- •Книга первая
- •Книга вторая
- •Вступление
- •Первая часть причины падения искусства актера
- •1. Увлечение постановкой
- •2. Самообман в театре
- •3. «Царь Максимилиан»
- •4. Принцип обмана
- •5. О «триумфах»
- •6. Режиссер. Его засилье и невежество
- •7. Режиссер. Спешка и другие объективные причины
- •8. Режиссер. Причины субъективные (дилетантство, профессиональное ремесло, шарлатанство)
- •9. Актер и его субъективные причины (дилетантство, базарное ремесло профессионала и шарлатанство)
- •10. Об ответственности и «героизме» актера
- •11. О ненужности теперь этого героизма
- •12. Спекуляции в искусстве. Злободневность
- •13. Итоги и выводы
- •Вторая часть правда и ее подделки
- •1. Искусства еще не было, были только проблески
- •2. Проблески правды
- •3. Правда — не цель, а путь
- •4. Красота не относительна
- •5. Правда и натурализм
- •6. Еще о натуральности и натурализме
- •1. О трудностях при разговорах о правде
- •2. Правда не ограничивается только чувством. Прямой вызов чувства
- •3. Виды подделок чувства
- •4. Подделки правды
- •1. Почему актеры так легко обманываются и свою ложь принимают за правду?
- •2. Почему так трудно попасть на правду?
- •3. Открытия «Америк»
- •Третья часть о художестве и художнике
- •1. О совершенстве
- •2. Одухотворяющее — одно
- •3. Парадоксы примитива
- •4. Живость художественного произведения
- •5. Живое художественное произведение в театре
- •6. Художественное произведение и вечные идеи
- •1. Способность восхищаться и преклоняться
- •2. Глубина души. Емкость
- •3. Идеал
- •4. Миссия
- •5. Энтузиазм
- •6. Специальный ум
- •7. Талант
- •8. Кое-что о гении
- •I. Гений с объективной точки зрения
- •II. Гений с субъективной точки зрения
- •Четвертая часть путь художника
- •1. О силе дерзости
- •2. Качества и техника
- •3. Рефлексы, их значение
- •4. Почему машина может работать лучше человека?
- •5. Наши качества
- •6. Мыслительные автоматизмы. Максвелл
- •7. Автоматизмы в творчестве
- •8. Машина или человек? Автоматизмы или сознание?
- •9. Как первобытно мы пользуемся нашими автоматизмами
- •1. Сила верной тренировки
- •2. Душевная техника актера
- •3. Как возникла в театре техника
- •4. О путях изучения автоматизмов вообще и в творчестве актера в частности
- •5. Косность запротестует
- •1. Разнообразие этих путей
- •2. Путь техники
- •3. «Разбитая скорлупка»
- •Заключение
- •Книга первая 10 искусство актера в его настоящем и будущем 10
- •Книга вторая 130 типы актера 130
3. Рефлексы, их значение
Большинство процессов, протекающих в нас, лежит вне фокуса нашего сознания, и мы о них даже и не подозреваем, — они совершаются рефлекторно.
Причем так называемые безусловные рефлексы — более просты и прямолинейны, а рефлексы условные — более сложны и тонки. Они могут быть настолько сложными и настолько тонкими, что иной раз почти невозможно догадаться, что они не разумный сознательный человеческий поступок, а только рефлекс — т. е. чисто физиологический ответ на внешнее воздействие. Так же как, последив за полетом новейшего самолета, за последовательными и целесообразными его движениями, если не знаешь всех его секретов, непременно подумаешь, что это поступки живого мыслящего пилота, а не реакции мертвой машины — автомата.
Зачем же так устроено в природе, что многое из нашей деятельности уходит из сознания и совершается без нашего вмешательства и даже ведома?
В этом огромный смысл. Не будь этого — не только не было бы никаких достижений ни в области науки, искусства и чего там хотите, а просто мы не могли бы жить, существовать. Возьмем самое простое наше действие — ходьбу. Вспомните, сколько надо внимания, труда, воли ребенку, чтобы сделать свои первые шаги, — у него нет никакой к этому сноровки, никакой привычки. Но учтите при этом, что мамаша уже водила его за ручки, так что ноги он уже кое-как переставлял по земле и какая-никакая да прогулка уже была им сделана, и не одна.
И то, все-таки первый самостоятельный шаг — страшное дело. Сначала он держится за стул, за кровать и около них переставляет ноги...
Зачем это всё? Чтобы выработались навыки, чтобы возникла сама собой сноровка, чтобы образовались рефлексы, которые будут переставлять его ноги, сохранять равновесие, регулировать силу напряжения ножных и других мышц и вообще координировать все движения его тела в одном действии — ходьбе.
Мы идем и не думаем о сохранении равновесия, о переставлении ног и прочем десятке всяких тонкостей и случайностей, которые бывают при ходьбе: встречный ветер, на дороге камень или лужа, неудобная обувь и проч. Всё делается само собой: обходится лужа, делается наклон навстречу ветру, осторожнее ступаем на ногу в плохой обуви, а сами мы заняты оживленной беседой со своим спутником.
И точно так же со всеми другими нашими действиями — сначала они проделываются осторожно, робко — ничего в них еще неизвестно, они все проходят под наблюдением сознания, а потом делаются «по привычке», т. е. рефлекторно, как бы сами собой, и разгружают от излишних забот наше сознание.
Если бы не было этих наших помощников, этих неутомимых и исполнительных работников — у нас не было бы никаких навыков. Каждое движение наших рук, каждый шаг наших ног был бы «первый» и требовал всей нашей силы внимания и воли. Мы во всю жизнь не научились бы ничему и не сделали бы ничего: мы были бы всё время заняты переставлением ног и первыми шагами. Мы почти не двигались бы, не говорили, не мыслили и даже не пили и не ели.
Теперь же всякое дело, как физическое, так и психическое, которое так или иначе может быть замеханизировано, после 2—3 повторений передается в область рефлексов и исполняется автоматически. А мы тем временем можем заниматься тем, что не укладывается в рамки автоматичности, привычки и непроизвольности.
Это одно благо, которое дарует нам рефлекторность. Но есть и другое, не менее ценное.
От повторения с каждым разом автоматическое действие протекает всё легче и легче, глаже и глаже, быстрее и быстрее, становится всё совершеннее и совершеннее.
Первые дни своих пешеходных подвигов ребенок еще еле держится на своих ногах; но скоро он стоит и ходит уже легко; потом бегает, прыгает, танцует и может дойти до того, что будет танцевать, стоя на бегущей лошади или на проволоке под куполом цирка. Т. е. делать такие сложные и трудные вещи, какие без помощи рефлекторной деятельности, а только силою одного своего сознания, он никогда бы делать не смог.
И таким образом, как вся жизнь наша, как наше личное развитие, так и весь прогресс наш, во всем его обхвате и глубине, начиная с быта и кончая высшими философскими достижениями был бы невозможен без рефлексов. Он и обязан-то своим пребыванием на свете не чему другому, как именно этой способности к рефлекторной деятельности.
И даже самое сознание может развиваться и совершенствоваться только благодаря тому, что существует и действует рефлекторный аппарат.
Во-первых, этот аппарат разгружает сознание от неописуемой и непомерной работы. Во-вторых, материал, который получает сознание, делается всё более и более полным, более сложным, более точным.
Не будь этого, и получай сознание всё один и тот же материал для своей работы, — оно бы топталось на месте, без единого шага вперед.
Какова наша внесознательная деятельность? Только ли она рефлекторная или еще какая — при настоящем состоянии науки, как психологии, так физиологии и рефлексологии, пока еще трудно сказать.
Какова бы она ни была, но неоспорим факт, что она обладает исключительной способностью к стойкости и к быстрому усовершенствованию.
Проделанное один, два раза движение уже само стремится к повторению, возникшая в воображении картина вновь и вновь возвращается, чтобы утвердиться прочнее.
А при повторении сознание делает свои поправки и дополнения, — они тоже входят в дело, и так рефлекторное движение раз от разу очищается от излишнего не идущего к делу сора. А также избавляется от своих ошибок, делается всё точнее и точнее. А так как сознание в этот рефлекторный акт, идущий гладко, уже почти не вмешивается, то акт этот механизируется, делается всё легче и легче, протекает все быстрее и быстрее, точность его становится всё совершеннее и совершеннее и в конце концов доходит до машинной быстроты и точности, т. е. почти мгновенной.
Сознание, видя, что делать больше ему тут нечего, что можно целиком положиться на помощника, совсем отходит в сторону к своим делам, и автомат действует вполне самостоятельно.