* * *

ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Усыпление Зевса

Нестор еще наслаждался питьем, когда клики услышал. Он Эскулапову сыну крылатое слово промолвил:

"О, Махаон богоравный, подумай, чем кончится это? Крики бойцов молодых пред судами становятся громче. Но оставайся сидеть и вином наслаждайся искристым,

14-5

Выжди, пока Гекамеда, прекрасноволосая дева, Теплую баню нагреет и прах с тебя смоет кровавый. Я же разведаю все, поспешив на дозорное место".

Так произнесши, надел он округлый, стоявший в палатке, Щит Фразимеда, коней укротителя, милого сына,

14-10

Медью сверкавший: с отцовским щитом Фразимед удалился. Тяжкое взял он копье, на конце заостренное медью, Выйдя из ставки, он вскоре увидел печальную битву, Как отступали данайцы, а войско надменных троянцев Сзади на них напирало, низринув ахейскую стену.

14-15

Точно как ветров свистящих предчувствуя скорую близость, Дальнее море темнеет, колебля безмолвные волны Ровно на месте одном, ни туда, ни сюда не бросая, Долго, пока не примчится от Зевса решающий ветер:

Так колебался старик, обсуждая в душе два решенья,

14-20

Лучше ли броситься в битву в толпу быстроконных данайцев, Или к Атриду пойти Агамемнону, пастырю войска.

И, размышлявшему так, показалось ему наилучшим К сыну Атрея пойти. А бойцы той порою друг друга

В битве рубили, сражаясь, и громко вкруг тел их звенела

И, отвечая, сказал ему Нестор, наездник Геренский; "Все это нынче сбылось, очевидными бедствия стали, Сам бы высокогремящий Зевес не сумел отменить их. Ибо стена уже пала, которую все мы считали

14-55

Несокрушимым оплотом судов и ахейского войска. Ныне близ быстрых судов они бой завязали упорный, И невозможно узнать, как бы ты наблюдать ни старался, По направленью какому гонимые мчатся ахейцы. Всюду их бьют без разбора и крики доходят до неба.

14-60

Дайте ж, обсудим теперь, чем окончится это. Быть может, Мудрость спасет нас. Лишь в бой не советую вам я вернуться, Ибо никак невозможно, чтоб раненый воин сражался".

Снова к нему обратился владыка мужей Агамемнон: "Если, о, Нестор, враги пред кормами судов уж воюют,

14-65

Если и ров, и стена крепкозданная не помогли нам, Хоть аргивяне не мало над ними трудились, в надежде Несокрушимый оплот для себя и для флота построить – Знать всемогущему Зевсу Крониду так было угодно, Чтобы вдали от Эллады погибли ахейцы без славы.

14-70

Прежде я ведал, когда аргивян защищал он охотно, Ведаю ныне, что он возвеличить желает троянцев, Словно блаженных богов, и связал наши мощные руки. Дайте ж поступим теперь, сообразно тому, что скажу вам: Те корабли, что поближе лежат от воды на прибрежье,

14-75

Сдвинем скорей, совлечем на поверхность священного моря, Там утвердим их высоко на якорных камнях, покуда Снидет священная ночь и троянцы от битвы устанут.

А с наступлением ночи все сдвинем суда остальные, Ибо не стыдно бежать от погибели даже средь ночи.

Пусть же разумный совет кто-нибудь между вами предложит, Муж молодой или старый: он будет равно мне любезен".

И отозвался средь них Диомед, среди боя отважный: "Близок тот муж, не искать вам его, если слушать хотите.

14-110

Не осуждайте меня и не гневайтесь в сердце за то лишь, Что между вами из всех прихожусь по рождению младшим. Тем я горжусь, что рожден от героя отца, – от Тидея, Мужа, кого подле Фив покрывает высокая насыпь.

Трое детей беспорочных родилося встарь у Порфея:

14-115

Жили в Плевроне они, а равно в Калидоне скалистом, Агрий, Мелас и Эней – кто отца моего был родитель – Третий из них по летам, но по воинской доблести первый. Он в Калидоне остался, отец же мой, долго блуждая, В Аргосе дом свой построил: так Зевс пожелал и все боги.

14-120

В жены избрал он Адрастову дочь, обитая в чертоге, Благами жизни богатом, владея обширным участком Тучной земли, окруженной густыми рядами деревьев, Много имея скота. И средь всех аргивян отличался Он как метатель копья. Вам известно, что все это правда.

14-125

Вот почему не считайте меня по рожденью бессильным, Не презирайте совета, который скажу вам, обдумав.

В битву идем, не взирая на раны: нужда заставляет.

Сами держаться мы будем вне стрел, от сраженья поодаль, Чтобы вторично никто не был ранен на раненом месте.

14-130

Только других, побуждая, отправим в смятение битвы, Тех, кто теперь, прохлаждаясь, стоят в стороне и не бьются". Так он сказал, и они подчинились, послушны совету, В битву пошли, предводимы владыкой народов Атридом.

Славный земли колебатель меж тем сторожил не напрасно,

Принарядиться сперва и взойти на высокую Иду, Не пожелает ли Зевс Олимпиец вблизи ее тела

В сладкой любви опочить, не прольет ли она на ресницы И на сознанье его исцеляющий сон благодатный.

14-165

Гера пошла в свой покой, что Гефест, милый сын, ей построил, К притолкам крепкие двери привесивши с тайным засовом. Так чтоб никто из бессмертных его не умел отодвинуть.

Гера, вошедши туда, притворила блестящие двери.

Прежде всего она смыла всю грязь с обольстительной кожи

14-170

Светлой амврозией; после вся жирным натерлась елеем, Что находился у ней, благовонный, божественно нежный: Стоило тронуть его в меднозданном чертоге Зевеса, И аромат разливался кругом по земле и по небу.

Этим елеем она умастивши роскошное тело,

14-175

Волосы стала чесать, заплетая руками их в косы; Светлые, пышно они с головы ниспадали нетленной.

В легкий богиня затем облачилась покров, что Паллада, Долго трудясь, ей соткала, и дивным шитьем испестрила. Пряжками этот покров на груди застегнув золотыми,

14-180

Гера приладила пояс, украшенный ста бахромами, Яркие вдела в отверстья ушей, проколотых ровно, Серьги о трех жемчугах и большой красотой засияла. Дивная в сонме богов покрывалом окуталась сверху,

Сшитым недавно, прекрасным, сияющим, точно как солнце,

14-185

Пару сандалий красивых к блестящим ногам подвязала. И, украшения все возложив на прекрасное тело, Вышла из спальни она и, поодаль от прочих бессмертных В сторону взяв Афродиту, такое ей слово сказала: "Ныне, дитя дорогое, мою ты исполнишь ли просьбу,

В нем и соблазн речей, ослеплявший порою и мудрых. Пояс вручила она и такое промолвила слово:

"Вот он, бери и на грудь положи этот пояс узорный, Все в нем скрываются чары и с ним ты, надеюсь, вернешься,

14-220

Не безуспешно свершив то, что ныне затеяла в мыслях". Так говорила она; улыбнулась почтенная Гера И, улыбаясь, на грудь положила узорчатый пояс.

В пышный чертог свой вернулась Зевесова дочь Афродита, Гера же вдаль устремилась, покинув вершину Олимпа,

14-225

И Пиерию пройдя, и страну Эмафии прекрасной,

Кснежным горам полетела фракийцев, наездников резвых,

Ких высочайшим вершинам, земли не касаясь ногами, После, минуя Афон, понеслась через бурное море, И на Лемнос опустилась и прибыла в город Фоаса.

14-230

Там она Сон повстречала, кто братом приходится Смерти, За руку бога взяла и такое промолвила слово:

"Сон, о, владыка всеобщий бессмертных и смертнорожденных, Некогда просьбы мои исполнял ты, исполни и ныне.

Я же пребуду за это тебе навсегда благодарной.

14-235

Ты усыпи мне у Зевса под веками светлые очи В самый тот миг, когда лежа, мы с ним насладимся любовью.

Трон подарю я тебе весь из золота, дивный, нетленный. Сын мой любезный, Гефест обоюдохромой, потрудившись, Сам изготовит его, а для ног прикрепил он скамейку,

14-240

Где, восседая в пирах, будешь белые ноги покоить". И, отвечая на это, промолвил ей Сон безмятежный: "Кроноса славного дочь, о, богиня почтенная Гера!

Я бы другого кого из богов, существующих вечно, Мог без труда усыпить, даже бурный поток Океана,

Правой рукою коснись необъятной земли плодоносной, Левой – зеркального моря, и пусть нам свидетели будут Все под землею живущие с Кроносом вечные боги, Что необманно отдашь мне хариту одну из юнейших,

14-275

Ту, по которой всегда я томился в душе – Пазифею". Так он сказал. Подчинилась ему белорукая Гера, Клятву дала, как велел он, и всех поименно назвала В Тартаре скрытых богов, которым названье – Титаны. После того, как она присягнула и клятву свершила,

14-280

Оба, окутаны тучей, обратной помчались дорогой, Имбр и город Лемнос позади за собою оставив.

КИде, отчизне зверей, прилетели они многоводной,

Кмысу Лектону, где прежде покинули море; оттуда Сушей пошли – и леса под ногами их низко качались.

14-285

Сон оставался там ждать, чтобы Зевс не видал его близко; С этою целью он влез на громадную ель, что на Иде В те времена поднималась по воздуху в область эфира.

Там, средь еловых ветвей, притаился он, образ принявши Птицы, живущей в горах, голосистой, которую боги

14-290

Все называют Халкидой, а смертные люди – Килиндой. Гера меж тем поспешила взобраться на Гаргар – вершину Иды высокой – и Зевс увидал ее, туч собиратель.

Только ее он заметил – и страсть в нем окутала разум, Точно в тот день, как впервые они сочетались любовью,

14-295

Оба на ложе взойдя, от родителей милых украдкой.

К ней подошел Громовержец и слово сказал, вопрошая: "Гера, куда так поспешно с Олимпа шаги направляешь? Ни колесницы твоей не видать, ни коней быстроногих". В мыслях лукавя, ему отвечала почтенная Гера:

Ни знаменитой Латоны, ни даже тебя, о, супруга. Весь я исполнен любви и охвачен желанием сладким". В мыслях лукавя, ему отвечает почтенная Гера:

"О, всемогущий Кронид, какое ты слово промолвил!

14-330

Хочешь на ложе теперь насладиться со мною любовью Здесь, на возвышенной Иде, открытой для глаз отовсюду? Что если нас кто-нибудь из богов, существующих вечно, Спящими вместе увидит, а после расскажет всем прочим? Вставши от ложа любви, не вернусь я потом в меднозданный

14-335

Твой Олимпийский чертог; то казалось бы мне непристойным. Если же вправду желаешь и так твоей воле угодно, Есть у нас спальный покой, что возлюбленный сын нам построил,

Славный Гефест, кто повесил на притолки крепкие двери. Там мы и можем прилечь, если ложе тебя привлекает".

14-340

И, отвечая, сказал ей Зевес, облаков собиратель:

"Гера, не бойся, чтоб кто из богов или смертнорожденных Спящими нас увидал: таким я густым приукрою Облаком нас золотым. К нам и солнце тогда не проникнет, Солнце, которого свет, проникая повсюду, все видит".

14-345

Так произнесши, Кронид заключает супругу в объятья. Тотчас под ними земля возрастила цветущие травы, Лотос, покрытый росой, и шафран, и цветы гиацинта, Нежные, пышногустые, высоко вздымавшие стебли. Там они оба легли, золотым осененные сверху

14-350

Облаком дивным, откуда, сверкая, роса ниспадала. Так на возвышенном Гаргаре Зевс опочил безмятежно,

Геру в объятьях держа, побежденный и сном и любовью. Сладостный Сон, между тем, побежал к кораблям быстроходным С вестью спеша к Посейдону, кто землю колеблет и держит.

Лучшее лучшим давали, оставивши худшее худшим. И аргивяне, облекшись вкруг тела блестящею медью,

В битву пошли; предводил их земли колебатель могучий, Тяжкой рукою сжимая губительный меч длинноострый,

14-385

Блеском похожий на молнию: с ним невозможно тягаться

Всече кровавой, – он страхом удерживал храбрых героев.

Всвой же черед и троянцев построил блистательный Гектор Спор беспощадного боя тогда меж собой завязали Бог Посейдон темнокудрый и Гектор, блистательый смертный,

14-390

Этот бесстрашных троянцев, а тот аргивян защищая. Море кипело, шумя, близь судов и палаток ахейских, Тою порой, как войска с ужасающим криком столкнулись. Но и морские валы не дробятся так шумно об землю, Если Борей их повсюду подъемлет дыханием грозным,

14-395

С силой такой и пожар не гудит, распылавшись далеко В чаще лесной, когда пламя встает и весь лес пожирает,

Ветер так громко не воет в вершинах дубов густокудрых, Ежели он, разыгравшись, бушует с неистовой силой, Как закричали тогда аргивяне и мужи троянцы.

14-400

С криком ужасным герои одни на других устемились. Первый ударил Аякса копьем шлемовеющий Гектор, Прямо лицом обращенный к герою, и не промахнулся.

В грудь он попал, где сходились два пояса, стянутых крепко, Первый с щитом. А другой. Что поддерживал меч среброгвоздый.

14-405

Нежное тело они защитили. Разгневался Гектор, Видя, что острая медь полетела напрасно.

Быстро к толпе он друзей отступил, убегая от Парки. Только что он повернулся, Аякс Теламонид великий Камень приподнял из тех, что тогда меж ногами ахейцев

После привстал на колени и харкать стал черною кровью, Но опрокинулся снова на землю – и светлые очи Сумрак окутал ночной: он еще оглушен был ударом. Лишь увидали ахейцы, что Гектор герой удалился,

14-440

Как налетели опять на троянцев, подумав о битве. Сын Оидея, проворный Аякс, впереди перед всеми С острым копьем устремился и сына Энопса ударил

Сатния. Нимфою был он рожден беспорочной Наядой Пасшему стадо Энопсу вблизи берегов Сатниея.

14-445

Сын Оилея, копьем знаменитый, подвинулся близко, В пах его ранил и на земь поверг, а над телом героя Гибельный бой завязали троянцы и дети ахеян. Полидамас Панфоид за убитого мстителем вышел; Бросив копье, он в плечо Профоэнора ранил

14-450

Арлеиликова сына, – копье чрез плечо пролетело. Тотчас он в прах повалился, хватая ладонями землю. Полидамас же тогда закричал, похваляясь безмерно: "Нет, не напрасно опять, полагаю, копье пролетело, Брошено мощной рукой непреклонного сына Панфоя.

14-455

Некий ахейский герой его в теле понес и, надеюсь, В область Аида сойдет он, на это копье опираясь". Так он хвалился, и больно ахейцам от слов его стало. Всех же больней уязвил он словами отважное сердце Теламонида Аякса: с ним рядом сражался убитый.

14-460

На отступавшего мужа он светлым копьем замахнулся, Но Панфоид уклониться успел от погибели черной,

Всторону прыгнув; удар же достался бойцу Архелоху, Сыну вождя Антенора; на смерть обрекли его боги.

Вместо ударил он, где голова прикрепляется к шее,

Мать от него родила одного только Илионея. Ранил его Пенелей в основание глаза, под бровью,

Иуничтожил зрачек. А копье через глаз пролетело

Идо затылка проникло. Он сел и простер свои руки.

14-495

С острым мечем устремился герой Пенелей и ударил В шею его посредине, и вмиг голова покатилась

Вместе со шлемом на землю; копье же снабженное медью, Все еще было в глазу. И как маковый стебель с головкой, Поднял копье Пенелей и врагам показал, похваляясь:

14-500

"Вы расскажите об этом, троянцы, родителям милым Славного Илионея, да плачут о сыне в чертоге.

Но и супруга Промаха, вождя Алегенора сына, Не возликует, встречая любимого мужа, в то время

Как на судах возвратимся из Трои мы, дети ахейцев".

14-505

Так он сказал, похваляясь, и дрожь охватила их члены. Каждый из них озирался, чтоб гибели черной избегнуть. Ныне поведайте мне, на Олимпе живущие Музы, Кто их Ахеян всех раньше кровавые добыл доспехи,

В день как земли колебатель склонил на их сторону битву?

14-510

Первый Аякс Теламонид великий убил Гиртиада Гиртия, храброго мужа, владыку бестрепетных мизян. Вождь Антилох обнажил от доспехов Мермера и Фалка. Гиппотиона с Морисом убил Мерион благородный. Тевкр сразил Профоона, а также бойца Перифета.

14-515

Царь Менелай умертвил Гиперенора, пастыря войска; В пах он его поразил и копье разорвало утробу, Выйдя насквозь, и тогда чрез отверстье зияющей раны Быстро умчалась душа, и глаза его мраком покрылись. Больше же всех умертвил неприятелей сын Оилея: