§ 2. Документарные ценные бумаги

Статья 143.1. Требования к документарной ценной бумаге

Комментарий к статье 143.1

1. Статьяявляется новой, хотя частично подобного рода положения содержались и в прежней редакциист. 144ГК.

Первый пункт статьиуказывает, что обязательные реквизиты, требования к форме документарной ценной бумаги и другие требования к документарной ценной бумаге определяются законом или в установленном им порядке.

Как видно, здесь прослеживается аналогия с правилом абз. 1 п. 2 ст. 142ГК в новой редакции: аналогичным порядком - законом или в установленном им порядке - не только называются ценные бумаги, но и устанавливаются обязательные требования к документарной бумаге, в числе которых называются в том числе обязательные реквизиты и требования к форме.

Обратим внимание, что Кодексв этой части остался на прежних позициях: он и сейчас содержит упоминания отдельно о форме и отдельно о реквизитах, признавая их самостоятельными и отдельными требованиями к ценной бумаге.

Такой подход представляется совершенно верным. Требование о реквизитах документарной бумаги необходимо для того, чтобы и обязанное лицо, и управомоченное лицо ясно понимали то, какие права (какого содержания и объема) бумага удостоверяет, кто является по ней обязанным лицом, каков правовой режим такой бумаги (именная она, ордерная или предъявительская) и как, соответственно, необходимо осуществить по ней удостоверенные права. Жесткие же требования к реквизитам породили необходимость презентации классических бумаг. Форма - это внешнее выражение, способ фиксации прав, удостоверенных ценной бумагой.

Между тем хорошо известно, что судебная практика в области вексельного обращения с определенного времени по существу приравняла форму и реквизиты.

Так, изначально (к примеру, см. ПостановлениеПленума ВАС РФ от 28 сентября 1994 г. N 36 "О проверке в порядке надзора законности и обоснованности решений арбитражных судов, вступивших в законную силу, от 25.01.1994 по делу N 45-150К Московского городского арбитражного суда") суды отдельно рассматривали требования о реквизитах и о форме векселя: "Положениео переводном и простом векселе указывает на содержание векселя, но не содержит правила о его форме. СогласноРекомендациямБанка России по использованию векселей в хозяйственном обороте от 9 сентября 1991 года сроки платежа являются вексельным реквизитом, а не формой векселя. Вместе с тем вексель - один из видов гражданско-правовых сделок. Форма таких сделок установлена общими нормами гражданского законодательства. Поэтому нельзя считать дефектом формы векселя указание в ней иных сроков платежа, чем предусмотрено встатье 33Положения. Следовательно, векселедержатель вправе предъявить к авалисту требования о платежах по всем трем векселям даже в случае их признания недействительными". Впоследствии практика была существенно скорректирована (см.ПостановлениеПрезидиума ВАС РФ от 28 октября 2003 г. N 7901/03 по делу N А82-2/2001-Г/14): "Статьи 1и75Положения о переводном и простом векселе... содержат перечень реквизитов, которые определяют форму векселей. Документ, в котором отсутствует какое-либо из обозначений, указанных в статьях 1 и 75 Положения, не имеет силы переводного и простого векселя".

Таким образом, при применении соответствующих положений обновленного Кодексанеобходимо учитывать указанные выводы судебной практики.

2. Важной новеллой является п. 2 статьи, который указывает, что при отсутствии в документе обязательных реквизитов документарной ценной бумаги, несоответствии его установленной форме и другим требованиям документ не является ценной бумагой, но сохраняет значение письменного доказательства.

Ранее ст. 144ГК в прежней редакции лишь указывала на то, что отсутствие обязательных реквизитов ценной бумаги или несоответствие ценной бумаги установленной для нее форме влечет ее ничтожность, никаких иных комментариев относительно судьбы ценной бумаги не давалось. Между тем указание на ничтожность как на единственное последствие вызывало множество вопросов на практике.

Критиковалось это понятие и с теоретических позиций. К примеру, в проектеКонцепции развития законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках отмечалось, что "правовые последствия "ничтожности" ценной бумаги не раскрываются. Термин "ничтожность ценной бумаги" на практике вызывает ассоциации с последствиями недействительности ничтожной сделки, что в сфере оборота ценных бумаг представляется недопустимым". Схожие рекомендации вошли вКонцепциюразвития гражданского законодательства: "Пункт 2 статьи 144ГК предусматривает, что отсутствие обязательных реквизитов ценной бумаги или несоответствие ценной бумаги установленной для нее форме влечет ее ничтожность. Вместе с тем правовые последствия "ничтожности" ценной бумаги не предусмотрены".

Однако гораздо важнее, чем исключение невнятного (применительно к ценным бумагам) понятия "ничтожность", выглядит другой аспект изменений. Судебная практика по делам, возникшим из вексельного обращения, обогатила доктрину ценных бумаг различными выводами о правовой судьбе ценных бумаг (векселей), в которых имелись дефекты реквизитов.

К примеру, еще в 1997 г. в Обзорепрактики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 июля 1997 г. N 18), было указано, что невозможность признания документа векселем в силу дефекта его формы не препятствует предъявлению самостоятельного требования из такого документа на основании норм гражданского права об обыкновенном долговом документе.

Эта практика стала настолько устоявшейся, что это правило было отчасти воспроизведено и в общей Концепцииразвития гражданского законодательства: "Целесообразно установить следующее общее последствие нарушения требований к форме и реквизитам ценной бумаги: такой документ не считается ценной бумагой, но при этом может иметь значение простой расписки, долгового документа и т.п.".

Именно эти правила в несколько измененном виде и реализованы в п. 2 ст. 143.1ГК. Представляется, что реализованы они более удачно, поскольку включение слов "простая расписка", "долговой документ" и пр. означало бы, что все отношения по документу автоматически сводятся к обязательственно-правовым отношениям, которые к тому же предполагаются существующими, что, конечно, неверно. Поэтому указание на значение "письменного доказательства" юридически более корректно, поскольку позволяет рассматривать документ как доказательство, но не презюмирует ни природу отношений между сторонами, ни сам факт наличия вообще таких отношений (а их могло и не быть на самом деле).

Статья 144. Исполнение по документарной ценной бумаге

Комментарий к статье 144

1. Предлагаемая статьяпо своему содержанию является новой, а ее правила важны для регулирования отношений на стадии исполнения по ценной бумаге. Дело в том, что прежнийГКне конкретизировал, что является надлежащим исполнением по ценной бумаге. Прежние правила не делали никакой "связки" между положениями ГК о надлежащем владельце бумаги и надлежащем исполнении по ней.

Именно в этой связи надо рассматривать положения п. 1 комментируемой статьио том, что надлежащим исполнением по документарной ценной бумаге признается исполнение лицу, определенномуп. 2-4 ст. 143настоящего Кодекса (владельцу ценной бумаги). А указанные п. 2 - 4 ст. 143 Кодекса как раз и устанавливают разделение всех ценных бумаг на именные, ордерные и предъявительские в зависимости от способа легитимации управомоченного лица.

В этом смысле надлежащим исполнением стороны обязанного лица по бумаге признается:

- ее исполнение в отношении владельца (предъявителя) бумаги (если бумага предъявительская);

- ее исполнение владельцу бумаги при совпадении его имени с именем, указанным в тексте бумаги, или если он основывает свои требования на переходе к нему бумаги от первоначального владельца по непрерывному ряду индоссаментов (ордерная бумага);

- ее исполнение владельцу именной ценной бумаги, который указан в качестве правообладателя в учетных записях, которые ведутся обязанным лицом или действующим по его поручению и имеющим соответствующую лицензию лицом. На практике в подавляющем большинстве случаев - исполнение в соответствии с подготовленным на основании учетных данных списком владельцев ценных бумаг, который готовит сам эмитент, если он ведет учетные данные, или который представляет по запросу эмитента лицо, ведущее учетные данные (регистратор или депозитарий);

- ее исполнение владельцу именной бумаги при совпадении его имени с именем, указанным в тексте бумаги, или если он основывает свои требования на переходе к нему бумаги от первоначального владельца в порядке непрерывного ряда уступок требования (цессий), совершенных как на самой бумаге (в форме именных передаточных надписей), так и в иной форме в соответствии с правилами, установленными для уступки требования (цессии).

Если обязанное лицо совершает исполнение указанным лицам, а также (чего не написано в статье) соблюдает иные требования законодательства о ценных бумагах, как-то: в части проверки непрерывности перехода прав и пр., в части полноты исполнения обязательства, надлежащего его предмета, то оно считается надлежаще исполнившим свое обязательство.

2. Второй пункт комментируемой статьивводит правило об ответственности за ненадлежащее исполнение по бумаге в форме возмещения убытков в одном-единственном случае - исполнение ненадлежащему лицу.

Это правило является прямым следствием рекомендации, содержащейся в Концепцииразвития гражданского законодательства: "В общих положениях ГК о ценных бумагах должен найти место принцип, в соответствии с которым риск исполнения ненадлежащему кредитору по ценной бумаге в случае недобросовестности должника возлагается на последнего: надлежащий кредитор (правообладатель) должен иметь право потребовать исполнения от должника, намеренно (возможно, и по грубой небрежности) исполнившего обязательство ненадлежащему кредитору".

Однако надо отметить, что в отличие от положений Концепцииразвития гражданского законодательства правило ГК сформулировано несколько иначе в части субъективного элемента. А именно о последствиях в форме ответственности вГКговорится в связи с фактом "знания" обязанным лицом того обстоятельства, что "владелец ценной бумаги, которому произведено исполнение, не является надлежащим обладателем права на ценную бумагу". В Концепции развития гражданского законодательства говорилось о "намеренности" и "грубой небрежности". Между тем "знание" как раз можно приравнять к "намеренности", а вот "грубую неосторожность" - вряд ли. И здесь, конечно, возникает много вопросов о том, как суды будут применять соответствующее правило.

Например, возьмем ситуацию исполнения по бумаге лицу, которое не получило ее по непрерывному ряду передаточных надписей вследствие ошибки персонала организации - обязанного лица. Очевидно, что словами "грубая небрежность" эта ситуация покрывалась бы полностью, а вот словом "знание" - вряд ли.

Необходимо сказать, что сложные ситуации для обязанных лиц по бумаге будут возникать, исходя из содержания этой нормы, в случае рейдерских захватов и корпоративных войн. Например, в случае, когда одна конкурирующая группа участников "узаконит" своего генерального директора, а он через вексельные сделки "выведет" имущество. Конечно, при подготовке соответствующих изменений предполагалось, что эта норма будет охватывать ситуации, когда лицо формально легитимировано. Однако норма получилась несколько двусмысленной.

Статья 145. Возражения по документарной ценной бумаге

Комментарий к статье 145

1. Статьяявляется новой по своему содержанию и направлена на регулирование наиболее спорного момента в теории ценных бумаг - тех возражений, которые обязанное лицо вправе выдвигать против лица управомоченного.

В ГК ранее не было общего правила, которое бы распространялось на ценные бумаги всех видов, если не считать не вполне понятное правило ст. 147ГК в прежней редакции о том, что отказ от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсутствие основания обязательства либо на его недействительность не допускается.

Однако эта статья, которая претендовала на общее правило, на самом деле не охватывала круг всех возможных возражений. Для большинства ценных бумаг круг возражений носил самостоятельный характер, который не включал возражения, указанные в перечне ст. 147ГК, а для некоторых ценных бумаг такой перечень был либо не определен вовсе, либо сформулирован так, что не позволял сделать однозначные выводы о приемлемости того или иного возражения.

Наиболее развитая система, если так можно выразиться, возражений была закреплена вексельным законодательством (ст. 16,17и др. Положения о переводном векселе 1937 г.) и правовыми позициями ВАС РФ по делам, возникающим из вексельных отношений (прежде всего, конечно, имеются в виду положенияПостановленияПленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14).

Отчасти эти возражения с наработками доктрины и послужили основанием для этой статьи.

2. Необходимо отметить, что относительно возражений Концепцияразвития гражданского законодательства развернутых положений не содержала. В ней, в частности, указывалось лишь на то, что необходимо закрепить в ГК общий принцип ограничения возражений должника по бумаге против требований приобретателей бумаги с учетом того, что этот принцип не должен распространяться на недобросовестного приобретателя ценной бумаги (принцип публичной достоверности прав, инкорпорированных в ценную бумагу).

Согласно абз. 1 п. 1 комментируемой статьилицо, ответственное за исполнение по документарной ценной бумаге, вправе выдвигать против требований владельца ценной бумаги только те возражения, которые вытекают из ценной бумаги или основаны на отношениях между этими лицами.

Данное правило является отражением классических взглядов на ценную бумагу: лица, владеющие бумагой, должны доверять ее содержанию, предполагается, что (если это иные, кроме первого, владельцы) они не знают об отношениях, которые лежали в основе выдачи ценной бумаги, а потому не "скованы" при осуществлении своих прав разного рода условиями, возражениями и пр. С другой стороны, предполагается, что первые владельцы всегда знают, что лежало в основе выдачи бумаги, а потому они "связаны" всякого рода договоренностями и условиями, несмотря на то что они могут быть и не отражены в бумаге. Не исключается знание таких обстоятельств и другими владельцами.

Именно эти правила заложены в основу системы вексельных возражений, которую составляют положения ст. 17Положения о переводном и простом векселе 1937 г.: "Лица, к которым предъявлен иск по переводному векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику".

Комментарии к этой статье высших судов (п. 15Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14) состоят в следующем: "...лицо, к которому предъявлен иск по векселю, вправе ссылаться на возражения, проистекающие из его личных отношений с законным векселедержателем, предъявившим данное исковое требование. На свои личные отношения к иным лицам, в том числе к предшествующим векселедержателям, должник вправе ссылаться лишь в том случае, когда векселедержатель, приобретая вексель, действовал сознательно в ущерб должнику, то есть если он знал об отсутствии законных оснований к выдаче (передаче) векселя до или во время его приобретения. Наличие указанных обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности держателя векселя, доказывается лицом, к которому предъявлен иск. Лицо, обязанное по векселю, освобождается от платежа, если докажет, что предъявивший требования кредитор знал или должен был знать в момент приобретения векселя о недействительности или об отсутствии обязательства, лежащего в основе выдачи (передачи) векселя, либо получил вексель в результате обмана или кражи, либо участвовал в обмане в отношении этого векселя или его краже, либо знал или должен был знать об этих обстоятельствах до или в момент приобретения векселя. При применениистатьи 17Положения следует исходить из того, что "личными отношениями" лица, к которому предъявлено требование по векселю, с иными участниками отношений по векселю являются все отношения с ними, основанные на юридических фактах, ссылка на которые или опровержение которых заставили бы их обосновывать свое притязание иначе, чем путем ссылки на порядок, предусмотренныйстатьей 16Положения. К личным относятся отношения по сделке между конкретными сторонами либо наличие обманных действий со стороны держателя векселя, направленных на получение подписи данного обязанного лица, а также иные отношения, известные лицам, между которыми возник спор об исполнении вексельного обязательства".

3. Если в отношении первых владельцев ситуация понятна, то в отношении вторичных владельцев требуются дополнительные комментарии. Комментируемая статьявводит здесь такое правило: правила об ограничении возражений не применяются в случае:

- если владелец ценной бумаги в момент ее приобретения знал или должен был знать об отсутствии основания возникновения прав, удостоверенных ценной бумагой, в том числе о недействительности такого основания, либо об отсутствии прав предшествующих владельцев ценной бумаги, в том числе о недействительности основания их возникновения;

- если владелец ценной бумаги не является ее добросовестным приобретателем (ст. 147.1ГК).

Как видим, в этой норме учтены не только обычно учитываемые ситуации, которые описывают для векселя, когда лицо знало об изначальных дефектах отношений по выдаче бумаги, но и ситуации, когда вторичный владелец знал об отсутствии прав предыдущих вторичных владельцев ценной бумаги (ранее учет таких обстоятельств частично предусматривался применительно к закладной (ст. 17Закона об ипотеке)).

4. Весьма интересной новеллой является правило о том, что лицо, составившее документарную ценную бумагу, отвечает по ценной бумаге и в случае, если документ поступил в обращение помимо его воли. Спор о том, является ли в этом случае лицо, названное в бумаге обязанным, ответственным за исполнение по ней, очень давний. Его исследовали еще начиная с XIX в., причем ответы давались прямо противоположные. К примеру, лицо составило вексель, но выдавать его не собиралось или хотело его выдать в обмен на встречное предоставление и не иначе, однако уже составленный вексель был у лица украден, а впоследствии предъявлен к оплате вторичным владельцем.

В ГКэтот вопрос решается таким образом, что само по себе отсутствие воли на обращение документа не есть основание для возражения. Это не означает, что лицо будет отвечать всегда, в этом случае надо будет пользоваться той системой возражений, которую вводитстатья, а также теми возражениями, которые установлены для конкретной бумаги. Например, в отношении векселя один из возможных случаев и его последствия учтены вст. 10Положения о переводном и простом векселе 1937 г.: "Если переводный вексель, не заполненный к моменту выдачи, был заполнен в противоречии с состоявшимися соглашениями, то несоблюдение этих соглашений не может быть противопоставлено векселедержателю, если только он не приобрел переводный вексель недобросовестно или же, приобретая его, не совершил грубой неосторожности".

5. Отдельно в комментируемой статье (п. 2)вводится возражение для исполнения по всем ордерным ценным бумагам: лица, ответственные за исполнение по ордерной ценной бумаге, не вправе ссылаться на возражения других лиц, ответственных за исполнение по данной ценной бумаге. Корни этого правила, опять же в области вексельного обращения, и состоят в том, что обязательства каждого выдавшего, индоссировавшего, акцептовавшего или иным образом обязавшегося по векселю лица всегда самостоятельны. Теперь это правило сделали общим для всех ордерных ценных бумаг.

6. Интересны правила п. 3 комментируемой статьи. В нем указано, что против требования об исполнении по документарной ценной бумаге лицо, указанное в качестве ответственного за исполнение по ней, может выдвинуть возражения, связанные с подделкой такой ценной бумаги или с оспариванием факта подписания им ценной бумаги (подлог ценной бумаги). Ранее, в прежней редакциист. 147ГК, правило, регулировавшее подделку и подлог, состояло в следующем: владелец ценной бумаги, обнаруживший подлог или подделку ценной бумаги, вправе предъявить к лицу, передавшему ему бумагу, требование о надлежащем исполнении обязательства, удостоверенного ценной бумагой, и о возмещении убытков.

Как видно, изменения более чем существенные.

Комментируемая статьяввела дифференцированное регулирование подделки и подлога. Как можно понять из текста статьи, подлог понимается здесь как частичная подделка бумаги в части такого ее реквизита, как подпись обязанного лица. Понятие "подделка" специально не раскрывается, но можно понять, что под ним понимается как полностью поддельная ценная бумага, так и частично поддельная ценная бумага.

Предоставление возможности выдвинуть возражения, связанные с подделкой и подлогом, - разумные новеллы, однако для практического применения важно понимать, как на практике будут квалифицироваться случаи внесения изменений в первоначальный текст бумаги путем подчисток и пр., как будут квалифицироваться случаи повреждения текста бумаги, разорванные бланки (сертификаты) и другие ситуации.

В целом необходимо сказать, что в этой части статьякак бы недописана и, очевидно, она со временем будет корректироваться либо для целей ее применения будут сформулированы правовые позиции высших судов.

Статья 146. Переход прав, удостоверенных документарными ценными бумагами

Комментарий к статье 146

1. В новой редакции комментируемая статьяизменила и название, и содержание.

В прежней редакции статьяназывалась "Передача прав по ценной бумаге". Новоеназвание статьи- "Переход прав, удостоверенных документарными ценными бумагами". Однако изменение названия (которое нельзя признать удачным) не изменило общей направленности ее положений: они говорят об особенностях перехода прав, удостоверенных бумагами. "Вещный" элемент конструкции ценной бумаги указан лишь один раз формулой(п. 1)о том, что "с переходом права на документарную ценную бумагу переходят все удостоверенные ею права в совокупности". Особой новации тут нет, поскольку совершенно аналогичный текст ранее составлял содержаниест. 142ГК в прежней редакции.

К сожалению, разработчики текста комментируемой статьив остальном полностью проигнорировали вещную природу документарной ценной бумаги, указав в качестве способов перехода прав из бумаги способы перехода прав на бумагу. Это системный недостаток комментируемой статьи, причем вряд ли объяснимый какой-то теоретической конструкцией. В качестве основы для регулирования могли быть взяты и правильные конструкции, которые есть в наших законах - например, вКТМ, где речь идет о передаче коносамента (а не прав из него).

На отсутствие какой-либо внятной теоретической модели указывает и буквальный анализ положений самой статьи. Так, если в одних ее положениях говорится о том, что индоссамент - это способ перехода прав из бумаги, то в других(п. 6)уже указывается на индоссамент как на способ передачи самой бумаги. К сожалению, комментируемая статья в целом написана, мягко говоря, на не вполне высоком уровне юридической техники.

2. Следует обратить внимание на конструкцию комментируемой статьивот с какой точки зрения: как истатьяв прежней редакции, она построена по принципу описания способов перехода прав исходя из разделения всех ценных бумаг на именные, ордерные и предъявительские.

Пункт 2 комментируемой статьирегулирует переход "прав, удостоверенных предъявительской ценной бумагой". В ней указано, что такие права передаются приобретателю путем вручения ему ценной бумаги лицом, совершившим ее отчуждение, а также и то, что такие права могут перейти к другому лицу независимо от ее вручения в случаях и по основаниям, которые установлены законом.

Если не учитывать отмеченную выше критику в части общего подхода (поскольку статьядолжна была регулировать способы передачи прав на бумагу, а не из нее), то надо отметить, что предлагаемая редакция более удачна, чем прежняя, в которой правило было следующим: "Для передачи другому лицу прав, удостоверенных ценной бумагой на предъявителя, достаточно вручения ценной бумаги этому лицу". Норма, очевидно, была изложена неясно, тем более что некоторые другие акты, регулирующие сходные отношения, содержали и иные формулировки. Например, в соответствии сост. 148КТМ коносамент на предъявителя может передаваться посредством простого вручения. Обратим внимание, что здесь используются слова "простое вручение", а к тому же (что и правильно) говорится о передаче самой бумаги, а не прав из нее этим самым вручением.

И совершенно иное правило в отношении эмиссионных предъявительских бумаг содержит ст. 29Закона о рынке ценных бумаг: право на предъявительскую документарную ценную бумагу в случае хранения сертификатов предъявительских документарных ценных бумаг и (или) учета прав на такие ценные бумаги в депозитарии переходит к приобретателю в момент осуществления приходной записи по счету депо приобретателя. Кроме того, из текстастатьив прежней редакции создавалось впечатление, что права на предъявительскую бумагу могут передаваться только вручением, что, конечно, не вполне правильно, так как основания могли быть и иные. В редакции комментируемой статьи несоответствие между ГК и некоторыми другими законами усилено наличиемабз. 2. Таким образом, свойственные для передачи эмиссионных предъявительских бумаг способы теперь признает и ГК.

3. Пункт 3 комментируемой статьирегулирует особенности перехода прав, удостоверенных ордерной ценной бумагой. Согласно статье такие права передаются приобретателю путем ее вручения с совершением на ней передаточной надписи - индоссамента. Ранее указывалось, что "права по ордерной ценной бумаге передаются путем совершения на этой бумаге передаточной надписи - индоссамента". Как видно, теперь добавилось указание о том, что помимо написания на бумаге индоссамента ее еще для констатации факта перехода прав необходимо вручить.

Нужно отметить, что в целом такая редакция является вполне приемлемой. Другое дело, что вообще исчезло какое-либо иное регулирование индоссаментов. Конечно, то регулирование, которое было в статьев прежней редакции, нельзя назвать удачным, но в новой его нет вообще. Говоря иначе, разработчики текстастатьипросто не стали закреплять общие положения об индоссаменте в ГК.

Вместо этого появилась норма о том, что, "если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или законом, к передаче ордерных ценных бумаг применяются установленные Закономо переводном и простом векселе правила о передаче векселя".

Данное положение явилось продолжением проектаКонцепции развития законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках. В этом документе было отмечено: "Положения об индоссаменте, содержащиеся вп. 3 ст. 146ГК РФ, не содержат развернутого регулирования отношений по передаче прав по ценной бумаге в указанном порядке. В частности, отсутствуют положения о залоговом индоссаменте, об оговорках, ограничивающих ответственность за исполнение, о последствиях передачи бумаги с бланковым индоссаментом. Развернутое регулирование этих вопросов содержится вПоложениио переводном и простом векселе. Воспроизведение их в Кодексе, скорее всего, нецелесообразно. Вместе с тем для устранения расхождений в регулировании передачи прав по ордерным ценным бумагам Кодекс мог бы распространить действие Положения в этой части на иные ордерные бумаги".

Действительно, для векселя законом и правовыми позициями ВАС РФ разработано детальное регулирование передачи путем совершения индоссамента. Основными документами являются Положениео переводном и простом векселе 1937 г.,ПостановлениеПленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей" и ряд конкретных постановлений Президиума ВАС РФ.

Однако если посмотреть эти акты, то обнаружится, что они не содержат какой-то общей части, роль которой как раз и мог бы сыграть обновленный ГК, который вместо этого общие положения об индоссаменте просто исключил.

Общее правило об индоссаменте в вексельном законодательстве состоит в том, что индоссамент переносит все права, вытекающие из векселя (ст. 14Положения о переводном и простом векселе 1937 г.). Лицо, совершившее индоссамент, по общему правилу становится ответственным за исполнение по документу: "индоссант, поскольку не оговорено обратное, отвечает за акцепт и за платеж" (ст. 15Положения).

Помимо обычного индоссамента, который переносит право собственности на вексель и переносит все права из векселя на новое лицо, существуют и другие его виды в зависимости от объема прав, которыми наделяется лицо. К их числу относятся:

- препоручительный индоссамент;

- залоговый индоссамент.

В соответствии с положениями вексельного законодательства если индоссамент содержит надписи типа "на инкассо", "валюта к получению" и т.д., это и есть признаки инкассового, или препоручительного, индоссамента. В соответствии со ст. 18Положения о переводном и простом векселе 1937 г. векселедержатель может осуществлять все права, вытекающие из переводного векселя, но индоссировать его он может только в порядке препоручения.

Таким образом, препоручительный индоссамент не уполномочивает лицо совершать "обычный" индоссамент, однако это лицо вправе совершать новый препоручительный индоссамент с теми же последствиями (ст. 18Положения о переводном и простом векселе 1937 г.), т.е. совершать перепоручение.

Согласно п. 11Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14 держатель векселя на основании препоручительного индоссамента вправе предъявить требование о платеже, получить платеж, совершить протест в случае неплатежа, однако обратиться в суд с требованием о принудительном взыскании по векселю он может лишь при наличии специальной доверенности индоссанта, предоставляющей ему право на осуществление таких процессуальных действий от имени доверителя (индоссанта).

В сущности на этом регулирование препоручительного индоссамента заканчивается. И начинаются вопросы: как должно быть текстуально выражено поручение? достаточно ли этого поручения на бумаге, чтобы осуществлять права, или необходима дополнительная легитимация? в каком порядке ее можно аннулировать?

Как видно, лишь часть вопросов с правовым режимом препоручительного индоссамента решена вексельным законом, часть вопросов восполнена правовыми позициями высших судебных инстанций. В общем, совершенно очевидно, что своего рода общие положения о таком виде индоссаментов, представляющие собой обобщенные нормы на основе вексельного законодательства и практики его применения, вполне могли бы поместиться в комментируемой статье.

4. Понятие "залоговый индоссамент" вексельное законодательство не упоминает.

В ст. 19Положения о переводном и простом векселе 1937 г. указывается на то, что индоссамент может содержать оговорку, "имеющую в виду залог". Между тем в судебной практике как раз используется понятие "залоговый индоссамент" (например, см.ПостановлениеПрезидиума ВАС РФ от 19 мая 1998 г. N 7688/97,п. 8Обзора практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте, утвержденного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 25 июля 1997 г. N 18, и пр.).

Кроме самого упоминания о таком индоссаменте, никаких детальных положений о нем вексельное законодательство не содержит. По существу регулирование этого вида индоссаментов создано правовыми позициями высших судебных инстанций.

В частности, Постановлением Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14 устанавливается (п. 31), что векселедержатель, в пользу которого совершен залоговый индоссамент, вправе реализовать свои права посредством прямого истребования исполнения по векселю, не прибегая к порядку, предусмотренномуп. 1 ст. 350ГК. Должник по векселю, которому предъявлено требование векселедержателем, владеющим векселем на основании залогового индоссамента, не вправе требовать представления договора о залоге или иных документов для подтверждения прав векселедержателя на получение вексельной суммы. Наличие и действительность этого права предполагаются; его отсутствие или недействительность должны быть доказаны заинтересованным лицом - индоссантом залогового индоссамента.

В п. 32того же Постановления отмечается, что при рассмотрении споров между лицом, передавшим вексель посредством индоссамента с оговоркой, имеющей в виду залог, и лицом, которому вексель был передан посредством такого индоссамента, суд должен учитывать характер сделки, на основании которой была произведена передача. Основанием такой передачи, по мнению судов, могут быть как урегулированный гражданским законодательством договор о залоге, так и иные обеспечительные сделки, в том числе не предусмотренные законом, но не противоречащие ему. Если вексель передан в залог (заклад) по правилам, предусмотренным гражданским законодательством, без оформления индоссамента на имя залогодержателя, то последний вправе реализовать свои права в общем порядке, предусмотренномст. 349и350ГК. В тех случаях, когда между сторонами в порядке, предусмотренномст. 339ГК, заключен договор о залоге векселя, однако вексель передан залогодержателю не по залоговому, а по обычному именному или бланковому индоссаменту, отношения между залогодержателем и залогодателем определяются по общим правилам ГК о залоге. Вместе с тем залогодержатель в отношениях с третьими лицами выступает в качестве законного векселедержателя. ВАС РФ (ПостановлениеПрезидиума от 9 декабря 1997 г. N 5246/97) разъяснил, что одного только залогового индоссамента мало и право залога векселя как ценной бумаги в силуст. 338и341ГК возникает с момента передачи векселя.

Определенные положения находим в части того, как должна выглядеть залоговая передаточная надпись. К примеру, в ПостановленииПрезидиума ВАС РФ от 19 мая 1998 г. N 7688/97 в отношении векселя, переданного банку в обеспечение кредита, индоссированного с оговоркой "платите приказу ПК "АвтоВАЗбанка" в случае неисполнения кредитного договора N 10/96 от 28.02.1996", отмечено, что поскольку имелись договор залога и оговорка в векселях о возможности уплаты лишь в случае неисполнения кредитного договора, то все эти факты в совокупности "свидетельствуют о возникновении между сторонами правоотношений по залогу векселя". Суд также признал, что "фактически страховым обществом совершен залоговый индоссамент". Вп. 2Обзора практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами, утвержденного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21 января 2002 г. N 67, отмечено, что индоссант, включивший в индоссамент оговорку "валюта в залог", не лишен права включить в него оговорку "без оборота на меня".

В целом надо отметить некоторую хаотичность регулирования залогового законодательства и отсутствие ясных ответов на некоторые вопросы. В общем, как и в случае с препоручительным индоссаментом, некая общая часть в ст. 146ГК совершенно не помешала бы.

5. Помимо деления индоссаментов в зависимости от вида и объема прав, которые получает приобретатель векселя, индоссаменты подразделяются и в зависимости от того, как указано (и указано ли вообще) лицо, которому вексель передается.

Самый простой вариант - это указание конкретного лица, которому вексель передается. Отметим, что вексельный закон здесь абсолютно ничего не говорит, как такая надпись должна выглядеть и насколько подробно она должна идентифицировать получателя (отсутствие таких положений уже приводило к весьма поучительным спорам (к примеру, см. ПостановлениеПрезидиума ВАС РФ от 10 марта 1998 г. N 292/98)).

Есть другой вариант - когда получатель вообще не указывается. В частности, ст. 12Положения о переводном и простом векселе 1937 г. отмечает, что индоссамент может не содержать указания лица, в пользу которого он сделан, или он может состоять из одной подписи индоссанта (бланковый индоссамент). В последнем случае индоссамент, для того чтобы иметь силу, должен быть написан на обороте переводного векселя или на добавочном листе.

Наконец, ст. 12Положения о переводном и простом векселе 1937 г. упоминает еще один вид индоссамента - индоссамент на предъявителя: "индоссамент на предъявителя имеет силу бланкового индоссамента".

6. Пункт 4 комментируемой статьипосвящен переходу прав, удостоверенных именной документарной ценной бумагой. Такие права, согласно этому пункту, передаются приобретателю путем вручения ему ценной бумаги лицом, совершающим ее отчуждение, с совершением на ней именной передаточной надписи или в иной форме в соответствии с правилами, установленными для уступки требования (цессии). При этом нормы§ 1 гл. 24ГК применяются к передаче прав, удостоверенных именными документарными ценными бумагами, в порядке уступки требования (цессии), если иное не установлено правилами комментируемойгл. 7, иным законом или не вытекает из существа соответствующей ценной бумаги. В прежней редакциист. 146ГК правила в отношении именных бумаг были более лаконичны: "Права, удостоверенные именной ценной бумагой, передаются в порядке, установленном для уступки требований (цессии)".

В целом в таком регулировании нет ничего критичного, тем более что способы передачи именной документарной бумаги в виде именной передаточной надписи, а также обычной двусторонней сделки (оформленной на самом документе или отдельно) давно освоены рынком. Не вполне удачным, однако, следует признать само использование слов "передаточная надпись" применительно к передаче именных бумаг, поскольку таким способом передаются бумаги ордерные. Кроме того, надо отметить, что закон не содержит никаких общих требований к тому, как эта именная передаточная надпись должна быть оформлена и какое содержание она должна иметь.

7. Пункт 5 комментируемой статьипосвящен последствиям неисполнения обязательства передать ордерную или именную документарную ценную бумагу: в этом случае приобретатель вправе требовать ее изъятия у лица, во владении которого она находится, за исключением случаев, если на ценной бумаге учинены индоссамент или передаточная надпись лица, совершившего отчуждение, по которым права переданы иному лицу. Как можно понять, в последнем случае (если на ценной бумаге учинены индоссамент или передаточная надпись лица, совершившего отчуждение, по которым права переданы иному лицу) изъять бумагу нельзя и кредитор должен будет прибегать к другим средствам защиты, прежде всего к возмещению убытков. Нельзя не отметить, что сама формулировка этого случая, когда ограничено право на изъятие, может вызвать проблемы при ее применении на практике в силу ее некоторой двусмысленности, поскольку получается, что приобретатель уже не может изъять бумагу в ситуации, когда на ней учинен индоссамент, при этом ничего не говорится о факте передачи (вручения) бумаги.

8. Пункт 6 комментируемой статьирегулирует последствия неисполнения обязательства по совершению индоссамента или передаточной надписи на ордерной или именной документарной ценной бумаге: в этом случае переход прав на ордерную или именную документарную ценную бумагу осуществляется по требованию приобретателя на основании решения суда путем совершения лицом, осуществляющим исполнение судебного решения, надписи на ценной бумаге, которая имеет силу индоссамента или передаточной надписи.

Введение этой новеллы было предусмотрено проектомКонцепции развития законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках, где отмечалось в части совершенствования оборота ценных бумаг: "...необходимо наделить суд по требованию контрагента в случае совершения сделки с ценной бумагой и неисполнения ее владельцем обязанности оформить надлежащим образом передачу прав по такой бумаге правом "оформлять" такую передачу надлежащим образом (оформлять индоссамент, обязывать лицо, ведущее учет прав на бездокументарные ценные бумаги, вносить необходимые записи по счетам и т.д.)".

Данное положение является новеллой, которую нельзя не приветствовать, поскольку она устраняет неопределенность в части исполнения требований по совершению передаточных надписей в силу обязательств. С практической точки зрения следует отметить, что с данным изменением должны корреспондировать изменения в законодательстве об исполнительном производстве.

9. Пункт 7 комментируемой статьиустанавливает общее правило, в соответствии с которым переход прав, удостоверенных ордерной или именной ценной бумагой, к другому лицу по основаниям иным, чем передача по договору, осуществляется путем приобретения права на ценную бумагу в случаях и по основаниям, которые установлены законом. Понять, что хотели авторы статьи урегулировать этим пунктом в такой его редакции, сложно.

Конечно, помимо передачи по договору существует много иных оснований, часть из которых указана в следующем п. 8, однако содержание нормы излишне абстрактно, чтобы она могла применяться на практике без каких-либо правовых позиций высших судебных инстанций, ее поясняющих. Например, представим себе ситуацию перехода ценной бумаги в результате реорганизации. Если речь идет об именных эмиссионных ценных бумагах, то очевидно, что права на ценные бумаги переходят в порядке, установленномст. 29Закона о рынке ценных бумаг. Если речь идет о векселе, то будут учитываться разъяснения, данные вп. 10Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 33/14, о том, что при переходе прав по векселю при реорганизации юридического лица - векселедержателя векселедержатель, заявляющий требования по векселю, должен представить соответствующие доказательства перехода этих прав; в этом случае отсутствие на векселе отметки в форме индоссамента о переходе прав само по себе не является основанием для отказа в удовлетворении требования векселедержателя по векселю при условии, что им будут представлены доказательства того, что вексель перешел к нему на законных основаниях.

Таким образом, иные, кроме передачи по договору, "случаи и основания" установлены законами, однако было бы целесообразно соответствующие положения сформулировать в качестве общих. В противном случае ст. 146ГК вновь, как и прежде, не выполняет своей главной роли: служить основой для регулирования вопросов передачи ценной бумаги.

10. Пункт 8 комментируемой статьиопределяет, что и какие факты подтверждают переход прав на ордерные или именные ценные бумаги. Тем самым устранены пробелы в правовом регулировании, которые ранее восполнялись судебной практикой.

Концепцияразвития гражданского законодательства также уделила этому определенное внимание. В частности, в ней указывалось: "В законе отсутствуют правила, обеспечивающие осуществление прав по ценной бумаге лицами, которые формально не могут быть легитимированы в установленном порядке (прежде всего это универсальные правопреемники, а также лица, приобретшие ценные бумаги в результате их продажи с публичных торгов судебным приставом-исполнителем либо управляющим в процедуре банкротства). В процессуальном законодательстве и законодательстве о нотариате необходимо урегулировать оформление перехода прав на ценные бумаги в порядке общего правопреемства и при реализации имущества посредством такой публичной продажи".

Однако назвать реализацию этой идеи Концепциинадлежащей с юридико-технической точки зрения совершенно невозможно. Так, еслиподп. 1и не вызывает вопросов, то, что понимается вподп. 3, совершенно неясно. Получается, что под "иные случаи" подпадают вообще все случаи, когда основанием для передачи бумаг являются не передача по договору, не наследование и не реализация ценных бумаг в случае обращения на них взыскания. Однако в таком случае подтверждением перехода прав на ценную бумагу при реорганизации также должно быть решение суда. Но о чем? Здесь очевидная, явная несуразица или просто техническая ошибка разработчиков статьи, которая впоследствии должна быть скорректирована.

11. В п. 9комментируемая статья устанавливает правила о порядке перехода прав при учете прав на именную документарную ценную бумагу: в этом случае права переходят к лицу, указанному в ценной бумаге, в момент внесения в учетные записи отметки о переходе прав. Отметка вносится на основании передаточного акта, совершенного сторонами в присутствии лица, осуществляющего учет в соответствии сп. 4 ст. 143ГК, или на основании нотариально удостоверенного передаточного акта, предъявленного лицу, осуществляющему учет, одной из сторон.

Данное правило является относительно новым. Относительно - поскольку до 2002 г. законодательство в части эмиссионных документарных ценных бумаг уже содержало определенные правила передачи таких бумаг. Если говорить о содержании этого пункта, то оно определенным образом меняет уже сложившиеся правила работы организаций учетной системы с владельцами и приобретателями ценных бумаг. Как известно, в настоящее время соответствующие изменения вносятся в учетные записи на основании распоряжения зарегистрированного лица или поручения депонента (в зависимости от места учета).

Обновленный ГК предлагает иной вариант: запись ("отметка" в статье) вносится либо на основании передаточного акта, совершенного сторонами в присутствии лица, осуществляющего учет, или на основании нотариально удостоверенного передаточного акта, предъявленного лицу, осуществляющему учет, одной из сторон.

Таким образом, без второй стороны совершить акт внесения учетной записи можно только при нотариальном оформлении передачи.

Возможно, разработчики пытались заложить в этой норме какой-то дополнительный страховочный механизм от мошенничества, однако надо отметить, что существующий механизм работает уже довольно долго и неплохо справляется и без участия нотариусов.

12. Пункт 10 комментируемой статьиустанавливает гарантии для осуществления учета: при уклонении лица, осуществляющего учет в соответствии сп. 4 ст. 143ГК, от внесения в учетные записи отметки о переходе прав лицо, на имя которого совершен передаточный акт, может требовать в судебном порядке внесения соответствующей отметки в учетные записи.

Статья 147. Ответственность за действительность прав, удостоверенных документарной ценной бумагой

Комментарий к статье 147

1. В прежней редакции эта статьяназывалась "Исполнение по ценной бумаге". От предыдущего содержания статьи в ней осталось только одно правило в части ответственности при подделке и подлоге. Все остальные правила претерпели существенные изменения.

2. Согласно абз. 1 п. 1 комментируемой статьилицо, передавшее документарную ценную бумагу, несет ответственность за недействительность прав, удостоверенных ценной бумагой, если иное не установлено законом.

Ранее такого правила не было, а существовало более общее правило о том, что лицо, выдавшее ценную бумагу, и все лица, индоссировавшие ее, отвечают перед ее законным владельцем солидарно. Это правило понималось как ответственность за исполнение по ордерной ценной бумаге (по сути такой вывод буквально следовал из толкования этого положения).

Новое общее правило возлагает на лицо, которое участвовало в передаче документарной бумаги, ответственность за недействительность такой бумаги перед управомоченным лицом, которое не смогло осуществить свои права в силу их недействительности, а также передать бумагу в силу ее недействительности. Понятно, что если передающих было несколько, ответственность таких лиц будет солидарной, хотя слово "солидарно" в тексте и не используется.

Правило абз. 2 п. 1 комментируемой статьисостоит в том, что ответственность за исполнение обязательства по ценной бумаге наступает лишь тогда, когда в тексте бумаги есть соответствующая оговорка и иное не установлено законом.

Отметим, что существуют примеры, когда ответственность наступает и при отсутствии какой-либо оговорки, а оговорка как раз может освобождать от такой ответственности. Например, ст. 15Положения о переводном и простом векселе 1937 г. устанавливает правило о том, что индоссант векселя, поскольку не оговорено обратное, отвечает за акцепт и за платеж. В этом смысле предлагаемую комментируемойстатьейнорму нельзя назвать в полной мере корректной, она явно нуждается в некоторой технической коррекции.

3. Пункт 2 комментируемой статьине изменился по сравнению с прежней редакциейст. 147ГК. Это правило по существу в прежней редакции Кодекса было "мертвым", к тому же оно вызывало множество вопросов. Его применение возможно, однако в большей степени в отношении денежных ценных бумаг и ограниченно в отношении бумаг с другим содержанием.

Статья 147.1. Особенности истребования документарных ценных бумаг от добросовестного приобретателя

Комментарий к статье 147.1

1. Комментируемая статьяявляется новой. В ней воплощены результаты обобщения судебной практики (прежде всего арбитражных судов) по защите добросовестных владельцев ценных бумаг за последние годы. Эта практика обнаружила наличие серьезных проблем в вопросе защиты прав владельцев ценных бумаг, невозможность эффективного использования имеющегося института виндикации применительно к истребованию ценных бумаг, причем даже классических, документарных.

В силу этого появление в законе специальных правил об истребовании документарных ценных бумаг, учитывающих именно специфику этого объекта гражданских прав, можно только приветствовать. Связь этих положений с общими положениями о виндикации прослеживается и устанавливается п. 1 комментируемой статьи.

2. В п. 2 комментируемой статьиуказывается субъект истребования документарных ценных бумаг из чужого незаконного владения: законный владелец на момент, когда ценные бумаги выбыли из его владения (нельзя не обратить внимание на то, что вп. 4этот субъект именуется несколько по-иному: "правообладатель", что, как видно из текста обновленнойгл. 7, свойственно больше для обозначения субъекта прав по бездокументарным бумагам).

Для определения такого лица необходимо обращаться к положениям ст. 143ГК, в соответствии с которыми законным владельцем могут быть признаны (если учитывать положение о невозможности истребования предъявительских бумаг):

- для ордерной бумаги (за исключением удостоверяющей денежное требование): лицо, данные которого совпадают с данными, указанными в тексте бумаги, или ее владелец, если ценная бумага перешла к нему от первоначального владельца по непрерывному ряду индоссаментов;

- для именной бумаги (за исключением удостоверяющей денежное требование):

а) лицо, данные которого совпадают с данными, указанными в тексте бумаги, или ее владелец, если ценная бумага перешла к нему от первоначального владельца в порядке непрерывного ряда уступок требования (цессий) путем совершения на ней именных передаточных надписей или в иной форме в соответствии с правилами, установленными для уступки требования (цессии);

б) владелец ценной бумаги, указанный в качестве правообладателя в учетных записях, которые ведутся обязанным лицом или действующим по его поручению и имеющим соответствующую лицензию лицом.

Обратим внимание, что комментируемая статьяопределяет момент, на который лицо должно быть квалифицировано как законный владелец в соответствии с указанными условиями: момент, когда ценные бумаги выбыли из его владения.

3. Пункт 3 комментируемой статьиустанавливает ограничения виндикации в отношении документарных ценных бумаг. Здесь много новелл по сравнению с прежним регулированием.

В частности, установлено, что не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя предъявительские ценные бумаги независимо от того, какое право они удостоверяют, а также ордерные и именные ценные бумаги, удостоверяющие денежное требование.

Данная новелла есть отражение рекомендации, данной ранее в Концепцииразвития гражданского законодательства: "В случаях обращения ценных бумаг, содержащих денежное обязательство, права собственника могут быть эффективно защищены посредством возмещения убытков в денежной форме. Поэтому нет необходимости предоставлять собственнику усиленную защиту даже в случае выбытия у него такого имущества помимо его воли".

Ранее ГКсодержал норму о невозможности истребования только предъявительских бумаг. Распространение соответствующих ограничений не должно вызывать много вопросов, поскольку на самом деле какой-то устоявшейся точки зрения по этому вопросу нет, это скорее вопрос правовой политики.

Указанные положения о невозможности виндикации ордерных и именных документарных бумаг, если они удостоверяют денежное требование, могут вызвать определенные вопросы на практике. Ведь непонятно, что имеется в виду: в содержание бумаги входит наряду с другими правами и денежное требование, или содержание бумаги составляет только денежное требование, или денежное требование - это основное право по бумаге наряду с остальными, или что-либо иное?

Дело в том, что Кодексне ввел каких-либо классификаций ценных бумаг, имеющих юридическое значение, кроме разделения на именные, ордерные и предъявительские, а потому данный вопрос не вполне ясен.

Скорее всего, никаких вопросов не возникнет в отношении векселя, однако как быть с другими бумагами: облигацией, акцией? Представляется, что данное правило со временем должно быть скорректировано или разъяснено правовыми позициями высших судебных инстанций.

4. Рассмотрим положения п. 4 комментируемой статьи. Как уже было отмечено выше, для обозначения субъекта, предъявляющего требования, данный пункт вместо слов "законный владелец" использует формулировку "правообладатель". Довольно сложно определение лица, "которое приобрело ее (бумагу. - Примеч. автора) у третьего лица, независимо от того, является ли такое третье лицо добросовестным или недобросовестным приобретателем, либо признается законным владельцем... если указанный приобретатель, от которого истребуется ценная бумага, своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу...". Таким образом, можно полагать, что субъектом, у которого законный владелец вправе истребовать, закон называет любое лицо, у которого бумага находится на любом основании и которое приобрело ее у любого другого лица. Оно же, видимо, по логике авторов этой статьи есть добросовестный приобретатель (в силуназвания статьи).

Кодексназывает два условия, при которых соответствующее требование может быть заявлено:

- законный владелец ценной бумаги утратил ее в результате неправомерных действий;

- приобретатель, от которого истребуется ценная бумага, своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу.

Понятие "неправомерные действия" является очень широким, что, впрочем, для целей защиты законного владельца представляется благом, тем более что широту этой формулировки, как кажется, уравновешивает второе условие, которое предполагает причастность приобретателя бумаги к ее утрате либо знание о наличии прав законного владельца или других лиц на бумагу.

Законному владельцу предоставлена альтернатива: либо потребовать возврата ценной бумаги, либо потребовать возмещения ее рыночной стоимости.

Предложенная конструкция истребования бумаги радикально отличается от ранее использовавшегося механизма виндикации ценных бумаг в соответствии со ст. 302ГК.

5. Пункт 5 комментируемой статьисодержит положения о правах лица, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения по возврату всего ранее полученного по бумаге за период незаконного владения. К числу "полученного" могут быть отнесены дивиденды, проценты и иные имущественные предоставления, полученные за период владения бумагой. Введение регулирования в части возврата полученного по бумаге в период незаконного владения - существенное достижение обновленного Кодекса, поскольку ранее положения о виндикации совершенно не регулировали такие ситуации (подробнее см.: Габов А.В.Проблемы виндикации ценных бумаг// Вестник гражданского права. 2011. N 1. С. 204).

Как видно, по сложившейся традиции регулирования института виндикации комментируемая статьяразделяет последствия незаконного владения для добросовестного и недобросовестного владельцев. Лицо, которому документарная ценная бумага была возвращена из чужого незаконного владения, вправе потребовать:

- "от недобросовестного владельца возврата всего полученного по ценной бумаге, а также возмещения убытков";

- "от добросовестного владельца возврата всего полученного по ценной бумаге со времени, когда он узнал или должен был узнать о неправомерности владения ею либо получил из суда уведомление о предъявлении к нему иска об истребовании ценной бумаги".

Обратим внимание на то, что статья, судя по ее названию ("Особенности истребования документарных ценных бумаг от добросовестного приобретателя"), регулирует вопросы истребования ценных бумаг у добросовестного приобретателя.

Определение такого приобретателя применительно к любому имуществу (не только к ценным бумагам) дается, как и ранее, в ст. 302ГК: лицо, приобретшее имущество у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем оно (лицо) не знало и не могло знать. В судебной практике это положение также получило развитие. Например, вп. 38Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 10/22 указано, что "приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества".

Применительно к эмиссионным ценным бумагам ст. 2Закона о рынке ценных бумаг дает иное понимание добросовестного приобретателя: "Добросовестный приобретатель - лицо, которое приобрело ценные бумаги, произвело их оплату и в момент приобретения не знало и не могло знать о правах третьих лиц на эти ценные бумаги, если не доказано иное". Отчасти такую логику (как общее правило) воспроизводил ип. 24в настоящее время уже утратившего силу (с 2010 г.) Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав": "Покупатель не может быть признан добросовестным приобретателем, если к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, о которых покупателю было известно, и если эти притязания впоследствии признаны в установленном порядке правомерными".

Важные дополнения к этим нормативным положениям внес ВАС РФ. Приведем здесь только два из них:

- в п. 38Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ N 10/22 отмечено, в частности, следующее: "Ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительной сделки во всем, за исключением того, что она совершена неуправомоченным отчуждателем. Собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества";

- в п. 6Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. N 126): добросовестность приобретателя должна наличествовать как в момент заключения договора, направленного на отчуждение имущества, так и в момент поступления этого имущества в фактическое владение приобретателя.

Как видно, критерии добросовестности применительно к приобретению и владению имуществом не являются в полной мере устоявшимися: если ГКпо сути указывает на добросовестность как на явление субъективного порядка, то вЗаконео рынке ценных бумаг добросовестность представляет собой совокупность критериев объективных и субъективных. Это дает некоторым авторам основание утверждать, что "добросовестность в вещных правоотношениях можно определить как совокупность объективных и субъективных элементов" (Лукьяненко М.Ф.Оценочные понятия гражданского права: разумность, добросовестность, существенность. М.: Статут, 2010. С. 392).

Однако такая "совокупность", к сожалению, не представляет собой систему, а выглядит набором положений. И вот теперь в нее добавляется новый "ингредиент": п. 4 комментируемой статьи, как было указано выше, применительно к определению добросовестного приобретателя ценной бумаги добавляет нечто новое и ранее не применявшееся: "если указанный приобретатель, от которого истребуется ценная бумага, своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу".

Таким образом, как критерии ст. 302ГК, так и критерии добросовестности, указанные вст. 2Закона о рынке ценных бумаг, теперь применяться не могут, ибо:

- если "добросовестный приобретатель" "своими обманными или другими незаконными действиями способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу", то этот приобретатель однозначно мог и должен был знать, что продавец бумаги не имел права ее отчуждать;

- если "добросовестный приобретатель" "в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу", то критерии ст. 2Закона о рынке ценных бумаг прямо исключаются.

Отсюда возникают вопросы к авторам комментируемой статьи: можно ли назвать добросовестным приобретателем лицо, которое своими обманными или другими незаконными действиями способствует утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знает или должно знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу? В чем проявляется "добросовестность"? Надо сказать, что таким подходом перечеркиваются и уже выработанные и сформулированные правовые позиции ВАС РФ в части добросовестности, когда и за меньшие "прегрешения" суды не признавали лиц в качестве добросовестных приобретателей (владельцев). Например, в Обзоре судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. N 126), была сформулирована такая позиция: поскольку совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые должны были вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении права продавца на отчуждение спорного имущества (в том числе явно заниженная цена продаваемого имущества), суд пришел к выводу, что приобретатель не является добросовестным(п. 9). В этом же документе суд указал на необходимость учитывать такой объективный критерий, как родственные связи: разрешая вопрос о добросовестности приобретателя и определяя круг обстоятельств, о которых он должен был знать, суд учитывает родственные и иные связи между лицами, участвовавшими в заключении сделок, направленных на передачу права собственности; кроме того, суд учитывает совмещение одним лицом должностей в организациях, совершавших такие сделки, а также участие одних и тех же лиц в уставном капитале этих организаций, родственные и иные связи между ними(п. 8).

Другой вопрос относительно п. 5: как бы мы ни определяли добросовестного приобретателя, особенностям истребования бумаг от которого посвящена статья, в этом пункте он незаметно "мимикрирует", приобретая два "обличья": "добросовестного владельца" и "недобросовестного владельца".

Получается, что "добросовестный приобретатель" и "добросовестный владелец" - это не одно и то же и "добросовестный приобретатель" может быть как добросовестным, так и недобросовестным владельцем.

Такая ситуация выглядит странно. Дело в том, что из действующего порядка виндикации можно понять, что "добросовестный приобретатель" и "добросовестный владелец" - это один и тот же субъект. Соответственно, верно и обратное: "недобросовестный владелец" (т.е. согласно ст. 303ГК лицо, которое знало или должно было знать, что его владение незаконно) - это "недобросовестный приобретатель". Хотя последняя конструкция законом практически и не используется.

В рамках же предлагаемого регулирования получается, что и без того небезупречный приобретатель, по какому-то недоразумению названный добросовестным, может быть квалифицирован еще и в качестве недобросовестного владельца.

Учитывая, что нынешний "добросовестный приобретатель" своими обманными или другими незаконными действиями уже способствовал утрате прав законного владельца на ценную бумагу либо в качестве предшествующего владельца знал или должен был знать о наличии прав иных лиц на ценную бумагу, трудно даже предположить, насколько должны быть более ужасными действия и помыслы лица, чтобы его дополнительно квалифицировали в качестве недобросовестного владельца!

Анализ комментируемой статьипоказывает, что юридическая техника ее положений не просто не отличается совершенством, а приводит к полному и необоснованному пересмотру всех доктринальных положений о виндикации имущества и добросовестности. В этой связи очень сложно дать практический комментарий к этой статье, поскольку, с нашей точки зрения, здесь имеются явные ошибки, которые должны быть исправлены самим законодателем.

С практической точки зрения надо сказать, что существенным "смягчающим" обстоятельством будет тот факт, что эта статья, исходя из реалий российского (сегодня практически "бездокументарного") рынка ценных бумаг, будет применяться в очень ограниченном числе случаев.

Еще один комментарий касается наиболее распространенной документарной бумаги - векселя. Здесь надо учитывать положения ст. 16Положения о переводном и простом векселе 1937 г., которые состоят в следующем: если кто-либо лишился владения векселем в силу какого бы то ни было события, то лицо, у которого вексель находится и которое обосновывает свое право порядком, указанным вабз. 1 ст. 16(непрерывность ряда индоссаментов, в том числе с учетом правил о бланковых индоссаментах), обязано отдать вексель лишь в том случае, если оно приобрело его недобросовестно или же, приобретая его, совершило грубую неосторожность.

Статья 148. Восстановление прав по документарной ценной бумаге

Комментарий к статье 148

1. Статьяс таким же названием и номером была и раньше, однако ее содержание изменилось полностью. В прежней редакции содержалось весьма простое (на первый взгляд) и лаконичное правило о том, что восстановление прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя и ордерным ценным бумагам производится судом в порядке, предусмотренном процессуальным законодательством. Такая формулировка при отсутствии к тому же адекватных корреспондирующих положений в процессуальном законодательстве привела к тому, что никакого системного и ясного регулирования восстановления указанных видов ценных бумаг в нашем праве просто не существовало. К тому же в статье был совершенно упущен вопрос о восстановлении именных ценных бумаг, как документарных, так и бездокументарных.

Предлагаемая редакция статьив этом смысле выглядит более совершенной уже с той точки зрения, что в ней регулируются правила восстановления трех видов документарных бумаг: предъявительских, ордерных и именных.

2. В п. 1 комментируемой статьирегулируется восстановление прав по утраченной ценной бумаге на предъявителя. Такое восстановление согласно обновленной редакции статьи производится судом в порядке вызывного производства в соответствии с процессуальным законодательством по заявлению лица, утратившего ценную бумагу, о признании ее недействительной и восстановлении прав по ценной бумаге. Конкретный порядок восстановления регулируется гражданским процессуальным законодательством. Дела о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя (вызывное производство) отнесены к особому производству (ст. 262ГПК).

Конкретные положения о порядке восстановления содержит сегодня гл. 34ГПК "Восстановление прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя или ордерным ценным бумагам (вызывное производство)".

Лицо, утратившее ценную бумагу на предъявителя, в случаях, указанных в федеральном законе, может просить суд о признании недействительными утраченных ценной бумаги на предъявителя или ордерной ценной бумаги и о восстановлении прав по ним. Права по утраченному документу могут быть восстановлены и при утрате ценной бумагой признаков платежности в результате ненадлежащего хранения или по другим причинам (в качестве комментария отметим, что понятия "признаки платежности" законодательство сегодня не дает, а потому понять, что имеется в виду здесь, довольно проблематично).

Заявление о признании недействительной утраченной ценной бумаги на предъявителя и о восстановлении прав по ней подается в суд по месту нахождения лица, выдавшего документ, по которому должно быть произведено исполнение. В заявлении должны быть указаны признаки утраченного документа, наименование лица, выдавшего его, а также изложены обстоятельства, при которых произошла утрата документа, просьба заявителя о запрещении лицу, выдавшему документ, производить по нему платежи или выдачи.

Судья после принятия заявления о признании недействительными утраченной ценной бумаги на предъявителя и о восстановлении прав по ней выносит определение о запрещении выдавшему документ лицу производить по документу платежи или выдачу и направляет копию определения лицу, выдавшему документ, регистратору. В определении суда также указывается на обязательность опубликования в местном периодическом печатном издании за счет заявителя сведений, которые должны содержать: 1) наименование суда, в который поступило заявление об утрате документа; 2) наименование лица, подавшего заявление, и его место жительства или место нахождения; 3) наименование и признаки документа; 4) предложение держателю документа, об утрате которого заявлено, в течение трех месяцев со дня опубликования подать в суд заявление о своих правах на этот документ. Держатель документа, об утрате которого заявлено, обязан до истечения трех месяцев со дня опубликования указанных сведений подать в суд, вынесший определение, заявление о своих правах на документ и представить при этом подлинные документы.

В случае поступления заявления держателя документа до истечения трех месяцев со дня опубликования указанных сведений суд оставляет заявление лица, утратившего документ, без рассмотрения и устанавливает срок, в течение которого лицу, выдавшему документ, запрещается производить по нему платежи и выдачи. Этот срок не должен превышать два месяца. Одновременно судья разъясняет заявителю его право предъявить в общем порядке иск к держателю документа об истребовании этого документа, а держателю документа - его право взыскать с заявителя убытки, причиненные принятыми запретительными мерами.

Дело о признании недействительными утраченной ценной бумаги на предъявителя и о восстановлении прав по ней суд рассматривает по истечении трех месяцев со дня опубликования в местном периодическом печатном издании указанных выше сведений, если от держателя документа не поступило заявление о своих правах на документ.

В случае удовлетворения просьбы заявителя суд принимает решение, которым признает утраченный документ недействительным, и восстанавливает права по утраченной ценной бумаге на предъявителя. Это решение суда является основанием для выдачи заявителю нового документа взамен признанного недействительным.

Держатель документа, не заявивший по каким-либо причинам своевременно о своих правах на этот документ, после вступления в законную силу решения суда о признании документа недействительным и о восстановлении прав по утраченной ценной бумаге на предъявителя может предъявить к лицу, за которым признано право на получение нового документа взамен утраченного документа, иск о неосновательном приобретении или сбережении имущества.

Правила в отношении восстановления предъявительских ценных бумаг сложились довольно давно и вряд ли подвергнутся радикальному изменению, хотя целый ряд моментов, конечно, требует своей корректировки (к примеру, в части места опубликования).

3. Пункт 2 комментируемой статьирегулирует вопросы восстановления утраченной ордерной ценной бумаги.

Необходимо отметить, что здесь регулирование изменилось кардинально. Как видно, ранее ГКпредполагал, что ордерные ценные бумаги должны восстанавливаться так же, как и предъявительские, - через процессуальную форму вызывного производства.

Однако механизм вызывного производства за все годы существования этого положения в реальности так и не был приспособлен для восстановления ордерных ценных бумаг (прежде всего векселя, конечно). Эти вопросы подробно освещались в литературе. На эти моменты обращалось внимание и при подготовке Концепцииразвития гражданского законодательства.

В частности, в проектеКонцепции развития законодательства о ценных бумагах и финансовых сделках отмечалось: "Порядок восстановления судом прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя и ордерным ценным бумагам в настоящее время урегулированглавой 34ГПК РФ (вызывное производство). Вместе с тем данный порядок, ориентированный на восстановление прав прежде всего по предъявительским ценным бумагам, не отражает специфики обращения ордерных ценных бумаг. В частности, требование о публикации в местном периодическом печатном издании не позволяет приобретателю большинства ордерных ценных бумаг, обращающихся не только на всей территории РФ, но и за рубежом, получить информацию о возбуждении вызывного производства. Предусмотренная данными положениями возможность выдачи нового документа не позволяет в отношении ордерных ценных бумаг обеспечить права держателя, если он не являлся первым приобретателем. Отсутствуют правила, обеспечивающие обязательное привлечение к участию в деле лиц, передававших вексель, и т.д. Приведенные недочеты в правовом регулировании процедур судебного восстановления прав негативно влияют на оборот".

В результате в обновленной редакции ст. 148ГК положения об использовании для восстановления ордерных ценных бумаг института вызывного производства были исключены.

Необходимо отметить, что предложенный механизм не отличается совершенством. Например, неясно, что делать, если бумага фактически на руках у законного владельца, но, говоря словами ГПК, утратила признаки платежности. Предположим, обязанное лицо получит об этом заявление от законного владельца, как это указано встатье, и что оно должно делать? Этот момент совершенно упущен. Другой момент: обязанное лицо получило заявление об утрате, но при этом саму бумагу никто не предъявляет, и ведь эта ситуация может длиться дни, недели, месяцы, годы. Что делать законному владельцу и обязанному лицу? Имеет ли право первый обратиться с требованием о выдаче нового документа взамен утраченного и должно ли действия по выдаче нового документа осуществить обязанное лицо? Все эти вопросы оставлены без ответа.

Далее, согласно положениям комментируемой статьипри отсутствии спора о праве на ордерную ценную бумагу лицо, утратившее ее, вправе потребовать в судебном порядке исполнения от обязанного лица. К чему относится это правило? Оно изложено так, как будто сам факт заявления лица к обязанным лицам и отсутствие факта предъявления бумаги третьим лицом уже служат не чем иным, как достаточным основанием для легитимации владельца утраченной бумаги. Но ведь это нонсенс и не что иное, как приглашение мошенникам всех мастей попытать удачи! Если же это правило относится к предыдущему, то оно также неясно: получается, что есть владелец документа, не отмененного никем, и есть якобы предполагаемый законный его владелец, утративший документ. И именно ему (последнему) и должно быть осуществлено исполнение. А что делать с самим документом? Ведь его-то никто не признал несуществующим, погашенным и пр.

В итоге вместо нормального, ясного и продуманного механизма восстановления прав по ордерной бумаге взамен существующего и неэффективного мы получили еще более неясный и несовершенный и криминогенный механизм.

4. Пункты 3-5 комментируемой статьирегулируют вопросы восстановления прав по утраченной именной документарной ценной бумаге. Общее правило(п. 3)состоит в том, что восстановление прав по утраченной именной документарной ценной бумаге производится судом в порядке особого производства по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, в соответствии с процессуальным законодательством по заявлению лица, утратившего такую ценную бумагу, а в случаях, предусмотренных законом, - также иных лиц.

Следует отметить, что в виде положения о применении особого производства в ГК"подняты" до общих норм положения Закона об ипотеке в части восстановления прав по закладной(ст. 18).

В отличие от вызывного производства, правила которого сосредоточены в ГПК, производство по установлению фактов, имеющих юридическое значение, регулируется и ГПК (ст. 264-268), и АПК (ст. 217-222).

В соответствии с правилами ГПКсуд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, только при невозможности получения заявителем в ином порядке надлежащих документов, удостоверяющих эти факты, или при невозможности восстановления утраченных документов. Несколько иное основание вАПКюридическое лицо или индивидуальный предприниматель вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением об установлении фактов, имеющих юридическое значение, только если у заявителя отсутствует возможность получить или восстановить надлежащие документы, удостоверяющие эти факты, и если федеральным законом или иным нормативным правовым актом не предусмотрен иной внесудебный порядок установления соответствующих фактов.

В соответствии с ГПКзаявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, подается в суд по месту жительства заявителя, за исключением заявления об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом, которое подается в суд по месту нахождения недвижимого имущества. В заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно быть указано, для какой цели заявителю необходимо установить данный факт, а также должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих документов или невозможность восстановления утраченных документов.

В соответствии с правилами АПКзаявление об установлении фактов, имеющих юридическое значение, подается в арбитражный суд по месту нахождения или месту жительства заявителя, за исключением заявлений об установлении фактов владения, пользования и распоряжения недвижимым имуществом и других фактов, имеющих юридическое значение для возникновения, изменения или прекращения прав на недвижимое имущество, которые подаются в арбитражный суд по месту нахождения недвижимого имущества. В заявлении помимо прочих требований также должны быть указаны доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих доказательств или восстановления утраченных документов.

Согласно ГПКиАПКрешение суда по заявлению об установлении факта, имеющего юридическое значение, является документом, подтверждающим факт, имеющий юридическое значение, а в отношении факта, подлежащего регистрации, служит основанием для такой регистрации, но не заменяет собой документы, выдаваемые органами, осуществляющими регистрацию.

Следовательно, при утрате именно документарной ценной бумаги самого решения для легитимации законного владельца будет недостаточно - необходимо обратиться к обязанному лицу с требованием о восстановлении бумаги. Именно поэтому, к примеру, в отношении закладной в ст. 18Закона об ипотеке отмечено, что восстановление прав на утраченную закладную производится залогодателем, а если он является третьим лицом - также и должником по обеспеченному ипотекой обязательству на основании решения суда, вынесенного по результатам рассмотрения в порядке особого производства дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение.

Вообще следует отметить, что соответствующие положения в виде общих следовало бы закрепить непосредственно в ГК, поскольку правило п. 3выглядит несколько недописанным в части того, кто, собственно, должен восстановить сам документ - документарную именную ценную бумагу.

5. Пункты 4и5 комментируемой статьикасаются вопросов восстановления прав по документарным именным ценным бумагам, в отношении которых осуществляется учет.

За основу регулирования, содержащегося в п. 4 данной статьи, взято, скорее всего, действующее регулирование восстановления данных реестра.

В частности, разд. 5Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг, утвержденного Постановлением ФКЦБ РФ от 2 октября 1997 г. N 27, в настоящее время определяет следующие обязанности регистратора в случае утраты регистрационного журнала и данных лицевых счетов, зафиксированных на бумажных носителях и (или) с использованием электронных баз данных: а) уведомить об этом регулирующий орган в письменной форме в срок не позднее следующего дня с даты утраты; б) опубликовать сообщение в средствах массовой информации о необходимости предоставления зарегистрированными лицами документов в целях восстановления утраченных данных реестра; в) принять меры к восстановлению утраченных данных в реестре в 10-дневный срок с момента утраты.

Важно отметить, что Кодексне предусматривает практически никакого влияния суда на процедуру восстановления именных документарных бумаг. Такое вмешательство возможно только в случае уклонения лица, ведущего учет, от восстановления учетных записей. Существенной новеллой является конкретизация средства массовой информации, в котором должна быть опубликована соответствующая информация: средство массовой информации, в котором подлежат опубликованию сведения о банкротстве. Следует отметить, что здесь возможно было бы предусмотреть гораздо более широкий круг источников, что, впрочем, может быть сделано и по доброй воле лица, ведущего учет.

6. В соответствии с п. 5 комментируемой статьиустанавливается солидарная ответственность за убытки, причиненные владельцам таких ценных бумаг в результате утраты учетных записей или нарушения порядка и сроков восстановления таких записей, для лица, обязанного по именной документарной ценной бумаге, и лица, осуществляющего по его поручению учет прав на ценные бумаги, если только те не докажут, что утрата или нарушение имели место вследствие непреодолимой силы.

Статья 148.1. Обездвижение документарных ценных бумаг

Комментарий к статье 148.1

Комментируемая статьяпредставляет собой включение в ГК института обязательного централизованного хранения, который уже много лет активно развивается в рамках правового регулирования эмиссии и обращения эмиссионных ценных бумаг (Законо рынке ценных бумаг и ряд других актов).

Однако есть и некоторые отличия. Институт обязательного централизованного хранения предполагает обездвиживание (иммобилизацию) документарных ценных бумаг в силу условия закона. В ст. 16Закона о рынке ценных бумаг указано, что решением о выпуске эмиссионных ценных бумаг на предъявителя, а в случаях, предусмотренных федеральными законами, - решением о выпуске именных эмиссионных ценных бумаг может быть определено, что такие бумаги подлежат обязательному хранению в определенном эмитентом депозитарии (эмиссионные ценные бумаги с обязательным централизованным хранением); сертификат эмиссионных ценных бумаг на предъявителя с обязательным централизованным хранением не может быть выдан на руки владельцу (владельцам) таких ценных бумаг; в случае регистрации проспекта ценных бумаг с обязательным централизованным хранением такие ценные бумаги подлежат обязательному централизованному хранению в центральном депозитарии.

В соответствии со ст. 29указанного Закона в случае хранения сертификатов документарных эмиссионных ценных бумаг в депозитариях права, закрепленные ценными бумагами, осуществляются на основании предъявленных этими депозитариями сертификатов по поручению, предоставляемому депозитарными договорами владельцев, с приложением списка этих владельцев; эмитент в этом случае обеспечивает реализацию прав по предъявительским ценным бумагам лица, указанного в этом списке.

Комментируемая же статьяпредусматривает не только случаи обязательного централизованного хранения, но и возможность "обездвижить" бумаги в силу соглашения между сторонами.

Обездвиживание бумаг, согласно статье, ведет к серьезным последствиям для их оборота: переход прав на такие бумаги и осуществление прав, ими удостоверенных, регулируютсяст. 149-149.5(т.е. положениями о бездокументарных бумагах), если иное не предусмотрено законом.