Часть 2.

Формирование и развитие Вестфальской системы международных отношений.

Международные отношения в период середины XVII – начала XX вв.

Глава 3.

Эволюция международных отношений

в эпоху нового времени

(XVII-XVIII вв.)

В середине XVII века международные отношения проходили, если так можно выразиться, своеобразную точку бифуркации. Сформулированный в середине XVI в. аугсбургский принцип Cujus regio, ejus religio, согласно которому в стране господствует та вера, которой придерживается ее правитель, существенно трансформировал роль конфессионального фактора в политике, но не привел еще к полной секуляризации сферы МО. Религия все еще оставалась важным политическим фактором и это наглядно продемонстрировали события Тридцатилетней войны. На протяжении нескольких столетий истории средневековой Европы, континент был буквально раздираем противостоянием папской власти, притязавшей на создание “вселенской” теократии, и европейскими монархами, прежде всего императорами “Священной Римской империи германской нации”. Ирония истории заключалась в том, что в противостоянии с протестантскими князьями Германии и монархами Северной Европы эксплуатация германским императором из дома Габсбургов католического универсализма являла собой последний акт борьбы за доминирование на континенте под религиозными знаменами. Император Фердинанд II всерьез рассматривал себя в качестве “посланца Божьего” и, руководствуясь этим духом истинного крестоносца, вознамерился создать в Европе подобие почти универсальной католической империи на основе осуществления проекта котрреформации в протестантских областях Германии. Однако в лице кардинала Ришелье ему пришлось столкнуться не только с искушенным государственным и политическим деятелем, но и с творцом нового принципа внешней политики. На смену религиозно окрашенному универсализму пришел принцип raison d’etat - государственного интереса, которому суждено было превратиться в почти религиозное кредо, новый догмат и символ веры для многих поколений европейских дипломатов и государственных деятелей.

Одновременно, и по всей вероятности независимо от воли непосредственных участников событий, в горниле Тридцатилетней войны, по мнению целого ряда исследователей, было окончательно выковано современное государство с такими его атрибутами, как внутренний и внешний суверенитет, бюрократия, регулярная армия, наличие четко очерченных и международно-признанных границ, централизованный контроль за территорией и т.д. Именно современное государство, впоследствии на протяжении XVIII-XIX вв. эволюционировавшее в сторону “национального государства” или точнее “нации-государства”, окончательно становится с этого момента ведущим субъектом МО.

Между тем, если средневековый конфликт между папой и императором обусловил саму возможность существования альтернативных центров силы в политической сфере и возникновение европейского конституционализма, то доминирование договорного начала в жизни европейских обществ еще со времен феодализма во многом повлияло на характер МО. Ведь феодальное государство (любое из европейских государств, а также империй - Священная Римская империя, например) по сути, представляло собой сложную систему договорных отношений между субъектами различных статусов и рангов. С помощью соответствующих договоров регламентировались отношения вассалитета, фиксировались обязательства субъектов феодального права (монархов, представителей феодальной аристократии, рыцарства, духовенства, городов) в отношении друг друга, закреплялись соответствующие торговые и политические права и привилегии. Думается, не случайно широкое признание теории о “договорном” происхождении власти оказалось возможным на заре Нового времени именно в Европе. В условиях доминирования договорного начала, пронизанности им всех пор общественного организма вопросом времени становилось оформление международного права, в рамках которого только и возможно применение договорных норм взаимодействия между различными государствами. Именно в XVII веке, под влиянием борьбы за колонии и преодоление монополизма в международной торговле, развитие международного права получает дополнительный импульс.

Особенностью эволюции международных отношений в рассматриваемый период становится очевидный европоцентризм складывающейся мировой системы МО. Данное утверждение не означает, что все основные события МО протекали именно в Европе. Вовсе нет. В Китае, например, на эту пору приходится смена династии (падение империи Мин и установление власти манчжурской династии Цин) и эпоха стремительного территориального расширения империи, на протяжении конца XVII - первой половины XVIII в. раздвинувшей границы до Амура на севере и территории современного Казахстана на Западе. На полуострове Индостан, напротив, в начале XVIII в. происходит распад империи Великих Моголов, повлекший весьма драматические политические последствия и обеспечивший европейцам дополнительные возможности для проникновения на субконтинент и т.д. Речь идет о другом. Мировая система МО складывалась в этот период не в результате объединения в одно целое региональных систем международных отношений, как того можно было бы ожидать, а в ходе активной экспансии европейской системы МО вовне. При этом основные принципы и параметры МО в Европе были сформированы как раз в середине XVII в. в рамках т.н. Вестфальской системы МО.