273_06-23-postmodern

нам необходимо рассматривать новое мировоззрение постмодернизма со стратегической точки зрения и спросить себя: как христианство может быть выражено в этой новой культуре без утраты своей основополагающей сущности? Где в постмодернистском мировоззрении находятся те точки соприкосновения, которые мы можем использовать в деле приобретения душ для Христа? Данный материал призван попытаться ответить на подобные вопросы. Для этого прежде давайте более пристально взглянем на само явление постмодернизма.

Реалии постмодернизма

Первое, что необходимо понять, — это то, что постмодернизм — явление всемирного масштаба. Оно не касается только Америки или Западной Европы. В таких несхожих местах, как Япония, мусульманский мир и страны Восточной Европы, происходят весьма сходные постмодернистские изменения мировоззрения.

Лучший способ понять постмодернизм — это рассматривать его как реакцию на пятисотлетний эксперимент человечества с рационализмом — попыткой своим умом постичь Божий мир, обычно называемой модернистским мировоззрением. В основе этого мировоззрения, зародившегося в эпоху Возрождения и четко сформулированного во времена Просвещения, лежит утверждение, что человек есть мера всех вещей и что он может полностью постичь свой мир, в том числе и духовный, при помощи науки

èразума. Эксперимент закончился,

èмир обнаружил, что все обстоит гораздо сложнее, а многие вопросы вроде: «Откуда я взялся? В чем смысл жизни? Как постичь ее духовные аспекты?» так и остались без ответа.

Если рациональное мировоззрение неудовлетворительно, то что может занять его место? Сегодняшний ответ — постмодернизм. Это мировоззрение, утверждающее, что человек не может ответить на любой вопрос. Истина чрезвычайно сложна, и ее невозможно полностью выразить на человеческом языке. Чтобы объяснить мир, в котором мы находимся, требуется нечто гораздо большее, чем разум. С точки зрения постмодернизма рациональное

мышление и наука, чувства, традиции, интуиция и общественное мнение в равной степени полезны для понимания нашего мира. Поскольку человек не в состоянии вполне осознать или выразить универсальную истину на человече ском языке, существует тенденция искать частные «истины», которые могут объяснить всего, но зато гают в жизни. Этот аспект постмо дернизма, часто называемый плюра лизмом, в основном утверждает, то, что правильно для тебя, быть неправильным для меня. живете со своей правдой, а я жить со своей.

По мере того, как христианство входит в эту новую эпоху постмодер низма, неизбежно начинают проявляться преграды во взаимопонимании между людьми. Вот некоторые из возможных препятствий, с которыми мы столкнемся.

Истина и субъективность. Рациональное мышление придает большое значение абсолютной истине. Для постмодерниста, как уже говорилось выше, нечто является истинным, если он его таковым считает сам.

Неприятие строгого разграниче- ния. Постмодернисты не любят проводить строгого разграничения между собой и другими. Более того, они свирепеют, слыша негативные суждения

îразличных взглядах или образе жизни. Они могут сами не соглашаться с этими взглядами или образом жизни, но будут защищать право людей придерживаться других взглядов или вести другой образ жизни. Вообще, постмодернисты не приемлют утверждений, которые воспринимают как отрицательные или принижающие ценность личной свободы.

Неприятие абсолютных истин.

Известный философ Франсуа Лиотар приводит для объяснения этого явления свою концепцию «великого повествования». «Цельность, стабильность и порядок, — утверждает Лиотар, — поддерживаются в модернистских обществах посредством «великих повествований» или «метаповествований», представляющих собой истории, которые культура рассказывает сама себе

îсвоих обычаях и верованиях. Всякая система убеждений или иде-

ТЕЛО ХРИСТОВО

СИГНАЛ И «ШУМ»

— так постмодернист разделяет внешнюю информацию. Мы же воспринимаем все как правду или ложь

ология имеет свои великие повествования; например, в знакомом всем нам марксизме «великим повествованием» служила идея о том, что капитализм разрушит сам себя и возникнет социалистический мир».

«Великим повествованием» американской культуры вполне может счи- таться утверждение, что демократия — это наиболее просвещенная (рациональная) форма правления и что она может привести и приведет людей ко всеобщему счастью». Согласно Лиотару, это разновидность идеологии, объясняющей идеологию (как марксизм); или истории, рассказываемой для подкрепления существующих взглядов.

Таким образом, постмодернизм — это критика «великих повествований», знание того, что они служат для сокрытия противоречий и нестабильности, внутренне присущих любым общественным структурам или порядкам...

Традиционное христианство по самой своей природе — тоже «великое повествование», которое претендует на абсолютную истинность. Большинство постмодернистов с ходу отвергают представляемые таким образом идеи и концепции.

Терпимость. Как уже говорилось, постмодернисты не терпят нетерпимости. Это может показаться логическим противоречием, но нравится нам или нет — таково их свойство. Это становится стратегическим препятствием, если мы проявляем мало терпимости

в отношении религии, образа жизни или морали других людей.

Разнообразие моральных норм и образа жизни. Постмодернисты жаждут свободно самовыражаться и вести свой образ жизни, согласно собственной морали. Изначальная враждебность к этому образу жизни, мнениям или моральным нормам создаст практически непреодолимый барьер для контакта.

Все, что не соответствует мировоззрению, — «шум». В рациональном понимании противоположность знанию — невежество. Однако в постмодернистском мировоззрении — это «шум», нечто вроде того, что мы видим на экране телевизора при отсутствии сигнала телепрограммы. Постмодернистам настолько же трудно понять идеи, не сформулированные в их системе понятий, как и представителям других мировоззрений, но вот реакция непонимания у них отличается принципиально.

Используя при общении с постмодернистами привычную систему понятий, мы рискуем, что наши идеи будут отнесены к бессмысленным — то есть «шуму». Именно здесь находится главное препятствие, с которым мы сталкиваемся, проповедуя Евангелие постмодернистам. Мы начинаем с не совсем верных позиций и представляем нашу истину не соответствующим ситуации способом, и вот результат: нас немедленно перестают воспринимать, квалифицируя как «шум», подобно тому, как переключают телеканал, где видны одни помехи.

Тем не менее, для нас и нашей проповеди есть несколько мостов в жизнь постмодерниста, имеющих обнадеживающий стратегический потенциал.

Духовная восприимчивость. Одно из очевидных качеств постмодернистов — это склонность к духовным поискам. Однако это поиски скорее духовного опыта, личного и практиче- ского по природе. Они ищут своей собственной личной духовности.

Практичность. Постмодернисты стремятся искать ответы на реальные проблемы, с которыми сталкиваются в своей повседневной жизни. Им не нужны «великие повествования», им не нужны принципиальные ответы, им нужен результат.

Социальная активность. Отвергая «великие повествования», постмодернисты хотят, тем не менее, решения локальных проблем. Они хотят видеть реальные действия, направленные на реальные нужды. Это воспринимается как привнесение духовного света, мы же назовем это свидетельством.

Поиск духовного руководства.

Им необходимо ощущать, что они идут тропой духовного совершенствования и что этот путь может быть хорош

èпрактичен для них. Провозглашение Евангелия как богословской доктринальной истины, в которую нужно уверовать, будет отвергнуто ими, как «шум». Нам нужно искать способы установления взаимоотношений и последующего побуждения присоединиться

èследовать по нашему пути.

Постмодернизм в евангельской церкви

Христианство имеет свое мировоззрение. У него существуют собственные объяснения происхождения человека, наших отношений с Творцом и того, как люди должны взаимодействовать друг с другом. В христианстве изумляет то, что, будучи само по

себе мировоззрением, оно способно полностью выражать себя в любом времени и в различных культурных контекстах, сохраняя при этом свою основную сущность. Это чудесное свойство лучше всего отобразил апостол Павел в 1 Кор. 9:19-23. «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых. Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соуча- стником его», — писал он.

Христианство было чрезвычайно успешно воспринято античным мировоззрением, быстро распространившись по всему греко-римскому миру. В эпоху Возрождения оно смогло отлично выразить себя через протестантизм, а в последовавшую за ней эпоху Просвещения — через евангельское христианство. Сейчас, когда мировоззрение окружающих нас людей изменилось, христианству вновь необходимо разрабатывать способы выражения себя в рамках новой культуры, не теряя своих основополагающих истин.

Говоря о Церкви в постмодернистском мире, нужно различать церкви, открытые для постмодернистов и собственно постмодернистские. В этой статье термином церкви, открытые для постмодернистов, будут обозначены те из них, которые стараются, насколько возможно, выразить себя адекватным для окружающего их постмодернистского общества образом, не утрачивая своих библейских основ.

Постмодернистские церкви тоже восприимчивы к окружающей их постмодернистской культуре, но они до такой степени приспособились к ней, что оказались не в состоянии различить те стороны постмодерниз-

ма, которые противоречат библейскому мировоззрению. Оба эти термина используются с целью большей ясности изложения.

Я выступаю за то, чтобы мы стали восприимчивыми к окружающему нас постмодернистскому миру, не утрачи- вая своей библейской сущности. Мы должны стать восприимчивыми к постмодерну, не становясь постмодернистами.

Мы, как христиане, можем принять в этом мировоззрении многое, но не можем принять всего. Постмодернисты правы, утверждая, что люди не в состоянии полностью постичь истину. Это может только Бог. Они правы, утверждая, что мы можем только рассматривать действительность с отдельных точек зрения, поскольку, как человеческие существа, мы ограниче- ны. Тяга постмодернистов к общности хорошо согласуется с библейским понятием поместной церкви и Вселенской Церкви, или «Тела Христова». Постмодернистская ценность терпимости схожа, но не в полной мере, с библейским принципом: «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» (Рим. 12:18).

Однако недостатки постмодернизма очевидны в утверждении равноценности всех точек зрения. Мы, как христиане, сказали бы, что только Божия точ- ка зрения действительно верна. Нам посчастливилось иметь Бога, открывшего Себя в письменной форме в Библии и в человеческом обличье в Иисусе Христе. Как христиане, мы утверждаем, что Иисус Христос не только говорил истину, но и Сам есть Истина. Когда постмодернистское мировоззрение вступает в противоречие с христианским, нам следует ясно, откровенно

явление, не облеченное в одежды повседневной жизни доверенного друга, просто не будет выслушано.

Âпроповеди Евангелия для постмодернистов тоже есть основные сценарии. Их всего три. Первый — это опять же проповедь Евангелия один на один. В отличие от модернистского благовестия, оно рассматривается не как единовременное событие, а как непрерывный процесс. Благовестник, ведущий образ жизни, свидетельствующий о духовности, приглашает своего друга изучить эту духовность через личность Иисуса Христа. На этом пути друг будет ознакомлен со спасением, предлагаемым Иисусом Христом, и, возможно, введен в общину людей, которые также желают глубже познать Христа. Обратите внимание, что эта основная модель следует схеме для благовестия, ориентированного на постмодернизм.

Âотличие от масштабных кампаний, присущих модернизму, благовестие постмодернистам обычно проводится

âформе занятий в малых группах. Общая схема такова: несколько человек приглашается изучать духовность через личность Иисуса Христа на групповых занятиях. Затем они организованно изучают Писание, чтобы увидеть, Кто такой Иисус Христос, что Он предлагает и как человек может вступить с Ним во взаимоотношения. Это обычно делается на дому, хотя может проходить и в обстановке церкви. Занятия обычно сопровождаются угощением или чаепитием. Особое внимание обращается на теплую, безопасную, не конфронтационную обстановку, в которой люди могут совместно познавать Иисуса.

Третий сценарий — это благовестие

âстенах самой церкви. Для традиционных проповедников это представляется странным. Что неспасенному человеку делать в церкви? Модернист четко различает соответствующие границы: за пределами церковного здания находится территория нехристиан, внутри церкви — территория христиан. Конечно, нехристианам не запрещается находиться в церкви; просто все, что там происходит, ориентировано на верующих.

Но нам нужно помнить, что постмодернист, ищущий духовности, хочет ви-

com.acousticdimensions.www

com.tektonium.www

Стремление к личной духовности. Наставленные надлежащим образом христиане-постмодернисты могут избежать одной из нездоровых тенденций позднего античного и модернистского христианства — появления в обилии так называемых номинальных христиан. Постмодернисты стремятся к личной духовности, а не только к доктринам или обрядам, гарантирующим доступ на Небеса.

Потенциальная возможность стать глубокими, вдумчивыми христианами. Поскольку имеется стремление к личной духовности, может возникнуть тенденция направлять его в сторону более углубленного следования за Иисусом. Я подозреваю, что христиане-пост- модернисты будут склонны желать и допускать гораздо более тесные и направляющие формы ученичества.

Сосредоточение на пребывании во Христе. Поскольку для многих христиан-модернистов зрелость означала знание вероучения/богословия/Библии, в модернистских церквах гораздо меньше внимания уделялось фактическому развитию близких отношений с Иисусом, или же близость определялась исключительно как знание библейского уче- ния и жизнь в соответствии с ним. Я подозреваю, что христиане-пост- модернисты будут менее склонны впадать в эту слабость.

Более сильная тенденция жить жизнью веры в обществе. Постмодернисты хотят реально повлиять на проблемы, которые видят вокруг себя. Они будут гораздо более активными социально, чем евангельские христиане-модернисты. Это дает им гораздо больше возможностей для служения и открывает новые пути к тому, чтобы быть солью и светом там, где они находятся.

Жажда быть в общине. Если церковь развивается с учетом существования постмодернистов, у них вполне может оказаться больше желания выражать себя в общинной жизни, чем у модернистов.

Просто в поисках индивидуальной духовности они жаждут общности. Они также могут быть менее склонны отделять свою церковную жизнь от мирской жизни.

Меньшая склонность спорить с другими христианами по вопросам вероучения. Одно из печальных наследий модернистского христианства — это наша склонность ссориться с братьями по незначи- тельным вопросам вероучения. Это следствие стремления обладать единственно возможной истиной. Поступая так, мы оцеживаем комара и поглощаем верблюда: Иисус желал и молился, чтобы Его Церковь была едина. Я не предвижу, что постмодернистская Церковь станет всемирной организацией, но я вижу их гораздо более терпимыми к различиям в вероучении и гораздо более стремящимися жить в мире друг с другом.

Как часто бывает у людей, наиболее сильная сторона постмодернистов может оказаться их самым слабым местом. То же, что сулит хорошие возможности для возникновения христианской веры, может нести в себе семена разрушения.

Сильное стремление к личной духовности. Оно вполне может оказаться сильным стремлением к поиску личной духовности без надежных библейских и доктринальных якорей. Это невероятно опасно. Наши братья-постмодернисты могут проявить склонность к уподоблению детям Израилевым времен судей: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд. 17:6). Одно из великих наследий, которое мы должны передать нашим братьям — это хорошо продуманное библейское богословие. Другими словами, вероучение. Это именно та вещь, которой они намерены сопротивляться. Нам нужно найти способы передать им библейские критерии, не ожидая, что они станут слепо следовать им.

Жажда индивидуальной истины. Это очень напоминает приведенное выше. Постмодернисты вполне могут сказать: это истинно для меня, а потому достаточно хорошо. Однако Иисус — это воплощение истины, и если мы не связаны с этой Истиной, то не знаем истины вообще.

Потенциальная возможность быть очарованным духовностью как таковой. Постмодернист может очень легко увлечься второстепенными вопросами духовности и не заметить библейского Иисуса. Не заметить библейского Иисуса значит не заметить настоящего Иисуса. Ему будет необходимо понять, что важно не чувство умиротворения, которое приходит с молитвой, а связь с реальным Богом вселенной и развитие отношений пребывания в Нем через молитву.

Тенденция не отражать библейскую позицию в социальных вопросах. Постмодернист вполне может вырабатывать свои позиции в социальной области, не обдумывая их с точки зрения Библии и не задаваясь вопросом: «А что Бог уже сказал по этому поводу?».

Потенциальная возможность прагматизма. Практичность хороша; прагматизм, не отражающий библейских позиций, опасен.

Склонность ставить свое учение выше библейского. Постмодернист может утверждать, что Иисус сказал ему что-то в молитве, а потому не имеет значения, что говорит Библия. Он может также принимать решения, основываясь на своих собственных небиблейских ценностях, без серьезного обдумывания этих решений с точки зрения Писаний. И то и другое опасно.

ТЕЛО ХРИСТОВО

Церковь, открытая для постмодернистов

Церкви, которые ориентируют свое служение на достижение постмодернистов, начинаются с энергичной христианской общины (поместной церкви), уделяющей особое внимание серьезному духовному росту своих членов. Они часто могут излагать свое учение как посредством проповеди, так и находя для этого творческие художественные формы. Вообще они уделяют много внимания творчеству, современной музыке и сценическому искусству. В них есть и проповедь, и учение, но акцент делается на личном взаимодействии между членами церкви и творчестве.

В таких церквах существует ярко выраженная тенденция создавать малые группы. Но это не просто занятия по изучению Библии, а скорее группы близкого общения, члены которых служат друг другу духовно. Это служение может проявляться в виде обсуждения Библии, взаимных молитв, душепопе- чительских бесед, совместной трапезы и просто в виде любви друг к другу.

Людей здесь не покидает стремление к личному духовному росту. Он становится явным, когда Иисус начинает руководить жизнью верующего. Это подтверждает божественный парадокс, когда человек все более уподобляется Христу, обретая в то же время еще большую индивидуальность. Это проявляется в виде плода Духа (уподобление Христу) и даров Духа (индивидуальное выражение духовности).

Модернист, интересующийся Богом, хочет знать истину о Боге. Модернистская евангельская церковь очень хорошо удовлетворяет эту потребность, разрабатывая и совершенствуя систематическое богословие. Мы, посредством вероучения, пытались систематически объяснить все истины, касающиеся Бога, Его путей и Его Церкви.

Постмодерниста гораздо больше интересует, как ему лично узнать Бога. Поэтому церкви, открытые для постмодернистов, должны быть готовы дать исчерпывающие ответы на вопросы, подобные следующим: «Как мне узнать Божью волю в моей жизни? Как Бог руководит нами? Как мне следовать за Христом? Как я встречаюсь с Богом в Писании? Как мне вести глубоко духовную молитвенную жизнь? Как я

Taize de Presses et Ateliers

могу услышать глас Божий? Как мне узнать, что Бог действительно говорит со мной?» Мы будем терять новообращенных, если попытаемся дать им систематическое богословие, в то время как они в действительности стремятся

êличной встрече с Богом.

Означает ли это, что систематичес-

кое богословие неверно? Безусловно, нет — в действительности, оно совершенно необходимо, если верующий из постмодернистов стремится возрастать в благодати. Однако системати- ческое изложение вероучения не может больше оставаться на первом плане, как это происходит во многих евангельских церквах (см. вставку).

Рост церкви происходит через взаимоотношения и связи ее членов за пределами церкви. Приглашение друга присоединиться к общине может, в зависимости от обстоятельств, привести его в маленькую группу или на большое богослужение. Имеется ярко выраженная тенденция связей с внецерковной общиной через благотворительную деятельность и социальное служение нуждающимся. Это рассматривается как удобная возможность выразить любовь Христову и установить дружеские связи, которые могут стать спасительными.

Особое значение придается любви, выражаемой в личных взаимоотноше-

Хорошей аналогией значения доктрин в жизни церкви служит ограда вокруг школьного двора. Психологические исследования показали, что, играя в школьном дворе, не обнесенном оградой, дети склонны собираться ближе к центру двора. Они боятся оказаться слишком близко к его краю из-за опасности попасть под машину. Однако стоит лишь установить ограду, как дети на- чинают использовать для своих игр весь двор. Смысл ограды на школьном дворе — обеспечивать безопасность детей, указывая пределы отведенной для них территории.

Подобным образом вероучение удерживает наши отношения с Христом в безопасных преде-

лах. Смысл христианства в глубоких взаимоотношениях с Христом. Спасение — важный первый шаг в этих отношениях, но не все отношения. Нам нужно

делать ударение на этих взаимоотношениях и том, как человеку поддерживать их, но в рамках здравого учения.

Если развить аналогию дальше, некоторые христиане склонны сосредотачиваться на длине ограды школьного двора, ее высоте, цвете, в который она окрашена, и материале, из которого она

изготовлена. В то же время, они не учат школьников радостям игры на переменках. Иными словами, мы учим доктринальным тонкостям, но не учим, как практи- чески узнать Христа в полных радости взаимоотношениях. Церковь, не делающая ударения на практике духовности, не сможет удерживать верующих из постмодернистов. При этом не имеет значения, насколько эффективна там проповедь Евангелия. Постмодернисты не останутся в церкви, которая главное внимание уделяет тонкостям вероучения, но не учит верующего, как ему лично узнать Бога. Как

школьный двор без ограды — опасное место для игр, так и церковь без ясного библейско-

го вероучения — опасное место для роста христианина.

Но смысл школьного двора не

âограде, и еще меньше в ее цвете. Это — место для игр. Смысл церкви не только в обсуждении тонкостей вероучения. Это место, где нужно учиться жизненно важным, основанным на Библии взаимоотношениям с Христом и поклоняться Ему

âрадости совместно с общиной. Библейское учение очень важно, но в плане развития личного познания Бога.

Жизнь в Благодати

книги Стива Маквея об исполненном мира и радости хождении со Христом

Вышла в 2005 году

Человек «под законом» может от всего сердца искать воли Божией, но никогда не будет уверен, что узнал ее. Пребывая в радости близкого общения

с Иисусом, он будет знать ее, не прилагая усилий

Стив Маквей

законы

Благодати

Ведя законническую жизнь для Бога, мы никогда не освободимся от состояния изможденности и бессилия; чувства, что не делаем для Него достаточно, и если не приложим еще больше усилий, то Он останется недоволен.

Но Бог никогда не желал, чтобы христианская жизнь была такой! Он не призывал к тому, чтобы мы служили Ему своими немощными усилиями, но чтобы позволили Его безграничной силе свободно изливаться через нас! Этой удивительной силой мы можем воспользоваться прямо сейчас. Ведь Бог обеспечил нас всем необходимым, чтобы здесь, на земле, наша жизнь была по-настоящему исполнена смысла и радости...

Чтобы узнать, как это сделать, необходимо усвоить и понять законы Благодати.

Узнать больше:

прочитайте аннотацию è выдержки из книги;

посетите форум, где обсуждается эта книга

«АЛЬФА-КУРС»: специальная программа изучения основ христианства в атмосфере непринужденного общения стала одной из наиболее популярных во всем мире

лен христианский обы- чай второго века: класть щепотку соли на язык только что крещенного человека, когда он выходит из воды баптистерия. Пастор этим напоминает человеку, что мы — соль земли, и наша

жизнь имеет значение духовной приправы в окружающем нас обществе.

Еще один пример: среди второго поколения христианпостмодернистов появился обычай носить браслеты с аббревиатурой WWJD. Это первые буквы английской фразы «What Would Jesus Do?» — «Как бы поступил Иисус?». Браслет призван напоминать хозяину, что его жизнь должна быть отражением жизни Иисуса, даже в трудных ситуациях. Все это — примеры использования символики с целью донесения послания к сердцу верующего постмодерниста.

Парадокс — это еще одно мощное средство обращения к постмодернистскому уму. Многие из нас считают, что парадоксы могут сбить с толку, однако Иисус эффективно использовал их для передачи глубоких истин.

Мы учили, что первые будут последними, а последние первыми. Кто хочет быть руководителем, должен служить. Мы пришли к пониманию, что сила Божия совершается

âнемощи и что Бог хранит сокровище в невзрачных глиняных сосудах. Размышляя над этими парадоксами, верующий обретает более глубокое понимание христианской веры. Некоторые склонны избегать парадоксов или, во избежание путаницы, объяснять их. Нам нужно следовать примеру Иисуса, который знал, что некоторые из глубо- чайших истин необходимо выражать в форме парадокса, чтобы мы могли размышлять над ними.

Иисус был мастером притч. Мы снова живем в эпоху, когда рассказ большой духовной силы может проникать

âсердца верующих. Иисус дал нам много притч, и они продолжают нести истину. Наша задача та же, что когдато была у Иисуса: брать обыденные ситуации и наполнять их необычным смыслом.

Две волны

До настоящего времени было две волны церквей, открытых для постмодернистов. Обе достигли значительных успехов в благовестии, доказав тем самым свою жизнеспособность.

Holy Trinity Brompton

Первая волна возникла среди поколения, стоявшего одной ногой в мире просвещенного рационализма, а другой — в постмодернизме. Церкви этой первой волны служат отражением своего поколения. Некоторые аспекты их деятельности модернистские и рациональные, а другие — постмодернистские. Например, большое внимание, уделяющееся программам и различным моделям развития, склонность к использованию маркетинговых технологий

èиерархическая структура руководства сочетаются здесь со стремлением иметь энергичную и деятельную общину, по возможности художественно и творчески наполнять служения, максимально использовать современную музыку и избегать конфессиональности в названиях.

Некоторые постмодернистские церкви первой волны стали очень известными. Это вызвано тем, что они были весьма эффективны в приведении душ ко Христу. Две наиболее известные церкви первой волны в Соединенных Штатах — это церковь общины Уиллоу Крик возле Чикаго

èцерковь общины Сэддлбэк возле Лос-Анджелеса. Обе эти церкви огромны и пережили взрывной рост среди поколения американцев, являющихся отчасти модернистами, отчасти постмодернистами.

Церковь общины Сэддлбэк в Калифорнии — вторая по величине в Соединенных Штатах. Она разработала специальные модели для привлечения постмодернистов. В 1980 году ее пастор Рик Уоррен начал с церкви, в которую входило три человека: он сам, его жена и дочь. В конце 1999 года Сэддлбэк насчитывала уже 19 тысяч человек и более чем 25 тысяч составляли христианскую общину.

Европейской моделью церкви первой волны вполне может считаться англиканская Бромптонская церковь Святой Троицы в Лондоне, ставшая родиной известного «Альфакурса». Это специальный курс основ христианства, ориентированный на постмодернистов и преподаваемый людям

в небольших группах, в максимально непринужденной и располагающей к общению атмосфере.

«Французский вариант» являет широко известная община Тэзе. Возникнув в 1940 г. в маленьком городке на востоке Франции, она состоит из сотни братьев, католиков и протестантов из 25 стран мира, стремящихся претворить в жизнь идею примирения христиан. До 6 тысяч молодых людей со всего мира съезжаются сюда каждую неделю на встречи, чтобы найти у источника веры смысл своей жизни и стать носителями мира, доверия и примирения. Эта модель настолько необычна, что трудно отнести ее к первой или второй волнам, хотя по своей природе она явно постмодернистская. Церкви первой волны имеются также в Австралии и других частях света.

Интересно то, что эти церкви первой волны обнаруживают, что им трудно привлечь второе поколение постмодернистов. Это происходит потому, что система ценностей этого нового поколения уже полностью постмодернистская. Однако оно остается открытым для духовности и ищет всякую ее крупицу так же, если не больше, как первое поколение постмодернистов. Для этого второго поколения развился новый тип церкви.

В какой-то степени церкви второй волны отражают тенденции первой волны, но несомненно от них отличаются.