5 курс / Сексология (доп.) / Лики_и_маски_однополой_любви_Лунный_свет_на_заре_Кон_И_С_
.pdfоскорбил начальник, он почувствовал себя так, будто тот его выпорол, «и
ушел с этой встречи с поджатым хвостом». Ночью ему приснилось, что его изнасиловала группа хулиганов, и от этого ему стало еще стыднее, потому что наяву он никогда не испытывал возбуждения от гомоэротических образов.
В отличие от классического психоанализа, который, при всех вариациях,
считал целью анализа изменение сексуальной ориентации пациентов на гетеросексуальную или их приспособление к жизни во враждебном им обществе, «утверждающая динамическая психотерапия» считает, что осознание своей сексуальной ориентации нужно гею не для того, чтобы от нее избавиться, а чтобы преодолеть связанные с нею переживания депрессии,
гнева, стыда, вины и тревожности. Это совершенно другой подход, и, если вспомнить письмо Фрейда американской матери, он гораздо ближе к его взглядам, чем идеи Сокарайдеса.
Многие идеи Фрейда так прочно вошли в общенаучный и даже общекультурный оборот, что уже не ассоциируются с именем автора. Если не превращать их в догму, их эвристическая ценность и по сей день очень велика. Но чтобы понять действительные масштабы и социальные факторы однополой любви, наука должна была выйти за пределы клиники и индивидуальных биографий.
ОТ АНАМНЕЗА К АНКЕТЕ
Мир не делится на овец и козлищ, на черное и белое.
Фундаментальное правило таксономии — природа
редко имеет дело с дискретными категориями.
Только человеческий разум изобретает категории
и старается втиснуть факты в отдельные клеточки.
Живой мир в целом и в каждом из своих аспектов
непрерывен. Чем раньше мы узнаем это о человеческой
сексуальности, тем скорее мы достигнем разумного
понимания ее реальностей.Альфред Кинзи
Медицинская сексология имела дело с людьми, обращавшимися в клинику со своими психосексуальными проблемами. Но насколько типичны их проблемы для остальных гомосексуалов? Чтобы ответить на этот вопрос,
нужны были массовые, неклинические опросы. Такие опросы начались уже в начале XX в., но их выборки были непредставительными, а результаты казались сомнительными. Родоначальником статистических исследований сексуального поведения по праву считается американский ученый, энтомолог по специальности, Альфред Кинзи (1894—1956).
Чтобы выяснить количественное соотношение гомо– и гетеросексуального поведения и соответствующих чувств, Кинзи с группой сотрудников опросил в 1940-х годах около 20 тысяч американцев по двум шестибалльным шкалам.
Первая шкала фиксировала сексуальное поведение (гомо/
гетеросексуальность); на одном ее полюсе стояли исключительно гетеросексуальные индивиды, не имевшие в течение жизни ни одного гомосексуального контакта, на другом — исключительно гомосексуальные,
не имевшие никакого гетеросексуального опыта, а посредине — те, кто имел,
в разных пропорциях, как гетеро-, так и гомосексуальные контакты. Вторая шкала точно таким же образом измеряла эротические чувства
(гомо/гетероэротизм) испытуемых.
Как же выглядело сексуальное поведение американцев по данным Кинзи? 48% опрошенных мужчин имели в своем жизненном опыте хотя бы один гомосексуальный контакт, причем 37% из них испытали при этом оргазм
(семяизвержение), 25% мужчин имели между 16 и 55 годами несколько гомосексуальных контактов, 18% имели по крайней мере в течение трех лет
одинаковое число гомо– и гетеросексуальных контактов, 10% вели исключительно гомосексуальную жизнь не менее трех лет, а 4% — всю жизнь. Из опрошенных женщин 25% признали, что хотя бы однажды испытывали эротические чувства к другим женщинам, 19% имели до 40 лет хотя бы один гомосексуальный контакт, в том числе 13% — с оргазмом;
исключительно гомосексуальную жизнь вели 1% женщин note 26 .
Статистика Кинзи ошеломила Америку. Во-первых, оказалось, что гомосексуальные отношения и гомоэротические чувства распространены значительно шире, чем было принято думать. Во-вторых, сексуальное поведение людей и их эротические чувства очень часто не совпадают:
человек хочет одно, а делает другое, причем его желания и поведение могут быть разными на разных стадиях его жизненного пути. В-третьих, между гомо– и гетеросексуальностью нет китайской стены, это не разные сущности,
а полюсы одного и того же континуума, разных индивидов можно сравнивать по степени их гетеро / гомосексуальности, а чувства и поведение одного и того же человека сплошь и рядом противоречивы, неоднозначны.
Отчеты Кинзи популяризировали гомосексуальность и способствовали ее
«нормализации» в обыденном сознании: если так поступают многие, значит,
это не так уж страшно! Но выборка Кинзи не была статистически случайной и репрезентативной. Среди его добровольных информаторов было непропорционально много людей с разными сексуальными проблемами,
включая гомосексуалов, что могло отразиться на итоговых результатах.
Некоторые его статистические приемы были несовершенны. Но главные споры шли вокруг интерпретации данных.
Статистическая распространенность явления не доказывает его
«правильности». В каждом обществе есть преступность, уничтожить ее невозможно. Значит ли это, что нужно отказаться от борьбы с ней, которая только и вводит преступность в определенные рамки? Хотя многие люди в
определенное время года простужаются и статистика позволяет прогнозировать частоту респираторных заболеваний, последние остаются болезнями! Не так же ли обстоит дело с гомосексуальностью?
В массовом сознании проблемы и цифры упрощались и искажались. Самым большим недоразумением было приписанное Кинзи заключение, будто каждый десятый американец — гомосексуал. В работах Кинзи такой цифры нет. Исключительно гомосексуальные контакты на протяжении всей их жизни в его выборке имели 4% мужчин. Знаменитая «одна десятая» — это число мужчин, имевших исключительно гомосексуальные контакты в течение трех лет, причем это 10% не от общего числа опрошенных, а только из числа имевших гомосексуальные контакты. Таковых было 48%; одна десятая составляет 4,8%.
Научная ценность отчетов Кинзи заключалась не только в их содержательных результатах, но и в том, что была доказана возможность и необходимость количественного исследования сексуального поведения и установок. С тех пор, особенно после начала эпидемии СПИДа, такие исследования проводятся в большинстве цивилизованных стран.
Методологически это очень сложное дело.
Оценивая любой сексологический опрос, нужно всегда помнить, кого опрашивали. Студенты будут отвечать иначе, чем неквалифицированные рабочие, горожане — иначе, чем сельские жители, молодые — иначе, чем пожилые, женщины — иначе, чем мужчины. Дело не только в степени искренности и в знании терминов, но и в разном понимании сексуальности.
Мужчины, которые охотно соглашаются рассказывать о своей сексуальности,
имеют больший сексуальный опыт, сильнее заинтересованы в сексуальном разнообразии и в эротике, больше других склонны искать в жизни что-то необычное, сенсационное и меньше расположены соблюдать социальные условности и правила поведения.
Не менее важен характер задаваемых вопросов. Люди могут по-разному понимать значение одних и тех же слов. Под гетеросексуальной «половой жизнью» обычно понимают половой акт, введение члена во влагалище. А что такое «гомосексуальный контакт»? Анальная интромиссия? Но многие геи этого не делают. Если во время силовой возни мальчики-подростки хватали друг друга за половые органы или терлись друг о друга, так что у одного из них или у обоих происходило семяизвержение, считать ли это
«гомосексуальным контактом до оргазма» или нет? Подробные вопросы смущают и кажутся непристойными, а недостаточно определенные вопросы дают столь же неясные ответы.
Наконец, кто и как проводит опрос. При разговоре лицом к лицу люди откровеннее всего с женщинами среднего возраста. Но отвечать женщинам на вопросы, связанные с их сексуальной ориентацией, многие мужчины стесняются. Подростки же вообще предпочитают письменный вопросник личной беседе. Анонимные анкеты и телефонные опросы также имеют свои минусы. Люди не любят признаваться в совершении социально не одобряемых поступков, особенно если эти поступки совершены в прошлом и человек считает, что они для него не характерны. Поэтому массовые опросы,
как правило, дают более низкие показатели гомосексуальности, чем индивидуализированные клинические интервью, вроде тех, что проводил Кинзи.
Еще сложнее узнать об эротических чувствах и предпочтениях, которых люди сплошь и рядом не осознают или не смеют себе в них признаться.
Заключать о сексуальной ориентации по поведению? Но можно ли считать гетеросексуальным человека, который просто не смеет реализовать свое гомоэротическое воображение? Или гомосексуалом — того, у кого однополые контакты были временными и в какой-то мере вынужденными?
Для определения степени распространенности и социально-демографических параметров гомосексуальности надежнее всего репрезентативные национальные опросы.
Несмотря на некоторые различия, эти опросы дали довольно близкие результаты. Авторы АНО рассматривают однополую сексуальность в трех аспектах:
1)Сексуальная идентичность— 2,8% мужчин и 1,4% женщин сказали, что в большей или меньшей степени считают себя гомо– или бисексуалами.
2)Сексуальное поведение— 4,9% мужчин и 4,1% женщин сказали, что имели какой-то гомосексуальный опыт после достижения 18 лет. Со времени же сексуального созревания гомосексуальный опыт имели 9,1% мужчин и 4,3%
женщин.
3) Сексуальное желание или влечение — 7,7% мужчин и 7,5% женщин сказали, что испытывали подобные чувства.
АНО высветил социальные параметры гомосексуальности. Среди мужчин,
живущих в 12 самых больших городах США, геями или бисексуалами считают себя свыше 9%; в следующих 88 по численности населения городах эта цифра снижается до 4,2%, в небольших городах — до 2%, а в сельских местностях— меньше 1%. Сходная тенденция, хотя не столь резко выраженная, существует и у женщин. В большом городе человеку легче найти подходящую среду и потенциальных сексуальных партнеров,
проверить и осознать собственные эротические предпочтения. Причем среда,
в которой человек рос и воспитывался до 14 лет, влияет на его сексуальную ориентацию сильнее, чем та, в которой он живет.
Такую же дифференцирующую роль играет образование. Среди людей с университетским образованием вдвое больше мужчин и в 8 раз больше женщин считают себя гомосексуалами, чем среди тех, чье образование ограничилось средней школой. Почему? Образованные люди больше
сексуально экспериментируют? Или смелее говорят о себе? Или сказывается более терпимая семейная среда их детства (высшее образование — явление классовое)? Или сама жизнь в университетском кампусе, без родительского контроля, благоприятствует сексуальному экспериментированию? Каждая из этих гипотез (и многие другие, например что геи и лесбиянки предрасположены к интеллектуальной деятельности) имеет право на существование и может быть научно проверена, доказана или опровергнута.
Но самый факт социальной дифференциации сомнению не подлежит.
На это указывают и европейские исследования. В британском опросе (БНО)
наличие гомосексуального опыта признали 6,1% мужчин и 3,4% женщин, но только 1,1% и 0,4% сказали, что имели такие контакты в прошлом году.
Исключительно гомосексуальными признали себя 1% мужчин и 0,3%
женщин. Как и в США, более образованные мужчины чаще имеют гомосексуальный опыт: 9,5% профессионалов и менеджеров против 3,2%
квалифицированных рабочих и 4,7% мало– и неквалифицированных рабочих.
По регионам безусловно лидирует Лондон, вдвое превосходя прочие части страны.
Во Франции наличие гомосексуального опыта в течение жизни признали
4,1% мужчин и 2,6% женщин, в последние 5 лет— 1,4% и 0,45%, в последние
12 месяцев— 1,1% мужчин и 0,3% женщин. Любопытно, что наличие у себя гомоэротического желания женщины признают чаще, чем мужчины, — 6,6%
против 4,6%, а в поведении все наоборот. У мужчин пик гомосексуальной активности наблюдается между 20 и 24 годами, а у женщин — в 25—29 лет.
Число однополых сексуальных партнеров у женщин в течение жизни и по периодам стабильно, у мужчин оно сначала резко возрастает, достигая высшей точки между 35 и 44 годами, а затем почти так же резко снижается.
Данные по другим странам менее представительны, но более или менее того же порядка note 30 .
В России достаточно массовых и профессионально корректных опросов такого рода среди взрослых не проводилось. При анонимном анкетном опросе 2800 16—19-летних российских девушек и юношей (в Москве,
Новгороде, Борисоглебске и Ельце) весной 1995 г. на вопрос «Чувствовали ли вы сами сексуальное влечение к лицам своего пола?» положительно ответили 2,0% юношей и 4,8% девушек. Замечали «сексуальное внимание к себе со стороны людей своего пола» 8,3% мальчиков и 10,1% девочек. На вопрос «Были у вас с каким-то человеком своего пола отношения, которые вы могли бы назвать сексуальной близостью?» положительно ответили 3,3%
мальчиков и 5,1% девочек6 .
Как полагает известный американский сексолог Милтон Даймонд,
однополые сексуальные контакты имеют приблизительно 5—6% мужчин и
2—3% женщин7 . Подавляющее большинство людей, которые чувствуют эротическое влечение к лицам собственного пола и/или имеют с ними сексуальные контакты, тем не менее не считают себя геями или лесбиянками*. Сексуальная идентичность, гомосексуальное поведение,
гомоэротизм, гомосоциальность и гомофилия (вспомните Решетку Клайна)
по-разному сочетаются у разных людей и в разных культурах. Жесткий эссенциализм здесь не работает. Человек сам определяет характер своей сексуальности в соответствии с нормами своей культуры, которая может выдвигать на первый план разные моменты. В XIX и начале XX в. решающее значение имели сексуальные действия, а в 1930—1940-х годах сексуальная идентичность стала определяться по эротическим предпочтениям. Отсюда — разные ответы на одни те же вопросы.
К тому же сюда примешивается политика. Идеологи геевского движения держатся за пресловутые «10 процентов», чтобы подчеркнуть свою потенциальную силу и влияние. Их противники, наоборот, ссылаются на данные новейших опросов, чтобы преуменьшить значение проблемы:
«Много шуму из ничего! Раз «их» не 10%, а только 5% или 2%, о чем говорить?»
Это очень опасная логика. Можно не соглашаться с Достоевским, что счастье человечества не стоит слезы одного
v Несовпадение, рассогласованность стабильной сексуальной ориентации, более текучих и изменчивых эротических предпочтений и сексуальной идентичности ярко продемонстрировало сравнительное исследование, респондентами которого были 1962 американских, 1833 английских и 2294 французских мужчин и женщин. Гомоэротическое влечение без гомосексуальных контактов пережили в США 8,7% мужчин и 11,1% женщин, в Англии— 7,9% и 8,6%, во Франции — 8,5% и 11,7%. Гомосексуальные контакты имели 6,2% американцев, 4,5% англичан и 10,7% французов и, соответственно, 3,6%, 2,1% и 3,3% женщин этих трех стран. Если соединить оба показателя, получится, что гомосексуальное поведение и / или влечение за последние 5 лет в этих трех странах пережили 20,8%, 16,3% и 18,5% взрослых, старше 15 лет, мужчин и 17,8%, 18,6% и 18,5% женщин. Эти цифры выше, чем в остальных исследованиях этого типа. Но можно ли назвать всех этих людей гомосексуалами? Ни в коем случае. Во-первых, они сами так не считают. Во-вторых, гомосексуальность обычно понимается как нечто исключительное, между тем процент людей, имевших за последнее пятилетие только гомосексуальные контакты, во всех трех странах очень невелик. (R. L. Sell, J. А. Wells, D. Wypij. The prevalence of homosexual behavior and attraction in the United States, the United Kingdom and France: Results of national population-based samples. ASB, 1995, vol. 24, № 3, pp. 248.)
ребенка (хотя, если это ваш собственный ребенок, вы, возможно, посмотрите на дело иначе), но 2% населения России — это почти 3 миллиона, а 5% — почти семь с половиной миллионов человек! Это огромные цифры! А из многомерности сексуальной ориентации вытекает, что эта проблема вообще не поддается локализации и затрагивает жизненные интересы огромного
множества людей, которые формально не относятся к сексуальным меньшинствам.
Новые опросы не только обогатили шкалу Кинзи, но и поставили под вопрос некоторые ее теоретические предпосылки. Самая уязвимая часть теории Кинзи — представление, что разница между гомо– и гетеросексуалами — только количественная, что это просто полюсы одного континуума. Если бы эта идея была правильной, подавляющее большинство людей было бы бисексуальным, а исключительная гетеросексуальность — почти такой же редкой, как исключительная гомосексуальность. Однако большинство людей не считают себя бисексуалами и не экспериментируют в этом направлении, а
люди, имеющие бисексуальный опыт, в большинстве случаев останавливаются на чем-то одном, так что с возрастом жизненные пути гетеро– и гомосексуалов не сближаются, а расходятся. Некоторые генетики утверждают даже, что среди мужчин, в отличие от женщин, бисексуальность вообще не существует.
Понятие бисексуальности сексологически неопределенно8 . Одни авторы,
вслед за Фрейдом, считают ее универсальным явлением, коренящимся в глубине половой дифференциации, допускающей, в известных пределах,
развитие организма как по мужскому, так и по женскому типу (иногда, вслед за Джоном Мани, это называют бипотенциальностью). Выбор пола предпочитаемого сексуального партнера в этом случае выглядит подвижным,
текучим и в большой степени зависящим от воспитания. Однако клиника транссексуализма показывает, что смена пола имеет достаточно жесткие биологические пределы.
Если же ограничить понятие бисексуальности сферой сексуально-
эротических переживаний, то свойства бисексуалов очень различны. В одном случае бисексуальность — просто социальная мимикрия, когда гетеросексуальные отношения служат прикрытием гомосексуальных чувств.
В другом — преходящее юношеское сексуальное экспериментирование. В