ирля все 20 билетов

*dj, но с щ на месте *tj, *kt’), литературных традиций. «Такое синтезирование двух начал в языке есть самое характерное явление истории русского литературного языка в целом. В древнейшую пору наблюдаем его преимущественно в тех явлениях древнерусской письменности, которые могут быть названы собственно литературными»

Основу языка древнерусских памятников составляли общеславянские элементы. Грамматическая структура, почти все грамматические формы совпадали у древнерусского

и церковнославянского языков (система имен, падежные формы, система глагола, спрягаемые формы глагола), много общего было и в лексике, унаследованного от индоевропейского и праславянского единства: небо, солнце, день, два, сто,

домъ, мать, море, рѣка, рука, нога, носъ, волкъ, мышь и др.

На фоне общеславянских единиц употреблялись восточнославянские и старославянские элементы, бессознательно и целенаправленно, то есть не всегда можно определить, почему тот или иной автор употребляет данную языковую единицу, тот или иной вариант.

Противопоставление церковнославянского и русского языков проявляется в летописях не только в противопоставленности целых текстов, написанных на том или на другом языке, но и в противопоставленности различных сегментов – от фраз до отдельных форм». Например, в «Повести временных лет» в одном и том же фрагменте текста: володѣющемъ

и владѣюще, единому и на озерѣ, градъ, градокъ, но в Новѣгородѣ, вдадуче,

но полунощных. Ср. в рассказе о единоборстве мужа Владимира и

печенега: И ста Володимеръ на сей сторонѣ, а печенѣзи на оной, и не смяху си на ону страну, ни они на сю страну

Берестяные грамоты древнего Новгорода

Новгородские берестяные грамоты - бесценный источник сведений об истории Руси и об истории русского языка. Первая грамота была найдена 26 июля 1951 года, и за прошедшие 60 лет археологами извлечено из культурного слоя более тысячи берестяных посланий из прошлого. Подавляющее большинство грамот найдено при раскопках в Великом Новгороде, но также - в существенно меньшем количестве - грамоты находят в других городах: Старой Руссе, Пскове, Торжке, Твери и других.

Подавляющее большинство грамот - это частные письма (хозяйственные, деловые, денежные, семейные и пр.). Затем, нередко встречаются реестры - долговые списки, росписи поставок). Имеется несколько десятков ярлычков, на которых написано имя владельца. Существенно реже грамоты содержат официальные документы или их черновики (завещания, расписки, протоколы). Есть несколько грамот, на которых дети учились писать - азбуки, упражнения. При этом лишь четверть дошедших до нас грамот - целые: три четверти сохранились, увы, лишь фрагментарно,

иногда из-за условий хранения, а иногда потому, что получатель грамоты рвал ее, так же, как и сейчас уничтожают важные бумаги, чтобы они не попались на глаза любопытным.

Целые грамоты написаны на продолговатых кусках бересты, с внешней стороны; извлеченные из земли грамоты скручены (такова структура бересты); поэтому грамоты помещают в кипяток и затем зажимают между стеклами, чтобы они распрямились.

Чтение грамот требует от ученых знания не только древнерусского языка, но и его диалектов - потому что грамоты писались жителями Новгорода и окрестных земель, то есть носителями древненовгородского диалекта, который во многом отличался от стандартного древнерусского языка и тем более от современного русского. Основные особенности древненовгородского диалекта, отраженные в грамотах, таковы: 1) цоканье, то есть произношение на месте ц и ч мягкого звука ц; на письме цоканье выражается в смешении букв ц и ч; 2) губно-губное в, перед согласным часто изменяющееся в у; 3) отсутствие второй палатализации заднеязычных, то есть произношение к вместо ц перед \ ; 4) Окончание -е вместо -ъ в именительном падеже единственного числа существительных мужского рода, формах прошедшего времени глагола, прилагательных мужского рода. 5) Окончание -\ в родительном падеже женского рода существительных. 6) Отсутствие конечного -т в окончаниях 3-го лица настоящего времени глаголов.

Рассмотрим теперь несколько грамот более подробно.

Перед нами - грамота № 43, сверху вы видите сканировку, внизу - так называемую прорись, то есть перенесенные на бумагу буквы, без трещин, чечевичек и прочих дефектов. Грамота довольно поздняя, стратиграфически датируется концом XIV в. Итак, что же написано в ней? «От Бориса ко Ностасии. Како приде ся грамота, тако пришли ли цолов\къ на жерепц\, зане ми зд\се д\лъ много. Да пришли сороцицю, сороциц\ забыле». Грамота обычно начинается с формулы - от кого к кому. В этой грамоте Борис пишет Настасье - как мы знаем из других текстов, своей жене. И пишет он следующее: «Когда придет эта грамота, пришли мне человека на жеребце, потому что у меня здесь дел много. Да пришли рубашку - рубашку забыл». В этой грамоте встретились несколько диалектных особенностей, о которых было сказано выше: это отсутствие конечного -т в окончаниях 3-го лица настоящего времени глаголов (приде), цоканье (сороцицю), окончание -е в прошедшем времени в форме мужского рода (забыле). Таким образом, из грамоты мы узнаем, что Борис, отправившись куда-то по делам из города, забыл рубашку, и просит в письме жену эту рубашку ему прислать; кроме того, он просит прислать помощника. Соответственно, жена Бориса была грамотной женщиной, раз она могла прочитать грамоту и выполнить указания мужа. Вообще новгородские грамоты изменили представления ученых о степени грамотности рядового средневекового новгородца. Если раньше считалось, что читать и писать умели только монахи и священники, а горожане в общем и целом были безграмотными (тем более женщины и дети), то данные грамот свидетельствуют, что большинство новгородцев свободно читали и писали, при этом многие грамоты адресованы женщинам, а некоторые и написаны ими.

Перед нами еще одна грамота, адресованная женщине, - грамота №

Грамота датируется началом XIV в.

Текст: «Поклонъ от Потра к Марь\. Покосиле есмь понжю, а озерици у мене с\но отъяли. Спиши списокъ с купнои грамот\ да пришли с\мо, куды грамота поведе, дать ми розумно». Переводится эта грамота так: «Поклон от Петра к Марье. Я скосил пожню, а озеричи (жители деревни Озера) у

меня сено отняли. Спиши список (копию) с купчей грамоты да пришли сюда, чтобы мне было понятно, куда поседеет купчая грамота (т.е. как проходит граница купленной земли). Вероятно, Петр недавно купил землю и сам неуверен, где проходит граница приобретенных владений (они точно указывались в купчих грамотах); он просит Марью сделать копию грамоты для предъявления жителям деревни Озеро, которые не верят, что Петр теперь является владельцем земли.

Итак, новгородские берестяные грамоты предоставляют ученым множество сведений об истории Руси, об уровне образования, о делопроизводстве, о личных отношениях и о многом другом. Кроме того, в грамотах широко отражаются особенности древненовгородского диалекта, что позволяет детально реконструировать один из важнейших диалектов древней Руси.

Билет 7

«Слово о полку Игореве». Вопрос о подлинности памятника.

Из учебника:

Имя автора памятника неизвестно. Предположительная дата создания: 80-90-е гг. XII в. , Найден в конце 18 века в рукописном сборнике XVIв графом А.И. Мусиным-Пушкиным, известным собирателем российских древностей. В 1800 г. «Слово» было издано А.И. МусинымПушкиным,А.Ф. Малиновским, Н.М. Карамзиным, Н.Н. Бантыш-Каменским. Для Екатерины II была снята копия с рукописной редакции «Слова…» .Эта копия и первое печатное издание сохранились до наших дней, но рукопись 16 века сгорела во время московского пожара 1812 г.

После гибели сборника, содержащего текст «слова», стали возникать сомнения в подлинности памятника(И.И.Давыдов, М.Т. Каченовский, митрополит Евгений Болховитинов, О.Л. Сенковский). Горячими защитниками подлинности памятника были Н. М. Карамзин, М.А. Максимович, А.С. Пушкин, Р.Ф. Тимковский.

Затем К.Ф. Калайдович в Пскове обнаружил «Апостол»(церковный памятник, включающий в себя отрывки библейских книг) 1307 г. С цитатой из «Слова…», был открыт другой памятник древнерусской литературы «Задонщина»(XIV-XV вв.), являющийся явным подражанием «Слову…».

В конце XIXнач. XX вв. вновь стали раздаваться голоса скептиков, считающих, что «Слово о полку Игореве» - подражание «Задонщине», что оно не является памятником древнерусской литературы XII века, а создано позже( в XV, XVI и даже XVIII в.- мнения скептиков расходились) : зарубежные ученые Л.Леже, А.Мазон,М.Горлин, Б.Унбегаун, современный исследователь А.А.Зимин.

Глубокое изучение текста историками, литературоведами, лингвистами, искусствоведами позволило вновь доказать подлинность «Слова о полку Игореве»(см. работы Н.К.Гудзия,А.С. Орлова, Н.П.Еремина, С.П. Обнорского, Б.А. Ларина, многочисленные исследования Д.С.Лихачева,работы Л.А.Дмитриева, О.В.Творогова и др.)

+вики:

Помимо лингвистических доказательств, был проведен большой объём литературных параллелей, а также анализ поэтики «Слова». А.А.зализняк доказал, что

фальсификатору, чтобы создать «Слово…», недостаточно было идеально изучить язык по древнерусским текстам и обладать большим объёмом знаний того исторического периода: многие лингвистические закономерности и исторические факты были достаточно глубоко исследованы силами многих тысяч учёных лишь в 19-20 веках.

Дискуссия о «Слове» как подделке XVIII в. стала исключительно полезным стимулом в деле исследования памятника.

!Коротко:

Памятник дошел до 90-х гг 18 в. в составе рукописного сборника др-рус. текстов. Был переиздан А.И. Мусиным-Пушкиным. После того, как рукопись сгорела в пожаре 1812 года стали возникать сомнения в подлинности памятника. Некоторые считали, что «Слово…»- подражание другим двум памятникам др.-русской лит-ры-«Задонщине» и «Апостолу» и относится не к 12, а к 15, 16 или даже 18 веку.

Глубокое изучение текста учеными позволило доказать подлинность «Слова о полку Игореве».

«ТЁМНЫЕ МЕСТА» В ТЕКСТЕ «СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

Т. М. принято называть чтения, неясные по смыслу или содержанию, явные нарушения грамматич. норм древнерус. яз. (неверные флексии, отсутствие согласования и т. д.). Т. М. могли возникать в процессе воспроизведения текста древнерус. переписчиками и в новое время — в результате неверного прочтения текста издателями или как следствие типогр. опечаток.

Типографические опечатки можно вывести из сопоставления Первого издания и Екатерининской копии, сделанной ранее. Если неверное прочтение совпадает, значит, это может быть

ошибка, восходящая к оригиналу (ошибками древнерус. писца) :

«тѣлѣгы», «отступиша», «кроваты», «мужаимѣся» и др.

или же

ошибочное прочтение текста издателями:

«къ мѣти» вм. «къмѣти» - «опытные воины», «въступилъ дѣвою» вм. «вступила дѣвою»,

«одѣвахъте» вм. «одѣвахуть» - (О тех, кто исполняет погребальный обряд над Святославом в этом сне, он говорит в третьем лице множественного числа: «чръпахуть» (они черпали), «сыпахуть» (они сыпали); очевидно, и странная, несуществующая форма глагола «одевати» должна быть заменена на правильную: «одевахуть» (они одевали). Это форма грамматического времени – имперфекта, означавшего действие в прошлом, второстепенное, добавочное по отношению к основному действию в рассказе, в повествовании. Действие это характеризовалось относительной продолжительностью. Одева — глагольная

основа, -х- — это суффикс, а -у- — окончание; -ть- – это частица, сросшаяся с глагольной формой); возможно пропущено или не замечено издателями выносное с(я) в в словах

«убуди» (вм. «убудися») и «прѣклонило» (вм. «прѣклонилося»)

«Ходы на» - зачем в глаголе на конце ы? Правильно ходына - из тюркск. баба, госпожа.

«Луки сопряжены» - раньше считали, что «напряжены». Ларин: «отпущены», ср. приставка с- - сбить (яблоко).

В ряде случаев порча текста несомненна, но исходное чтение остается неясным

ипредлож. комментаторами исправления остаются всего лишь гипотезами, зачастую разделяемыми не всеми исследователями. Таковы попытки прочтения

иистолкования чтений :

«спала князю умь похоти», «свистъ звѣринъ въ стазби», «кая раны дорога», «и схоти ю на кровать», «бѣша дебрь Кисаню и не сошлю къ синему морю», «рекъ Боянъ и ходы на Святъславля пѣстворца» и др.

Особую группу Т. М. составляют чтения, грамматич. структура которых ясна, но споры вызывает смысловая интерпретация (напр.: «помняшеть бо, рѣчь, първыхъ временъ усобіцѣ»; «давный великый Ярославь, сынъ Всеволожь» - «Тоже звонъ слыша давный

великый Ярославь сынъ Всеволожь: а Владимиръ по вся утро уши закладаше въ Чернигове». Первые издатели решили, что «Ярославь» (правильно: «Ярославъ»)

– это существительное, имя князя, а «Всеволожь» - притяжательное прилагательное от имени «Всеволод». Перевели они так: «звук победы его слышал великий Ярослав сын Всеволодов: но Владимир затыкал себе уши всякое утро в Чернигове…»;(ПРО ЗАКЛАДАША УШИ НИЖЕ, НИКТО УШИ НЕ ЗАТЫКАЛ! – ЗАПИРАЛ ВОРОТА) Владимира они верно отождествили с Владимиром Всеволодовичем Мономахом, занявшим в 1079 г. принадлежавший отцу Олега Чернигов и уступившим его под угрозой взятия Олегом города в 1094 г. Но Ярославом они посчитали князя Черниговского Ярослава Всеволодовича - брата Святослава Киевского и, соответственно, двоюродного Игорева брата. Между тем, Ярослав Черниговский, родившийся в 1139 г., умер в 1198 г.: он был современником автора «Слова…», который явно не мог бы назвать этого князя «давним». Странно и само по себе упоминание в одном предложении, без указания на временную дистанцию «старинного» Владимира Мономаха и «современного» Ярослава Черниговского. И, наконец, Святослав Киевский, хотя говорит о могучих богатырях-воителях черниговских, горько отмечает упадок, ослабление власти брата: «А уже не вижду власти сильнаго, и богатаго, и многовои брата моего Ярослава…». Неизвестный «давный» и действительно могущественный Ярослав явно не мог быть Святославовым братом. Еще в начале 1820-х гг. на это обратили внимание. И еще весьма давно было предложено читать «Ярославль сынъ Всеволодъ» и видеть здесь упоминание» не Ярослава Мудрого, а его сына Всеволода, отца Владимира Мономаха. О Мономахе и сказано в следующей фразе. Так понимали этот

фрагмент многие ученые XIX и ХХ веков. Это исправление принято и в некоторых новейших изданиях «Слова…»); «живыми шереширы стрѣляти»; «клюками подпръся о кони»;

«пожръши чужи ручьи и стругы ростре на кусту» ; «Хочу бо мече копие преломити конец поля половецкого»- обычай: перед боем

ломали собственное копье о землю противника, чтобы копья противника так же ломались в бою, не причиняя вреда.

и др.).

Отд. лексемы С., значение которых не ясно: глагол «въсрожити», слово «ухо» в контексте «уши закладаше»( - уши – скобы на воротах,уши закладаше – запирают ворота), «харалуг» и производные от него – хорошо закалённая сталь,

обозначение черниговских былей — «могуты», «ольберы», «шельбиры» и т. д. - ГАПАКСЫ (единожды употребл. словоформы или индивидуальные словообразования. В широком смысле слова Г. могут быть названы и лексемы, употребл. только в одном памятнике, из всей суммы текстов, представляющих значит. период в истории яз. Именно в этом последнем значении термин Г. иногда употребляется применительно к С.)

К Т. М. могут быть отнесены и чтения, безупречные с грамматич. точки зрения,

но содержащие слова, значение которых в д а н н о м к о н т е к с т е вызывает сомнение или требует дополнит. комм.

(напр.: «емляху дань по б ѣ л ѣ отъ двора» - дань по молодой девушке от двора, «коли соколъ въ м ы т е х ъ бывает»,

«меча в р е м е н ы чрезъ облаки», «връже... жребій о д ѣ в и ц ю себѣ любу» - под девицей подразумевается Киевский престол, и под.).

Река Каяла - тюркское слово, половецкое, то есть река с крутыми берегами, много вариантов перевода, есть вариант от глагола «каяти».

Отражение в тексе «слова о полке Игореве» лексических особенностей древнерусского языка. Текст «Слова о полку Игореве» достаточно неоднороден. Часто древнерусским формам предпочитаются старославянские (неполногласные), некоторые формы используются параллельно (млад-молод).

Вообще древнерусская лексика, используемая в «Слове» часто понятна и современному читателю. В основном это слова относящиеся с военной лексике (шелом, полк), сельскохозяйственной (сеяти, вязати, сноп), охотничьей (сокол, кречет); названия птиц, растений, природных объектов.

Распространены фразеологизмы и тропы: копьё приломати (вступить в битву), главу приложити (умереть на поле боя).

Использованы деривационные и синонимические возможности древнерусского: тоска-туга, мглатьма и т.д.

В некоторых случаях используется дифференциация старославянских и древнерусских эл-тов. Например слово «глава» используется в ряде устойчивых словосочетаний (главу приклонити), а «голова» - в стиле устного народного творчества (на Немизе снопы стелют головами).

Также удивительно использование разнообразных тропов и вообще черт «поэтического языка»: «изронить слово», «мерить мыслью землю», «загородить полю ворота».

БИЛЕТ 10. Отражение в тексте «Слова» грамматических особенностей ДРЯ. Стиличтические особенности «Слова».

В«Слове» отразилась система древнерусского языка, единого для всей Киевской руси даже в период феодальной раздробленности. Морфологическая система памятника даёт полное представление о нормах литературного языка XII в. Здесь представлены формы двойственного числа: …два солнца померкоста, оба багряная стлъпа погасоста и въ море погрузиста и съ ними молодая месяца, Олегъ и Святъславъ, тьмою ся поволокоста; формы звательного падежа:

Оветре ветрило! чему, господине, насильно вееши?; формы дательного, творительного и местного падежей множественного числа имён существительных разных типов склонения: они же сами княземъ славу рокотаху; мосты мостити по болотомъ; начяти старыми словесы; шизымъ орлом подъ облакы; коли соколъ въ мытехъ бываетъ и др.

В«Слове» хорошо представлена система глагола древнерусского языка: формы инфинитива с суффиксом –ти: начати, быти, пети; формы 2ого лица единственного числа настоящего времени глагола с флексией –ши: сидиши, стреляеши; часто употребление имперфекта: тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедеи: которыи дотечаше, та преди песьнь пояше; аориста: тогда Игорь възре на светлое солнце и виде отъ него тьмою вся своя воя прикрыты; перфекта: ты пробилъ еси каменныя горы; старые формы сослагательного наклонения: възлелей, господине, мою ладу къ мне, а быхъ не слала къ нему слезъ на море рано.

Синтаксическая структура памятника также свидетельствует о древности «Слова…». Собирательные имена существительного требуют формы множественного числа глагола: храбрая дружина рыскают; одушевленные имена в винительном падеже не совпадают с формой родительного падежа, употребляются конструкции «дательной принадлежности» и «родительный части», употребляются словосочетания с беспредложным управлением: избивая гуси и лебеди завтраку, и обеду, и ужину. Предложное управление, не характерное для словосочетаний СРЯ: и

рече Игорь ко дружине своей.

В соответствии со всем стилем «Слова» сон Святослава разъяснен не путем буквальных, реальных соответствий, а метафорически. «Ведь два сокола слетели с отцовского золотого стола, чтобы поискать города Тьмуторокани либо испить шеломом Дона». Вслед за этим идет «золотое слово» Святослава, содержащее укоры Игорю и Всеволоду. Наиболее ярким моментом «Слова» является патетическое обращение ко всем сильным русским князьям, трижды прерываемое лирическим рефреном: «за землю Русскую, за раны Игоревы, сына Святославича». После этого следуют исторические воспоминания автора.

«Слово о полку Игореве» совмещает в себе жанры ораторского произведения, воинской исторической повести, героической песни. Жанровые признаки повести и песни в «Слове» самоочевидны, но есть и особенности ораторского жанра — непосредственное обращение автора к своим слушателям.

Начав слово с обращения, автор обращением его и заканчивает. Автор «Слова» все время находится в позиции оратора, говорящего от первого лица.

Богатая образно-символическая насыщенность «Слова» — отличительное его качество. Поэтическое олицетворение, метафора, сравнение, параллелизм обусловливают богатство его поэтических красок, указывая на неразрывную связь мира природы и мира человека. Поэтический стиль «Слова» находится в зависимости как от книжной, письменной литературы, так и от литературы устной.

Всогласии с общим характером поэтического стиля «Слова» находится его разнообразная

икрасочная символика. Символические соответствия — излюбленное средство образного раскрытия фактов и событий в «Слове».

Анализируя древнерусское церковное ораторство и житийную литературу, мы отмечаем особенности их стиля: наличие символики, олицетворение отвлеченных понятий, присутствие метафорических образов, введение в изложение монологической и диалогической речи, риторических восклицаний и вопросов, использование приемов сравнения и параллелизма, антитезы, ритмической организации речи, выражающейся в повторениях, единоначалиях, в замыкании рядом стоящих фраз глаголами, иногда рифмующихся друг с другом.

В «Слове» отсутствует сплошной стихотворный ритм. Это невозможно в связи с обилием исторических сведений, сложных конструкций предложений. «Слово», как и скандинавские саги, представляет собой чередование прозаических и стихотворных в основе своей песенных фраз.

«Слово о полку Игореве» стало главным явлением не только литературы древней, но и новой — XIX и XX веков. Поэты переводили «Слово» и использовали его образы в своих произведениях. Опера А.П. Бородина «Князь Игорь» стала одним из любимейших произведений оперного слушателя. Сюжеты «Слова» широко использовались в живописи. «Слово» переводили Жуковский, Майков, Мей, подготовительные материалы к переводу оставил Пушкин. «Слово» стало явлением мировой поэтической культуры.

Поиск работы всегда отнимает много времени, однако если под рукой есть интернет, то не составит труда посетить бесплатную доску объявлений slando.kz, а там уж объявления типа - работа Караганда встречаются во многих разделах посвященным вакансиям. Как жаль, что в пушкинские времена такой роскоши не было.

Билет № 11. Второе южнославянское влияние в истории русского литературного языка.

Влияние языка южнославянской церковной литературы на язык русских памятников XV-XVII вв. называют вторым южнославянским влиянием (первое относится к периоду крещения Руси X-XI вв.). Термин А.И. Соболевского, более поздние исследователи его принимают, но объясняют изменения не только внешними, но и внутренними причинами. Необходимо различать 2 процесса:

второе южнославянское влияние и намеренную архаизацию русского литературного языка книжниками.

ВЮВ (здесь и далее – второе южнославянское влияние) – это внешний процесс, это изменение русской графики и орфографии под влиянием болгарской и сербской, испытавших, в свою очередь, влияние греческого алфавита и орфографии, в то время как архаизация – процесс внутренний.

1) ВЮВ:

ВЮВ сказывается в восстановлении букв, не обозначающих звуков живой русской речи: