- •Культура византии
- •Содержание
- •Г. Д. Курбатов .................................................. 331
- •Введение
- •432—440 Гг. Рим
- •3 Особенности
- •VII в. Рим
- •6 Литература
- •7 Риторика
- •8 Юридические школы
- •10 Военное искусство
- •12 Развитие географической мысли
- •Мозаичная карта из с. Мадаба (Мадеба). VI в. Палестина
- •14 Школы и образование
- •VI в. Интерьер. Равенна
- •Базилика Сант-Аполлинаре Нуово.
- •VI в. Равенна
- •VI—VII вв. Никея.
- •16 Изобразительное искусство
- •17 Архитектура
- •Базилика Санта-Сабина. Интерьер. 422—432 гг. Рим {574}
- •Базилика Ахиропойитос. Интерьер. V в. Салоники
- •Типаса. Базилика. Сер. V в. Общий вид
- •Бинбиркилиссе. Церковь № 1. VI в. Центральный неф
- •Калб Лузе. Базилика. Ок. 500 г. Общий вид
- •Храм св. Софии. 532—537 гг. Капитель колонны. Константинополь
- •Каср-ибн-Вардан. Сирия. Церковь. 564 г. Разрез
- •VIII в. План
- •Церковь св. Давида. V в. Реконструкция. Салоники
- •18 Прикладное искусство
- •Реликварий. Серебро. IV в. Салоники. Археологический музей
- •Чаша-патена. Стекло. IV в. Ленинград. Гос. Эрмитаж
- •Блюдо. Пастух среди стада. Серебро. 527—565 гг. Ленинград. Гос. Эрмитаж
- •Блюдо-дискос епископа Патерна. Серебро, позолота. 491—518 гг. Ленинград. Гос. Эрмитаж
- •Ожерелье с крестом и подвесками. Серьги. Золото. Конец VI в. Ленинград. Гос. Эрмитаж {603}
- •Дно чаши: св. Сергий. Серебро. Ок. 600 г. Лондон. Британский музей
- •Патена: причащение апостолов. Серебро. 565—578 гг. Стамбул. Археологический музей
- •19 Становление музыкальной культуры*
- •20 Быт и нравы византийского общества
- •Детали диптиха
- •Кувшин. Нереиды. Серебро. 641—651 гг. Ленинград. Гос. Эрмитаж
- •Ложки. Серебро. Конец IV—VII в. Москва. Гос. Исторический музей
- •Заключение Основные направления развития византийской культуры
- •IV—первой половины VII в.
- •Библиография
- •Список сокращений
- •Указатель имен
Базилика Сант-Аполлинаре Нуово.
VI в. Равенна
Наконец, первые христианские изображения по своей форме не отличались от языческих, так что первый церковный историк склонен вообще считать их делом рук язычников или христиан, еще живших языческими представлениями: «Вероятно, древние по обычаю язычников выражали таким образом уважение ко всем без различия благодетелям» (Ibid.).
Из ряда глав «Жизнеописания Константина» мы узнаем, что на торговой площади столицы у источника можно было видеть во времена Константина изображение «Доброго пастыря» и позолоченную медную статую Даниила со львами. Евсевий не приводит подробных описаний этих изображений, но из самого обозначения (он называет их σύμβολα) видно, что он склонен был понимать их в аллегорически-символическом смысле. Так же и крест, выложенный из драгоценных камней и золота на потолке главного зала императорского дворца, представляется Евсевию «символом спасительных страданий» Христа (Ibid., III, 49).
Уже ставшее традиционным ко времени Евсевия знаково-символическое восприятие видимого мира, творений человеческих распространяется им на изобразительное искусство и архитектуру. Возникает новый тип экфрасиса — толковательный, объединяющий описание произведения с элементами образно-символического объяснения отдельных его частей или всего произведения в целом. Примером такого экфрасиса может служить описание картины, помещенной над входом в императорский дворец. Это описание сильно отличается и от греко-римского, и от библей-{539}ского типов описаний. На его основе только с трудом можно составить представление о том, что и как изображено конкретно на картине, но подробно разъяснено, что должно означать изображенное. Приведем этот интересный экфрасис целиком: «На картине, выставленной всем на обозрение, высоко над входом в царский дворец, он (речь идет о Константине.— В. Б.) изобразил над головою своего собственного образа спасительное знамение, а [под ногами] в образе низвергающегося в бездну дракона — враждебного и воинственного зверя, чрез тиранию безбожников преследовавшего церковь божию; ибо Писания в книгах божественных пророков называют его драконом и коварным змием. Посему чрез написанное по воску под [ногами] его и его детей изображение дракона, пораженного стрелою в самое чрево и низвергнутого в морские бездны, указывал царь всем на тайного врага рода человеческого, которого представлял низвергнутым в бездну погибели силою спасительного знамения, находившегося у него над головой. И все это изображено было на картине цветными красками. Начертав эти образы, царь посредством живописи (σκιαγραφία) представил верное подражание истине» (Vita Const., III, 3).
Итак, вроде бы совсем в духе классической античной традиции живопись называется «подражанием истине». Однако под «истиной» имеется в виду не картина видимых форм материального мира, увлекавшая многих художников и теоретиков изобразительного искусства античности, а некое духовное содержание, о котором говорили в то время и неоплатоники, и гностики, и ранние христиане. «Подражание» же такой истине, хотя и обозначается Евсевием традиционным термином μίμημα осмысливается как символически-аллегорическое изображение. Живописный образ понимается им почти как буквальная иллюстрация аллегорического словесного текста, и поэтому на него переносится прием традиционной экзегезы вербальных текстов.
Судя по описанию Евсевия, картина имеет два главных изобразительных уровня. Центральную ее часть занимает традиционное для имперской культуры Рима «портретное» изображение Константина и его сыновей, а как бы за рамой семейного портрета (над ним и под ним) изображены символы Христа (видимо, крест) и диавола (змей или дракон). Важно отметить, что христианского писателя интересует не центральная «портретная» часть изображения, хотя сама его книга посвящена портретируемому лицу, а «периферийная», символическая, и именно в ней, а не в иллюзионистическом портрете императора видит он «подражание истине». В этом описании уже явно видны пути к новому пониманию сущности изобразительного искусства.
В духе библейского динамического экфрасиса подробно описывает Евсевий храм, сооруженный в Тире (Hist. eccl., X. 4) 30. В традициях ветхозаветных описаний Евсевий разворачивает перед взором читателя как бы процесс сооружения храма, начиная с описания пустыря, на котором он был возведен, его ограды, ворот, двора, портиков и кончая {540} устройством жертвенника в центре храма, огражденного резной деревянной решеткой. В этом описании большое внимание уделено функционально-смысловому назначению отдельных архитектурных форм и конструктивных решений храма. Однако Евсевий не ограничивается только этим, а превращает свое описание конкретного памятника в целую философию архитектуры, суть которой может быть сведена к следующему. Художником и строителем храма является заказчик (в данном случае епископ Тирский Павлин, санкционировавший и вдохновлявший строительство), а не реальные мастера. Этот «художник» в своей деятельности уподобляется Веселиилу, легендарному библейскому строителю, которого будто бы сам бог исполнил духом премудрости и призвал к воплощению небесных прообразов в символах храма.
Голова ангела. Мозаика,