из электронной библиотеки / 798626819625497.pdf

Психоаналитическая школа. Философская традиция исследования мифа (З.Фрейд, К.Г.Юнг, Дж.Кэмпбелл, Э.Нойман, М.Элиаде, М.Бодкин, ). Миф как торжество Танатоса.

Символическая теория мифа (Э.Кассирер, У.Урбан, С.Лангер, Э.Каунт). Миф как символическая форма. Язык, миф и наука как три уровня строения мира. Миф – обособленная вещь в себе. Миф как мир символов.

Этнографическая традиция осмысления мифа (Э.Тайлор, Дж.Фрэзер, Л.ЛевиБрюль и др.). Миф как отражение первобытного сознания. Акт партиципации и аффективность, эмоционально-выраженная наполненность как основа мифа.

Изучение мифа как собственно текста (М.Мюллер, Г.Мэррей, Дж.Уэстон и др.). Структуралистический подход к мифу (К.Леви-Строс, Р.Барт и др.). Миф – специфический язык, надстроенный над речью (К.Леви-Строс). Мифология как продукт коллективного бессознательного. Миф как похищенный язык. Миф как семиотическая система (Р.Барт).

Литература

12.Афанасьев А.Н. Живая вода и вещее слово. – М., 1988.

13.Афанасьев А.Н. Народ – художник. Миф. Фольклор. Литература. – М., 1986.

15.Барт Р. Мифологии. – М.: Изд – во Сабашниковых, 2000. – 320с.

17.Глинка Г. Древняя религия славян // Мифы древних славян. – Саратов, 1993. –

С. 90.

18.Голосовкер Я.Э. Логика мифа. – М., 1987.

19.Карамзин Н.М. История государства Российского: В 4 т. – М., 1988. – Т. 1, кн. 1.

–С. 55.

20.Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура.

–М., 1991.

21.Осаченко Н.С., Дмитриева Л.В. Введение в философию мифа.– М., 1994.

22.Потебня А. Слово и миф. – М., 1989.

23.Рыбаков Б.А. Язычество древних славян.– М., 1981.

24.Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси.– М., 1987.

25.Тайлор Э.Б. Первобытная культура. – М., 1989.

26.Фрэзер Дж. Золотая ветвь. – М., 1985.

27.Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. – М., 1996.

28.Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. – Киев – Москва, 1997.

II. Мифы древних славян

Тема 1. Древнеславянская мифология Источники изучения древнеславянской мифологии

1.Древнеславянская мифология.

2.Источники изучения древнеславянской мифологии.

Древнеславянская мифология – совокупность мифологических представлений древних славян (праславян) времени их единства (до конца I тыс. н.э.).

Начальной точкой отсчета славянской истории и мифологии принято считать I-II вв. н.э., когда предки славян, называвшиеся венедами, окруженные балтийскими и финскими племенами, размещались в бассейне реки Вислы и на побережье Балтийского

81

моря. В VI в. венеды уже жили на территории от Вислы до Дуная, именно тогда и начинается великое расселение славян, разделившихся на три ветви: южную (склавины), западную (венеды), восточную (анты). К VII в. великое расселение славян завершается. В середине VI в. вторгшиеся на территорию Северного Причерноморья, в Подунавье, на Балканы многочисленные кочевые племена влияют на дальнейшую миграцию антов (предков русских, украинцев и белорусов) от берегов Дуная через Карпаты в бассейн Днепра и на его обширные притоки (реки Рось, Припять, Сож, Сулу, Сейм, Десну)… Расселившиеся по Среднерусской возвышенности поляне, северяне, древляне, родимичи, вятичи, дреговичи, полочане, кривичи, словене, волыняне, уличи, тиверцы и другие племена вначале образовали союз племенных объединений, на основе которого в IX в. было образовано государство Русь со столицей в Киеве. А жители государства стали называться русами, росами или русичами.

По мере расселения славян с праславянской территории (между Вислой и Днепром, прежде всего из области Карпат) по Центральной и Восточной Европе от Эльбы (Лабы) до Днепра и от южных берегов Балтийских берегов до севера Балканского полуострова происходила дифференциация славянской мифологии и обособление локальных вариантов, долго сохранявших основные характеристики общеславянской мифологии. Таковы мифология балтийских славян (западнославянские племена северной части междуречья Эльбы и Одера) и мифология восточных славян (племенные центры – Киев и Новгород). Можно предполагать существование и других вариантов (в частности, южнославянского на Балканах и западнославянского в польско-чешско-моравской области), однако сведения о них достаточно скудны.

Какими обрывочными, неполными ни были бы сведения о системе верований древних, без их исследования и дальнейшей реконструкции мифологии невозможно представить изучение страниц прошлого, осознанное понимание поступков предков, формирование представлений о средневековой государственной идеологии, в частности Киевской Руси. Закономерности развития культуры народа мы действительно можем понять лишь с учетом анализа нуждающегося в воссоздании языческого комплекса.

Собственно славянские мифологические тексты, мифы не сохранились, ибо в период христианизации славян была разрушена религиозно-мифологическая целостность язычества. Возможна лишь реконструкция основных элементов славянской мифологии на основе вторичных письменных, фольклорных и вещественных источников. Главными источниками сведений можно считать средневековые хроники, анналы, созданные посторонними наблюдателями и славянскими авторами, поучения против язычества (многочисленные «Слова») и летописи. Особым источником являются сочинения византийских писателей, описания средневековых арабских и европейских авторов. Важным источником материала являются фольклор и этнография, археология и топонимия.

Особым методом реконструкции славянской мифологии является ее сравнительноисторическое сопоставление с другими индоевропейскими мифологическими системами,

персонажей, их имен и атрибутов (например, «основного» мифа о поединке бога грозы Перуна с его противником Велесом).

Если мифологическая система не получила литературного закрепления, обращение к источникам изучения мифологии, как фактическим документам эпохи, становится особо необходимым,

С принятием христианства и распространением письменности у славян появилась возможность не только сохранить в слове сообщения о событиях, информацию о выдающихся личностях, но и выразить отношение к прошлому, системе ценностей, в первую очередь - к язычеству.

82

Создатели летописей не стремились к запечатлению языческих верований, напротив, они тяготели к полному их искоренению в сознании христиан, однако даже из обрывочных и случайных письменных свидетельств русских летописей мы можем узнать об особенностях культа праславян, о богах, которым поклонялись наши предки, о борьбе христиан и язычников.

В «Повести временных лет» сообщается о том, что древние русы скрепляли договоры клятвой своим богам Перуну и Велесу. В летописи же встречаем рассказ о пантеоне Владимира, об идолах, которых он установил в Киеве. Многое в летописи рассказывает о крещении в Киеве, Новгороде, о восстании волхвов.

Поучения против язычества – другой важный источник изучения славянской мифологии, хотя «Древняя Русь дохристианские верования не описывает, а только порицает и обличает устами христианских праведников». Например, в «Слове святого Григория (Богословца)» («изобретено в толцех (в толкованиях) о том, како первое погани суще языци кланялися идолам и требы им клали; то и ныне творят»), созданном в ХII в., вполне достоверно представлено противоборство христианства и язычества. В «Слове некоего христолюбца, ревнителя по правой вере», где читаем о том, что христианин не должен терпеть «двоеверно живущих, верующих в Перуна, Хорса, Мокошь, Сима, Рода, рожаниц». В «Слове Кирилла Туровского на новую неделю» очевиден запрет на поклонение солнцу, огню, источникам, деревьям: «Оже бо не нарекутся бози стихиа ни сълнце ни огнь ни источници ни древеса». Долгие века после принятия христианства славян обвиняли в том, что они, в отличие от христиан, «служили твари бездушной яко богу».

Источником сведений о славянской мифологии является и «Слово о полку Игореве», памятник древнерусской литературы, отчасти демонстрирующий политеистичность мифологического сознания древних, веровавших в родственные отношения с богами. Люди и стихии представлены в героическом эпосе как потомки богов: Боян - внук Велеса, русичи – внуки Даждьбога, ветры – Стрибога. Далеко не случайным является и упоминание в «Слове…» имен языческих славянских богов: Хорс, Велес и прочих.

Даже руководство по проведению исповеди содержит очевидную антиязыческую направленность: «В Великий четверток не ходил ли еси по что в лес?… К Рожеству праздника Иоанна Предтечи безчиния каковы и плясания не творил ли еси? В лес по траву и по корение не ходил ли еси?»…

Страницы древнерусских летописей, поучений, житий и древних текстов содержат достоверные свидетельства о мифологической системе славянства.

Одним из достаточно правдивых, существенных свидетельств о культуре, быте, обрядах, обычаях древних славян можно считать записи иноплеменников: византийских писателей и историков, восточных путешественников и других авторов. Например, в сочинении «Война с готами» византийского писателя VI в. Прокопия Кесарийского отмечено языческое начало жизни древних славян; в частности, то, что они, почитая нимф

ивсякие другие божества, считали владыкой над всеми одного бога, творца молний, ему

иприносили в жертву быков и совершали другие обряды. О жертвоприношениях Перуну на острове святого Григория у священного дуба рассказал в своей книге «Об управлении империей» и император Византии Константин Багрянородный.

Предельно правдиво представляли языческий культ в своих записях бывавшие на Руси арабские купцы, географы, путешественники. «Записки» арабского путешественника и писателя Ахмеда Ибн-Фадлана Ибн-Аббаса Ибн-Рашида повествуют о своеобразии быта и веры язычников, например, о сожжении покойного. В записках католических миссионеров находим сообщения о храмах и идолах славян Полабья.

В«Славянской хронике» Гельмгольда (ХII в.) читаем о гадании и умерщвлении жертвенного животного, отведывании жрецом его крови, что оправдывалось легким вызывом богов посредством крови.

83

Свидетельства современников содержат неполные, обрывочные сведения, но служат важным дополнением по истории языческих верований славян.

Самым богатым источником изучения древнеславянской мифологии является фольклор. Заговоры, былины, сказки, былички, бывальщины, обрядовые песни содержат черты древних мифов.

При передаче мифа из уст в уста вероятность искажения увеличивалась. К сожалению, миф не был записан, тем не менее он стал основой для появления многих видов и жанров фольклора. Это произошло с утратой связи между мифом и родоплеменным ритуалом, вызванной усилением развлекательных моментов, дальнейшим использованием вымысла, а также как реакция на преуменьшение значения священного «кощного» знания. Даже формула «давно это было…», хорошо знакомая современному

Во множестве волшебных сказок, согласно исследованиям В.Я. Проппа, Б.А. Рыбакова, обозначены верования и быт людей каменного века.

К каждому фольклорному тексту следует обращаться с учетом его изменчивости как к значительной части народной жизни. Так В.И.Даль полагал, что поверья народа - «это путы, кои человек надел на себя - по своей ли вине или по небходимости, по большому уму или по глупости, - но в коих он должен жить и умереть, если не может отряхнуть их и быть свободным. Но где и когда можно или должно сделать то и другое, - этого нельзя определить, не разобрав во всей подробности смысла. Источника, значения и силы каждого поверья. И самому шумному и вредному суеверию нельзя противодействовать, если не знаешь его и не знаком с духом и бытом народа».

Меньше всего исказили мифологическое содержание такие жанры фольклора, как обрядовые песни и заговоры. Это объясняется тем, что они не изменились в контексте ритуала.

Календарные обрядовые песни: колядки, веснянки, купальские и другие - признаны ритуалом взаимоотношений человека и анимистически осмысленных сил природы.

Ярче всего древняя магия проявляется в заговорах, магических формулах, которые в итоге должны были воздействовать на какую-то силу, расположить ее к себе или нейтрализовать. В заговорах отражается вера древних в существование духов, существование повсеместного и конкретного. О высоком уровне восприятия мира свидетельствует , в частности, деление духов на «своих» и «чужих». Соответственно, «свои» духи – духи умерших соплеменников, предков - охраняли человека, а «чужие», «навьи» – духи чужих мертвецов, иноплеменников – могли навредить. Заговор должен был передаваться в точности, поэтому он мало изменился, хотя и использовался - как сакральное знание – только немногими посвященными. В период искоренения язычества в заговорах появляются обращения к христианским образам, некоторые формулы молитвы и т.д.

Меняясь в силу особенностей своего бытования, в связи с угасанием старых и становлением новых видов и жанров, фольклор остается самым обширным и живым наследием древнеславянской мифологии.

Наиболее достоверным источником сведений о жизни древних являются данные археологии, ибо представляют вещественные фиксации эпохи. Предметами, важными при изучении мифологии, в археологии являются:

1)захоронения древних людей;

2)раскопки языческих святилищ;

3)языческие обереги;

4)атрибуты языческих ритуалов;

84

Косвенным источником сведений о древнеславянской мифологии могут быть названы этнографические материалы. Народная культура в связи с изменениями общественной жизни стремительно утрачивает свои пласты. Мы можем лишь создавать теории мифологической системы наших предков на основе неустойчивых данных этнографии, которые могут быть представлены следующими группами:

1)семейные обряды: родильные, свадебные, похоронные, поминальные и др.;

2)календарные обряды: колядки, масленичные, весенние, купальские и др., отразившие слияние христианства и язычества;

3)жилище:

-архитектурный декор дома (коньки, полотенца, наличники с изображением священных животных и птиц, использование различных стилизованных заклинательных знаков);

-обряды, связанные с возведением дома и новосельем; обряды, связанные с печью (например, ритуал почитания духа огня);

-ряд верований и обрядов, посвященных особым духам: домовому, дворовому, овиннику, баннику и другим;

-домашняя утварь, украшенная орнаментом из заклинательных знаков;

4)традиционная одежда восточных славян. Определенные места вышивки (ворот, обшлага рукавов, подол) как спасение от злых духов.

Существенным источником изучения древнеславянской мифологии является язык, в том числе топонимика как раздел ономастики, изучающий названия географических пунктов.

Ученые согласны с утверждением А.Н. Афанасьева, отметившего, что «богатый и <…> единственный источник разнообразных мифических представлений есть живое слово человеческое, с его метафорическими и созвучными выражениями». Действительно, слово несет мифологический образ, который рождается в нашем сознании, вызванный слиянием прапамяти, памяти наших предков, и нашего личного, постоянно умножающегося опыта. Практически каждое слово древних максимально понятно: например, листодер (осенний ветер), одран (тощая лошадь), лизун ( коровий язык), мигай (глаз), лепетайло (язык), живулечка (дитя). Нередко слово могло иметь несколько значений, одно из которых было глубоко мифологично по содержанию, например, слово «бабочка» может быть воспринято нами не только как порхающее насекомое, но и – благодаря наследию праславян – как душа умершего предка женского пола или как «колдунья», «ведьма», связанная с «бабьим» родом.

Многие мифологические имена и названия, например, «Перунов дуб», «Красный дуб», «Волосыни», «Мокошино», «Лысая гора», «Русаловка» и др., позволяют обозначить сохраняющиеся в народной памяти языческие верования. В современной топонимике можно выделить значительный пласт географических названий, связанных с распространенностью и закрепленностью в человеческом сознании тех или иных мест, образов, персонажей мифологии праславян. Так у славян, согласно утверждению Б.А. Рыбакова, достаточно часто встречаются названия «Девичья гора» (известна как у восточных славян, так и у южных) и «Лысая гора» (встречаемая и в Польше, и на Украине). Об особо почитаемом язычниками (как, впрочем, затем и христианами) дереве березе свидетельствуют такие названия, как Береза, Березайка, Березна, Березова, Березово, Березники, Березовец и другие. На веру в кровнородственную связь с тотемами

отношении к составляющим окружающего мира, играющим особую роль в жизни человека (к примеру, Зеленая роща), и об укоренении языческих действий в сознании

85

(Ворожба), и о персонажах низшей мифологии (Русалкино), образах праздничной обрядности (Кострома, Верхняя Мара), и о значении рода и предков (дедов) в жизни каждого (Дедовичи). Изучение этимологии, семантического развития слов, имен славянских богов и богинь, названий духов, обрядов и празднеств также позволяют реконструировать в некоторой степени утраченную систему языческих верований.

Наверное, самым загадочным источником изучения древнеславянской мифологии следует считать «Велесову («Влесову») книгу», не имеющую пока точной даты создания (Х в. - ?) летопись, написанную волхвами – жрецами Велеса. Книга, написанная на деревянных дощечках (размером 38 х 22 см. и 6 – 10 мм. в толщину) двадцатью пятью буквами и тремя нигде больше не встречавшимися дифтонгами алфавита, напоминавшего примитивную кириллицу, была найдена в 1919 г. в разрушенном имении дворян Задонских, что в Курской губернии, позже была вывезена в Брюссель, где в 1925 – 1939гг. их скопировал журналист Ю.П.Миролюбов, не избежавший неточностей, что было связано с особым - без единого пробела – приемом записи текста. К сожалению, оригинал книги во время второй мировой войны был утрачен, однако сохранившиеся списки позволяют убедиться сегодняшним поколениям в высокой организации жизни и веры древних славян, которые, как это становится очевидным из исследований текста, вероятно, написанного тремя авторами, не только представляли мир в трех субстанциях: Яви (видимом, реальном мире), Нави ( потустороннем мире мертвых) и Прави ( истине или законе Сварога, управлявшего всем миром), - а также считали, что после смерти человека душа его странствовала в Нави, пока не достигала Ирия (Рая), где жили Сварог, Сварожичи и предки руссов. По всей вероятности, данный памятник прарелигии славян создавался не только как уникальный свод мифопоэтических верований древних, но и как попытка мудрых волхвов примирить христианство с более язычеством как религией природы, указав на возможную параллель Святой Троице в лице языческого Триглава, бога в трех лицах: Сварога, Перуна и Световида.

реконструировать мифологическую картину мира наших предков, стремившихся - пусть

1. Асов А.И. Атланты, арии, славяне: История и вера. – М.: ГРАНД-ФАИР,2001. –

560 с.

2.Гумилев Л.Н. От Руси до России: Очерки этнической истории/ Послесловие С.Б.Лаврова. – М.: Рольф, 2001.- 320 с.

3.Даль В.И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа. - СПб.,

1996.

4. Иванов В. В. , Топоров В. Н. Исследования в области славянских древностей: Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов. - М., 1974.

5.Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянская мифология // Мифы народов мира. –

М., 2000. – Т. 2. – С. 450-456.

6.Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. – Л., 1986.

7.Лихачев Д.С. Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси. – М., 1975.

8.Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси IX-XI веков. – СмоленскМосква, 1995.

9.Прокопий из Кесарии. Война с готами. – М., 1985. – С. 243-244, 297 – 298,

377.

10.Пропп В.Я. Исторические корни русской волшебной сказки. – М., 1946.

86

11.Ромодановская Е.К. Русская литература на пороге Нового времени. – Новосибирск, 1994. – С. 114.

12.Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. – М., 1981.

13.Слово о полку Игореве / Под ред. чл.-корр. АН СССР В. П. Адриановой-

Перетц. – М., Л., 1950.

14.Фрайденберг О.М. Миф и литература древности. – М., 1978.

Тема 2.

Древнеславянская мифология как религия природы

1.Миф как древнейший способ интерпретации природы. Закон партиципации как фактор гармоничного существования человека и окружающей его природы.

2.Архаичные формы сознания как основа древнеславянской мифологии:

а) анимизм как «минимум определения религии» (Э.Тайлор). ; б) фетишизм как древняя форма родоплеменных верований, культ неодушевленных

предметов, наделенных сверхъестественными свойствами; в) тотемизм. Тотемизм как первая форма религиозного сознания родственных

отношений, комплекс верований и обрядов родового общества, связанных с представлениями о родстве людей с животными или растениями. Тотем как символ единства человека с миром природы. Культ животных (зоолатрия). Культ растений (фитолатрия). Тотемизм как универсальная форма религии природы.

Миф как древнейший способ интерпретации природы и самого человека стал, безусловно, отражением образного мышления древних, проявившегося, в частности, в том, что каждый член племени, клана чувствовал свое мистическое, незыблемое единство с миром природы и понимал эту связь как кровнородственную.

Какое-нибудь животное или растение являлось первопредком рода или племени, то есть выступало его тотемом. Слово «тотем» в переводе с языка индейцев означает «его род». Тотемизм как архаическая форма сознания, основанная на перенесении кровнородственных отношений на внешний мир, проявился в идее родства человеческой группы с тем или иным животным или растением, в отражении объективного единства первобытного человеческого строя. Тотемизм стал религией возникающего рода, нуждающегося в непосредственных покровителях – защитниках. Единственно доступный первобытному сознанию тип отношений – кровнородственный - был перенесен на внешнюю природу. Тесная связь человеческой группы с территорией, охотничьими угодьями, животными и растениями осознавалась как кровнородственная. Животные и растения находились между собой и с человеческими группами в отношениях того же кровного родства, как люди между собой. Закон партиципации (термин Л. Леви – Брюля; от лат. participatio - «сопричастие») проявился в том, что член племени, тотема, клана чувствовал «свое мистическое единство с животным или растительным видом <…> с душой сна <…> с лесной душой». Сопричастие живому, изменяющемуся миру стало основной идеей тотемизма, переносимого с рода на племя, с племени на народность.

С представлением о тотемистических предках связана и идея перевоплощения (реинкарнации), согласно которой человек должен был свято и неукоснительно соблюдать традиции, обычаи и обряды общины, так как он сам был живым воплощением одного из предков, учредивших эти обычаи и обряды.

Чаще всего тотемами являлись животные, потому что древние люди находились в большей зависимости от фауны, чем от других сфер природы. Кроме того, в повадках животных (особенно зверей) первобытные охотники видели сходство со своими поступками.

87

Первобытные люди верили, что они находятся под покровительством того или иного животного, который будет оберегать их от нападений других зверей и помогать им в охоте, а они смогут обладать такими же качествами, что и их тотемы, например, силой, ловкостью, быстротой.

Особым почитанием у славян был окружен медведь, вероятно, благодаря своей

У первобытных людей существовало табу на охоту на тотемное животное. Охота на медведя у славян была запрещена, достаточно распространенными были запреты на употребление в пищу медвежьего мяса и ношение одежды из медвежьих шкур. Табуированию подвергалось даже название зверя (мед - ведя – мед - ядя – поедающего мед); чтобы ненароком не вызвать гнев бурого, его величали хозяином, топтыгиным, косолапым, мишкой, потапычем…

Правда, иногда, когда над племенем нависала смертельная опасность, наши предки могли отправиться на охоту на медведя с целью умножения живительных сил рода, избавления от напастей и болезней. В этом случае вслед за охотой следовало ритуальное поедание мяса и крови медведя всей общиной, остатки трапезы с благоговением захоранивались.

Волоса (Велеса) и медвежьим культом. И сегодня отношение к медведю остается едва ли не самым осторожным. Так, в Белоруссии 24 марта отмечают как праздник «комоедицы», ознаменовывающий пробуждение медведя – вегетативных сил природы - от спячки и сопровождаемый изготовлением «комов» из гороховой муки.

Другим не менее почитаемым древними славянами животным был волк, тотем многих индоевропейских народов, о чем убедительно свидетельствуют и распространенные, созвучные друг другу имена: Вук, Вучко, Вулф…

Встреча с волком всегда считалась доброй приметой. Он был существом, наделенным даром всеведения, высшим знанием, способным к перевоплощениям. Тема ликантропии (обращение людей в волков) была чрезвычайно распространена в славянском мире. В народе верили в оборотничество Волха Всеславьевича, Всеслава Брячиславовича, в превращение людей в волков дважды в год: на Коляду и Купалу. Повсеместно у славян бытовала легенда о превращении свадьбы в стаю волков в наказание за негостеприимство и неприглашение за свадебный стол. Даже затмение солнца трактовалось как пожирание его оборотнями.

Надевание на себя заговоренной волчьей шкуры означало возможность превращения в оборотня. Считалось, что у волка-оборотня на голове волчьи волосы, тело покрыто шерстью. После смерти волки – оборотни, как правило, становились упырями, во избежание чего покойному, склонному к ликантропии, следовало зажать рот серебряной монетой.

Дикий кабан олицетворял у славян ярость и мужество. Заяц был символом мужской оплодотворяющей силы… У древних славян было известно зооморфное существо с именем Ящер, или, как оно зафиксировано в некоторых письменных памятниках, «коркодил», связанный с культом рек и озер, водной стихии. Утки и лебеди имели статус символов земных вод, змеи и ужи – символов дождя.

88

Скот всегда олицетворял богатство. В поедании жертвенного животного принимала участие вся семья, вся деревня; даже кости, оставшиеся от особи, как правило, закапывались в хлеву, чтобы лучше плодился скот. Особыми днями почитания скота были конский праздник, выпадавший на 31 августа, день Флора и Лавра, и Власьев день, предполагавший священный ввод коня в дом и его кормление. Конь у праславян считался помощником солнечных божеств, в первую очередь связанным с Перуном. Особое, почти мистическое отношение к коню, сохраняемое веками, и его связь с небом очевидно представлено в стихотворении В.Набокова «Кони»:

Гнедые, грузные,по зелени сырой весенней пажити, под тусклыми дубами, они чуть двигались и мягкими губами

вбирали сочные былинки, и зарей, вечернею зарей полнеба розовело.

И показалось мне, что время обмертвело, что вечно предо мной стояли эти три чудовищных коня, и медные отливы на гривах медлили, и были молчаливы дубы священные под крыльями зари.

Коза и козел слыли идеалами плодовитости и урожайности. Это очевидно из достаточно распространенной колядки:

проворства и воровства. С принятием христианства отношение к воробью стало вскоре негативным, что можно подтвердить легендой о том, что именно воробей выдал Христа, приносил гвозди, которыми тело Спасителя прибивали к кресту. Вероятно, именно с христианской мифологической трактовкой связан запрет на употребление мяса воробья, хотя язычники считали, что для того, чтобы жена любила мужа, ей необходимо съесть воробьиное сердце.

Иное отношение было к жаворонку, который считался одной из самых чистых птиц, с принятием христианства - певцом Божьей Матери, распевавшим «Ave Maria», светлые молитвы. До сих пор у поляков распространена легенда о происхождении маленькой серой птички из подборошенного Богом в небо комочка земли. О связи птицы и ее Создателя поется в народной белорусской песенке:

Палячу на небу, на небу, Схвачу Бога за борыду, борыду…

А Бог мине кыим, кыим.

89

Тры, тры, тры...

Мене Бог бил-бил-бил кием-кием-кием-кием и на землю кинулкинулкинул!

Окрещенные язычники считали, что ангелы держат жаворонка на руках, лелеют и ласкают. Образ жаворонка в народном сознании стал ассоциироваться как один из самых благоприятных, символизирующих грядущие перемены, пробуждение живительных сил природы, неслучайно исстари в дни встречи весны 30 марта, в Алексеев день, и 7 апреля, на Благовещенье, повсеместно пекли «жаворонков».

Кукушка – одна из самых мифологизированных птиц. Славяне считали, что кукушка - птица одинокая: или ее муж утонул, или она его сгубила, или супруг покинул кукушку еще во время всемирного потопа… С тех пор она куковала и по мужу, и по гнезду, и по потерянным детям своим… И, по убеждению праславян, предсказывала будущее:

Кукушка и мне куковала – Гадала надолго житье!.. Со счета кукушка сбивала, «Ку-ку» размыкая свое.

И ей на роскошной опушке Был я благодарен тогда, - Вовеки не знавшей кукушке Теплыни родного гнезда!..

(В.Михалев. «Кукушка»).

Долгие века было у наших предков было распространено поверье о чудодейственном отваре корня «кукушкиных слезок», которым поили новобрачных, чтобы обеспечить им благодатные годы счастливого супружества.

Ласточка во все времена почиталась славянами как чистая, святая птица, с известных пор уподобленная Божьей матери. Согласно легенде, ласточка, в отличие от воробья, старалась избавить Христа от мучений и похищала гвозди, поэтому убийство ласточки до сих пор считается великим грехом; впрочем ношение сердца ласточки обещало нашим предкам - язычникам вечную любовь.

Птицей, символизирующей безграничную любовь и преданность, у славян была лебедь, покровительствующая и матери городов русских - Киеву. По свидетельству византийского историка Х в. императора Константина Багрянородного, сама территория, где жили древние руссы, именовалась Лебедией.

Не менее почитаем был царь птиц, покровитель небес, божья птица орел, живший дольше всех птиц, благословлявший их на брак и устраивавший птичью свадьбу. Достаточно распространенным было поверье о том, что орел омолаживается, купаясь в реке Иордан. В его гнезде всегда есть волшебный камень, указывающий клады и деньги.

Петух всегда был известен как вещая птица, способная противостоять нечистой силе и в то же время наделенная демоническими свойствами, поэтому он считался и опекуном хозяйства, символом плодородия, и символом пожара, «цариком», которого боится дьявол…

90