Ingushi

Личное дело выселенца А. Темурзиева

1949 г.

ГосударственнаяархивнаяслужбаРеспублики Ингушетия

палатинскую и Алма-Атинскую области), меньшая – 2278 человек – в Киргизию (Фрунзенскую и Ошскую области).

Для обслуживания спецпереселенцев, расселенных на территории Казахской ССР, организовано 488 спецкомендатур НКВД. Спецпереселенцынеимеютправа без разрешения коменданта спецкомендатуры НКВД отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого данной спецкомендатурой. Самовольная отлучка за пределы района расселения, обслуживаемого спецкомендатурой, рассматривается как побег и влечет за собой ответственность в уголовном порядке (Эдиев, 2003. С. 18). Спецкомендатуры «обслуживали» несколько насе-

ленных пунктов в местах расселения спецпереселенцев-ингушей. Спецкоменданты и их многочисленные официальные и тайные помощники осуществляли контроль, учет, взыскания и т.д. В свою очередь, контроль за работой спецкомендатур осуществляли районные отделы НКВД и УНКВД и прокуратуры. Комендантский режим ужесточился после выхода Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 г., устанавливавшего, что «… переселение в отдаленные районы Советского Союза указанных выше лиц проведено навечно, без права возврата их к прежним местам жительства. За самовольный выезд (побег) из мест обязательного поселения этих выселенцев виновные подлежат привлечению к уголовной ответственности. Определить меру наказания за это преступление в 20 лег каторжных работ. Дела в отношении побегов выселенцев рассматриваются в Особом Совещании при Министерстве внутренних дел СССР» (Там же. С. 21–22).

Как пишет В. Земсков, «государственная помощь спецпереселенцам выглядела весьма скромно. Из-за тяжелого материально-бытового положения и мучительной адаптации в местах высылки они вымирали десятками тысяч. Потому… данные об оказании государством материальной и денежной помощи спецпереселенцам можно расценивать лишь как определенную преграду на пути к их полному вымиранию. К тому же употребление слова “помощь” здесь не совсем уместно, так как в действительности это была далеко не полная компенсация за материальный ущерб, нанесенный при выселении. Проведя эти меры, руководство СССР было уверено в том, что полностью рассчи-

83

Представители ингушского духовенства в Казахстане

1948 г.

Личный архив М.М.Картоева

талось со спецпереселенцами за конфискованное у них имущество в период выселения. Сами же спецпереселенцы, как правило, придерживались иного мнения, по-прежнему считая себя ограбленными» (Парова, 1993. С. 3).

Право на достойную человеческую жизнь у ингушей было отнято, как

идругие права. Это зафиксировано в общем официальном государственном документе для всех депортированных народов: «Постановление Совета Народных комиссаров Каз. ССР и ЦК КП(б) Казахстана. Несмотря на неоднократные указания СНХ Каз.ССР и ЦК КП(б) о принятии решительных мер по пресечению издевательского отношения к спецпереселенцам, факты избиения их, занижения в оплате труда, питании, в предоставлении квартир

ит.д., продолжают иметь место и, больше того, за последнее время число их увеличилось…» (Козлов, Козлова, 2003) документах власть фиксирует

также настроения и поведение депортантов: «Со стороны спецпереселенцев высказываются жалобы и недовольство на недостаточность установленной для них нормы снабжения (100 гр. муки и 50 гр. крупы на человека в день), а также угрозы массовых расхищений и забоя колхозного скота, если эти нормы не будут увеличены. “Своих продуктов не имею, на ваши 100 гр. муки и 50 гр. крупы долго не проживешь”» (Земсков, 2003. С. 284).

И. Курковский, проживавший на момент депортации ингушей в Казахстан в с. Краснодольске Кокчетавской области, так описал приезд «врагов народа»: «В Северном Казахстане в это время еще лежит глубокий снег и стоят 40-градусные морозы, а переселенцев везли 80 км на санях со станции Таинча до села Краснодольск. Люди были полураздеты, к нашим холодам не подготовлены, натерпелись они горя еще в дороге. Но и здесь их не ждали.

84

Разгрузили всех в клубе, а потом разделили по семьям. Наши люди потеснились, приняли к себе таких же обездоленных, какими были и сами. Жили

втесноте, порой по 10 и более человек в одной комнате. Спали на соломе буквально рядом. Очень остро стоял вопрос с питанием. Своей скудной пищей делились мы как могли. А когда снег сошел с полей и подсохло, все пошли собирать колоски. Весной все взрослые спецпереселенцы включились

вработу. Особенно трудно было тем, кто работал в саманной бригаде. Работа тяжелая, и при этом с питанием тяжело вдвойне. Подростки тоже пошли работать. Большинство из них были ездовыми, прицепщиками. Особенно плохо было зимой при буране. При 40-градусном морозе ездовые возили лес, зерно, корма и другие грузы. А во что были одеты? А обуты? Страшно вспоминать, но на это никто не обращал внимания, и скидки никому не было. Все это не могло не отразиться на здоровье людей. И люди выдерживали, не жалуясь. Труднее было перенести те унижения, издевательства, которым подвергались здесь спецпереселенцы. Слово “ингуши” произносилось как враг народа…» (Эдиев, 2003. С. 18).

С1954 г., после смерти Сталина, начался половинчатый процесс реабилитации и возвращения гражданских прав. Карачаевцы, чеченцы и ингуши дольше всех находились под подозрением у власти, но 5 июля 1954 г. были сняты административные ограничения с детей в возрасте до 16 лет, сосвобождениемихиз-подадминистративногонадзораиснятияограничений по спецпоселению; снятие с учета детей старше 16 лет с разрешением выезда

кместу учебы; отмена штрафов и арестов в качестве административных мер за нарушение режима в местах спецпоселения, а с 10 марта 1955 г. они получили право иметь паспорта. 23 марта 1955 г. вышло распоряжение Совета Министров СССР «О призыве в армию спецпереселенцев», родившихся в 1936 г. В мае 1955 г. были сняты с учета спецпоселения члены и кандидаты в члены КПСС и члены их семей. Так же были сняты с учета: участники войны; женщины, вступившие в брак с местными жителями; инвалиды-одиночки. Все они теперь имели право проживания в любой местности СССР, кроме своей этнической родины. В марте 1956 г. появилось Постановление Совета Министров СССР, согласно которому сняли с учёта и надзора органов МВД членов семей участников войны, членов семей, награждённых орденами и медалями, членов семей преподавателей вузов. 16 июля 1956 г. вышел указ ПВС СССР «О снятии ограничений по спецпереселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны». Этот документ характеризовался типично казуистической логикой: «стремлением не подвергать ни малейшей критике проводившуюся ранее политику массовых депортаций» (Парова, 1993. С. 3). Народ был вы-

селен «в связи с военными обстоятельствами», а теперь, мол, этих «обстоятельств» уже нет, и спецпереселенцев можно вернуть на место». «Ни о какой политической реабилитации депортированных народов не было и речи. Они как считались народами-преступниками, так таковыми и оставались, с той лишь разницей, что из наказанных народов превратились в помилованные»

(Земсков, 2003. С. 175).

Не санкционированные вначале, а затем узаконенные массовые выезды людей на свои этнические территории вынудили власть смириться. Был создан Оргкомитет под руководством М. Гайрбекова, который принял к

85

Ингуши

Казахстан, Макинский район, с. Белоцерковка. 1956 г. Личный архив М.С.-Г. Албогачиевой

Дуа – молитва в День памяти и скорби

Назрановский район, с. Насыр-Корт. 2012 г.

Пресс-служба администрации Главы Республики Ингушетия

86

исполнению «добрую волю» руководства страны, «помиловавшего» народ и вернувшего его на «ампутированную» родину – без Пригородного района. Он был «подарен» соседней Осетии навсегда: «Не была возвращена … примерно 1/6 часть бывших ингушских земель, в частности, прилегающий к Владикавказу и несколько усеченный при депортации Пригородный район…, узкая полоска по правому берегу Дарьяльского ущелья от границы с Грузией до реки Армхи (этот участок, как и Джейраховское ущелье, в 1944–1956 гг. входил в состав Грузии), а также часть бывшего Пседахского района – узкая 5–7-километровая полоса, связывающая основную территорию с Моздокским районом (“Моздокский осетинский коридор”). Осетинское население из Назрановского, Пседахского и Ачалукского районов в течение 1957–1958 гг. было переселено – но не в Грузию, откуда его привозили по разнарядке, а в Пригородный район (естественно, и те осетины – переселенцы, что обосновались в самом Пригородном районе, могли в нем оставаться» (Яндиева, 2008б). Весной 1957 г. Ингушетия лишилась не только Пригородного района, но и западной части нынешнего Джейрахского района, располагавшегося на правом, а частью и на левом берегах Терека. Тем самым республику отрезали от Военно-Грузинской дороги, что в точности повторило действия царских властей в период 1859–1865 годов» (Зенькович, 2004.

С. 569–570).

сОЦИалЬНО-ПОлИтИческаЯ сИтУаЦИЯ

В1940–1990-е годы

ВXX в. Северный Кавказ оказался объектом жестоких массовых репрессий. Фактически на памяти нынешних поколений менялись территории расселения разных этнических групп, их политический статус, административные границы и даже сама номенклатура национальностей. Два исторических обстоятельства имеют особое отношение к событиям недавнего прошлого ингушей. Одно из них связано с созданием внутригосударственных административных образований на этнической основе. Государственноадминистративные границы таких образований обычно оформляются вокруг определенных этнокультурных ареалов или, по крайней мере, стремятся к этому: это лучше для управления и отражает стремление культурных сообществ дополнительно защитить свои интересы и целостность оболочкой государственности разного уровня. Поэтому вполне оправданным было, например, оформление в январе 1921 г. в составе РСФСР Горской Автономной Советской Социалистической Республики, в которую были включены земли, «занимаемые ныне чеченцами, осетинами, ингушами кабардинцами, балкарцами и карачаевцами и живущими между ними казаками и иногородними

(Известия. 1921. 26 янв.).

Административный центр Владикавказ и промышленный центр Грозный были выделены в самостоятельные административные единицы, а станицы

спреобладающим русским населением получили прямое подчинение правительству республики. Однако «цели наиболее широкого вовлечения трудящихся масс этой республики в дела советского государственного управления» (ГАРФ. Ф. 5677. Оп. 4. Д. 360. Л. 22) привели к выделению последовательно

87

в1921–1924 гг. из этого многоэтничного образования Чеченской, Кабардинской, Балкарской, Карачаевской автономных областей. На 1924 г. в ГАССР оставались Ингушская, Северо-Осетинская автономные области и Сунженский автономный округ с правами губернского исполкома. В 1924 г. ингуши и осетины обрели раздельные автономии, а г. Владикавказ был выделен в самостоятельную административную единицу и в нем были размещены административные центры обеих автономных областей и Сунженского округа. В 1934 г. Ингушская автономная область была объединена с Чеченской в единую Чечено-Ингушскую область, ставшую в 1936 г. автономной республикой с центром в г. Грозном. Все эти акции носили верхушечный характер, и в этой истории наиболее болезненным моментом для ингушей, оказалась передача

в1933 году г. Владикавказа под контроль Северо-Осетинской автономии, что лишило территорию проживания ингушей крупного городского центра и возможностей промышленного и культурного развития, которые такие центры предоставляют.

Ингуши не обрели своей столицы и в Грозном, с учетом доминирующего положения русских и чеченцев, что ущемляло ингушский народ в возможностях получения образования, качественного медицинского обслуживания, продвижения по службе и т.д. Более того, интеллигенция и хозяйственная номенклатура ингушского происхождения оказалась раздроблена на две части: «грозненскую» и «орджоникидзевскую». В период индустриализации на территории Ингушетии не возникло никакого нового города, который мог бы взять на себя роль национального центра, а последующая трагическая история ингушей и не дала им такого шанса.

Вторым важным фактором в современной истории ингушей, оказавшим влияние на судьбу этой этнической группы, стала депортация 1944 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1944 г. Чечено-Ингушская республика была ликвидирована, а все чеченцы и ингуши были выселены главным образом в Казахстан и Киргизию (Некрич, 1978; Так это было, 1993;

Полян, 2001). На части территории республики была образована Грозненская область, а остальная территория была разделена между Северо-Осетинской АССР, Дагестанской АССР и Грузинской ССР. На долю переселенцев выпали тяжелые испытания: голодная смерть, болезни, физические лишения, ограничения гражданских прав, распад социальных связей, подавление религии, языка и культуры. Народ был лишен даже надежды на возвращение на Родину, ибо выселение носило характер «навечно».

После смерти Сталина реабилитация ингушей, как и других репрессированных народов, была нескорой и неполной. Указ о снятии ограничений со спецпоселенцев 1956 г. сохранял запрет на возвращение в места, откуда они были выселены. Восстановление в 1957 г. Чечено-Ингушской республики произошло в иной конфигурации: Пригородный район решением руководства РСФСР был оставлен в составе СО АССР, а Чечено-Ингушетии были переданы три района Ставропольского края – Каргалинский, Шелковской и Наурский. Поскольку программ организованного переселения не существовало, поток ингушей был направлен к местам своего прежнего проживания, в том числе и в Пригородный район. Осетинские власти препятствовали поселению ингушей, что заложило мину замедленного действия в центральной части Кавказа. Так, уже в 1956 г. Совет Министров СОАССР в своем

88

конфиденциальном письме за от 17.10.56 г. запретил учреждениям и частным лицам продавать дома или сдавать жилплощадь под квартиры ингушам, возвращающимся из высылки, а в отношении лиц, уже приобретших дома, обязывал документацию купли-продажи признать недействительной. В марте 1982 г. появляется Постановление Совета Министров СССР № 183 «Об ограничении прописки граждан в Пригородном районе СОАССР» (Акиев и др., 1996. С. 109). Ограничения касались исключительно лиц ингушской национальности, поскольку в то же самое время руководство Северной Осетии усиленно осуществляет переселение в Пригородный район выходцев из ЮгоОсетинской АО Грузинской ССР (Кабисов, 1987).

Уже после принятия в 1989 г. Съездом народных депутатов СССР Декларации о признании незаконными и преступными акты насильственного переселения, Верховный Совет СО АССР принял 14 сентября 1990 г. постановление, запрещающее на территории республики куплю-продажу жилых домов и других строений на правах личной собственности (Мараторий на прописку, 1990). Ингуши всяческими путями старались вернуться в родные места, несмотря на ограничения. В ряде сел Пригородного района селились и проживали многие семьи без прописки и реальная численность граждан этой национальности превышала данные официальных переписей, как минимум, в два раза. Ограничения на прописку сохранялись, и за 10 лет после 1982 г. было прописано всего лишь около одной тысячи лиц ингушской национальности. «Холодная война» между двумя общинами из-за владения домами и участками с конца 1980-х годов стала все чаще выливаться в акты насилия.

Если вопрос о земле был важной социальной проблемой, то его проекцией в сферу политики и массовой психологии стал вопрос об административном подчинении территории. Стороны в лице политиков и активистов повели отчаянный спор за доказательства своего приоритета над ней. Для Северной Осетии вывод части Пригородного района из-под своего контроля означал утрату важнейшей доли аграрного комплекса. Кроме того, мог встать вопрос и о возвращении Ставропольскому краю Моздокского района, переданного Северной Осетии в 1944 г. одновременно с ингушскими землями. Для ингушей же без этой территории было фактически невозможно создать республику с жизнеспособной экономикой. К этому добавлялся фактор морального значения: именно здесь были расположены древние ингушские поселения, в том числе с. Ангушт, от названия которого, возможно, происходит само слово

ингуш (Волкова, 1974. С. 158; Мугуев, 1931. С. 11).

Ущемление ингушского народа в политическом статусе и территориально вели к дискриминации в экономической и социальной сферах. Самыми отсталыми районами в Чечено-Ингушетии были именно ингушские – Назрановский, Сунженский и Малгобекский и в Северной Осетии – Пригородный (Мутолиев и др., 1992. С. 53). Такое положение ингушского народа не могло его устраивать. В самые тяжелые годы ингушский народ боролся за свои права. Многочисленные обращения, петиции в партийно-государственные инстанции как во время депортации, и особенно активно после 1957 г. с просьбой решить ингушской вопрос вызывали репрессии по отношению к их авторам. Антиингушская политика властей привела к тому, что 16 января 1973 г. более 15 тыс. ингушей заполнили площадь Ленина в г. Грозном. Митинг с требованием возвращение отнятой Сталиным Родины продолжался три дня и был

89

пресечен силовыми мерами. После 1973 г. антиингушская кампания в Центре, Северной Осетии и Чечено-Ингушетии приняла масштабный характер. Толчком послужило Постановление ЦК КПСС «Об антиобщественном, националистическом сборище в г. Грозном» (Сампиев, 2007а, С. 14, 15).

Движение за ингушскую государственность обрело массовый характер и организационные формы с 1985 г. Съезд ингушского народа, 9–10 сентября 1989 г. в г. Грозном собрал 987 делегатов и гостей. В повестке дня стояло два вопроса: 1. О восстановлении ингушской национальной государственности. 2. О реабилитации ингушского народа и восстановлении его территориальной целостности (Второй съезд..., 1990). Съезд создал оргкомитет по восстановлению ингушской автономии и постановил добиваться принятия закона о реабилитации репрессированных народов с восстановлением всех прав и территориальной целостности и обеспечить возмещение материального ущерба, а также просил ЦК КПСС, Верховный Совет СССР, Второй Съезд народных депутатов решить вопрос восстановления автономии ингушского народа в ее исторических границах (Там же. С. 6).

19 ноября 1989 г. Верховный Совет СССР принял Декларацию «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав». В ней Верховный Совет СССР признал практику насильственного переселения народов тяжким преступлением, противоречащим основам международного права, и счел необходимым принять законодательные меры для восстановления прав всех советских народов, подвергшихся репрессиям. Для рассмотрения обращений ингушского населения Совет Национальностей Верховного Совета СССР создал 26 марта 1990 г. Комиссию под председательством А. Белякова. Во время пребывания в Чечено-Ингушской и Северо-Осетинской автономных республиках члены комиссии имели встречи с населением Че- чено-Ингушской АССР и Пригородного района Северо-Осетинской АССР, проанализировали статистические, архивные и исторические документы и материалы. Комиссия пришла к заключению, что Верховному Совету СССР

необходимо определить принципиальные подходы к решению вопросов восстановления прав всех народов, подвергшихся насильственному переселению. Учитывая просьбы ингушского народа и Верховного Совета ЧеченоИнгушской АССР о восстановлении автономии ингушского народа, комиссия внесла предложение рассмотреть этот вопрос Верховному Совету РСФСР. Комиссия считала что требование ингушского населения о возвращении Пригородного района в его границах до 1944 г. и других территорий, ранее входивших в состав Чечено-Ингушской АССР, имеет основание и подлежит рассмотрению Верховным Советом РСФСР.

Однако распад Советского Союза затянул решение вопроса о реабилитации репрессированных народов. В тяжелой политической борьбе депутатам

СССР и РСФСР от репрессированных народов, поддержанным рядом демократических организаций и партий России, 26 апреля 1991 г. удалось добиться принятия Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов».

Занесколькоднейдопринятиязакона,19апреля1991 г.,ВерховныйСовет СОАССР принял поправки в Конституцию СО АССР, установившие право на введение чрезвычайного положения в республике или ее части, что нарушало Союзный Закон о чрезвычайном положении. В тот же день в Пригородном

90

Ингушская и чеченская интеллигенция на Красной площади

Участники заседания Верховного Совета РФ в день принятия закона об образовании Республики Ингушетия и Чеченской Республики. Москва, 5 июня 1992 г.

Личный архив М.М. Картоева

районе и г. Владикавказе было введено чрезвычайное положение, которым руководство Северной Осетии хотело сорвать принятие Закона о реабилитации. Уже 17 мая 1991 г. Верховный Совет РСФСР по инициативе осетинских депутатов принял Закон о чрезвычайном положении, которым вводилось положение, определялось что ЧП в отдельной республике может вводиться Указом Президиума ВС этой республики.

С лета 1992 г. продвинулось решение вопроса о создании Ингушской республики. Основой президентской инициативы принятия закона об ее образовании стали решения съезда ингушского народа от 27 марта 1991 г. и съезда народных депутатов всех уровней в г. Назрани 20 июня 1991 г. о провозглашении Ингушской республики в составе РСФСР. 30 ноября 1991 г. среди ингушского населения состоялся референдумом, в котором приняли участие около 100 тыс. человек. Вопрос на референдуме был сформулирован следующим образом: «Вы за создание Ингушской Республики в составе РСФСР с возвратом незаконно отторгнутых ингушских земель и со столицей в г. Владикавказе?» В голосовании приняли участие 97% избирателей ингушских районов, из которых 92,5% высказались «за» (Музаев, 1999. С. 100).

5 февраля 1992 г. президент Б.Н. Ельцин внес в Верховный Совет законопроект о преобразовании Чечено-Ингушской Республики в Республику Ингушетия и Чеченскую Республику в составе Российской Федерации. 5 июня 1992 г. Верховный Совет принял Закон фактически без обсуждения и почти единогласно. Для определения границ республики и решения других вопро-

91

сов создавалась Государственная комиссия. Факт восстановления автономии был ингушами встречен с огромным воодушевлением.

Принятиезаконатребовалоотфедеральныхвластейконкретныхдействий по его осуществлению: создание временных органов власти, способных начать процесс формирования ингушской государственности. Ингушские активисты развернули соперничество за пост временного Главы администрации, а точнее говоря – Народный совет стал добиваться назначения на должность БембулатаБогатырева.Именноэтообстоятельствоблокировалодеятельность по практическому созданию республики, так как вопрос о главе администрации долго не решался. Лояльность к России соединялась с чувствами недоверия и отчуждения к Центру, продолжавшему затягивать решение ингушского вопроса. Подобная позиция и действия ингушской стороны были известны в Северной Осетии, избравшей в ответ стратегию отторжения компромиссов и наращивания силовых позиций. Тон был задан президентом республики А.Г. Галазовым, с санкции которого и при участии осетинских политиков и интеллигенции среди населения стал внедряться негативный образ ингушей как народа. С ведома властейзначительная часть армейского вооружения попала

вруки гражданского населения. В какой-то момент процесс утраты контроля за распространением оружия в конфликтогенной зоне обрел необратимый характер. Здесь также допустим сценарий, что через «вооруженную акцию»

вданном регионе было намерение федеральной власти спровоцировать Чечню и тем самым решить «проблему Дудаева». Определенное давление «разобраться с Дудаевым».

Хроника эскалации насилия в осетино-ингушском конфликте достаточно хорошо известна. 20 октября 1992 г. с. Шолхи Пригородного района бронетранспортером ОМОНа МВД СОССР была задавлена школьница-ингушка, что вызвало возмущение жителей поселка. В ночь на 21 октября в пос. Южный Пригородного района работник МВД Северной Осетии застрелил двух ингушей. В тот же день произошло столкновение между жителями поселка Южный и сотрудниками служб МВД СОССР, в ходе которого с обеих сторон было убито и ранено еще 7 человек. И водителю, и милиционеру даже не было предъявлено каких-либо обвинений. Зато убитых милиционеров хоронили с почестями в присутствии А.Х. Галазова и членов правительства. 24 октября в поселке Южный состоялся митинг ингушского населения, на котором параллельно с существующими органами была избрана временная администрация района. Как отметила И. Дементьева, «безоглядные эмоции, а может быть, и честолюбие некоторых авторитетных ингушских деятелей толкали их в умело поставленную западню» (Известия. 1994. 25 янв.). В последующие до 30 октября дни в населенных пунктах компактного проживания ингушей проходили локальные стычки, перешедшие 31 октября в вооруженные столкновения в поселках Пригородного района. С ингушской стороны участниками боевых действий выступили группы вооруженной стрелковым оружием молодежи и не имеется каких-либо данных, что эти выступления организовывались из единого центра и при направляющей роли обученных командиров. Это выступление было, скорее спровоцированное, а не заранее подготовленное.

31 октября во Владикавказ прибыл заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Георгий Хижа, Председатель Государственного

92