Глава 2. Содержательная предметно-практическая специфика и основные признаки правореализации

В составе теории правореализации одним из основных элементов является: 1) теоретическое знание социально-психологически-правовой предметно-практической специфики правореализации, а также, как логическое продолжение и концептуальное обобщение первого, 2) знание ее основных свойств или признаков.

Но прежде, чем приступить к выявлению этих элементов, рассмотрим терминологическую сторону проблемы. В синонимический ряд терминов «правореализация», «реализация права», «реализация норм права» вполне допустимо включать терминологические конструкции «осуществление права», «претворение права» и даже – «правопользование»¹. При этом такие близкие по смыслу с точки зрения этимологии, но имеющие собственное социально-правовое содержание, понятия, как «использование права» (реализация субъективного права), «исполнение права» (реализация субъективной обязанности), «соблюдение права» (реализация запрета и ограничения), «правоприменение» (реализация полномочий, запретов и ограничений должностными лицами) являются разновидностями реализации норм права. Для них правореализация – родовое понятие или, точнее, фундаментальная категория. Эта категория как формализованное теоретическое знание фиксирует и отражает сложную социально-психологически-правовую форму, содержание и сущность правореализационной практики. Вместе с тем с фактологической точки зрения данная многомерная и многогранная практика шире по объему, чем обозначающий ее термин (правореализация). Поэтому точнее было бы говорить: социально-психологически-правовая реализация.

Однако здесь и далее будет использоваться вышеозначенный ряд синонимических терминов, прежде всего, термин «правореализация». Это обусловлено не только стремлением избежать излишней перегруженности научного аппарата и следовать сложившейся традиции, но в том числе тем, что важны не термины, не дискуссии (хотя они полезны до известного предела) – какой термин более точен, а реальное понимание форм, содержания и сущности исследуемой практики.

Иногда в информационной правовой коммуникации вместо означенных категорий юриспруденции применяются терминологические конструкции «реализация законов» и «реализация нормативно-правовых актов». Если это допустимо в публицистике и непрофессиональном словоупотреблении, то для юриста здесь все очевидно. Во-первых, законы и в целом нормативно-правовые акты – только часть (пусть преобладающая по объему и значению) системы формальных источников российского права. Во-вторых, самое главное – реализовать можно содержание права, его нормы, а не форму права (нормативно-правовые акты), даже с учетом того, что форма и содержание права тесно связаны и нерасторжимо слиты.

Отдельные грани и проявления правореализации отражаются с помощью научно-теоретических категорий: ситуационный социально-правовой статус правореализатора, правомерное поведение, общерегулятивное и конкретное правоотношение, простая и сложная правореализационная ситуация, юридическая практика, юридический процесс, частные и публичные правореализаторы, социально-правовая деятельность, ситуационный праворегулирующий комплекс, ситуационное право, субъективные права и обязанности, правонарушение и юридическая ответственность, законность и правопорядок, государственно-правовой режим, дефекты права, эффективность правовых норм и некоторых других.