Радий Петрович Погодин

Р.П.Погодин (1925— 1993) — представитель поколения фрон­товиков в детской литературе. С января 1943 года он участвовал в боях, дошел до Берлина и Потсдама; награжден четырьмя орде­нами.

В 50-е годы были напечатаны первые рассказы Погодина для детей и повесть «Муравьиное масло» (1957). А уже в следующем году вышла новая книга писателя — повесть в рассказах «Кирпич­ные острова». Там уже не описание «общедетских» черт и нраво­учительных примеров, а исследование детской психологии в кон­тексте времени и быта. Автора занимал процесс взросления ре­бенка: герою «Кирпичных островов» Кешке в начале повести пять-шесть лет, а в конце — восемь-девять. И на этой повести, и на всех последующих произведениях писателя лежит отпечаток авто­биографизма.

В 1960 году вышла книга Р. Погодина «Рассказы о веселых лю­дях и хорошей погоде»; в ней писатель осваивал тему отрочества. Наибольшей удачей можно считать рассказ «Дубравка». Далее по­следовали трилогия «Ожидание» (1963), повесть-пьеса «Трень-брень» (1966), маленькая повесть для малышей «Откуда идут тучи» (1966), повесть-сказка «Шаг с крыши» (1968), рассказы «Петухи» и «Шутка» (1969), книга «Осенние перелеты» (1972; в нее вошли повести «Включите Северное сияние!» и «Где леший живет?»), повесть «Живи, солдат» (1975; написана по воспоминаниям о ле­нинградской блокаде), повесть-сказка для малышей «Где ты, где-тыгдеты?» (1978), сборник рассказов «Перейти речку вброд» (1979). К теме войны писатель еще раз вернулся в 80-х годах — в повестях «Мост» и «Боль».

Совсем молодым солдатом Р.Погодин столкнулся с детской бедой на войне и понял через детство войну, да и всю жизнь человеческую. Для писателя нет границы, отделяющей жизнь де­тей от жизни взрослых, а есть детский или взрослый угол зрения на мир. Детское видение ему тем дороже, что оно глубже прони­кает в самую сердцевину жизни; оттого произведения его читают дети, подростки, а также и взрослые.

Писательскую манеру Р. Погодина отличает мозаичность пове­ствования, в котором переплетается несколько сюжетных планов. Речь рассказчика нетороплива и эмоциональна, немного напоми­нает сказ. Образ рассказчика всегда отчетливо вырисовывается среди других образов. Читатель воспринимает рассказчика как человека взрослого, но по-детски удивленного и влюбленного в жизнь.

Проза Р. Погодина реалистична, но не чужда разных форм ус­ловности: сказочно-мифологического вымысла, детской игры, авторской фантазии, метафоричности и аллегории. Художествен­ная условность углубляет восприятие конкретной исторической действительности, выявляет вечный смысл повседневной жизни. Характерная для писателя жанровая форма — рассказы, сливаю­щиеся в повесть.

Родина, детство, природа и война — эти темы, отражаясь одна в другой, вместе образуют художественный мир одного из самых значительных произведений писателя — повествования в расска­зах «Где леший живет?». Писатель философски осмысляет про­странство и время, в котором дано человеку родиться и умереть, при этом детство является для него исходным понятием. Простран­ство измеряется все расширяющимися горизонтами Родины (рас­сказ « Что у Сеньки было»). Земля расходится вокруг маленького Сеньки кругами, как вокруг теленка, привязанного к колышку: сначала — малая земля, на которой все-все принадлежит ему, далее — большая земля до горизонта, еще дальше — «огромад-ная» земля. «А когда Сенька поднялся на самый верх, стало ему далеко видно вокруг. И сомкнулся тогда Сенькин мир малый с большим и огромадным, так как земля Сенькина уходила вдаль на необъятные расстояния». Сенька знает, что нет лучше места на земле, чем на коленях у матери; это и есть самая малая родина, центр личного мироздания.

Измерить время, жизнь человеческую Погодин хотел бы не историческими событиями, не биографическими датами, а рож­дением ребенка. Герою рассказа «Леший», входящего в цикл «Где леший живет?», Кузьме Прохорову довелось пережить многое: Пер­вую мировую войну, раскулачивание, лагеря и новую Великую войну. Однако рядом с мальчишкой-сиротой Володькой он при­ходит к пониманию времени не через эти вехи, а через детство: «Будь у меня взаправду сын, будь у меня внук, было бы мне за что уцепиться в быстротекущем времени, не топило бы оно меня, не ломало. Наверное, только благодаря детям человек принимает перемены своего бытия если и без благодарности, то без страха и без обиды, потому что дети и есть плоть времени и его суть...»

Ребенок с его естественным эгоцентризмом «присваивает» окру­жающий мир, а взрослые — Кузьма Прохоров, бабушка Вера, дед Савелий — отдают себя детям. Процесс же взросления заключает­ся в том, что чувство собственности переплавляется в чувство ответственности. Рождается сестра — и меняется Сенька, переста­ет понимать он язык зверей и птиц. Меняется и родная деревня Малявино. Идет война, и земля уже видна вглубь — на глубину окопа. Углубляется детская душа, созревает раньше тела, готовая растечься через глаза, огромные на маленьком лице. Р. Погодин показывает, что детство ничего не пропускает мимо себя: любовь и смерть, мир и войну дети воспринимают с той же остротой, что и взрослые.

Взаимоотношения детей и взрослых (особенно пожилых) по­стоянно в поле зрения писателя. Объединяет стариков и детей их положение «на меже» жизни, дающее возможность не торопясь разглядеть малое, задуматься о большом. «Книжка про Гришку» (1974) — небольшая повесть в рассказах — интересна созданием образного мира, в котором пяти-шестилетний ребенок чувствует себя на равных не только со своими сверстниками и со взрослы­ми, но и со зверями и птицами. Все герои разговаривают между собой, причем по большей части по главным вопросам жизни. Например, в шутку и всерьез говорят о счастье, о душе. Дошколь­ник Гришка и его друзья Лиза и Валерка, дядя Федя и художник Мартиросян, воробей Аполлон и конь Трактор и еще многие дру­гие входят в единое мыслящее сообщество. Писатель приподнима­ет каждого из положительных героев, сообщает каждому, в том числе маленькому Гришке, мысли и переживания самого благо­родного свойства. Только девочка Лиза и дядя Василий лишены возможности включиться в счастливое единство: Лиза — из-за того, что не умеет удивляться и, как следствие, холодна душой, а дядя Василий — из-за потерянной когда-то «гайки» (метафора само­дисциплины).

Умение изъясняться на языке развернутых метафор проявляет­ся в полную силу в одном из лучших рассказов Погодина — «Ла­зоревый петух моего детства». Адресованный взрослым, рассказ раскрывает важнейшую для писателя мысль: «детство сильнее люб­ви», поэтому только детство не исчезает насовсем.

Повесть «Где ты, гдетыгдеты?» имеет подзаголовок «Сказка про жеребенка Мишу и его друзей». Это произведение представ­ляет собой характерный для Погодина сплав социально-бытового повествования, философско-фантастической притчи и волшеб­ной сказки. Рассказ написан для читателей-малышей. Своих геро­ев автор поселил в старинном Новгороде — городе чудес, где разгуливают говорящие животные и является загадочный зверь Индрик. Жеребенок Миша, мышонок Терентий — аллегоричес­кие воплощения раннего детства. Жеребенок Миша, как и Гриш­ка из «Книжки про Гришку», любит размышлять, например «над вопросом, почему понятное вдруг становится непонятным». Лю­бит он и бегать вокруг холма, и искать что-то («А может быть, холм для того и стоит, чтобы оно было — что-то там, за хол­мом?»). Мышонок Терентий однажды находит выход из родного подземелья наружу, в город, — к приключениям и открытиям. Постепенно герои обретают все больше друзей, все сложнее ста­новятся их взаимоотношения с миром.

Рассказы в этой повести совсем короткие, но с глубоким и серьезным подтекстом, что позволяет многие из них назвать притчами. Несмотря на детскость сюжетов, вопросы, в них по­ставленные, могут дать пищу для размышлений и взрослому чи­тателю.

В прозе Радия Погодина, как в зеркале, отражается народная сказка с ее строгими канонами. Размышления писателя о законах жанра сказки содержатся в его статье «Гуси-лебеди», опублико­ванной в журнале «Детская литература», № 2 за 1993 год.