3. Категории феодально-зависимого населения. Феодальная рента

Вопрос о категориях феодально-зависимого населения в XIV-XV веках является одним из самых важных для уяснении процесса феодализации. В курсе изучения Русской Правды мы отмечали существование в XII – начале XIII веков таких категорий зависимого населения, как смерды, закупы, рядовичи, челядь, холопы; уяснили их связь с общественными укладами, существовавшими в то время, процесс попадания свободных общинников ( людей) в феодальную зависимость.

На протяжении XIV-XV вв. в судьбе русского крестьянства произошли существенные изменения. Характерно, что к концу данного периода за сельским население укрепилось название «крестьяне». Термин, изначально имевший религиозно-национальную окраску, к этому времени приобрел социальное значение. В источниках, показывающих положение крестьян, наряду с этим термином встречается и более специальные: старожильцы, люди пришлые, окупленные, половники, серебреники, новоприходцы.

В источниках часто используется термин «старожильцы». Б. Д. Греков, видел в них «феодальнозависимых крестьян», которые назывались так, чтобы не спутать с новоприходцами. Он считал, что уже в это время переход их был стеснен.Л. В. Черепнин отмечал, что это основная масса крестьянского населения феодальных вотчин. Но они могли жить и на государственных землях. Главный их признак – хозяйственная связь с наделом. Как видим, если у Б. Д. Грекова основной упор сделан на личной зависимости, то у Л .В. Черепнина на несение тягла. Он не считал их особой категорией крестьянства.Следует отметить, что старожилец продолжает оставаться таковым, если он переселяется в пределах своего княжества (т.е. хозяина земли не меняет).

От старожильцев отличали людей пришлых (новоприходцев) - людей призванных из других княжений. Заметьте, именно из других княжений. Их привлекали льготами, экономической помощью. Со временем они становились старожильцами.Существует и ряд других мнений. Так Г. Е. Кочин, И. Я. Фроянов, Л .В. Милов считают, что между старожильцами и новопришельцами нет социальных различий, а только бытовые.

Спорным является вопрос о «серебрениках». Б. Д. Греков считал их особой категорий феодально зависимого населения. Он писал, что кроме крестьян в полном смысле слова, то есть ведущих собственное хозяйство своими средствами производства, были категории полностью или частично лишенные средств сельскохозяйственного производства людей, относя к ним серебреников и половников. Л. В. Черепнин полпгал, что это крестьяне должники, которые должны вернуть феодалу деньги - через отработку или под проценты. Серебреником мог стать и старожилец и не несший тягла человек.Следовательно, это не особая категория населения, а путь попадания в феодальную зависимость.

В работе «Образовании Русского централизованного государства» Л. В. Черепнин говорит, что и половники не составляли особой категории крестьянства: как и у других крестьян, у них могло быть свое собственное хозяйство.Половник – это крестьянин, который отдает половину урожая феодалу.Источник половничества - это хозяйственное разорение крестьян, вынуждавшее их продавать землю. Это могли быть и отпущенные на волю холопы. «Можно думать, - писал Л. В. Черепнин, - что эта форма эксплуатации развивалась в условиях хозяйственного подъема, вызванного восстановлением пустошей, освоения и обработкой под пашню лесных площадей, заведением новых крестьянских поселений - деревень и починков».

Большой интерес представляют «люди окупленные» - выкупленные на волю холопы и посаженные на землю (окуп - цена выкупа несвободного человека). Л .В. Черепнин считает, что в эту категорию входили также выкупленные из плена полоняники.

В зависимости от конкретных районов и земель существовала другие термины, обозначавшие непосредственных сельских производителей. Их обилие в XIV-XV веках свидетельствовало о том, что в данное время шел процесс попадания свободного населения в феодальную зависимость.

Особую категорию составляли холопы. Они покупались, продавались, дарились, передавались как приданое. Основная их масса выполняла дворовую работу в господском хозяйстве или работала на барской пашне. Были среди них и ремесленники. Намечается тенденция к слиянию этой категории с крестьянством. В это время, как установлено исследователями в последнее время, в XIV-XV веках (возможно) не следует говорить об изживании холопства. Сельские холопы сохранили большой вес в домениальном хозяйстве. Многие исследователи отмечают, что для феодалов холопы представляли собой наиболее мобильную форму подневольного труда, в характере и содержании использования которой представители господствующего класса не ограничивались ни традицией, ни законом. Хотя случаи перевода холопов на надел известны с конца XV века.

Размеры крестьянского надела колебались от 8-10 до 15 десятин. Нет фактов, которые бы указывали на наличие аренды вследствие земельной тесноты или же под влиянием государственной или частновладельческой эксплуатации. Отсутствуют данные и о трудностях относительно обеспечении орудиями труда.

Среди исследователей нет единого мнения о том, какая форма эксплуатации преобладала. Б. Д. Греков считал, что в XIII – середине XV веков преобладал оброк. А. А. Горский и Л. В. Черепнин указывали, что наряду с оброком имела место и барщина, особенно в старых селах.

Существовали различия в землевладении и землепользовании Новгорода и княжеств Северо-Восточной Руси, которые определились в этот период:

1. история Новгородской вотчины не сопровождалось резким спадом в результате монголо-татарского нашествия;

1. в Новгороде служебный характер вотчины почти отсутствовал, в других землях служебная сторона имела большое значение, что создавало стимул для ее развития;

2. в Новгороде были лучше развиты торгово-денежные отношения;

4. в Новгороде плотность населения была выше, преобладали малодворные поселения, на северо-востоке - наоборот.

В итоге в Новгороде преобладал натуральный оброк, при ощутимом весе денежной ренты и слабом развитии барщины. Барские запашки составляли 2% обрабатываемой земли. На Северо-востоке барское поле насчитывало 14-17 % .

Общая масса ренты составляла в обычных условиях 25-30% совокупного продукта крестьянского двора. Но следует учитывать, что крестьяне получали доходы не только с земли, но и с промыслов. Несмотря на то, что наблюдалась тенденция к повышению степени эксплуатации крестьян, рост производственных возможностей крестьянского хозяйства определил эту тенденцию. Так что наблюдается укрепление экономических позиций крестьянского хозяйства к концу XV века.

Крестьяне свободно могли оставлять землю, на которой они жили и переходить к другому землевладельцу, уплатив прежнему хозяину долги и особую пошлину за пользование двором и земельным наделом - пожилое. В XIV – середине XV веков наметилось стремление княжеской власти ограничить крестьянский выход из вотчин феодалов. Вначале князья стали договариваться о том, чтобы не принимать крестьян друг у друга. В докончании великого князя Дмитрия Ивановича с Серпуховским князем Владимиром Андреевичем 1367 году говорится: «... а которые слугии побегли к дворескому, (а черные люди к сотником), тех на в службу не принимати». Сын Донского Василий I повторил докончание с князем Владимиром Андреевичем в 1390 году. То же требование не принимать крестьян фигурировало в Московском княжестве в первой половине XV века.

Другим направлением было ограничение срока крестьянского перехода: на Филиппов день – 14 ноября, Юрьев день - 26 ноября, Петров день - 29 июня, Рождество – 26 декабря (в отдельных землях с середины XV века). Вначале эти ограничения действовали применительно к отдельным группам сельского населения, затем были распространены шире. Большой заслугой Б. Д. Грекова являлось то, что он выступал против суждений старой науки о том, что русские крестьяне до XV века были свободны, не связаны с землей, он доказал, что уже в XV веке феодалы стремились их закрепостить, но не имели для этого сил.

В XIV-XV веках преобладала поземельная зависимость крестьянства при второстепенной роли личных форм зависимости.