- •Интеллектуальные уловки. Критика современной философии постмодерна
- •Предисловие к переводу книги «Интеллектуальные уловки» Алана Сокала и Жана Брикмона
- •Предисловие к англоязычному изданию
- •Благодарность{а}
- •1. Введение
- •Что мы хотим показать?
- •1. Маргинальный характер цитирования.
- •2. «Ограниченность» ученых.
- •3. Поэтическая лицензия.
- •4. Роль метафор.
- •5. Роль аналогий.
- •6. Вопрос компетенции.
- •7. Но эти авторы не являются «постмодернистами».
- •План исследования
- •2. Жак Лакан
- •«Психоаналитическая топология»
- •Мнимые числа.
- •Математическая логика.
- •Заключение
- •3. Юлия Кристева
- •4. Интермеццо: когнитивный релятивизм в философии науки
- •Солипсизм и скептицизм
- •Наука как практика.
- •Эпистемология в кризисе.
- •Тезис Дюгема-Куайна: недоопределенность
- •Кун и несоизмеримость парадигм.
- •Фейерабенд: «Все сойдет»
- •«Сильная программа» в социологии науки
- •Бруно Латур и его правила метода.
- •Практические следствия.
- •1.Релятивизм и полицейские расследования.
- •2.Релятивизм и преподавание.
- •3. Релятивизм в странах третьего мира.
- •5. Люси Иригарей
- •Механика жидких тел.
- •Математика и логика.
- •6. Бруно Лятур
- •7. Интермеццо: теория хаоса и «наука постмодерна»
- •8. Жан Бодрийар
- •9. Жиль Делез и Феликс Гваттари
- •10. Поль Вирилио
- •11. Некоторые злоупотребления теоремой Геделя и теорией множеств
- •12. Эпилог
- •Во имя настоящего диалога между «двумя культурами»
- •1. Знать, о чем говоришь.
- •2. Всё то, что непонятно, не всегда глубоко.
- •3. Наука не «текст».
- •4. Не имитировать точные науки.
- •5. Не использовать аргумент авторитета.
- •6. Не смешивать скептицизм научный и радикальный.
- •7. Не формулировать провокационных тезисов.
- •Как мы дошли до этого?
- •1. Забвение эмпирического.
- •2. Сциентизм в гуманитарных науках.
- •3. Престиж точных наук.
- •4. «Естественный» релятивизм в гуманитарных науках.
- •5. Традиционное философско-литературное образование.
- •И какова роль политики во всем этом?
- •1. Новые социальные движения.
- •2. Политическое отчаяние.
- •3. Наука как доступная мишень.
- •Почему это необходимо?
- •Что дальше?
- •Приложение а. Нарушая границы: к трансформативной герменевтике квантовой гравитации *
- •Квантовая механика: неопределенность, дополнительность, прерывность, взаимосвязанность
- •Герменевтика классической общей теории относительности.
- •Квантовая гравитация: струна, сплетение или морфогенетическое поле?
- •Дифференциальная топология и гомология
- •Теория многообразий: всё и границы, границы и дыры
- •Нарушая границы: к освободительной науке
- •Цитируемая литература.
- •Приложение в. Комментарии к пародии.
- •Введение.
- •Квантовая механика.
- •Герменевтика классической общей теории относительности.
- •Квантовая гравитация.
- •Дифференциальная топология.
- •Теория многообразий.
- •К освободительной науке.
- •Приложение с. Нарушая границы: послесловие*
- •Цитируемая литература
- •Библиография.
Механика жидких тел.
В эссе, написанном до «“Механики” жидких тел», Иригарей уже развивала свою критику «маскулинной» физики: она, похоже, полагает, что механика жидких тел отстает в развитии по сравнению с механикой твердых тел потому, что твердость отождествляется (ею) с мужчинами, а текучесть с женщинами. (Однако, Иригарей родилась в Бельгии, и разве она не знает символ Брюсселя?)
Итак, попробуем подробно проследить за рассуждением Иригарей. Ее эссе начинается буквально следующим образом.
Уже распространяется - с какой скоростью? в каких средах? несмотря на какие препятствия?... - и что они распространялись бы способом, мало совместимым с символическими рамками, создающими закон. А это не могло бы длиться без создания некоторых завихрений, водоворотов, которые следовало бы вновь ограничить твердыми принципами-перегородками, иначе они распространятся до бесконечности. Дойдя до того, что они снесут саму эту третью инстанцию, обозначенную в качестве реального. Нарушение и смешение границ, которое просто необходимо принудить к порядку[118].
Необходимо поэтому вернуться к «науке», чтобы задать ей несколько вопросов. {В сноске она отмечает:} Необходимо было бы обратиться к /99/ некоторым трудам по механике твердых и жидких тел[119]. {Затем она продолжает:} Вопрос исторического запоздания разработки «теории» жидких тел и всего того, что из нее следует касательно апории математической формализации. Остается объяснить то, что, вероятно, будет приписано реальному {В сноске она добавляет:} Ср. значение «реального» в «Текстах» и «Семинарах» Лакана.
Итак, если мы рассмотрим свойства жидких тел, мы заметим, что это «реальное» может закрывать немалую часть физической реальности, которая все еще сопротивляется адекватной символизации и/или означает неспособность логики погрузить в своей письмо все черты природы. Подчас необходимо редуцировать некоторые из них, рассматривать их/ее лишь с точки зрения идеального состояния, чтобы они/она не тормозила работу теоретической машинерии.
Но какое распределение ролей поддерживается здесь между языком, всегда подчиненным постулатам идеальности, и эмпирической реальностью, отпавшей от всякой символизации? И как не признать, что с точки зрения этого разрыва, этого разлома, обеспечивающего чистоту логики, язык по необходимости остается мета-«нечто»? И не только в своей артикуляции, произнесении здесь и сейчас субъектом, но еще и потому, что этот «субъект» уже в силу своей собственной структуры, о которой он даже и не подозревает, повторяет нормативные «суждения» о природе, сопротивляющейся такому переписыванию.
И как помешать тому, чтобы само бессознательное «субъекта» порождалось именно в такой форме, даже если оно оказывается редуцированным в его интерпретации через систематику, отмечающую историческую «невнимательность» к жидким телам?
долгосрочного сговора между рациональностью и механикой одних лишь твердых тел? (Иригарей 1977, с. 105-106, курсив в оригинале)
Отметим сразу же, что реальность безо всяких кавычек существует; проблема в том, чтобы понять ее. Касательно же механики твердых и /100/ жидких тел, утверждения Иригарей нуждаются в определенных замечаниях. С одной стороны, механика твердых тел далека от своего завершения; существует много нерешенных проблем, например, количественное описание разломов. С другой стороны, равновесные жидкости и ламинарные потоки изучены достаточно хорошо. Кроме того, нам известны уравнения (Навье-Стокса), которые описывают поведение жидких тел в многочисленных ситуациях. Главная проблема заключается в том, что эти нелинейные[120] уравнения с частными производными трудно решать, в особенности, для турбулентных потоков. Но эта трудность не имеет ничего общего с «неспособностью логики», «адекватной символизацией» или «языковой структурацией (языка)». Иригарей, обращая излишнее внимание на логический формализм в ущерб физическому содержанию, принимает здесь эстафету у своего (бывшего) учителя Лакана.
За этими пассажами следует некоторое число примечаний, в которых смешиваются между собой (причем в совершенно невообразимых формах) жидкие тела, психоанализ и математическая логика:
Несомненно, акцент все больше смещается с определения терминов на анализ их отношений (одним из примеров этого служит теория Фреге). Что приводит также к допущению семантики неполных сущностей: функциональных символов.
Но кроме того, что допущенная таким образом в предложение неопределенность подчинена общему порядку следования формального типа - поскольку переменная является таковой лишь в пределах идентичности форм(ы) - главная роль отдается символу универсальности - то есть квантору всеобщности - способы геометрического истолкования которого необходимо внимательно изучить.
Следовательно, «все» - относящееся к х, так же, как и к системе - будет всегда наделять статусом «не все» всякого установления частного отношения, причем этот квантор «все» определяется лишь экстенсиональным образом, который не может обойтись без проецирования на заранее «данный» план-участок, так что все содержащееся в нем оценивается благодаря границам точечного типа[121].
Место будет таким образом распланировано и очерчено, чтобы просчитывать каждый раз по квантору «все», так же, как и квантор «все», относящийся к системе. Если только не давать ему расширяться до бесконечности, что априорно сделало бы невозможным всякую оценку истинности, значения переменных и их отношения. /101/
Но где это место - дискурса - обнаружит свое «больше, чем всё», необходимое, чтобы иметь возможность формализовать и оформить самого себя? Систематизироваться? И не возвратиться ли это большее, чем все - из своего отрицания, вытеснения - в по-прежнему теологических формах? Так что останется выписать их отношение к «не всему» в форме Бог и женское наслаждение.
В ожидании этих божественных находок неженщина будет служить (лишь) проективным планом, обеспечивающим целостность системы - выходя при этом за пределы ее «больше, чем всего», - геометрической поддержкой для оценки «всего» в расширении каждого из ее терминов, включая все еще неопределенные, оценки каждого из затвердевших и зафиксированных интервалов между определениями этих понятий в языке и возможности установления частного отношения между ними. (Иригарей 1977, с. 106-107, курсив в оригинале)
Далее Иригарей снова возвращается к механике жидких тел:
То, что в экономии жидких тел не подвергнется истолкованию - например, сопротивление твердым телам - в конечном счете будет отдано на долю Бога. He-рассмотрение свойств реальных жидких тел - внутренних трений, давлений, движений и т.д., то есть особой их динамики - приведет к тому, что реальность, приобретая в математизации жидких тел их идеальные характеристики, будет возвращена Богу.
Или даже так: исследования в области чистой математики позволят провести анализ жидких тел лишь в отношении ламеллярных планов, соленоидных движений (потока, следующего некоей оси), точек-источников, точек-колодцев, точек-водоворотов, которые лишь приблизительно соответствуют реальности. Оставляя остаток. И так до бесконечности: центр всех этих «движений», соответствующий нулю, предполагает бесконечную, то есть физически недопустимую, скорость. Эти «теоретические» жидкие тела, несомненно, окажут прогрессивное влияние на технику анализа, в том числе и математического, потеряв при этом всякое отношение к реальности тел.
Что из всего этого следует для «науки» и психоаналитической практики? (Иригарей 1977, с. 107-108, курсив в оригинале)
В этом отрывке Иригарей показывает, что она не понимает роли приближений и идеализации в науке. Прежде всего, уравнения Навье-Стокса являются приближениями, допустимыми лишь на макроскопическом уровне (или, по крайней мере, на уровне выше атомов), поскольку они рассматривают жидкое тело в качестве континуума, пренебрегая его молекулярной структурой. А поскольку сами эти уравнения решаются с трудом, исследователи пытаются с самого начала изучать их в идеализированных ситуациях, применяя более или менее надежные приближения. Но тот факт, например, что в центре точки-водоворота /102/ мы получаем бесконечную скорость, говорит о том, что в данном случае такое приближение нельзя принимать абсолютно всерьез, что было очевидно с самого начала рассуждений, поскольку применяемый метод дает результат лишь при учете размеров, больших размера молекул. В любом случае ничего тут Богу не отдается; просто на долю будущих поколений остаются определенные научные проблемы.
И наконец, непонятно, какое отношение, если не чисто метафорическое, механика жидких тел может иметь к психоанализу. Если завтра кто-то предложит удовлетворительную теорию турбулентных движений, как это открытие коснется наших теорий человеческой психологии?
Можно было бы привести и другие цитаты Иригарей, но читатель, возможно, уже совсем потерялся в них (мы тоже). Иригарей завершает свое эссе, успокаивая нас:
И если, случаем, у вас появилось впечатление, что вы не все поняли, быть может, вам стоить открыть свои уши тому, что касается вас настолько, что ваша рассудительность приходит в замешательство. (Иригарей 1977, с. 116)
Короче говоря, Иригарей не понимает природы физических и математических проблем, которые существуют в механике жидких тел. Ее речь основана лишь на смутных аналогиях, которые к тому же смешивают теорию жидких тел с ее весьма метафорическим использованием в психоанализе. Кажется, что Иригарей осознает эту проблему, когда она отвечает:
А если нам возразят, что поставленный в такой форме вопрос слишком зависит от метафор, можно будет просто ответить, что, скорее уж, он отказывается от привилегированного положения (как будто бы твердой) метафоры по отношению к метонимии (которая частично связана с жидкими телами). (Иригарей 1977, с. 108)
Увы, но этот ответ никоим образом не выходит аналогиями за пределы речи.