Глава 28

В логове чудовища

Через три дня корень добрался до внутренней части яйца и начал спускаться к центру. Пэгги устала так, что с трудом подносила флейту к губам. Когда она прекращала играть, корень тут же засыпал, повиснув над бездной. Чтобы не упасть, он цеплялся своими маленькими корешками за неровности на стенке яйца.

– Удивительно, что он жив до сих пор, – заметил синий пес. – Но что с нами будет, когда он начнет высыхать?

Друзья спали урывками, ели галеты и пили забродивший сок, по вкусу напоминавший квас.

– Я боюсь, – призналась девочка. – Ты не заметил, что кора уже не такая твердая? Она становится все мягче и мягче. На ней можно вырезать ногтем наши имена.

– Да, ты права. Эта бродячая морковка слабеет с каждым часом, – согласился пес, осмотрев кору. – Сока осталось совсем мало, поэтому волокна начинают ссыхаться.

– А еще я заметила, что корень все хуже реагирует на мою музыку, а ведь я играю точно так же, как и раньше. Боюсь, он скоро окончательно засохнет. Когда у него совсем не останется сил, он перестанет цепляться корешками за выступы на стене. И мы все рухнем вниз, как самолет, у которого отказали двигатели!

С этими словами девочка посмотрела вниз, в бездну. Там царила кромешная тьма, так что ничего не было видно.

«Себастьян где-то там, – подумала Пэгги. – И я его все равно найду, чего бы мне это ни стоило. А если он умер, тогда… мне на все наплевать. Пусть даже я упаду и разобьюсь насмерть».

– Давай не будем думать об этом, – сказал пес. – Пока что корень еще не высох и может ползти дальше.

* * *

Они потеряли счет времени. Корень, сильно ослабевший, продолжал ползти по стене. Он слушался Пэгги все хуже и хуже, но она упорно продолжала играть на флейте.

– Он вот-вот умрет, – прошептала девочка, когда друзья снова решили передохнуть. – Я в кровь стерла губы и теперь с трудом могу дуть – очень уж больно. А щеки у меня, кажется, стали раза в три больше. Как ты думаешь, мы уже глубоко забрались?

– Кандарта – это большое яйцо, но маленькая планета, – заметил пес. – Я думаю, мы проползли половину пути. Еще половина, и мы на месте.

– Ага, только, боюсь, что эту половину придется пролететь, – корень столько не продержится! – воскликнула Пэгги. – Вот черт! Надо было все-таки шить парашют, тогда бы мы спокойно приземлились в центре яйца.

– Это ты зря. Тебе ни за что не удалось бы украсть столько ткани. Зита наверняка бы тебя застала. В последние дни она глаз с тебя не спускала.

Когда кончилась еда, друзья стали жевать волокна. Внутри корень был мягкий, из-за этого он и был таким гибким. К сожалению, мягкие волокна были как картошка, да еще с очень противным привкусом.

Вскоре появилась еще одна проблема: сока становилось все меньше и меньше, его уже не хватало на двоих, так что друзья мучились от жажды.

Как-то раз Пэгги спокойно спала, отдыхая после трудного спуска. Ремни сжимали ей плечи, но она не обращала на это внимания, – благодаря им она спала, не боясь, что выпадет из «кабины». Внезапно синий пес сел и прислушался, а потом лизнул Пэгги в щеку, чтобы ее разбудить.

– Послушай! – сказал он. – Кто-то смеется… Откуда-то снизу доносится смех.

– Нет, просто у тебя галлюцинации, – сонно ответила девочка, недовольная тем, что ее разбудили.

– Да нет же, там правда кто-то смеется! – возразил пес. – Я слышу смех… детский смех. Как будто внизу веселятся дети. Причем их там сотни!

Пэгги открыла один глаз.

– Ты прав, – прислушавшись, согласилась она. – Действительно, там царит веселье.

Она вспомнила, что говорили дети «бегунов» перед тем, как спрыгнуть в трещину: «Им всегда весело».

– Может, это Пожирательница имитирует детские голоса, – предположила девочка.

– Может быть, – отозвался синий пес. – Но, судя по запаху, здесь полно народу. Честное слово. Это яйцо просто битком набито детьми.

– Думаешь, у Пожирательницы тут что-то вроде подземной тюрьмы? И в этой тюрьме она держит всех детей, которых похитила?

– Не знаю.

Друзья стали молча вглядываться в темноту. Время от времени раздавались взрывы метана, но вспышки были такими быстрыми, что Пэгги и пес просто не успевали ничего разглядеть. Девочка прислушалась. Да, действительно, внизу кто-то смеялся.

– Странно, – вдруг сказал синий пес. – Как у многих животных, у меня отличный слух. И вот я уже минуту слышу смех, но он какой-то странный. Такое впечатление, что он то удаляется, то приближается.

– Как это?

– Сам не знаю… Он кажется то ближе, то дальше. Не могу объяснить по-другому. То удаляется, то приближается. Как будто…

– Как будто те, кто смеются, летают вокруг нас? – закончила за него Пэгги.

– Вроде того. Только я бы сказал: прыгают вокруг нас.

– Глупость какая-то!

– Знаю. Но это так.

Как и следовало ожидать, корень с каждой минутой становился все слабее, а потому полз все медленнее. В конце концов он совсем остановился. Свернувшись в клубок, «гусеница» повисла над бездной, все еще цепляясь корешками за выступы. Как ни старалась Пэгги, корень не хотел реагировать на волшебную мелодию.

– Хватит, – сказал синий пес. – Бесполезно. Видишь, он вот-вот помрет. Он больше не в состоянии проползти ни метра.

– Значит, он вот-вот рухнет вниз, – пролепетала девочка. – Еще немного, и мы полетим в бездну!

Какое-то время корень неподвижно висел над пропастью, но потом его отростки потихоньку стали отрываться от выступов, – видимо, сока совсем не осталось, и корень окончательно высох.

– Что будем делать? – спросил пес. – Останемся в «кабине» или выпрыгнем?

– Понятия не имею. Не вижу большой разницы, – призналась Пэгги. – В любом случае мы упадем вниз. Но самой прыгать мне страшно.

Они так и не успели решить, что делать. Гигантская «гусеница» внезапно оторвалась от стенки и рухнула во тьму. От мощного толчка лопнули ремни. Пэгги Сью и ее четвероногого друга выбросило из «кабины».

«Нам конец! – подумала девочка. – На этот раз нам действительно конец!»

Минут десять Пэгги летела во тьме, кувыркаясь, пытаясь ухватиться за какой-нибудь выступ. Увы, никаких выступов ей не попадалось, вокруг была лишь непроглядная тьма. От ветра, который свистел в ушах, у девочки то и дело перехватывало дыхание. Вдруг она почувствовала, что «земля» уже близко. Это было странное чувство, сродни животному инстинкту, которое подсказало ей, что она почти добралась до центра яйца. Пэгги сжала зубы, ожидая страшного удара.

Удар действительно был… но не такой, как думала девочка. Вместо того, чтобы расплющиться о пол, как пирог, сброшенный с тридцатого этажа, Пэгги Сью полетела обратно – вверх!

«Ой! – подумала она. – Это еще что такое?»

Казалось, Пэгги упала на гигантский батут. Самый центр яйца был покрыт резиновой оболочкой, которая смягчала удар и отправляла человека вверх!

Девочка пролетела с полминуты, а потом снова упала. И снова полетела вверх, но на этот раз не так высоко. Так она падала и летела вверх раз пять, а потом наконец, после очередного падения, осталась лежать на резиновой оболочке.

Пэгги встала на коленки, но у нее закружилась голова, и она оперлась руками о резину. Девочка осторожно осмотрелась.

«Это обычная резина, – подумала она, пощупав оболочку вокруг центра яйца. – Если бы я была подземным чудовищем, я бы себе тоже такую устроила. Можно спокойно отдыхать в этой оболочке. Не станешь же сидеть тысячи лет на острых камнях!»

– Ты тут? – телепатически спросил синий пес. – Никуда не уходи! Я могу определить, где ты, по длине ментальных волн. Подожди, я сейчас приду!

Пэгги уселась в темноте. Она боялась куда-то идти – не только из-за синего пса, но еще и из-за того, что ей больше не хотелось, как сумасшедшей, прыгать на этом дурацком «трамплине». Скоро подошел синий пес.

– Боже мой! – воскликнул он. – Меня до сих пор тошнит!

– Одно ясно, – пробормотала Пэгги. – Себастьян точно не убился, упав с сети. Он должен быть где-то здесь. Попробуй еще раз связаться с ним телепатически. Уверена, мы сейчас совсем недалеко от него, и, если твои мысли пройдут сквозь облака газа, они наверняка доберутся до Себастьяна.

– Ничего не видно, – проворчал пес. – Ты не потеряла рюкзак? В нем масляная лампа, надо бы ее зажечь.

– Тогда нас может заметить Пожирательница.

– Да, но в темноте мы вряд ли сможем отыскать Себастьяна. Так что придется рискнуть.

Порывшись в рюкзаке, Пэгги отыскала масляную лампу, которую взяла с собой, когда они с псом убегали из подземного леса. Пока она пыталась зажечь фитиль, смех стал еще громче. Подняв голову, девочка увидела во тьме маленькие зеленые огоньки. Эти огоньки как будто плясали в воздухе, то падая вниз, то взмывая вверх.

– Это дети! – воскликнул синий пес. – Они весело скачут по этой резиновой оболочке! Их много! А в руках у них светящиеся коконы, с помощью которых они освещают себе путь.

Это было потрясающее зрелище. Дети разного возраста, одетые в лохмотья, взмывали ввысь, отталкиваясь от резиновой оболочки, будто собирались участвовать в чемпионате по прыжкам на батуте.

– Вот они, те самые узники Пожирательницы! – сказала Пэгги. – Те дети, которых похитило чудовище. Значит, Массалия все-таки ошибался. Она их не ест. Просто держит под землей.

– Как бы то ни было, дети явно довольны и веселы, – заметил пес. – Судя по всему, им здесь неплохо живется. Смотри, как они хохочут.

– Ты еще не понял? – удивилась Пэгги. – Чудовище заставляет их вдыхать веселящий газ! Поэтому они такие довольные и не просятся наверх, к родителям. Им все кажется забавным, им нравится прыгать, как кретинам, и все время смеяться. Они думают, что счастливы, но это всего лишь иллюзия.

– Если ты права, то почему мы сами не смеемся?

– Потому что мы всю дорогу пили сок корня, который является мощным противоядием. Если мы и дальше будем пить сок, этот газ не будет на нас действовать, но, когда фляга опустеет, мы станем такими же придурками, как эти дети. И тогда все нам будет казаться очень смешным! Мы будем целыми днями прыгать в темноте по резиновой оболочке и громко хохотать.

– Значит, мы попали в тюрьму?

– Да. В тюрьму, где смех заменил замки и решетки.

Взволнованная Пэгги схватила флягу, и они с псом сделали по большому глотку противоядия.

– Сколько мы еще продержимся? – спросил пес.

Девочка заглянула во флягу.

– Дней пять-шесть, – сказала она. – За это время нужно найти способ выбраться отсюда, иначе мы тоже станем узниками этой тюрьмы веселья.

Дети наконец добрались до Пэгги и синего пса. Они не шли, а все время прыгали и от этого были похожи на стаю кенгуру.

– Привет! – крикнул один из них и залился смехом. – Добро пожаловать в яйцо! Вы упали в трещину, да? Вас ждет веселая жизнь. Здесь мы развлекаемся каждый день, и никто нам не мешает.

Другие дети захохотали, будто их приятель сказал что-то очень смешное. Многие уже начали задыхаться и плакать от смеха.

– Мы живем здесь уже несколько лет, – продолжал мальчик. – И все время веселимся. Ни за что на свете мы не станем возвращаться наверх! День, когда нас утащила Пожирательница, стал самым лучшим днем в нашей жизни. Вот так вот!

– Вот так! – подхватили остальные и снова засмеялись.

«Надо же! Они здесь уже несколько лет и совсем не выросли, – подумала Пэгги. – Значит, веселящий газ замедляет рост. Пожирательница не хочет, чтобы они повзрослели. Ей не нужны взрослые».

– Я знаю почему! – мысленно сказал синий пес. – Я все понял! Пожирательница хотя и огромная, но на самом деле еще не вылупилась из своего яйца. Да, ей уже много тысяч лет, но для ее расы это не так уж и много. Подземное чудовище на самом деле еще очень маленькое, она – ребенок. Вот почему она не любит взрослых. Она просто хочет найти себе друзей. Друзей своего возраста, с которыми можно было бы веселиться.

– Точно! Ты прав! – воскликнула Пэгги. – До этого никто не додумался. Пожирательница – всего лишь маленькая капризная девочка, которой скучно сидеть одной в темноте. Она очень эгоистична и думает только о себе. Она не понимает, что нельзя похищать детей у их родителей, что детям нужно расти и развиваться. Ей на это наплевать. Она делает что хочет, а если это приведет к катастрофе – что ж, пускай.

– Мы тут устраиваем состязания по прыжкам, – весело сказал мальчик. – Придумываем новые повороты и кувырки в воздухе. Некоторые из нас умеют прыгать на три километра в высоту! Классно, правда?

– А сколько вас? – спросила Пэгги.

– Не знаю, – признался малыш. – Много. Очень много.

– А как вы живете в кромешной тьме?

– Ты что! Разве здесь темно? Сначала кажется, что да, но потом глаза постепенно привыкают. Скоро ты научишься видеть во тьме не хуже кошки! Это здорово!

«Это все тоже из-за газа, только мутагенного, – поняла девочка. – Чудовище выдыхает газ, чтобы его новые приятели смогли привыкнуть к здешним условиям. Пожирательница очень сообразительна!»

Дети нетерпеливо затопали ногами, им хотелось поскорее продолжить свои игры. Они положили перед Пэгги светящиеся коконы.

– Это наш подарок! – закричали ребята. – Можешь ходить с ними, пока твои глаза не привыкнут к темноте. Ничего не бойся, чудовище очень доброе. Оно никому не делает зла и очень любит, когда мы ему поем. Мы сочиняем песни и приходим к нему. Это как колыбельные. Пожирательница любит под них засыпать. Вам надо разыскать сочинителей, мы тут уже придумали немало рождественских песен.

– А как тебя зовут?

– Золтан… я капитан желтых кенгуру – так мы зовем тех, кто придумывает разные прыжки и участвует в состязаниях. Нас все знают, в прошлом году мы даже провели чемпионат по воздушной акробатике.

– Ну хватит! Идем! – закричали ребята капитану. – Эти новички такие скучные. Они не хотят веселиться. И наверняка не понравятся Пожирательнице.

– Да, это верно, – согласился Золтан. – Чего вы такие серьезные? Расслабьтесь и наслаждайтесь жизнью под землей! Иначе вы здесь совсем заскучаете. И скучать вам придется долго, ведь вы здесь останетесь… навсегда!

Рассмеявшись своей глупой шутке, мальчуган оттолкнулся от резиновой оболочки и запрыгал прочь. Остальные дети, хохоча, последовали за ним.

– Какие жуткие детишки! – проворчал пес.

– Да. Но благодаря им мы многое узнали, – заметила Пэгги. – Мы попали в настоящую тюрьму. Тюрьму, в которой сидят друзья Пожирательницы. Те, кого похитили ее щупальца, никогда не взрослеют и целые дни смеются. Несчастные ребята!

– Надо попытаться разыскать Себастьяна, – сказал пес. – А тогда будем решать, что делать.

Надев рюкзак на спину, Пэгги взяла в левую руку один из коконов. Хотя зеленоватый свет был очень тусклым, девочка все же сумела как следует оглядеться и понять, что это за мир, в который они попали. Вокруг все было из темно-синей резины. Резиновые холмы, каучуковые горы, резиновые поля. Нигде не было видно ни домов, ни даже убогих лачуг или просто шалашей. Дети спали прямо на полу… и смеялись во сне, как будто им все время снились очень смешные сны!

То там, то тут Пэгги и синий пес натыкались на спящие щупальца, свернувшиеся клубком. Периодически из их присосок выкатывались небольшие желтые шары, которые дети тут же поднимали и начинали есть.

– Так вот чем они тут питаются, – заметила Пэгги.

– Кажется, им очень нравятся эти колобки, – сказал пес. – Может, мы тоже попробуем?

– Нет, нам надо быть очень осторожными. Вполне возможно, эти шарики тоже вызывают смех или галлюцинации.

Синий пес принюхался, пытаясь отыскать запах Себастьяна.

– Телепатические волны не проходят, – пожаловался он. – Кажется, их перекрывает Пожирательница. Судя по всему, она нас заметила.

Пэгги пристально посмотрела в темноту. Она знала, что чудовище где-то здесь, совсем близко. Оно огромное, как гора, но Пэгги никак не может различить его очертания. Девочке стало страшно.

«Оно следит за нами, – подумала Пэгги. – И наверняка веселится, наблюдая, как мы тащимся почти что на ощупь по этой резиновой долине. Кажется, чудовище не особо спешит вступать с нами в контакт. Оно и понятно – чего ему спешить. Наоборот, ему лучше подождать, пока у нас не закончится сок, – ведь тогда мы тоже станем его пленниками, причем по своей воле. И будем скакать вместе с другими детьми-кенгуру, весело хохоча».

Идти приходилось очень осторожно, потому что в любую секунду можно было наткнуться на спящего ребенка. Если бы Пэгги и синий пес шли быстрее, они бы все время наступали на детей.

Внезапно откуда-то из темноты донеслась песня. Некоторые дети пели очень хорошо, другие фальшивили. Ребята явно репетировали перед тем, как спеть эту песню Пожирательнице.

«Как мило», – подумала Пэгги и сама удивилась такой странной мысли.

– Кажется, противоядие постепенно перестает действовать, хотя мы этого и не замечаем, – сказал синий пес. – Мне самому все больше начинает здесь нравиться.

– Давай выпьем еще немного сока, – решила девочка. – Если на нас начнет действовать газ, мы можем уже не захотеть пить противоядие и скоро превратимся в детей-кенгуру, именно этого и хочет Пожирательница.

* * *

Несколько часов друзья бродили по каучуковой долине. В конце концов им все же удалось разыскать Себастьяна. Он был в кислородной маске, которая частично защищала его от веселящего газа, выдыхаемого чудовищем. Мальчик согласился снять маску только на минуту, когда Пэгги бросилась к нему в объятия.

– Какой кошмар! – сказал пес, сокрушенно покачав головой. – Ох уж эти влюбленные! Обнимаются так, будто не виделись лет двести! Прошу вас, молодые люди, будьте сдержаннее!

– Мне совсем не было больно, когда я упал, – объяснил Себастьян. Трое друзей сели рядышком и стали решать, что делать дальше. – Дирижабль тоже не разбился. Все осталось целым: бутылки с бетаноном, бомба. Однако то, что было в корзине, рассыпалось по всей долине. Думаю, что сам шар где-то поблизости. А остальное можно собрать, хотя это и не так-то просто в темноте. Резиновая долина – странное место. Все эти ребята, прыгающие, как кенгуру, и громко хохочущие, уже изрядно мне надоели.

– Ты не видел самой Пожирательницы? – спросила Пэгги.

– Нет, но ее щупальца часто спят, свернувшись клубком на каучуковой оболочке. Иногда они поднимаются и начинают раскачиваться над долиной. У каждого на конце есть глаз. Пожирательница использует их как перископы, чтобы знать, что творится в ее царстве.

– А где прячется она сама? – спросил пес.

– В центре долины, у нее там что-то вроде гнезда, – ответил Себастьян. – По крайней мере, так мне сказали дети-кенгуру. Они часто приходят к ней, чтобы спеть колыбельную. Эти дети утверждают, что Пожирательница совсем не злая. Просто ей скучно, и она хочет завести себе друзей. С детьми ей весело. Не знаю, правы ли они. Может, это им внушает Пожирательница, а они верят? Она держит их тут с помощью веселящего газа… и не дает взрослеть. Некоторые дети прожили здесь уже десять лет и при этом совсем не повзрослели. Впрочем, сами они этого не замечают. Они вообще ничего не замечают, им хочется только целыми днями смеяться и прыгать, как кенгуру.

– Это и нам тоже грозит… – вздохнула Пэгги.

– Да, верно, – согласился Себастьян. – Однажды я два часа провел без маски. Где-то через полчаса мне стало казаться, что это отличное местечко. Еще через полчаса я начал смеяться, как идиот. Все мне казалось забавным: мои ноги, мои пальцы. Когда я посмотрел на большой палец левой ноги, то чуть не умер от смеха. Не знаю, почему мне было так смешно. Тогда мне казалось, что я могу еще два года сидеть и хохотать. Жуткая штука этот газ.

– Ладно, хватит сидеть и болтать, – решительно заявила девочка. – Еще немного – и мы превратимся в таких же кретинов, как эти несчастные дети. Нужно улетать отсюда. Давай найдем шар и попытаемся его зашить. Тогда бетанон поднимет нас на поверхность.

– А что делать с бомбой? – спросил Себастьян.

– Я не хочу приводить ее в действие, – ответила Пэгги. – Массалия нам сказал, что Пожирательница – кровожадный монстр, а это оказалось совсем не так. Пока ты будешь приводить в порядок дирижабль, я постараюсь найти чудовище и понять, зачем ей нужны дети.

– Договорились! – воскликнул Себастьян. – Слава богу, мы наконец-то вместе! Теперь все будет хорошо.

* * *

Отыскав Себастьяна, Пэгги почувствовала прилив сил (может, и напрасно!). Захватив с собой синего пса, девочка отправилась на поиски Пожирательницы.

«Ладно, как бы то ни было, это все равно лучше, чем сидеть полдня в классе и слушать, как занудный профессор бубнит свою лекцию, – думала Пэгги. – Мне повезло: я постоянно пускаюсь в интересные путешествия, в то время как другие девочки моего возраста вынуждены зубрить то, что забудут уже через три дня. Поэтому не стоит расстраиваться; большинство девчонок отдали бы все на свете, лишь бы оказаться на моем месте, даже если им пришлось бы исследовать изнутри огромное яйцо, в котором живет страшный монстр!»

Девочка просто пыталась себя подбодрить. Ей становилось страшно при одной мысли о том, что она вот-вот может столкнуться нос к носу со знаменитым подземным чудовищем.

– Кажется, мы заблудились, – вдруг сказала Пэгги, подняв над головой светящийся кокон. – Я понятия не имею, где мы сейчас.

– Да ладно тебе! Нужно просто проследить, откуда растут щупальца, – сказал синий пес. – Если нам удастся туда добраться, мы и встретим это милое чудище!

– Что-то ты какой-то веселый, – с подозрением заметила Пэгги. – Может, на тебя газ действует?

– Нет, – отозвался ее четвероногий друг. – Я чувствую себя замечательно.

– Понятно, – вздохнув, сказала девочка. – Это меня и беспокоит.

«Может, стоит выпить еще по глотку сока? – подумала она. – Да, но если мы станем пить сок так часто, фляжка скоро совсем опустеет. Лучше немного подождать».

– Эй, ты! Девочка с собачкой! – то и дело кричали дети, прыгая вокруг Пэгги. – Идем с нами! Знаешь, как тут весело!

Пэгги вздрагивала от неожиданности каждый раз, когда перед ней вдруг появлялся очередной малыш-кенгуру. Она не успевала его рассмотреть, как он тут же опять взмывал вверх, будто его подбрасывала невидимая, но очень мощная пружина.

«Как их не тошнит?» – думала Пэгги.

Ей очень хотелось им крикнуть: «Придите в себя! Вы же пленники Пожирательницы! Вы думаете, что здесь очень весело, но на самом деле это все иллюзия. Пожирательница держит вас здесь с помощью газа. Тут нет ничего смешного! Ваши шутки глупые! А Пожирательница – злое чудовище, которое не хочет вас отпускать!»

Внезапно перед ними возникла какая-то тень, кто-то пытался преградить им путь. Сначала Пэгги показалось, что это гигантская кобра с раздувшимся капюшоном, готовая вот-вот наброситься на нее и синего пса. Пэгги снова подняла кокон и в его тусклом свете смогла различить очертания огромного щупальца, который лег поперек дороги, не разрешая им идти дальше.

– Ух ты! – сказал синий пес. – Кажется, шутки кончились!

Пэгги замерла. В трех метрах справа девочка увидела, как конец щупальца скребет по резине.

– У него нет ни когтей, ни зубов, – заметил пес. – Зато есть глаза… Как у змеи.

– Наверное, у Пожирательницы действительно есть много видов щупалец, – отозвалась девочка. – И она использует их каждый для определенных целей.

Пэгги замолчала, заметив, как дрожит ее голос. «Я сейчас умру от страха!» – подумала она.

Внезапно щупальце начало как-то странно извиваться, закручиваясь вокруг себя.

– Оно меняется! – гавкнул пес. – Что за черт! Кажется… кажется, оно хочет вылепить из себя что-то… ну, как дети лепят снеговика.

– Да, точно! – воскликнула Пэгги. – Гляди: кожа сменила цвет, теперь она розоватая. Скоро появится голова!

– Это мимикрия! Или я вообще ничего не понимаю! – сказал пес.

Пэгги удивленно приподняла брови. Девочка, в которую превратилось щупальце, показалась ей знакомой.

– Кажется, я уже где-то встречалась с ней, – пробормотала она.

– Конечно! – рассмеялся синий пес. – Это же ты! Чудовище пытается изобразить тебя!

Пэгги удивилась еще больше. Да, пес прав! Щупальце действительно превращалось в точную ее копию. Используя подкожный пигмент, Пожирательница окрасила волосы и глаза двойника в такой же цвет, как у Пэгги. Это была настоящая живая статуя… или скорее ожившая кукла. Она махала руками и вежливо улыбалась.

– Эй! – воскликнула Пэгги. – Что все это значит?

– Это значит, что я наконец научилась делать совершенных двойников, – мысленно сказал чей-то голос.

Телепатические волны были такой силы, что девочка подумала, что у нее сейчас пойдет кровь из носа и ушей. Жалобно взвизгнув, синий пес прикрыл лапой морду.

– Кто… кто это? – пробормотала Пэгги, потирая лоб, она боялась, что у нее треснул череп.

– Я… та, которую вы прозвали Пожирательницей. Я так долго ждала этого момента!

– Господи боже! – воскликнула девочка. – Говори потише, иначе моя голова просто взорвется!

– Прости, – вежливо сказало чудовище. – Я ведь огромная, поэтому и голос у меня мощный. Я никак не научусь регулировать силу телепатических волн. Раньше, когда я пыталась с кем-то заговорить, волны были такой силы, что у людей просто закипал мозг.

– Что? – в ужасе пролепетала девочка.

– Прости меня, – снова извинилась Пожирательница. – Я страшно взволнована. Я не буду больше хитрить и все тебе расскажу. Зачем мне что-то скрывать, если ты все равно никогда не выберешься отсюда? Я похищала детей для того, чтобы их хорошенько изучить. С годами я научилась имитировать их внешность и голоса. Я много раз ошибалась, но это вполне простительно, ведь ваша анатомия так не похожа на мою!

– Чего-чего? – воскликнула Пэгги. – А я думала, ты похищала детей, потому что тебе скучно сидеть одной!

– Ну да, – ухмыльнулось чудовище, – так я им и говорю. Конечно, они мне верят, ведь они надышались газом, который я выпускаю. От этого газа они все время смеются и скачут, как сумасшедшие. Больше их ничего не интересует. Эти дети уже столько лет вдыхают веселящий газ, что они никогда не станут нормальными. Так всю жизнь и будут прыгать и смеяться.

Пэгги Сью отчаянно пыталась побороть сильную головную боль. Пожирательница говорила таким непринужденным тоном, что у девочки по спине пробегал холодок.

– Это надо же! – пробормотала она. – А ведь Массалия прав, ты действительно злобная.

– Массалия – старый дурак, – заявила Пожирательница. – Он думает, что я – тупое чудовище, что-то вроде древнего динозавра, не способного мыслить разумно. Вот кретин! Да я гораздо умнее самых великих ученых Земли! Наша раса существует уже давно, мы появились задолго до человека. Я последняя представительница этого вида, и моя цель – захватить весь космос!

– Насколько я поняла, вы все-таки не ели детей, – сказала Пэгги. – Тогда зачем же вы их похищали?

– Я же говорю: чтобы их изучить. Это мои модели. Я наблюдаю за ними, запоминаю, как они двигаются, как говорят. Я узнаю их все лучше и лучше. Долгие годы я изучаю детей, и только недавно мне наконец удалось сделать кое-что похожее.

– Что сделать?

– Копии… двойников… Посмотри, что я сумела изготовить, понаблюдав за тобой. Великолепный экземпляр, правда? О, я стала настоящим профессионалом! Я научилась отлично создавать двойников! А раньше у меня получались лишь уродливые гномы, которые не имели никакого сходства с оригиналом. Я училась долгие годы. Начинала все снова и снова… Вот почему мне нужно столько моделей. Вы ведь так отличаетесь друг от друга! Можно было бы создать пару совершенных двойников, а потом делать их копии, но тогда они были бы все похожи друг на друга. Нет, так не пойдет. Мне нужны сотни моделей!

– Но зачем? – удивленно спросила Пэгги. – Что ты задумала?

– Это моя армия, – ответила Пожирательница. – Мои солдаты. Я почти достигла своей цели: сделала двойников всех детей, которых утащила. Двойников, вылепленных из моей собственной плоти. Все эти совершенные копии изготовлены из щупалец. Еще пару дней, и я отправлю своих марионеток наверх. Они выберутся из трещин, и люди решат, что случилось чудо. Родители упадут на колени перед детьми, похищенными страшным подземным чудовищем, зарыдают и прижмут их к груди. И никто не догадается, что на самом деле это всего лишь двойники их детей. А их настоящие дочери и сыновья навсегда останутся здесь, внизу, они по-прежнему будут смеяться и прыгать, как сумасшедшие. Впрочем, они сейчас в таком состоянии, что вряд ли смогли бы узнать своих родителей! Я опустошила их мозг и забрала воспоминания. Теперь это настоящие человекообразные кенгуру, не способные ни мыслить, ни чувствовать.

– Что за глупый план! – фыркнула Пэгги. – Люди не поверят, что чудовище отпустило их детей. Они заподозрят неладное.

– Нет, не заподозрят, – возразила Пожирательница. – Потому что это ты спасешь детей.

– Я?

– Да, ты. Ты и твои друзья… Точнее, не вы, конечно, а ваши двойники, которых я сделаю. Тогда никто не удивится, ведь вы супергерои, верно? Весь мир верит, что вы справитесь с тем, с чем не справились другие. Когда вы подниметесь из яйца вместе с моими маленькими узниками, люди будут в восторге. Для них вы станете полубогами! Вам поставят памятники! Снимут фильмы, чтобы увековечить вашу победу! Вот почему вы мне так нужны. Без героев, в которых поверит весь мир, у меня ничего не выйдет. Массалия оказал мне неоценимую услугу, отправившись за вами на Землю. Когда вы прибыли на Кандарту, я наконец поняла, что теперь мой план точно сработает. Вот почему я никогда вас не трогала. Если бы я хотела вас убить, я бы сделала это в ту же секунду, когда вы ступили на поверхность моего яйца. А чтобы вы не удивились, почему я вами совсем не интересуюсь, мне пришлось иногда напоминать вам о себе. Ничего особенного. Так, разные мелочи. Несколько иллюзий во дворе тюрьмы… Ранюку было приказано любым способом доставить вас ко мне. К сожалению, этот придурок ошибся, причем дважды!

– Даже не думай, что мы станем тебе помогать! – воскликнула девочка, вне себя от гнева.

– Вот идиотка! – ухмыльнулась Пожирательница. – Мне не нужно твое разрешение. Я вас хорошенько изучу, – тебя и твоих друзей, – а потом, если решу, что ваши копии достаточно точные, я начну реализовывать мой план. Я собираюсь отправить своих преданных солдат на поверхность на том самом дирижабле, на котором вы спустились внутрь яйца. Массалия ничего не заподозрит. Он будет думать, что ты настоящая Пэгги Сью. А твой двойник сообщит ему, что вы все-таки взорвали бомбу и Пожирательница погибла, так что теперь людям Кандарты нечего бояться.

– Хорошо, но зачем тебе все это нужно? Чего ты хочешь добиться? – пробормотала девочка.

– Ты еще не поняла? Все эти двойники – кусочки меня. Они сделаны из моей плоти! Все это – я! Мои «детки» уговорят своих родителей улететь с Кандарты на какую-нибудь другую планету. Я буду с ними повсюду, куда бы они ни полетели. Двойники – это семена. Прибыв на новые планеты, они спрячутся в глубоких пещерах и заснут на несколько тысяч лет. А потом… со временем они станут гигантскими чудовищами, точно такими же, как я. И планеты превратятся в огромные яйца. Вот так мы и размножаемся, почкованием! Мы прячемся в пещерах, глубоко под землей, и ждем, пока достаточно не вырастем. Я не знаю, как попала сюда, в самое сердце этой планеты. Знаю только, что проспала несколько тысяч лет и за это время медленно развивалась и росла, как цыпленок в обычном яйце. Моя цель – предоставить нашей расе шанс на выживание. Я была ее единственным, последним представителем. А теперь, благодаря моим усилиям, нас будет много! И вот когда нас наберется целая армия, мы все одновременно расколем скорлупу, выберемся из яиц и полетим завоевывать космос, опустошая галактику за галактикой. Ничто не сможет нас остановить.

Пэгги готова была отдать все на свете за таблетку аспирина, так у нее болела голова.

– А когда наши двойники будут готовы, ты нас убьешь, да? – с трудом пробормотала она.

– Зачем же мне так утруждаться? – усмехнулось чудовище. – К тому времени у вас уже закончится противоядие. Когда ваша фляга опустеет, на вас начнет действовать мой газ и вы быстро забудете все, что я только что сказала. Ты со своими друзьями будешь смеяться и скакать, как кенгуру! Вас больше не будет интересовать то, что происходит на поверхности. – Пожирательница немного помолчала, а потом продолжила: – Сейчас я умолкну, потому что мои телепатические волны могут разрушить твой драгоценный мозг, а я хочу сначала скопировать все твои воспоминания, которые потом передам марионетке. Очень скоро твой разум покинет тебя, Пэгги Сью, и ты станешь такой же, как и дети-кенгуру. Так что наслаждайся своими последними разумными днями, моя деточка!

Пожирательница замолчала. Пэгги и синий пес отчаянно пытались отдышаться. Их тошнило. К тому же сильно кружилась голова.

Тут перед ними появилось еще одно щупальце. Подергавшись и закрутившись в тугой клубок, оно начало превращаться в копию синего пса. Это превращение не заняло много времени. Казалось, какой-то умелый, но невидимый скульптор быстро лепит из глины очередную статую.

– Ой! – воскликнул пес. – Да это же я!

Чудовище действительно научилось создавать точные копии. У двойника была такая же шерсть, такого же окраса, что и у настоящего синего пса. Просто удивительно, как искусно Пожирательница работала с текстурой и цветом!

– Какой кошмар! – ужаснулась Пэгги. – Если эти две копии прилетят на Землю, их наверняка примут за нас!

– Я думаю, бабушка Кэти все равно заподозрит неладное, – возразил пес.

– А я не уверена. Особенно если эти создания скопируют себе все наши воспоминания.

Пэгги не знала, что теперь делать. Она такого не ожидала. Наслушавшись Массалии, она решила, что подземное чудовище – это что-то вроде огромного глупого дракона, который прячется в центре планеты. А на самом деле все оказалось совсем по-другому!

Щупальца закончили свои превращения. Двойники были точной копией Пэгги и синего пса, только на них не было одежды, как у Пэгги, и галстука, как у синего пса. Повернувшись, двойники решили до конца отделиться от чудовища. Ловко орудуя ногтями и зубами, они обрывали и перегрызали кожу, которая все еще связывала их с Пожирательницей, как пуповина связывает ребенка с его матерью.

– Сейчас эти детки освободятся от пуповины, – пробормотала Пэгги. – Еще чуть-чуть, и их ничто не будет сдерживать. Ну вот, теперь они свободны. Могут идти куда хотят, однако дух Пожирательницы останется в них навсегда. На самом деле они не что иное, как частички плоти чудовища. Это как если бы моя рука вдруг решила отделиться от меня и отправиться бродить по свету.

– Потрясающе! – воскликнул синий пес. – Эта тварь похожа на меня, как брат-близнец! Забавно! Такое впечатление, что я смотрю в зеркало!

У Пэгги возникло точно такое же чувство, когда ее двойник подошел к ней и заглянул ей в лицо. «Поддельная» Пэгги была удивительно похожа на настоящую.

– Если бы она не была совсем голая, я бы точно решил, что это ты! – проворчал пес.

– Да, мы похожи как две капли воды, – согласилась Пэгги. – Только у нее взгляд злой. Как у пантеры, которая почуяла добычу.

Друзья попятились, и двойники подались вперед. Разозлившись, Пэгги повернулась к ним спиной и направилась к Себастьяну. Пес поплелся за ней… и его двойник тоже.

– Они теперь будут все время ходить за нами! – возмущенно сказала девочка. – Будут нас изучать день и ночь, чтобы перенять все наши манеры и то, как мы говорим. Им ведь надо хорошенько отрепетировать свои роли.

Когда они шли по резиновой долине, двойник Пэгги на секунду остановился возле какой-то девочки, смеющейся во сне, и содрал с нее одежду. Судя по всему, двойники пока не умели говорить, но наверняка они скоро этому научатся!

Друзья разыскали Себастьяна. Тот тащил тяжелые бутыли с бетаноном. Мальчик начал собирать остатки «Капитана Фантома». Как ни странно, он совсем не удивился, увидев двойников Пэгги и пса.

– Ух ты! Класс! – весело воскликнул Себастьян. – Теперь, когда ты меня достанешь, я пойду гулять с твоей сестрой-близнецом!

– Ты какой-то странный, – заметила Пэгги. – Кажется, маска перестала защищать тебя от веселящего газа.

– Нет! – возразил мальчик. – Со мной все в порядке, просто у тебя нет чувства юмора! Это здорово, что у тебя появилась сестра! Теперь я буду заботиться о вас обеих! Я доволен.

– Ты меня совсем не слушаешь! – нетерпеливо перебила его Пэгги. – Это вовсе не здорово! Пожирательница собирается послать этих двойников вместо нас на Землю. А мы навсегда останемся здесь, в этой тюрьме веселья!

– Он надышался газа, – заявил пес. – Бесполезно ему что-то объяснять. Наверное, фильтр совсем забился. Или маска треснула и стала пропускать газ.

– Надо дать ему сок.

– Нет, там осталось только на двоих. Не стоит тратить его понапрасну.

* * *

Скоро двойники стали имитировать каждый жест Пэгги и синего пса. Когда девочка садилась, двойник тоже садился. Когда пес чесал себе за ухом, двойник тоже начинал чесать за ухом.

– Я сейчас умру со смеху! – воскликнул Себастьян и принялся хохотать так, будто в жизни не видел ничего смешнее.

Пэгги пришлось самой собирать остатки дирижабля. Себастьян убежал играть с остальными детьми. Ящики и бутыли с бетаноном пришлось тащить издалека, – они отлетели на несколько сот метров, когда дирижабль упал в резиновую долину. Оказалось, что шар почти целый. Девочка обнаружила в нем всего одну дыру.

– В одной из сумок есть специальные заплаты, – сказал синий пес. – Огромные куски кожи. Их можно сшить вместе, а потом залатать ими шар.

– Бомба находится в ящике, на котором нарисован череп с костями, – прошептала девочка. – Но чтобы она сработала, нужно сначала ее собрать, как конструктор. Надеюсь, инструкция, которая к ней прилагается, написана понятно, потому что без нее мы, боюсь, не справимся.

– Настоящие герои на нашем месте не стали бы ждать и сразу взорвали бомбу, – заметил пес. – Они бы с радостью пожертвовали собой ради спасения всего человечества.

– Да, ты прав, – согласилась Пэгги. – Но мы – не герои из комиксов. Мы хотим жить.

Когда Пэгги взвалила на плечи очередную бутыль с бетаноном, из-за большого резинового камня неподалеку вылезло странное создание. Оно отдаленно напоминало ребенка, но у него было все перепутано: рот на месте левого глаза, глаз на месте рта, уши на плечах, а руки такие длинные, что касались пола, как у гориллы.

– Не бойся! – печально протянул он. – Я тебе ничего не сделаю. Я – одна из первых марионеток. Пожирательница создала меня давным-давно. В те времена она еще недостаточно изучила людей. И вот результат.

– Ой! – сказала Пэгги. – Прости! Ты меня напугал. Как тебя зовут?

– Я должен был стать копией мальчика по имени Алзир, но так и не стал. Теперь я никто. У меня нет своего имени. Чудовище отказалось от меня, и с тех пор я живу в этой резиновой долине. Тут много таких. Газ на нас не действует, так что мы не можем даже веселиться, как все остальные, чтобы хоть на какое-то время перестать думать о том, что мы никому не нужны.

– И ты совсем не разговариваешь с Пожирательницей?

– Нет. Увидев, что мы не похожи на настоящих детей, она отказалась от нас и теперь не обращает на нас никакого внимания. Наверное, она хотела бы нас уничтожить, но не может этого сделать, ведь мы – ее часть. Поэтому Пожирательница просто лишила нас своей памяти и предоставила самим себе. Она с нами никогда не разговаривает.

Алзир присел на ящик, посмотрел на двойников Пэгги и синего пса и покачал головой.

– Да уж, – фыркнул он. – Пожирательница делает большие успехи! Мы с друзьями совсем не похожи на землян!

– А ты должен слушаться Пожирательницу? – спросила девочка.

– Нет, – Алзир пожал плечами, к которым были приделаны уши. – Я же с ней никак не связан. Мы совершенно свободны. Можем идти куда хотим. Жалко только, что идти нам некуда. К тому же мы такие уродливые, что стараемся даже не смотреть друг на друга, когда собираемся вместе!

– А сколько вас тут?

– Не меньше трех сотен… может, и больше. В те времена, когда мы были созданы, Пожирательница еще не умела делать двойников. Поэтому наши тела все время меняются. Органы переходят с места на место. Иногда у меня глаза стекают вниз, и тогда я ничего не вижу. Бывает, что пальцы начинают укорачиваться. Когда они становятся совсем короткими, я ничего не могу взять в руки. Поэтому мы стараемся держаться небольшими группами, – по два-три двойника. Так жить гораздо легче. Мы помогаем друг другу.

– Ты знаешь о планах Пожирательницы?

– Да, но нас, первых марионеток, это не очень-то интересует. Мы же не знаем, что там, на поверхности яйца. Внешний мир для нас – загадка. В этом нет ничего удивительного, ведь мы всю жизнь прожили внутри яйца. С тех пор как Пожирательница отказалась от нас, мы знаем, о чем она думает. Я не чувствую больше, что кто-то навязывает мне свои мысли, что я должен кому-то подчиняться. Иногда мне хочется выбраться на поверхность и посмотреть, что там… Но вряд ли жители Кандарты мне обрадуются, ведь я такой страшный. Вот мне и приходится сидеть здесь, в темноте, и слушать смех детей-кенгуру.