3.Истоки образа.

Обстоятельства перестраивают: под влиянием их мы испытываем то радость, то горе, то раздражение. Но показать свои подлинные настроения всегда можно. И человек закрывает свое истинное чувство, напускает на себя спокойствие - когда взволнован, приветливость - когда ему неприятно, сострадание – когда ему безразлично, веселость – когда, как говорят, на душе кошки скребут.

Некоторые так приучили себя, что почти все подлинное скрывают в себе и показывают то, чего нет у них на самом деле. Сами собой они бывают не так часто – разве когда совершенно одни, или в кругу своих близких, или увлечены своим любимым делом. В другое же время, если можно так выразиться, они напускают на себя тот или иной вид: в присутствии одних – держат себя простачком, при других - становятся строгими и важными, при третьих – берут себя в руки стараются быть серьезными и умными, с четвертыми они особенно добры, ласковы, внимательны.

Конечно, все эти десятки или сотни качеств у них есть – одни в большей степени, другие в меньшей, и из них только надо выбирать, только надо «вызвать» у себя, то одно, то другое, по меньшей надобности. Но все-таки в тех случаях, когда они их вызывают, эти качества являются для них всего лишь личиной, маской, надеваемой для удобства.

Такого рода личину или маску можно наблюдать в школе на этюдах. Едва актер задал себе текст, тотчас же появляется какая-нибудь маска: то он становится скромным, то сосредоточенно-серьезным, то усталым, грустным, разочарованным, скучающим, веселым, поверхностным и пр. – у каждого своя излюбленная маска-образ. От повторения эта маска-образ становится привычной и удобной, а спустя некоторое время актер настолько осваивается с нею, что она делается уже неотделимой от него, и, лишь только актер вступает в этюд, он непременно находится в этом своем проверенном, удобном и всем известном образе. Если же содержание этюда явно не подходит к его, допустим, разочарованно-усталому образу, он вызывает у себя другие, диаметрально противоположные качества: легкомыслие, бойкость и т.п. В свою очередь и с этим осваивается – и вот 2-3 образа и составляют обыкновенно весь его арсенал. Он так сживается с этими ему привычными образами, что чувствует в них себя совсем свободно.

4.Образ, вызванный текстом.

Однако, все образы, очень удобные и полезные вначале, скоро становятся злыми врагами. Только актер успел выйти на этюд, а уж привычный образ сидит на нем, точно пригнанный мундир, и не часто

Вы сможете поздравить его с обновкой.

Актер становится однообразным, всюду и везде играет одно и то же. Недостаточно опытный преподаватель, смотрит, смотрит и решит: а ты, мой милый, все-таки не очень-то даровит! Все у тебя одно и то же. Это довольно- таки скучно и бесперспективно. Он, пожалуй, и скажет об этом ученику, а это уж будет высшей степенью педагогической бестактности. Ученика это собьет с толку, перепугает – так можно испортить все дело.

Вообще уметь вовремя молчать - одно из драгоценнейших качеств не только педагога, но и режиссера-постановщика, который должен уметь только бросить зерна – семена будущего образа (совсем не похожие на будущие растения, как мелкое семечко березы совсем не похоже на будущую белоствольную красавицу). Если же он сразу разрисует всеми красками и со всеми деталями то, что должно быть сыграно актером, актер сумеет это только внешне изобразить, но жить этим, полностью жить – не сможет. Надо осторожно воспитать в актере качества действующего лица – воспитать, искусно подводя к ним, но, даже не говоря о них. Так вот, чтобы вывести актера из этой наезженной им колеи, не предупреждал ни о чем, не давая никаких обстоятельств, предлагается какой-нибудь текст, который сам по себе увел бы его от излюбленной и привычной маски. Если, например, актер во все своих этюдах играет интеллигентного, подчеркнуто корректного молодого человека, предлагаешь, имея в виду обстоятельства старого времени, какой-нибудь текст. Лучше давать текст комедийный - пополам с шалостью, шуткой. Под прикрытием комедийности актер легче отдается новому, неизведанному адресу. В этих этюдах сам текст вызывает в воображении актера обстоятельства, ему непривычные и чуждые. Появлению образа можно помочь также, подсказывая актеру обстоятельства и факты «действующего лица». Только не в коем случае не стоит говорить о действующем лице, как о ком-то постороннем.