- •Аксиомы
- •Теорема 6
- •Теорема 11
- •Теорема 12
- •Теорема 13
- •Теорема 14
- •Теорема 15
- •Теорема 16
- •Теорема 17
- •Теорема 20
- •Теорема 21
- •Теорема 24
- •Теорема 25
- •Теорема 26
- •Теорема 29
- •Теорема 30
- •Теорема 31
- •Теорема 32
- •Теорема 33
- •Определения
- •Теорема 5
- •Теорема 8
- •Теорема 9
- •Теорема 10
- •Теорема 13
- •Теорема 14
- •Теорема 15
- •Теорема 16
- •Теорема 17
- •Теорема 18
- •Теорема 19
- •Теорема 20
- •Теорема 23
- •Теорема 24
- •Теорема 25
- •Теорема 26
- •Теорема 27
- •Теорема 28
- •Теорема 29
- •Теорема 30
- •Теорема 31
- •Теорема 32
- •Теорема 33
- •Теорема 34
- •Теорема 35
- •Теорема 36
- •Теорема 37
- •Теорема 38
- •Теорема 39
- •Теорема 43
- •Теорема 44
- •Теорема 45
- •Теорема 46
- •Теорема 47
- •Теорема 51
- •Теорема 52
- •Теорема 53
- •Теорема 54
- •Теорема 57
- •Теорема 58
- •Теорема 59
- •Теорема 60
- •Теорема 61
- •Теорема 62
- •Теорема 63
- •Теорема 64
- •Теорема 65
- •Теорема 66
- •Теорема 69
- •Теорема 70
- •Теорема 71
- •Теорема 72
- •Теорема 73
- •Прибавление
- •Теорема 4
- •Теорема 5
- •Теорема 6
- •Теорема 7
- •Теорема 10
- •Теорема 18
- •Теорема 21
- •Теорема 28
- •Теорема 29
- •Теорема 30
- •Теорема 31
- •Теорема 32
- •Теорема 33
- •Теорема 34
- •Теорема 37
- •Теорема 38
- •Теорема 39
- •Теорема 40
- •Теорема 41
- •Теорема 42
Теорема 72
Человек свободный никогда не действует, лживо, но всегда честно.
Доказательство. Если бы человек свободный как таковой делал что-либо лживое, то он делал бы это по предписанию разума (ибо только в этом смысле он и называется нами свободным); а потому действовать лживо было бы добродетелью (по т. 24), и следовательно (по той же т.), каждому для сохранения его существования предпочтительнее было бы действовать лживо, т. е. (само собой ясно) для людей предпочтительнее было бы быть согласными друг с другом только на словах, а на деле быть противными; а это (по кор. т. 31) нелепо. Следовательно, человек свободный и т. д.; что и требовалось доказать.
Схолия. Если же спросят: «А что если бы человек мог посредством вероломства освободиться от смертельной опасности, разве разум ввиду собственного самосохранения не посоветовал бы ему быть вероломным?» - то я отвечу так: «Если бы разум советовал это, то он советовал бы это всем людям, и следовательно, разум вообще советовал бы людям только лживо условливаться соединять свои силы и иметь общие права, т. е. на самом деле общих прав не иметь; а это нелепо».
Теорема 73
Человек, руководствующийся разумом, является более свободным в государстве, где он живет сообразно с общими постановлениями, чем в одиночестве, где он повинуется только самому себе.
Доказательство. Человек, руководствующийся разумом (по т. 63), а не страхом, приводится к повиновению, но поскольку он стремится сохранять свое существование по предписанию разума, т. е. (по сх. т. 66) поскольку он стремится жить свободно, желает сообразоваться с требованиями общей жизни и пользы (по т. 37), и следовательно (как мы показали в сх. 2 т. 37), жить сообразно с общими постановлениями государства. Следовательно, человек, руководствующийся разумом, дабы жить тем свободнее, желает соблюдать общие права государства; что и требовалось доказать.
Схолия. Все, сказанное нами касательно истинной свободы человека, относится к твердости духа, т. е. (по сх. т. 59, ч. III) к мужеству и великодушию. И я не считаю нужным показывать здесь отдельно все свойства твердости духа и еще менее то, что человек, твердый духом, никого не ненавидит, ни на кого не гневается, никому не завидует, ни на кого не негодует, никого не презирает и всего менее бывает объят самомнением. Как это, так равно и все другое, относящееся к истинной жизни и благочестию, легко можно вывести из т. т. 37 и 46 этой части, именно из того, что ненависть должна быть побеждаема, наоборот, любовью и что всякий, руководствующийся разумом, желает другим того же блага, к которому сам стремится. К этому должно прибавить также то, что было сказано нами в сх. т. 50 этой части и в других местах, именно, что человек, твердый духом, прежде всего помнит, что все вытекает из необходимости Божественной природы, и потому все, что он считает за тягостное и дурное, далее все, что ему кажется нечестивым, ужасным, несправедливым и постыдным, - все это возникает вследствие того, что он представляет вещи смутно, искаженно и спутанно; по этой причине он прежде всего стремится к тому, чтобы представлять вещи так, как они суть в себе, и удалить истинные препятствия для знания, каковы ненависть, гнев, зависть, осмеяние, самомнение и прочее в этом роде, что мы указали в предыдущих теоремах. А потому, как мы сказали, он стремится, насколько возможно, поступать хорошо и получать удовольствие. До каких пор простирается человеческая добродетель в преследовании этого и на что она способна, я покажу в следующей части.