Монгольская эпоха в этнической истории

Вхождение Южного Урала в состав Золотой Орды. Период XIII-X V вв. (время становления империи Чингисхана и государств его потомков) стал переломной эпохой в жизни многих евразий¬ских народов. В конце XII в. начинается строительство будущей великой империи Чингисхана с жесткой военной организацией, в основе которой лежал улусный принцип перераспределения пастбищ и кочевых уделов (улус — родоплеменное объединение с определенной территорией, подвластное хану или вождю). Став после избрания на курултае (совете представителей аристокра¬тии монгольских племен) повелителем всех монгольских наро¬дов, Чингисхан сразу же провозгласил политику широкой воен¬ной экспансии. Социальные конфликты и напряженность внутри Монголии, недостаток пастбищ и скота привели к тому, что весь народ стал участником этой политики. С расширением границ военные столкновения подходили все ближе к Южному Уралу.

Присоединение южноуральских территорий к империи, по всей видимости, проходило в два этапа. В результате походов Джучи (старшего сына Чингисхана) 1207-1208 гг. на Сибирь и Ир¬тыш во владения старшего Чингизида попали все земли от Алтая до Урала, в том числе и лесостепное Зауралье. Вероятно, жизнь местного угорского населения мало изменилась в этот период. Небольшие городки-крепости не могли представлять серьезной опасности для монгольской армии, но вряд ли они сильно инте¬ресовали татаро-монголов. В 1219 г. Джучи ушел в длительный разведочный рейд по казахстанским кочевьям кыпчаков. Следу¬ющие несколько лет Чингизиды были заняты покорением степ¬няков и богатых городов Средней Азии.

После разгрома кыпчаков Джучи-ханом оставшееся насе-ление, по данным арабских источников, бежало к «иштякам». Скорее всего, речь идет об угорском населении, остяках (южных ханты), или зауральских башкирах, которых часто путали с уг¬рами. Территория Южного Зауралья оказалась поделенной меж¬ду местными угорскими вождями, канглами и кыпчаками. Такая подвижка кочевого населения в лесостепь должна была вызвать процесс передела сфер влияния в экономике и политике между пришлой и местной знатью. С XIII в. усилились этногенетичес- кие процессы, в результате которых в ходе смешения угорского и тюркоязычного населения формировались основы некоторых групп сибирских татар.

Курултай 1229 г. закрепил границы империи до реки Яик (включая западносибирские и южноуральские степи), завершив таким образом подчинение Южного Зауралья монголами. Юж-ное Зауралье стало частью Монгольской империи. Свидетельств о существовании здесь собственно монгольской администрации нет. Сохранялись права части кочевых племен, в том числе кып¬чаков и канглов. Из их же числа в течение некоторого времени назначалась местная администрация.

В 1229 и 1232 гг. монголы предприняли попытки покорения Волжской Булгарии. Однако им не удалось пройти дальше Яика, где стояли «болгарские сторожеве» (засечные линии). Упорное сопротивление оказали и местные кочевые племена канглов, кып¬чаков, приуральских башкир. В 1235 г. на курултае было принято решение о завоевании западных стран. Уже к весне 1237 г. вся территория Южного Урала вошла в состав улуса Бату, позднее получившего название «Золотая Орда».

Территориальное и административное оформление Золотой Орды произошло в 1242/1243 г. (после возвращения хана Бату из похода на Русь и Центральную Европу). Улус Джучи сильно уве- 76 личился. Центр его располагался в Сарае, где была ставка Бату- хана. Он разделил свой улус на несколько уделов среди своих братьев. Самым крупным в Золотой Орде являлся личный улус самого Бату, включавший в себя все левобережье Среднего и Нижнего Поволжья, территорию Волжской Болгарии и современ¬ного Башкирского Приуралья к югу от реки Белой. Видимо, баш¬киры заключили с татаро-монголами договор о дружбе и союзе, после чего основные силы башкир использовались в дальнейших военных акциях. Вторым по величине и значимости был улус Орды-Ичена (Еджена), охвативший крайние восточные районы улуса Джучи. Зауральская часть Южного Урала принадлежала Шибану. Все три улуса находились в состоянии постоянного вза¬имодействия. Властители улусов носили титул хан, что свиде¬тельствовало об относительной самостоятельности улусов. Хотя Бату признавался старшим из них, остальные находились от него первое время только в номинальной зависимости (утверждение правомочности их выборов, внешние дела; возможно, небольшая часть собранной дани и войсковая повинность). Менее значитель¬ные уделы получили еще 12 сыновей Джучи.

Сведения о распределении южноуральских земель в составе Золотой Орды сохранились в башкирской легенде. После раздела всей территории «каждый род и племя получили предназначен¬ные им тамги-знаки, оран (боевой клич), дерево и птицу». Все это символизировало принадлежность человека к данному роду, племени тамга (мифического родового героя), связь с окружаю¬щим миром через объекты тотемизма (дерево, птица). Смена ре¬лигиозных символов, получение новых от имени хана, видимо, означали выработку новой идеологии. У башкир обычай ставить тамгу, определять каждому роду его птицу и клич сохранялся очень долго.

Вероятно, для монголов подобный жест являлся своеобраз¬ной переписью населения, так как обложение налогом последова¬ло после получения тамги, орана, дерева и птицы. Налог в пользу монголов также назывался тамга. Но существовали и побочные поборы. Известно, что башкиры должны были поставлять дой-ных кобыл и меха, соколов и кречетов для ханской охоты. По-мимо налогов южноуральские народы привлекались к несению военной службы.

Улус Шибана. Шибаниды. Зауральская часть Южного Ура¬ла принадлежала брату Бату Шибану. По легенде, Шибан полу¬чил этот улус от самого Чингисхана. Венгерский монах Юлиан, побывавший в Золотой Орде в 1236 г., указывал, что земли к вос¬току от Яика вплоть до песков Каракумов принадлежали улусу Шибана. Бату за храбрость выделил Шибану четыре омака из своих подданных «от поколений Курасов, Найманов, Карлуков и Уйгуров». Подобный состав улуса должен был привести к окон¬чательному расколу единой Дешт-и-Кипчак.

Размещение туменов Шибана в урало-казахстанских степях было не случайным. Прежде всего монголы вновь столкнулись здесь с сопротивлением оставшихся в тылу башкир, а также бе¬жавших к ним с юга кыпчаков. Проверенные в боях воины Ши¬бана могли дать им отпор. Кроме того, известно, что Шибан был фактически единственным человеком в Орде, которому доверял Бату. И, вероятно, по замыслу Бату, именно Шибан должен был обеспечивать буферную зону между Золотой Ордой и улусом Гу- юка (старшим сыном великого хана Угедея) со столицей империи Каракорумом. Судя по всему, Шибан с этой задачей справлял¬ся успешно. Во всяком случае известно, что Бату и Гуюк даже вместе выступали в некоторые походы. Урало-казахстанские сте¬пи рассматривались и в качестве более короткого и безопасного летнего пути между Сараем и Каракорумом. Экономическая роль зауральских земель как части Золотой Орды неизвестна. На осно¬вании данных итальянского путешественника Марко Поло, мож¬но предположить, что южные земли были пригодны для кочева¬ния, а северные — для активной охоты [4].

Срединное положение улуса Шибана, вероятно, отразилось и во встречаемом в некоторых источниках названии его как «Йуз- орды». Очевидна его связь с более поздним названием трех казах- 78 ских Жузов. Возможно, что мы имеем дело с названием-перевер- тышем: Орта-йуз — Орта жуз (Средний Жуз у казахов).

Очевидно, что даже в первые годы это объединение слож¬но было назвать государством. После же смерти самого Шиба¬на, оставившего 12 сыновей, оно должно было включать в свой состав несколько независимых улусов. Государство кочевников рассматривалось как собственность всей правящей династии. По этой причине каждый достигший «возраста самостоятельнос¬ти» царевич получал иль — определенное количество кочевых орд с соответствующим количеством земли. Подобная традиция не могла не вести к постоянному дроблению земель, хотя в боль¬шинстве случаев все члены династии признавали главенство од¬ного из них в качестве верховного хана. Власть в роде Шибана передавалась от отца к сыну (т.е. по прямой линии) в течение не¬скольких поколений.

Пожалуй, наиболее известным шибанидом можно считать Тохтамыша. К началу 80-х гг. XIV в., опираясь на поддержку и войска самаркандского эмира Тимура (Тамерлана), он сделал го¬ловокружительную политическую карьеру — от царевича-изгоя до полновластного правителя Золотой Орды. Тохтамыш разо¬гнал или ликвидировал всех возможных соперников в борьбе за ханский престол, присоединил отколовшиеся стараниями эмира Мамая западные области государства (улус Ногая), окончатель¬но добил Мамая после его поражения на Куликовом поле. После победоносного похода на Москву (1382 г.) в отношениях Тохтамы¬ша с Тимуром наступил коренной перелом. В 1388 г., воспользо-вавшись походом Тамерлана в Иран, Тохтамыш совершил набег на Бухару. Тимур, оставив свои дела на востоке, выступил в по¬ход против Тохтамыша. В 1391 г. армия Тимура вышла на левый берег реки Яик, форсировала ее и таким образом оказалась на территории современного юго-восточного Башкортостана. Через неделю войско Тохтамыша было настигнуто. 18 июня на берегах реки Кундурчи состоялось генеральное сражение, в котором ар¬мия Тохтамыша потерпела полный разгром.

Применив разработанную еще Чингиханом тактику облавной охоты, Тимур направил отряды и в пределы приуральских баш¬кирских кочевий. Столкновение башкир с Тимуром нашло отра¬жение в башкирском эпосе. Так, в историческом предании «По¬следний из Сартева рода» рассказывается о трагической судьбе одного из башкирских родов, полностью погибшего в неравной битве с барласами (монгольское племя в Средней Азии) Тимура. С незапамятных времен с его именем связывают памятник мемо¬риальной архитектуры у села Варна — башню Тамерлана (гово¬рят, что здесь похоронен грозный владыка Востока). Другие ле¬генды повествуют о том, что на этом месте была захоронена одна из жен грозного завоевателя Кэсенэ (отсюда еще одно название памятника — «Башня Кэсенэ»). Рассказывают, что башня была построена по воле Тамерлана, решившего увековечить память о трагической гибели жены. По преданию, тамерлановские воины выкрали Кэсенэ и насильно увезли в Бухару. Ее жених Минги- рей, преодолев множество преград, спас девушку. Молодые на «верном скакуне» отправились в родные края. Тамерлан, страст¬но полюбивший полонянку, в гневе и отчаянии велел догнать бег¬лецов. На том месте, где сейчас стоит башня, они были настигну¬ты спящими. Мингирея, не успевшего проснуться, сразу же зару¬били. Кэсенэ, увидев это, заколола себя кинжалом. По велению Тамерлана, тело Мингерея было по кускам разбросано по полю (поэтому здесь, согласно легенде, кружилось множество ворон, а само место названо «Вороньим полем»). Кэсенэ же похоронили с почестями. За две тысячи верст возили для мавзолея камни, и на каждом из камней было высечено имя гордой девушки.

Еще в XIX в. предпринимались попытки произвести раскоп¬ки в мавзолее на озере Кисяне, чтобы узнать, для кого же он был построен. Во время раскопок Э.Ю. Петри нашел на полу мавзолея кости человека, ниже — угли и пережженные кости. Еще глубже оказалась могила, в которой находился лубок с черепом женщи¬ны. Шея погребенной была обмотана шелковой тканью, на черепе лежали две золотые серьги с двумя жемчужинами, у шеи — ру- 80 бин, на пальцах рук были два золотых перстня, украшенные ара¬бесками и небольшими зеленовато-голубыми камнями. Так что, возможно, древняя легенда имеет под собой некоторую почву.

Престиж Тохтамыша упал. В 1398 г. Токтамыш был вынуж¬ден бежать в Чимги-Туру (Тюмень). В 1405 г. он погиб в сражении с войсками Едигея, основателя Ногайской орды (с 1399 г. прави¬тель Золотой Орды).

Постепенно потомки прямых наследников Шибана обособи¬лись, образовав новые ветви рода Шибана. В результате в начале XVI в. в Мавераннахре и Хорезме возникло два самостоятель¬ных ханства под главенством Шибанидов. Другим следствием раскола в улусе Шибана явилось то, что уже в 20-х гг. XV в. на коренной территории Шибанидов одновременно правили не¬сколько независимых правителей. Одним из наиболее заметных из них являлся Абулхайр, провозглашенный ханом весной 1429 г. При поддержке некоторых предводителей ногайцев (мангытов) и большинства кочевых племен и родов улуса Абулхайру удалось подчинить большую часть Восточного Дешт-и-Кипчака (Узбек¬ского улуса). С Узбекским улусом Абулхайра напрямую было связано появление Казахского ханства (Казакстана) и собственно казахов-казаков (См.: Ч. II. Казахи: Этногенез казахов).

Столицей Сибирского ханства Шибанидов был город Искер, завоеванный русскими казаками во главе с атаманом Ермаком в 1581 г. Правитель Сибирского ханства Кучум дважды неудачно пытался вернуть столицу. После второй попытки был убит ногай¬цами (мангытами) за набеги отца в их Юрт.

Династия Шибанидов в Мавераннахре правила до конца XVI в. Таким образом, в конце XVI в. почти одновременно пре¬кратили свою историю две ветви рода Шибана. Самой продол¬жительной оказалась история хорезмской ветви Шибанидов — в низовьях Амударьи потомки Шибана правили с 1511 по 1695 г. включительно.

Шибан и его прямые наследники кочевали в пределах уста¬новленной территории, являясь ее номинальными владетелями.

В фактическом управлении улусом, сборе дани они должны были опираться на местную знать. Могли сохраняться владения не¬больших князей угорского или тюркского происхождения, вклю¬ченные в систему золотоордынского управления. Археологичес¬кие памятники в Зауралье (ряд их особенностей), относящиеся к этому времени, находят свои аналогии на востоке Великого пояса евразийских степей (у кимаков) и даже в более ранних временах на Алтае и в Южной Сибири (у ранних тюрок). Таким образом, есть основания предполагать, что какие-то сибирские племена, вошедшие в состав Золотой Орды, а точнее — в улус Шибана, по¬лучили кочевья в степях Южного Зауралья. По своей этнической принадлежности это могли быть прямые потомки кимаков.

Распространение ислама в степях. Большое значение в фор¬мировании отдельных степных народов имело распространение ислама. В домонгольский период кочевые народы степи были поч¬ти не затронуты исламом и его культурой. Правда, согласно ле¬гендарному известию, в 1043 г. ислам приняло кочевое население (около 10 ООО кибиток), жившее зимой по соседству с Чуйской до¬линой в Семиречье, летом - в степях близ страны волжских бул¬гар. Золотая Орда с самого начала своего существования подверг¬лось воздействию мусульманской религии и культуры как изнутри (со стороны местного населения булгарских городов Поволжья и Прикамья, а также мусульман Хорезма), так и извне (из близкой Бухары и далекого Египта). Этому способствовал и военный союз, заключенный между ханами Золотой Орды и мамлюками Египта, направленный против персидских монголов — ильханов.

В истории внедрения мусульманства в Золотой Орде четко выделяются три этапа: при хане Берке, хане Узбеке и при эмире Эдигее.

Принятие ислама ханом Берке не привело к массовой ислами- зации основного населения государства, заметной исламизации государственной жизни и общественного быта. Последующие за Берке ханы были язычниками. «Они не исповедовали ислам до появления Узбек-хана». 82

Узбек-хан из рода Бату владел монгольским и тюркским язы¬ками, отличался доблестью и отвагой, соединенными с проница¬тельностью, почтительным отношением к законам и постановле¬ниям Чингисхана. Сам приход к власти молодого царевича был подготовлен теми кругами Чингизидов и тюрко-монгольской ко¬чевой аристократии Джучиева улуса, которые стояли за ислами- зацию и централизацию государства. В 1321 г. Узбек-хан принял ислам, мусульманское имя Мухаммад и стал именоваться Сул¬таном Мухаммадом Узбек-ханом, а ислам сделал официальной религией Золотой Орды.

Однако и во времена Узбека, как показывают источники, со¬хранялась толерантность по отношению к другим религиям. Так, Ибн-Батута писал, что в столице Золотой Орды при Узбек-хане было «13 мечетей для соборной, одна из них шафийская. Кроме того, чрезвычайно много других мечетей. В нем (Сарае) живут разные народы, как-то: монголы - это настоящие жители страны и владыки ее, некоторые из них мусульмане; асы, которые мусуль¬мане; кыпчаки, черкесы, русские и византийцы, которые христи¬ане. Каждый народ живет на своем участке отдельно». В другом источнике XIV в. говорится, что население Золотой Орды мно¬гочисленно и различно по составу и что наряду с христианами между ними «есть мусульмане и неверные».

Среди башкир распространение ислама связывают с вре-менем правления Узбек-хана. По крайней мере, еще при жизни Узбека в Башкирию был направлен мусульманский судья-кади и мусульманские проповедники. Имя одного из них — Хаджи Хусейн-бека сына Омар-бека из Туркестана, скончавшегося в 1339 г., дошло до нас благодаря эпитафии на камне, установлен-ном в мавзолее Хусейнбека (поселок Чишма, Башкортостан). Из¬вестны еще несколько погребальных памятников мемориальной мусульманской традиции на территории расселения башкирских племен в золотоордынское время. Сегодня на территории степей Урала и Северного Казахстана насчитывается до 20 мавзолеев, которые возводились, как правило, над усыпальницами кочевой аристократии. Наиболее известным таким памятником на терри¬тории Южного Зауралья является мавзолей Кэсенэ (Варненский мавзолей, башня Тамерлана), датируемый исследователями XIV- XVI вв. Однако это не опровергает тезиса, что распространение ислама успешнее всего шло в среде властной элиты и городского населения Золотой орды. Кочевая степь в XIV в. в целом остава-лась поверхностно затронутой мусульманством, и жители степи в массе своей были еще во власти прежних языческих воззрений.

В начале XV в. эмир Едигей предпринял попытку насильст¬венного внедрения ислама в среду кочевого населения Золотой Орды. По словам итальянского купца Иосафата Барбаро (XV в.), «магометанская вера стала обычным явлением среди татар уже около 110 лет тому назад. Правда, раньше только немногие из них были магометанами, а вообще каждый мог свободно придержи¬ваться той веры, которая ему нравилась. Поэтому были и такие, которые поклонялись деревянным или тряпочным истуканам и возили их на своих телегах. Принуждение же их принять маго¬метанскую веру относится ко времени Едигея, военачальника та¬тарского хана». Но и силовые методы не привели к полной победе ислама в степи. Однако на всей территории Золотой Орды офор¬мились единая культура (в религиозном плане — смесь ислама и традиционного шаманизма и тенгризма), единый язык (различ-ные наречия кыпчакской ветви) [1. С. 264-275].