11.3. Гаранты правил в неформальной экономике

Институциональные соглашения в неформальном секторе огра­ничены в возможностях использовать легальные механизмы разре­шения конфликтов и выполнения контрактных обязательств. Субъ­екты неформального сектора, таким образом, предъявляют спрос на альтернативные способы принуждения к исполнению правил. Од­нако альтернативные механизмы принуждения, действующие на фоне государства, характеризуются важной чертой. Существование государства подразумевает концентрацию прав применения силы в руках санкционированных государством специализированных групп. При этом используются безличные кодированные процедуры. Не­смотря на то, что государство фактически обладает лишь сравнитель­ными преимуществами в осуществлении насилия, правовая основа всех государств подразумевает монополизацию принуждения. Сле­довательно, использование насилия или угроз применения насилия частными лицами для наложения санкций является незаконным даже в случае экономической оправданности данных действий. Ин­дивид или предприятие, функционирующие в неформальной эконо­мике, ограничены в доступе к государственной гарантии прав соб­ственности и контрактов, вынуждены использовать альтернативные механизмы. В данном параграфе выделяются три основных альтер­нативы формальным государственным процедурам — социальные сети, организованная преступность и коррумпированные предста­вители власти. Надо заметить, что во многих странах гарантом согла­шений в неформальном секторе являются группы работников госу­дарственных силовых ведомств, использующие ресурсы не по назна­чению, «крышуя» мелкий и средний бизнес. Но в данном случае действия полиции по сути почти не отличаются от действий пре­ступных группировок, поэтому мы не будем рассматривать этот фе­номен отдельным пунктом.

Формирование неформальных сетей, производящих такие обще­ственные блага, как обеспечение контрактов и защиту прав соб­ственности, поддерживающие рыночные обмены, естественно, сталкивается с проблемой коллективных действий. Таким образом, основным ограничением на эффективность социальной сети как гаранта правил в неформальном секторе становится ее способность преодолевать эту проблему (см. главу 9). В исследованиях нефор­мального сектора экономики развивающихся стран подчеркивается шачимость родственных и дружеских связей, которые фактически играют роль бюро кредитных историй, аккумулируя информацию о степени надежности того или иного индивида, а также осуще­ствляют взаимное страхование. Очевидно, данные механизмы обес-печения прав собственности и контрактов могут быть весьма эф-

247

фективны, но только в рамках относительно небольшого и устой­чивого сообщества. Те или иные сложности могут повысить привлекательность иного гаранта. Так, некоторые эмпирические исследования обнаружили значимую взаимосвязь: в странах и ре­гионах с низким уровнем социального капитала население склонно приветствовать рост государственного регулирования. Причем данные выводы справедливы и для тех стран, где коррумпирован­ность чиновников, осуществляющих регулирование, является об­щеизвестным фактом.

Деятельность организованной преступности стала популярным объ­ектом для исследования многими социальными науками. Мафию можно рассматривать и как политическое сообщество, и как хозяй­ственное предприятие, и как концентрацию определенной субкуль­туры. В любом случае организованная преступность характеризуется высоким потенциалом насилия и высоким уровнем внутригруп-пового доверия, позволяющим эффективно решать проблемы коор­динации. С экономической точки зрения мафия отличается от госу- дарства тем, что производит правопорядок на подконтрольной тер­ритории как частное благо, защищая права собственности только тех индивидов и предприятий, которые оплатили «дань».

Первые упоминания об итальянской мафии относятся к середине XIX в., после большой реформы по приватизации земельных участков в Южной Италии. Традиционная слабость, низкая легитим- ность государства в этом регионе (см. главу 10), вкупе с наличием большого числа трудоспособных мужчин из бывшей охраны фео­далов, сформировали предложение частных охранных услуг. При появлении нового класса собственников, рынка земли возник спрос на защиту прав собственности и контрактов. Совокупность таких специфических условий привела к появлению одной из самых мощных в истории альтернатив государственной власти — сицилий- ской мафии.

На острове мафиозные кланы обеспечивали обязательства при коммерческих сделках, собирали и аккумулировали информацию о торговых партнерах, защищали жизнь и имущество жителей на под контрольных территориях, фактически монополизировав право при­менения насилия. Очевидно, что человек, пользующийся за опреде -ленную плату эффективной защитой мафии, будет избегать государ -ственных налогов, чтобы не дублировать издержки. То есть развитая сеть организованной преступности при определенных условиях может конкурировать с государством за налоговую базу.

Мафия и государство: кто «круче»?

Систематическая борьба с влиянием мафии в южных районах Италии началась во времена фашистской диктатуры Бенито Муссолини.

Местные власти получили чрезвычайные полномочия, что фактически позволило преследовать мафиози без оглядки на процессуальные пра­вила. Помимо массовых арестов, власти активно пытались подорвать легитимность мафии. С этой целью устраивались конфискации иму­щества мафиозных семей и их раздача населению. Репрессивные меры принесли плоды. Многие активные мафиози находились в тюрьме, до­вольно большая доля эмигрировала в США, спасаясь от преследований, некоторые вынуждены были отойти отдел. Все это дало повод префекту Палермо объявить в 1928 г. о восстановлении государственности на Юге Италии.

Однако после перелома в ходе Второй мировой войны, когда союзные войска начали оккупацию Италии, им потребовались связи с местным населением, информаторы и проводники. Этим специфическим активом обладали члены мафиозных группировок, вернувшиеся на Сицилию из США или «залегшие на дно» в период антимафиозного террора. Таким образом, после окончания Второй мировой войны мафия вновь обрела большое влияние на политические и экономические процессы Юга Италии. Почему именно антиправовое государство — фашистская Италия смогла противостоять огромному влиянию альтернативных источников правил — мафиозным группировкам? Необходимо отметить как ми­нимум два основных фактора. Во-первых, диктатура в отсутствие обще­ственного контроля не связана верховенством права. Во-вторых, фашист­ская диктатура, руководствуясь скорее идеологическими доводами, чем экономическими соображениями, не так связана бюджетными ограни­чениями, что позволило вложить в борьбу с мафией огромные средства. Несмотря на это, история показывает, что влияние мафии достаточно безболезненно восстановилось по прошествии полутора десятка лет вынужденного «затишья», следовательно, даже такое сильное госу­дарство, как Италия 1920-х гг., способное концентрировать огромные ресурсы для реализации потенциала насилия, не смогло уничтожить не­формальные нормы поведения и социальные связи, закрепляющие ав­торитет мафии.

Японский вариант мафии — «якудза» — также зародился и стал набирать силу в период слабости государственного аппарата принуж­дения, когда внутренние власти не могли обеспечить правопорядок, будучи занятыми охраной внешних границ. Японская организо­ванная преступность традиционно регулирует хозяйственную дея­тельность в игорном бизнесе, секторе развлечений, уличной тор­говле. Но помимо этого представители якудзы также обеспечивают получение долгов, проведение процедуры банкротства, конфликты между владельцами и арендаторами земли и недвижимости, факти­чески выполняя роль третейского судьи.

Аналогичные функции выполняла и выполняет организованная преступность в России 1990-х и 2000-х гг. Анализ взаимодействия гарантов правил (производителей принуждения) с хозяйствующими

248

249

субъектами показывает, что период простого грабежа длится отно- сительно недолго. Затем взаимоотношения перерастают в постоянное сотрудничество, и даже партнерство. То есть деятельносп, организованной преступности соответствует модели Мак-Гира—Ол сона, которую мы использовали в предшествующих главах для объ яснения генезиса государства. Социологи отмечают, что «владельцы средств принуждения склонны мыслить в терминах «территория» и «сфера влияния» и проявляют болезненную чувствительность к во просам границ»¹.

Это позволяет заключить, что организованная преступность, об- ладающая потенциалом насилия для постоянного получения доходи, играет роль третьей стороны, предоставляющей гарантию и инфор- мацию в рыночных взаимодействиях, принуждая к возврату долгой, выполнению обязательств и т.д. Именно эти специфические функции позволяют назвать мафию альтернативным государству га ранту правил. Фактически мы можем выделить сочетание фактором, приводящих к появлению альтернативных государству гарантов прим собственности и обеспечения контрактов. Во-первых, это появленпг новых рынков, видов деятельности, требующих регулирования и ко ординации, в отсутствие соответствующих правил и практик право применения. Во-вторых, определенный уровень неравномерности распределения потенциала насилия в обществе. В-третьих, слабоа ь или низкая легитимность государственного механизма принуждения

Еще одним специфическим гарантом прав собственности и коп трактов в неформальном секторе являются коррумпированные пред ставители государственной власти. Существование проблемы «при нципал — агент» обусловливает возможность использования чинов ником находящихся под его контролем государственных средств. принуждения для извлечения личных выгод. Частным проявлением такой проблемы становится обеспечение экономических отношении в неформальном секторе. «Призом» для гаранта в таком случае ста новится участие в прибыли в виде взяток, откатов и т.д.

Более того, можно с уверенностью сказать, что только в условиян коррумпированной исполнительной власти возможно масштаб!к» участие в неформальной экономике крупного бизнеса, который об|. ективно не может укрыться от контроля государственных регули торов. Чуть более подробно проблема коррупции рассмотрена ниже

Волков В.В. Силовое предпринимательство: экономико-социологическиМ анализ. М.: Издательский дом ГУ-ВШЭ, 2005.