2.3. Социально-гуманистические аспекты науки

Научное познание представляет собой деятельность, которую может осуществлять только человек, хотя и вооруженный сложнейшей техникой и входящий в исследовательский коллектив, но именно человек. Отсюда можно сделать ряд выводов. Ближайший из них: научное знание может порождаться лишь теми способами и средствами, которые определяются конституцией человека, его интеллектуальными и психофизическими характеристиками, такими, как объем памяти, устройство и разрешающая способность органов чувств и т.п. Бесспорно, что люди различаются по этим характеристикам, которые к тому же могут быть развиты путем воспитания и тренировки. Так же человек создает различные технические средства, пользуясь которыми, он расширяет диапазон своих познавательных возможностей. Тем не менее, в процессе порождения знания познаваемое содержание, которое, так или иначе «проецируется» на специфический человеческий аппарат познания, всегда должно быть приведено к нему как к общему знаменателю, т.е. быть соразмерно человеку, его возможностям.

Другой важный вывод: научное познание, исследование, будучи человеческой деятельностью, всегда является деятельностью конкретного познающего субъекта, в высших своих проявлениях требующей напряжения всех творческих сил человека, всех его познавательных способностей. Новое знание – это всегда скачок, выход за пределы уже познанного, он не может быть осуществлен познавательными способностями самими по себе, а доступен человеку лишь как целостному существу, применяющему в своей познавательной деятельности эти способностями.

В той мере, в какой научное познание выступает в качестве творческой деятельности, оно требует от человека всей полноты его сущностных сил. Вместе с тем оно является одним из созданных человеческой культурой средств для развития и реализации этих сил. Познавательная деятельность есть деятельность целенаправленная и целеосознанная. Независимо от того, каким образом в том или ином случае происходит осознание цели – путем апелляции к логике развития науки, или к нуждам общества, или к запросу работодателя или как-то иначе, - главное, что акт познания погружается тем самым в ценностно заряженную, а не ценностно нейтральную атмосферу.

Человеческие характеристики научного познания выражаются не только в том, что они осуществляются человеком, но и в том, что оно осуществляется для человека. Здесь имеются в виду не практически-прикладные функции науки, а то обстоятельство, что знание, которое получено исследователем, должно быть таким по своим свойствам, что бы его могли понять и воспринять другие субъекты.

Научное знание выступает как субстрат, по поводу которого осуществляется человеческое общение. Как правило, это общение специализированное, требующее особым образом подготовленных субъектов. В этом отношении роль научного знания двойственна: с одной стороны развивающаяся и дифферинцирующаяся наука порождает все большее число узкоспециализированных научных сообществ, коммуникации между которыми чрезвычайно затруднены; по мере того как научные знания становится достоянием культуры, наука становится фактором, открывающим широкие возможности коммуникации между людьми. Сегодня информационные технологии предоставляют возможности быстрого обмена новейшими научными знаниями, что становится особенно актуально и жизненно необходимо для современного человека в самых разных сферах.

Современная наука выступает не только как познание осуществляемое человеком, но и как познание для человека. Она все в большей степени делает и самого человека объектом изучения. Именно на этом участке те болевые точки современной науки, для понимания которых особенно необходимы средства социально-этического анализа; именно здесь обнаруживается невозможность и даже опасность как для науки, так и для человека разрыва связей между научным познанием и человеческими ценностями. Ценностные суждения, касающиеся логической структуры знания, аксиологического базиса норм и отношений внутри научного сообщества, присущи не только социальным и гуманитарным наукам, где они попросту неустранимы, но и естествознанию, поскольку они проникают в него через философскую ориентацию и методологический базис. В этом смысле нет знания свободного от ценностей.

Это не означает, что в каждом конкретном случае ценностный подход выступает только в своей конструктивной функции. Он может играть и отрицательную роль в науке, что часто приводит к порождению всякого рода лженаучных и околонаучных построений. Так, принятое на определенном историческом этапе понимание истины как абсолютного и исчерпывающего знание, приводило к догматизации науки, окостенению знания, неприятию новых идей и т.п. Можно так же упомянуть ситуацию, когда неграмотное использование философских установок привело к отрицанию теории относительности, генетики, кибернетики. В случае ориентации на такую ценность как польза, возникает желание минимизировать расходы на фундаментальную науку, как не приносящую моментальную отдачу.

Сегодня для характеристики знания используется три значение – «истинно», «ложно», «возможно». Действительно, существуют такие области существования мира, которые не позволяют (нет еще соответствующих приборов, не определен метод, не хватает информации) дать определенный ответ. Вероятностное знание имеет полное право на существование, но следует иметь в виду, что абсолютизация относительности ведет к поспешным выводам, а в ряде случаев недобросовестное использование отдельными учеными предварительных результатов, как доказанных.

Современное знания все больше и больше специализируется, в связи с чем, прекрасно образованный физик может совсем не разбираться в генетике и при характеристике знания будет ориентироваться на авторитетность источника информации, а не на доказано/не доказано. Конечно, в фундаментальных и прикладных науках эти акценты расставляются по-разному, но главным остается то общее, что их объединяет и что вообще характеризует науку как поиск истины и средство ориентации человеческой деятельности.

Все это приобретает особое значение, когда мы обращаемся к социально-этическим и гуманистическим принципам научного познания, выполняющим в современных условиях важную регулятивную роль. Наука для человека – только такая общая социально-этическая и гуманистическая ориентация дает универсальную основу для оценки науки с точки зрения ее способности к обслуживанию человека и совпадения ее целей с общей целью социального развития общества, сводящейся к созданию условий, в которых реализация сущностных сил человека становится самоцелью. Этика науки – изучает нравственные основы научной деятельности, совокупность ценностных принципов, принятых в научном сообществе, и концентрирует в себе социальный и гуманистический аспекты науки.

Связь науки с человеком и обществом остро ставит вопрос о той цене, которое должно (или не должно) заплатить человечество за те или иные истины. Никто не может уйти от проблемы этического выбора, и оценка тех или иных необходимых решений в случае их даже малейшего несовпадения с этическими нормами позволит удержать развитие негативных процессов на определенном уровне, бороться с ними, имея ясную перспективу.

Целый спектр проблем возникает сегодня в связи с исследованиями в области ядерной физики, генетики, генной инженерии, биологии, психологии, экологии, медицине поскольку они непосредственно касаются здоровья и жизни человека.

Ситуация усугубляется тем, что во время публичного обсуждения проблем специалисты высказывают противоположные мнения, на пример, об опасности или безопасности адронного коллаэдра, что порождает сумятицу в умах людей и как бы косвенно подтверждает их опасения. Широкая дискуссия развернулась вокруг генетически модифицированных продуктов. Одни специалисты утверждают, что никакого вреда такие продукты человеку нанести не могут, другие говорят, что они могут вызвать процессы мутации в человеческом организме. И те и другие приводят определенные доводы в пользу своей позиции, но неспециалисту трудно разобраться в них и большинство полагает, что ничего хорошего от этих достижений науки ждать не приходится. В связи с этим встает вопрос: можно ли выносить на публику результаты исследований, последствия использования которых еще не установлены? Ситуация усугубляется тем, что многие СМИ в погоне за сенсационностью публикуют непроверенные материалы и ряд ученых принимают в этом участие либо с целью привлечения внимания к собственной персоне, либо надеясь таким образом привлечь внимание инвесторов. При этом встает вопрос не только об ответственности ученых непосредственно за свои исследования, но и за достоверность информации, которая выносится на широкое обсуждение. Более того, в ряде случаев, в угоду интересам, лежащим за пределами истинной науки, допускается фальсификация полученных данных, что совершенно недопустимо ни с точки зрения самой науки, ни с точки зрения этики.

На стыке биологии и медицины возникают проблемы биоэтики. Они имеют выход на практику здравоохранения. Одной их них является отношение врача и пациента. Чаще всего врач рассматривает посетителя как некую формальную единицу, носителя заболевания, лишая его всей полноты его индивидуальных и социальных качеств. В связи с этим долгое время не могли диагностировать некоторые заболевания. На пример, «синдром хронической усталости», только недавно был внесен в реестр заболеваний.

Другой аспект этой проблемы связан с формой общения врача и пациента. Здесь можно выделить несколько вариантов: врач рассматривает пациента как «подчиненного», которому он диктует свою волю, ни мало не интересуясь его мнением. Картина может быть и обратной – пациент «диктует» врачу как его лечить, а врач исполняет его желания. И, наконец, врач и больной вместе обсуждают методику и средства лечения, и принимают, при общем согласии, наиболее эффективный вариант лечения. Этот вариант наиболее соответствует требованиям медицинской этики.

Этического и правового регулирования требуют и проблема пересадки донорских органов, проблема обеспечения достойного ухода человека из жизни в хосписах, проблема продолжительности работы аппаратов искусственного поддержания жизни и принятие решения об их отключении.

Как известно, при создании новых лекарств и новых методов лечения проводятся эксперименты на людях. Они обязательно должны проводиться после этической экспертизы и оценки возможных последствий. Участники эксперимента должны получить полную правдивую информацию о возможных рисках, участие в нем должно быть только добровольным и обязательно должны быть предусмотрены меры купирования или ликвидации побочных эффектов.

К активно обсуждаемым темам медицинской этики относятся такие проблемы как эвтаназия, самоубийство, аборт, отношение к безнадежно больным, к умирающим, инвалидам, физически и умственно отсталым, старикам и одиноким людям. Один их перечень заставляет задуматься о трагедиях и несчастьях в нашей жизни, о наших ранах и долгах, о болезнях и страданиях, а значит, и задуматься над главной философской проблемой – проблемой жизни и смерти. Ответить на этот сложнейший вопрос нельзя, не задумавшись над тем, что есть человек? когда он начинается и когда кончается как личность? что определяет ценность человека, и почему человека надо считать высшей ценностью? что ему эту ценность придает, и всегда ли он ею обладает?

Ряд этих проблем может быть решен правовым путем, на пример запрет на эвтаназию или искусственное прерывание беременности. Но нельзя с помощью права заставить сострадать, быть милосердным к больным и инвалидам, уважать старость, оказывать бескорыстную помощь немощным. Здесь речь может идти только о развитых моральных чувствах и представлениях человека о совести и долге, понимании ответственности и перед другими людьми и перед собой.

Эвтаназия, что в переводе с греческого означает «быстрая и легкая смерть» обсуждаются с незапамятных времен, но ответ на него ищут до сих пор. Суть вопроса заключается в том, что лучше: быстрая и легкая смерь или долгое умирание, страдания безнадежно больных людей от мучительной боли? Как должен поступить врач, когда он не может облегчить страдания больного, который умоляет освободить его от этих мук с помощью смертельного укола? Следует так же учесть, что больной испытывает не только физические, но и нравственные муки, чувство вины перед близкими людьми, которые страдают вместе с ним. Эти вопросы уже давно вторглась в жизнь, в медицинскую практику, в право. На уровне правового регулирования в большинстве стран эвтаназия запрещена, но обсуждение вопроса по-прежнему актуально. Одним из доводов сторонников разрешения эвтаназии является практикуемая врачами «пассивная эвтаназия»,1 то есть неоказание помощи, что обрекает человека на длительное и мучительное умирание и чаще всего касается лиц преклонного возраста. Это фактически является легализованным убийством.

Сторонники другой точки зрения основываются на логике морали, которая исходит из признания самоценности человеческой жизни, побуждает бороться за нее вопреки доводам рассудка и очевидной бессмысленности такой борьбы и безнадежности ситуации.

Обе позиции неоднозначны и уязвимы и все же, при решении проблемы эвтаназии следует ориентироваться на активную борьбу против любых проявлений пассивности во всем, что касается жизни человека и противостоит смерти.

Бурное развитие генетики и генной инженерии породили немало проблемных ситуаций, которые требуют, в том числе, и социально-этического регулирования. Бесспорно следует признать достижения генной инженерии в области получения инсулина, выведение засухоустойчивых и морозоустойчивых сортов злаковых культур, возможность предотвращения ряда болезней путем манипуляций с ДНК. Возможности, открываемые генной инженерией перед человечеством как в области фундаментальной науки так в е ее прикладном значении весьма значительны. Об этом сейчас очень много пишут, не всегда, правда, соблюдая разумную осторожность и научную обоснованность в прогнозах и не придавая особого значения опасностям, подстерегающим на этом пути. Опасения многих ученых вызваны тем, что в результате генетических экспериментов появляются организмы эволюционно не обусловленные и их поведение невозможно предсказать. Эти организмы не «вписаны» в систему природы и они вполне вероятно могут быть смертоносными. Лауреат Нобелевской премии по биологии Э.Чаргафф писал: «Вы можете прекратить расщепление атома. Вы можете прекратить посещение Луны; вы можете даже решить не уничтожать все население с использованием нескольких бомб. Но вы не можете вернуть назад новую форму жизни… Имеем ли мы право необратимо противодействовать эволюционной мудрости миллионов лет ради того, что бы удовлетворить амбиции и любопытство нескольких ученых?»2

В связи с этим встает вопрос о контроле за научными исследованиями. Разумеется, можно написать инструкции и приказы о проведении эксперементов, но как показывает история науки, эти меры малоэффективны. Например, опыты по клонированию человека в ряде стран запрещены, и некоторые ученые просто меняют страну, уезжают туда, где такого запрета нет.

Дискуссия об этике научного контроля примечательна вот в каком отношении. В них нередко обсуждаются достаточно отдаленные, а порой просто утопические возможности, которые яко бы могут открыться с развитием генетики. Актуальность и накал этих дискуссий объясняется не только тем, в какой мере реальны эти возможности, сколько в том, что они заставляют нас по-новому и более остро воспринимать такие вечные проблемы, как проблемы человека, его свободы, его возможностей, его предназначения. Научные достижения снова и снова ставят перед человечеством задачу самоопределения, переосмысления своих ценностей.

Сегодня наука по многим параметрам отличается от той, которая была в прошлом веке. Признание правомерности существования вероятностного знания позволяет ряду ученых жертвовать истиной в угоду коммерческому успеху, в связи с чем на рынок выбрасывается масса подделок, обладающих чудодейственными свойствами, созданных на основе только предполагаемых результатов. Это может сделать на время чье-то имя известным, но дескридитируют науку.

Развитие науки сегодня создает новые средства и позволяет ставит новые цели, расширяя тем самым возможности человека. Наряду с этим в последние десятилетия человечество все чаще сталкивается с новыми, часто чрезвычайно масштабными и серьезными, вплоть до глобальных, проблемами, которые порождается прогрессом науки и техники. Парадоксальным образом этот прогресс усиливает не только могущество, но и уязвимость как самого человека, так и мира в котором он живет. Наука не только обслуживает человека плодами своих открытий и привлекает своими перспективам, но и заставляет его беспокоиться за свое будущее, требует от него решений и действий.

Поскольку научное знание явно причастно к определению смысла и целей человеческой деятельности, постольку научное сообщество должно быть ответственным за свои достижения. Долгое время доминировала точка зрения, что наука не несет никакой ответственности за свои открытия. Ценности и установки профессиональной науки подсказывали ученым путь, позволяющий снять с себя бремя ответственности. Для этого достаточно было прибегнуть к спасительной мысли о том, что ученые – лишь поставщики средств, и их не касается то, как эти средства используются, это дело практиков и политиков. Впервые вопрос ответственности ученых со всей остротой встал после использования атомного оружия в Хиросиме и Нагасаки. В августе 1945 года эйфория ученых-атомщиков, создавших атомную бомбу, обернулась страшной трагедией и не только для японцев, но и самих авторов открытия. М. Борн отмечал: « В реальной науке и ее этике произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого идеала служения знанию ради него самого, идеала, в который верило мое поколение. Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события»3

Во второй половине ХХ века к ученым приходит осознание того, что исследование тайн природы, особенно тайн человеческой природы, имеет свои пределы, неминуемо связано с большим риском. Научные исследования и разработки, даже независимо от того, найдут ли они свое приложение в технических или военно-промышленных нововведениях, могут представлять угрозу не только для человека, но и вообще для жизни на земле. Наука не может снять с себя ответственность не только за возможные риски и реальные угрозы, но на ней лежит и ответственность за создание средств для предотвращения или устранение уже возникших негативных последствий научно-технического прогресса. В связи с этим показательно высказывание В.А. Энгельгардта «Нет сомнения, что в случае глобальных проблем, кризисов, ученым не раз придется обращаться к своей совести, призывать чувство ответственности, чтобы найти правильный путь преодоления возникающих угроз. И, разумеется, дело общественной совести ученых мира, общей ответственности – всемерно бороться с причинами, вызывающие вредные, губительные последствия, направлять научные поиски на исправление вреда, который сама наука, не взвесив и не учтя возможных последствий, могла принести, и тем самым оказаться причастной к возникновению тех или иных глобальных проблем»4.

Развитие современной науки показывает, что обсуждение ее этических аспектов и проблем становится все более актуальным и востребованным как со стороны общества, так и самими учеными, способствуя выявлению, фиксации и оптимальному разрешению возникающих социальных и ценностных коллизий, а так же реальных опасностей, таящихся в непредсказуемом развитии науки. Вместе с тем, очевидно, что центр этического регулирования современной науки должен быть смещен от общих оценок науки в целом с позиции блага и зла к дифферинцированной оценке ее отдельных направлений и действий конкретных ученых. Именно при таком подходе морально-этические суждения в науке не только могут, но и должны играть все более важную роль в ее развитии на благо современного общества и будущих поколений.