Фрустрационная теория агрессии

В противоположность чисто теоретическим концепциям влечения фрустрационная теория, как она представлена в монографии 1939 г. Долларда и его соавторов, положила начало интенсивным экспериментальным исследованиям агрессии. Согласно этой теории, агрессия — это не автоматически возникающее в недрах организма влечение, а следствие фрустрации, т. е. препятствий, возникающих на пути целенаправленных действий субъекта, или же ненаступления целевого состояния, к которому он стремился. Рассматриваемая теория утверждает, что, во-первых, агрессия всегда есть следствие фрустрации и, во-вторых, фрустрация всегда влечет за собой агрессию.

В приведенной выше формулировке оба эти постулата не подтвердились. He всякая агрессия возникает вследствие фрустрации (в частности, фрустрацией не связана ни одна из форм инструментальной агрессии). И не всякая фрустрация повышает уровень стремления к агрессии (этого не происходит, например, если подвергшийся фрустраций человек воспринимает ее как непреднамеренную или как вполне оправданную). Так называемая гипотеза катарсиса (мы обсудим ее особо), согласно которой агрессивное поведение снижает уровень побуждения к агрессии, также не при всех обстоятельствах соответствует действительности.

Теория социального научения

Концепции агрессии, разработанные в русле теорий социального научения, ведут свое происхождение от теоретических представлений S-R-типа (прежде всего от Халла): в них различным образом определяются и по-разному связываются между собой компоненты поведения, ответственные за его побуждение и направление. Наиболее влиятельными представителями этого течения являются Берковитц и Бандура. Первоначально Берковитц стоял на позициях, тесно связанных с фрустрационной теорией агрессии. Отказавшись от не выдерживающего критики постулата о том, что фрустрация всегда ведет к агрессии, он ввел две промежуточные переменные, одна из которых относилась к побуждению, а другая — к направленности поведения, а именно гнев (как побудительный компонент) и пусковые раздражители (запускающие или вызывающие реакцию ключевые признаки). Гнев возникает, когда достижение целей, на которые направлено действие субъекта, блокируется извне. Однако сам по себе он еще не ведет к поведению, определяемому побуждением данного типа. Чтобы это поведение осуществилось, необходимы адекватные ему пусковые раздражители, а адекватными они станут лишь в случае непосредственной или опосредованной (например, установленной с помощью размышления) связи с источником гнева, т. е. с причиной фрустрации. Таким образом, основополагающей для Берковитца здесь оказывается концепция поведения как следствия толчка (push), вписывающаяся в парадигму классического обуславливания.

Если углубится в изучение самого понятия альтруизм, то можно сделать такие выводы: альтруизм – это такая форма поведения человека относительно окружающего мира, когда человек целью своей жизни видит заботу обо всех, кроме себя. Это соответствует всем известной заповеди: - «Возлюби ближнего как самого себя». К этому призывали нас еще несколько тысячелетий назад, призывают и сейчас, причем не только в церквях, мечетях, синагогах и прочих культовых местах, но и с экранов телевизоров и со страниц газет. Правда призывы эти не дают результата, ну кто из читающих эти строки может сказать, что он живет по такому принципу? Не желает человек быть альтруистом, это для нас как-то не важно – любить какого-то ближнего. Не важен для человека альтруизм. И причина такого отношения к альтруизму кроется в его противоположности эгоизму.

Человек от природы законченный эгоист. Желание «ради себя» дано человеку изначально от рождения, это его суть. И поэтому альтруистическое поведение для него чуждо и не понятно. Человек живет, наслаждая лишь себя, ему некогда да и незачем заботится о других, т.к. это не приносит ему того самого наслаждения. И если даже мы видим иногда примеры как будто альтруистического поведения человека по отношению к другим, то если пристально вглядеться в саму суть действия, увидим, что оно продиктовано желанием насладиться, т.е. эгоизмом. Перед каждым своим действием человек делает расчет, какую выгоду он получит от этого действия. Человек не способен даже пошевелить пальцем, т.е. сделать самое маленькое действие, если под ним не предусматривается получение наслаждения. Есть правда небольшие исключения, например отношение матери к своему ребенку, так называемый «материнский инстинкт», который мог бы служить примером альтруистического поведения, если бы не был продиктован инстинктом, заложенным природой в любое живое существо, без которого не возможно было бы продолжение существования. Да и в последнее время мы можем видеть, как желание наслаждаться «ради себя», увеличивающееся в обществе с каждым поколением, подавляет и этот один из самых сильных животных инстинктов человека.