1.2 Типология и классификация слухов
Представителям конкретных научных дисциплин, даже если они не претендуют на универсальность своих теорий, весьма трудно построить логическое основание для классификации слухов. Причина этой сложности лежит не только в самой неопределенности разрабатываемого понятия, но и в неопределенности полей распространения слухов.
Традиционно три сферы общественной жизни можно было бы охарактеризовать как три сегмента пространства (политический, экономический, идеологический), в которых слухи функционируют. Однако такое основание кажется слишком неустойчивым, асимметричным, чтобы на нем можно было бы соорудить какую-то исследовательскую конструкцию. Даже в том случае, если мы проанализируем проявление слухов в более конкретных областях (криминальные и собственно политические слухи, финансовые и торговые, экологические, производственные, «культурные» и проч.), традиционная типология все же представляется весьма сомнительной. Но классификация необходима, и исследователю, чтобы ее разработать, требуется ответить на ряд важных вопросов. Первый из них касается источника (или источников) слухов: кто является производителем и отправителем слухов? Вопрос правомерный. Но вряд ли здесь возможен однозначный ответ.
Источником могут быть отдельные индивиды, малые группы и их организации. Возможна и такая неопределенная и в то же время большая группа как политическая оппозиция. Второй вопрос относится к объекту слухов. Соответственно получателями (адресатами) оказываются не только указанные элементы общества, но и большие социальные группы (этносы, классы, слои, массы) и их институты. Третий вопрос: кто является носителем, посредником в передаче слухов? Какие каналы используются при этом? И если мы при ответе на него наряду с устной передачей упомянем средства массовой информации (а такие случаи известны), то чем же термин «слухи» отличается от термина «дезинформация»? В-четвертых, приходится спросить о том, каковы пространственные ограничители распространения слухов? По-видимому, они зависят как от субъектов и адресатов, так и от самих характеристик (физических, материальных) носителей слухов. В-пятых, каково время существования тех или иных слухов? И наконец, последний, шестой вопрос; каковы санкции, применяемые для их ограничения и пресечения слухов? В органах власти, как известно, существует непреодолимая потребность в «санкциях» не только при помощи культурных, но правовых и иных норм.
К перечисленным выше вопросам тяготеет еще один, не менее существенный: в чем своеобразие проявления самой сути сообщения, которое, видимо, в своеобразной форме отражает интересы многих участников, и в первую очередь -- его отправителя. В методологическом отношении приведенные нами вопросы и предварительные ответы на них составляют основу некоторой возможной общедисциплинарной типологии, т.е. понятийной структуры, элементы которой заметно переплетены между собой. Если, например, адресат слухов -- жена соседа, то территориальный охват воздействия может оказаться небольшим. Если же таковым выступает этнос, то применяются соответствующие средства (местное радио, газеты, телевидение), да и территориальный и временный параметры выглядят более внушительно. Внимательный читатель без труда обнаружит все перечисленные выше элементы, хотя, разумеется, недостатки типологии, связанные с описательностью самого определения феномена слухов и здесь налицо.
В научном же отношении более основательным и перспективным представляется иной подход -- свободный от идеологических стереотипов. Содержание его таково: в соответствии с социальными элементами системы взаимодействия (индивиды, их акты, проводники взаимодействия), описанными П. Сорокиным, можно классифицировать слухи в зависимости:
1) от количества и качества взаимодействующих индивидов;
2) от характера актов;
3) от характера проводников.
Рассмотрим эту типологию более подробно. Субъекты слухов в зависимости от количества могут различаться:
1) между двумя индивидами;
2) между одним и многими;
3) между группами индивидов.
Как нетрудно заметить, количество участвующих в производстве и функционировании слухов прямо и значительно влияет на их интенсивность, долговременность и территориальную распространенность. В зависимости от качества индивидов слухи имеют различные характеристики. Так, мужчины более, чем женщины, склонны производить, распространять и принимать такой вид слухов, как политические новости (официальные и неофициальные), женщины -- связанные с ростом цен, семейной жизнью. Молодежь постоянно обменивается сведениями о знаменитых спортсменах, звездах рока; старые люди -- о размерах пенсий, новых лекарствах, судьбах окружающих и т д. Сходство и различие индивидов в процессе взаимодействия имеют колоссальное влияние на характер рассматриваемого вида коммуникаций.
Особый случай представляет собой анализ распространения слухов в толпе (неорганизованное и эмоционально возбужденное скопление людей). Здесь, как замечают некоторые исследователи (Г. Лебон, Г. Тард, С.К. Рощин и др.), происходит уравнивание ее участников, сведение их к одному стандарту поведения. Индивидуальные различия людей на какое-то время подавляются, исчезают. А если учесть, что некоторые наблюдатели рассматривают слухи как характерный способ передачи и распространения информации именно в толпе и считают слухи вообще одной из отличительных ее особенностей, то косвенно ставится под сомнение качественное различие внутри состава толпы. Слухи «выполняют функцию ориентации участников толпы в складывающейся ситуации, служат для них своего рода способом соотнесения своих действий с действиями других участников и как таковые выступают в качестве коллективного процесса принятия решения, в результате которого возникают нормы поведения, цели и способы действий».
В бытовых условиях степень разнородности более или менее заметна, она зависит не только от классовой, демографической, территориальной, культурной общностей, но и от состояния здоровья, психики, религиозных, политических и множества других факторов. Степень сходства и различия придает слухам довольно разнообразный характер, что подтверждается эмпирическими данными. Исследования и специальные эксперименты показали, что, распространяясь, сам слух деформируется: каждый человек несколько изменяет его (не давая себе в этом отчета), чаще всего в соответствии с циркулирующими в данном обществе или группе стереотипами.
Анализ самих актов циркуляции слухов показывает, что при взаимодействии хотя бы двух участников один из них шепотом передает другому какoe-то сообщение. Последний в свою очередь отвечает первому, и, следовательно, взаимодействие субъектов коммуникации принимает форму обмена конфиденциальной информацией.
Поскольку слухи - всегда в той или иной степени - недостоверная информация, то один из наиболее очевидных способов построения типологии слухов сводятся к их классификации по степени достоверности содержащейся в них информации. С этой точки зрения слухи подразделяются на четыре типа: абсолютно недостоверные, просто недостоверные, достоверные и близкие к действительности. Хотя такая типология носит субъективный характер, она часто используется для решения практических задач. Запуская тот или иной позитивный или негативный слух необходимо дозировать степень его недостоверности. Раньше считалось, что чем неправдоподобнее слух, тем более действенным он окажется. Так, например, каноны геббельской пропаганды требовали, чтобы ложь была «огромной» и даже «чудовищной» - тогда люди легче склоняться к тому, чтобы поверить ей. Со временем оказалось, что развитие сознания защищает людей от излишней достоверности.
В наши дни, наоборот, считается, что дезинформация, запускаемая по неформальным коммуникационным каналам, должна строго дозироваться. Появляясь как сравнительно правдоподобная, она постепенно завоевывает доверие и только после этого начинает «обрастать» подробностями. Медленно продвигаться к черте абсолютно недостоверной. У современного человека слишком откровенная ложь вызывает сомнения, которые не позволяют ему слепо воспринимать и активно распространять информацию.
С точки зрения эмоциональных характеристик выделяются три основных типа слухов. Каждый из них соответствует определенному эмоциональному состоянию, которое он вызывает и на котором он «держится».
«Слух - желание» - это слух, содержащий сильное эмоциональное пожелание, отражающее актуальные потребности и ожидания аудитории, в которой он распространяется. Например, слух внутри компании о повышении заработной платы.
«Слух-пугало» - это слух, несущий в себе и вызывающий выраженные негативные настроения и эмоциональное состояние страха и ужаса, отражающий некоторые актуальные, но крайне нежелательные ожидания аудитории, в которой они возникают и распространяются.
Например, «Проктер энд Гэмбл», одна из крупнейших в США промышленных фирм с годовым объемом сбыта, превышающим 11 миллиардов, столкнулась с неожиданной проблемой, связанной с тем символом который компания использовала в качестве своей торговой марки с 1851 года. На этой марке был изображен сидящий на месяце человек и 13 звезд, представляющих изначальные 13 колоний. Внезапно в западных районах США возникли слухи, что этот символ компании, служивший ей 131 год, означает любовь к дьяволу. Фирма вдруг начала получать сотни звонков и писем от людей, которые заявили, что они либо видели одного из руководителей компании в общенациональной телепередаче, утверждавшего, что это символ связи компании с культом сатаны, или же им об этом сказали в церкви. Отвечая на эти запросы, фирма начала мощную кампанию, включавшую в себя отправку писем во все газеты, телевидение, радио. Помимо этого, она вошла в контакт с лидерами церквей различных направлений и попросила их помощи в борьбе со слухами. В письмах от имени фирмы объяснялось происхождение символа с человеком на месяце.
«Агрессивный слух» - это слух не просто вызывающий негативные настроения и состояния, отражающие нежелательные ожидания населения, а совершенно конкретно направленный на стимулирование агрессивного эмоционального состояния и соответствующего поведенческого «ответа» в виде жесткого агрессивного действия. Агрессивные слухи - продолжение «слухов-пугал». В основе их сюжетов имеется мощный эмоционально-энергетический агрессивный заряд.
Например, в начале 1981 года филиал компании «Колгейт-Палмолив» в Малайзии начали беспокоить сообщения, появившиеся в некоторых газетах, о том, что фирма якобы использует свиное сало при производстве зубной пасты. Эти слухи, которые сразу же отрицательно сказались на продаже продукции фирмы в некоторых районах, были особенно сильны в отдельных сельских общинах и в некоторых школах, где учителя советовали ученикам, исповедующим ислам, воздержаться от употребления зубной пасты.
Так, циркулирование слухов облегчает межличностные контакты, как бы дает им дополнительный импульс, и поэтому косвенным условием возникновения слухов становится депривация функциональной потребности в общении. Устная передача «неофициальных сведений» подчеркивает подчас социально-психологический статус передающего, престижную близость к источнику, поэтому распространению слухов способствует неудовлетворенная потребность индивидов в социально-психологическом самоутверждении.
Циркулирование слухов, в том числе даже «слухов-пугал», как оказалось, способно в некоторых случаях снижать эмоциональное напряжение в большой группе (через идентификацию по аналогии -- «всем плохо»), а значит, эмоциональное напряжение само по себе служит дополнительным фактором возникновения слухов. В то же время невыносимой для людей может стать эмоционально обедненная, длительно лишенная значимых событий обстановка, при которой потребность во впечатлениях реализуется за счет циркулирования слухов.
По сути дела, началась яростная кампания, направленная на то, чтобы мусульмане прекратили пользоваться этой зубной пастой. Внимание компании привлекли такие циркуляры, рассылаемые чиновниками некоторых правительственных организаций, в которых использование зубной пасты «Колгейт» объявлялось противоречащим исламу.
План действий включал в себя:
1. беседы с мусульманскими лидерами;
2. направление писем директорам мусульманских школ.
3. ограниченную серию публикаций при поддержке исламских органов печати.
«Нелепые слухи» - стоят особняком во всех типологиях. Они могут быть и желательными, и пугающими, и даже агрессивными, однако главное в них - очевидная нелепость описываемого. Слухи такого рода часто появляются самопроизвольно, как результат путаницы, свойственной обыденному сознанию.