4. Прикосновение, давление

Ощущения прикосновения и давления тесно связаны между собой. Даже клас­сическая теория кожной чувствительности (основанная М. Бликсом и М. Фреем), которая исходит из признания особых чувствительных точек для каждого вида кожных ощущений, не предполагает особых рецепторных точек для давле­ния и прикосновения. Давление ощущается как сильное прикосновение.

Характерной особенностью ощущений прикосновения и давления (в отли­чие, например, от болевых ощущений) является относительно точная их лока­лизация, которая вырабатывается в результате опыта при участии зрения и мышечного чувства. Характерной для рецепторов давления является их быст­рая адаптация. В силу этого мы обычно ощущаем не столько давление как тако­вое, сколько изменения давления.

Чувствительность к давлению и прикосновению на различных участках ко­жи различна. <...>

Но эти пороги не являются раз и навсегда фиксированными величинами. Они изменяются в зависимости от различных условий. На тонкости кожной чувствительности явно сказывается утомление. Она не менее очевидно подда­ется упражнению. Убедительным доказательством тому могут служить те ре­зультаты, которых достигают в этом отношении благодаря тренировке слепые.

Осязание

Ощущения прикосновения и давления в такой абстрактной изолированности, в какой они выступают при типичном для традиционной психофизиологии опре­делении порогов кожной чувствительности, играют лишь подчиненную роль в познании объективной действительности. Практически, реально для познания действительности существенно не пассивное прикосновение чего-то к коже че­ловека, а активное осязание, ощупывание человеком окружающих его предме­тов, связанное с воздействием на них. Мы поэтому выделяем осязание из кож­ных ощущений; это специфически человеческое чувство работающей и познающей руки; оно отличается особенно активным характером. При осязании по­знание материального мира совершается в процессе движения, переходящего в сознательно целенаправленное действие ощупывания, действенного познания предмета.

Осязание включает ощущения прикосновения и давления в единстве с кине­стетическими, мышечно-суставными ощущениями. Осязание — это и экстеро-, и проприоцептивная чувствительность, взаимодействие и единство одной и дру­гой. Проприоцептивные компоненты осязания идут от рецепторов, расположен­ных в мышцах, связках, суставных сумках (пачинниевы тельца, мышечные вере­тёна). При движении они раздражаются изменением напряжения. Однако ося­зание не сводится к кинестетическим ощущениям и ощущениям прикосновения или давления.

У человека есть специфический орган осязания — рука и притом главным образом движущаяся рука. Будучи органом труда, она является вместе с тем и органом познания объективной действительности.* Отличие руки от других участков тела заключается не только в том количественном факте, что чув­ствительность к прикосновению и давлению на ладони и кончиках пальцев во столько-то раз больше, чем на спине или плече, но и в том, что, будучи органом, сформировавшимся в труде и приспособленным для воздействия на предметы объективной действительности, рука способна к активному осязанию, а не только к рецепции пассивного прикосновения. В силу этого она дает нам особенно ценное знание существеннейших свойств материального мира. Твердость, уп­ругость, непроницаемость — основные свойства, которыми определяются ма­териальные тела, познаются движущейся рукой, отображаясь в ощущениях, которые она нам доставляет. Различие твердого и мягкого распознается по противодействию, которое встречает рука при соприкосновении с телом, отра­жающемуся в степени давления друг на друга суставных поверхностей.

* Ряд тонких психических замечаний о роли руки, главным образом правой, как органа познания объективной действительности дал И. М. Сеченов, предвосхитивший многое из того, что позже раз­работал Д. Катц. «Рука не есть только хватательное орудие, — свободный конец ее, ручная кисть, есть тонкий орган осязания и сидит этот орган на руке как стержне, способном не только укорачи­ваться, удлиняться и перемещаться во всевозможных направлениях, но и чувствовать определен­ным образом каждое такое перемещение... Если орган зрения по даваемым им эффектам можно было бы уподобить выступающим из тела сократительным щупалам с зрительным аппаратом на конце, то руку как орган осязания и уподоблять нечего, она всем своим устройством есть выступа­ющий из тела осязающий щупал в действительности» (Сеченов И. М. Физиологические очерки. С. 267-268).

В советской литературе роли руки как органа познания и проблеме осязания была посвящена специальная работа Л. А. Шифмана: К проблеме осязательного восприятия формы //Труды Гос. ин-та по изучению мозга им. В. М. Бехтерева. 1940. Т. XIII; его же. К вопросу о тактильном восприятии формы // Там же. Шифман экспериментально показывает, что рука как орган познания ближе к глазу, чем к коже, и вскрывает, как данные активного осязания опосредуются зрительными образами и включаются в построение образа вещи.

Осязательные ощущения (прикосновения, давления, совместно с мышечно-суставными, кинестетическими ощущениями), сочетаясь с многообразными дан­ными кожной чувствительности, отражают и множество других свойств, посред­ством которых мы распознаем предметы окружающего нас мира. Взаимодействие ощущений давления и температуры дает нам ощущения влажности. Сочетание влажности с известной податливостью, проницаемостью позволяет нам распознавать жидкие тела в отличие от твердых. Взаимодействие ощущений глубоко­го давления характерно для ощущения мягкого: во взаимодействии с термиче­ским ощущением холода они порождают ощущение липкости. Взаимодействие различных видов кожной чувствительности, главным образом опять-таки дви­жущейся руки, отражает и ряд других свойств материальных тел, как-то: вязко­сти, маслянистости, гладкости, шероховатости и т. д. Шероховатость и глад­кость поверхности мы распознаем в результате вибраций, которые получаются при движении руки по поверхности, и различий в давлении на смежных участ­ках кожи.

В ходе индивидуального развития с самого раннего детства, уже у младенца, рука является одним из важнейших органов познания окружающего. Младе­нец тянется своими ручонками ко всем предметам, привлекающим его внима­ние. Дошкольники и часто младшие школьники тоже при первом знакомстве с предметом хватают его руками, активно вертят, перемещают, поднимают его. Эти же моменты действенного ознакомления в процессе активного познания предмета имеют место и в экспериментальной ситуации.

Вопреки субъективно-идеалистическим тенденциям ряда психологов (Р. Гип­пиус, И. Фолькельт и др.), которые, всячески подчеркивая в осязании момент субъективного эмоционального переживания, стремились свести на нет предмет­но-познавательное значение, исследования, выполненные на кафедре психоло­гии Ленинградского педагогического института, показывают, что даже у младших школьников осязание является процессом действенного познания окружающей действительности. Многочисленные протоколы Ф. С. Розенфельд и С. Н. Шабалина* отчетливо выявляют познавательные установки ребенка в процессе осязания: он не отдается переживанию субъективного впечатления от того или иного осязаемого им качества, а стремится посредством качеств, которые выяв­ляет процесс осязания, опознать предмет и его свойства.

* Шабалин С. Н. Предметно-познавательные моменты в восприятии формы дошкольником // Уче­ные записки кафедры психологии Гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена. 1939. Т. XVIII; Розен­фельд Ф. С. Взаимоотношения восприятия и памяти в узнавании предметов // Там же.

Обычно осязание функционирует у человека в связи со зрением и под его контролем. В тех случаях, когда, как это имеет место у слепых, осязание высту­пает независимо от зрения, отчетливо вырисовываются его отличительные осо­бенности, его сильные и слабые стороны.

Наиболее слабым пунктом в изолированно действующем осязании является познание соотношений пространственных величин, наиболее сильным — отра­жение динамики, движения, действенности. Оба положения очень ярко иллю­стрируются скульптурами слепых. <...> Еще, быть может, поучительнее скуль­птуры слепоглухонемых детей из Ленинградского института слуха и речи, в ча­стности исполненные динамизма скульптуры Ардальона К., юноши, пожалуй, не менее замечательного, чем Елена Келлер, жизнь и достижения которого заслу­живают не менее тщательного описания. Глядя на скульптуры этих детей, ли­шенных не только зрения, но и слуха, нельзя не поражаться тому, сколь многого можно достичь в отображении окружающей действительности на основе осяза­ния.

На осязании, на деятельности двужушейся руки основывается в значитель­ной мере весь процесс обучения слепых, и в еще большей мере — слепоглухонемых, поскольку обучение их чтению и, значит, овладение одним из основных средств умственного и общего культурного развития совершается у них по­средством пальпации — восприятия пальцами выпуклого шрифта (шрифта Брайля).

Пальпация имеет применение и в восприятии речи слепоглухонемыми. «Слу­шание» речи слепоглухонемыми по способу «чтения с голоса» заключается в том, что слепоглухонемой прикладывает руку тыльной стороной кисти к шее говорящего в области голосового аппарата и путем тактильно-вибрационного восприятия улавливает речь.

Жизнь и деятельность многих слепых, достигших высокого уровня интел­лектуального развития и работающих в качестве педагогов, скульпторов, писа­телей и т.д., в частности поразительная биография слепоглухонемой Елены Келлер и ряд других, служат достаточно ярким показателем возможностей осязательно-двигательной системы обучения.