Первые американские концерны печати (Пулицер, Хёрст)

ДЖОЗЕФ ПУЛИЦЕР.

В американских исследованиях по журналистике часто пишут, что если Чарлз А. Дана и его «Нью-Йорк Сан» выступали поборниками интересов промышленников, то Джозеф Пулицер был неустанным критиком промышленников и прочих монополистов, завоевав умы многих сотен тысяч американцев в цитадели бизнеса в Нью-Йорке. Однако, как бы мы ни расценивали позиции Пулицера, несомненно одно: этот человек, наделенный неисчерпаемой энергией, неординарным умом и талантом журналиста, усовершенствовал методы и приемы работы ежедневных и воскресных газет, собрав самую широкую читательскую аудиторию того времени. Пулицеровская пресса произвела в 80-е годы XIX в. переворот в журналистике, как в 30-е годы - газеты Дэя и Беннета.

Джозеф Пулицер родился в состоятельной семье в Будапеште 10 апреля 1847 г. Отец его был инвалидом, и, по всей видимости, от него мальчик унаследовал слабое здоровье, которое причиняло ему хлопоты на протяжении всей его жизни. Однако, с другой стороны, физические недостатки и слабое здоровье подстегивали неукротимую натуру Джозефа к преодолению себя, к активной деятельности, к участию в самых невероятных приключениях.

Когда ему исполнилось семнадцать лет, Джозеф сбежал из дому, и в 1864 г. был подобран одним из европейских агентов армии юнионистов, искавших по всему Старому Свету рекрутов для войск президента Линкольна, сражавшихся с южанами. Прибыв в Нью-Йорк, Пулицер поступил на службу в кавалерийские части. Жестокие нравы беспощадных всадников и тяготы военной службы сделали его убежденным антимилитаристом. После окончания гражданской войны Пулицер вернулся в Нью-Йорк, где некоторое время безуспешно пытался найти работу.

Нью-Йорк обескуражил европейского юношу, и тогда Джозеф направился в Сент-Луис. Здесь он работал погонщиком мулов, портовым грузчиком и подручным матроса на речном пароходе. В промежутках между временными подработками Пулицер атаковал городскую Купеческую библиотеку, яростно читая дни напролет, постигая тонкости английского языка. Молодой иммигрант добился получения поста секретаря немецкой общественной организации, занимавшейся вопросами обустройства вновь прибывших переселенцев. Будучи иммигрантом, он прекрасно понимал психологию только что приехавших в незнакомый мир людей, которые стремились прочь из Старого Света. Впоследствии свой жизненный опыт и наблюдения Пулицер использовал в своей газете «Нью-Йорк Уорлд».

В 1868 г. Пулицера взяла немецкоязычная газета «Вестлише Пост», которой был нужен репортер. Его рабочий день длился с 10 утра до 2 ночи. Вначале вся редакция открыто потешалась над пареньком, рыскавшим без устали но всему городу в поисках новостей, его неумелым владением английским языком, над его нескладной внешностью: тощей фигурой, над которой возвышалась непропорционально крупная голова, некрасивым лицом, с намеком на остренький подбородок, поросший редкими рыжими волосиками. Им помыкали и загружали лишними обязанностями, однако вскоре доброжелательность и работоспособность новичка уже начали вызывать уважение у его недавних мучителей, поскольку новости и материалы, представляемые молодым репортером, наносили серьезные удары по язвам и порокам местной политической жизни.

В Сент-Луисе и в штате Миссури Пулицер обнаружил такую же коррупцию, поразившую местные власти, как и в других частях страны. Ощутив поддержку газеты «Вестлише Пост», Пулицер с жаром принялся разоблачать ту оргию беззакония, которая царила на Среднем Западе.

«Вестлише Пост» поддержала альтернативную либерально-республиканскую партию на выборах 1872 г., и Пулицер без устали пропагандировал ее кандидатов. Однако партия не добилась успехов на выборах.

После провала выборной кампании редакторы «Пост» почувствовали, что газета на грани краха. Тогда Пулицер, скопивший к тому времени капитал, купил часть акций «Пост». Не в силах угнаться за бешеным темпом работы, предложенным Пулицером, владельцы издания выкупили у него акции, таким образом Джозеф получил 30 тыс. долларов чистой прибыли.

Дважды совершив путешествие в Европу, Пулицер вернулся в Сент-Луис и в декабре 1878 г. впервые в жизни стал совладельцем малодоходной англоязычной газеты «Сент-Луис Диспэтч». Он купил ее на аукционе за 2500 долларов и вложил в нее 30 тыс.долларов. У него еще осталось 2700 долларов оборотного капитала. Имея членство в Ассошиэйтед Пресс, через три дня после покупки «Диспэтч» он объединил ее с «Пост», принадлежавший тогда Джону Диллону, который нуждался в информации АП. С тех нор газета стала находиться под совместным владением двух партнеров и называться «Пост-Диспэтч».

Пулицер продолжил свою линию разоблачения политической коррупции, начатую им в «Вестлише Пост». Вскоре читатели признали «Пост-Диспэтч» важным общественным печатным органом и неизменно поддерживали газету. Через некоторое время Пулицер выкупил акции, принадлежавшие Диллону. После этого, став единоличным владельцем издания, Пулицер начал подбирать в штат газеты талантливых журналистов, и «Пост-Диспэтч» неуклонно продолжала прогрессировать.

Очень скоро, после прихода в редакцию талантливого журналиста Джона Кокрилла, ставшего надежным помощником Пулицера, «Пост-Диспэтч» стала лидирующей вечерней газетой Сент-Луиса. Она выступала поборницей интересов мелких предпринимателей и «среднего класса» против засилья богачей и власть имущих. Популярность «Пост-Диспэтч» росла день ото дня за счет сочетания на ее страницах разоблачительных материалов о коррупции на уровне города и штата, постоянной кампании против монополий, возникших в Сент-Луисе, сенсационных криминальных новостей и злободневных комментариев. Как показала дальнейшая карьера Пулицера, Сент-Луис стал для него своеобразной лабораторией для разработки методов, получивших название «новый журнализм». К тому же его ежегодный доход составлял ог 40 до 50 тыс.долларов. Ему предлагали за «Пост-Диспэтч» 1,6 млндолларов, но он не продал свое детище.

Теперь уже Пулицер мог удовлетворить свое страстное желание путешествовать. Хотя ему исполнилось лишь тридцать пять, здоровье у него было уже как у пожилого человека, поэтому он начал все чаще оставлять свой кабинет и бежать от резко континентального климата Среднего Запада. Он снова оказался в Нью-Йорке. Там его брат, Альберт Пулицер, последовавший за ним в Америку, работал в «Нью-Йорк Геральд» и уже начал издавать собственную газету «Морнинг Джорнэл» с капиталом 25 тыс.долларов. Эта газета, продававшаяся за 1 цент, имела успех с самого начала, что произвело определенный эффект на старшего брата Джозефа.

Старший Пулицер решает купить газету «Нью-Йорк Уорлд», принадлежащую дельцу Джею Гаулду, одному из владельцев Пенсильванской железной дороги. «Уорлд» приносил ежегодные убытки в 40 тыс.долларов, а число ее читателей неуклонно сокращалось. Пулицер приобрел «Уорлд» за 346 тыс.долларов; он считал, что в Нью-Йорке существовал обширный рынок для продажи дешевой ежедневной газеты, которая могла бы апеллировать к народным массам, учитывая их психологию и придерживаясь либеральной политической и экономической платформы. К тому же у демократической партии не было влиятельного издания в этом крупнейшем городе. «Ньюс» и «Стар» не шли в счет из-за своих малых тиражей. «Таймс» и «Трибьюн» были республиканскими, а «Геральд» и «Сан», хотя и претендовали на статус газет демократов, все время стремились к независимости и, по мнению Пулицера, не имели достаточного влияния. За исключением «Ньюс», вечерней газеты и «Морнинг Джорнэл» Альберта Пулицера, цена на ежедневные издания колебалась от 2 до 4 центов, т.е. сохранялись цены времен гражданской войны.

Если ему удастся повторить свой сент-луисский опыт, то в* Нью-Йорке он сможет создать свою собственную журналистскую нишу; очевидно, именно так рассуждал Пулицер. Тысячи жителей огромного, растущего мегаполиса вообще не читают ни одной газеты. Кроме тою, coin предложить нечто превосходящее конкурентов, можно будет добиться тиража, не уступающего таким ежедневным монстрам, как «Сан».

Свои принципы Пулицер изложил 11 мая 1883 г., их он придерживался многие годы своего руководства «Нью-Йорк Уорлд": «В этом великом и растущем городе есть место для издания, которое будет не только дешевым, но и мудрым, не только мудрым, но и обширным, не только обширным, но и истинно демократическим, стоящим на стороне народа, а не толстосумов, оно будет посвящено в основном новостям Нового, а не Старого Света, оно будет разоблачать обман и подлог, бороться с общественными пороками и недугами».

Далее Пулицер дал свое определение «аристократии труда», новой аристократии, к которой была обращена «Нью-Йорк Уорлд», он также назвал те достоинства человеческой личности, которое и являлись для газеты истинными ценностями. Он противостоял аристократии Старого Света и нуворишам Америки. Пулицер писал: «Наша аристократия - это аристократия труда. Человек, который честным и праведным трудом создает достойную жизнь для своей семьи, который всю силу своих рук и своей души отдает работе, который смело преодолевает житейские невзгоды, сохраняет свое доброе имя, а в поступках и мыслях имеет уважение и любовь своих детей, является самым знатным аристократом в американском обществе. Новый «Уорлд» это его газета».

Через неделю Пулицер уже выдвинул в своей газете экономическую программу, которую он предложил политикам.

Пулицер выделял цели двух уровней:

1) экономическая реформа, направленная на пересмотр положения корпораций и богатых,

2) политическая реформа, направленная на повышение дееспособности правительства и свободное голосование. Его цели были четко сгруппированы следующим образом:

ЭКОНОМИКА

Обложить налогом предметы роскоши.

Обложить налогом наследство.

Обложить налогом крупные доходы.

Обложить налогом монополии.

Обложить налогом привилегированные корпорации.

Ввести налоговую сетку на прибыль.

ПРАВИТЕЛЬСТВО

Реформа системы государственной службы

Строго наказывать продажных чиновников

Строго наказывать политиков, подкупающих избирателей

Строго наказывать работодателей, оказывающих давление на персонал на выборах

Демократия, глашатаем которой назначил сам себя Пулицер, была скорее «новой индустриальной демократией», за которую сражались американцы в XVIII - начале XX вв. с помощью молодой американской политической прессы.

Напрашивается аналогия между Пулицером и Грили. Как и Грили, Пулицер выступал за реформы, направленные на повышение жизненного уровня рядовых граждан, на помощь «низшим классам». Газету он намеревался использовать в качестве инструмента своей борьбы за перемены в обществе. Уже на новом уровне развития газетного производства и журналистского мастерства Пулицер, как и Грили, вознамерился ускорить социальный прогресс, применяя тактику массированных газетных кампаний, или, как их назвали с его легкой руки, "крестовых походов".

Стремясь завоевать доверие десятков тысяч простых горожан, он вместе с тем неуклонно увеличивал тиражи: таким образом, его «Уорлд" становился эффективным рекламодателем для крупных городских универмагов и других магазинов. Оказалось, что новый владелец «Нью-Йорк, Уорлд» был помимо всего прочего еще и хватким дельцом.

В своей журналистской деятельности он придерживался принципа: сначала завоевать интерес и внимание читателей и увеличить тираж, а уже потом сосредоточиться на рекламе и прибылях. Таким образом, в первую очередь он все свои усилия сконцентрировал на отделе новостей. Пулнцер взял за основу «новости человеческого интереса», неспешно развиваемые Даной и превратил этот жанр в новый тип сенсационной журналистики. Имея за своими плечами опыт работы с «Пост-Диспатч», он считал, что интерес к преступлениям и к сексу является всеобщим. Поэтому «Уорлд» был вскоре до краев переполнен мелодраматическими заголовками, свежими шокирующими информационными заметками. Много подобных заметок писалось по материалам не только Нью-Йорка, но и самых разных географических точек Америки, где вездесущие корреспонденты «Уорлда» расписывали подобные истории, которые были призваны бить по эмоциям читателей. Если же совершалось особенно жестокое и мерзкое преступление, первая полоса «Уорлда" мгновенно переполнялась массой подробностей о нем, а также иллюстрациями. Если вначале криминальные заметки и фотографии занимали одну колонку, то к концу XIX в. изображения жертв преступлений и преступников увеличились до рамок, занимающих до 4-5 колонок на полосе.

«Новый журнализм» привлекал тысячи и тысячи новых читателей. Тем временем мелодраматические приемы журналистов совершенствовались. Чаще появлялись трагические и трогательные истории про детей и животных (например, судьба соблазненной школьницы, убийство безумной матерью грудного ребенка и т.п.).

«Нью-Йорк Уорлд» как ни одна другая газета уделяла внимание катастрофам. Периодически все «менее важные новости» отступали с первой полосы под натиском разрушительного торнадо в Сент-Луисе 28 мая 1895 г., взорвавшихся паровых котлов, отправивших в могилу сотни людей и шлюзах Дэви Джонса, ужасающих сцен охваченных огнем здании и пожарных, спасающих женщин и детей. В этот период развивался жанр захватывающих материалов «человеческого интереса», своей сенсационностью приковывающих к себе внимание тысяч читателей.

Спортивные репортеры «Уорлда» не оставляли без внимания ни одного соревнования, всегда будучи в форме, всегда при поддержке иллюстраторов. «Нью-Йорк Геральд» Бенетта уже проложила дорогу газетчикам на спортивные состязания. Однако Пулипср во многом превзошел своего предшественника, освещая спортивную тематику подробнее и колоритнее, в «Уорлде» появилась обширная спортивная рубрика. По будням спорту отводились 3 - 4 колонки, по воскресениям же спортивная тематика занимала целую полосу.

Ради привлечения внимания читателей журналисты «Уорлда» были готовы устраивать самые необычные приключения и трюки. Один из них как-то пробрался в тюрьму и пролежал в камере ночь напролет, чтобы затем изложить свои впечатления; Нелли Блай, девушка-репортер с демоническими глазами, симулировала сумасшествие, чтобы собрать разоблачительный материал об ужасах и злоупотреблениях в одном из сумасшедших домов Нью-Йорка. Начатый «Нью-Йорк Геральд» «приключенческий журнализм» (stunt journalism) в этот период активно развивался в «Нью-Йорк Уорлд», чтобы выделить газету из ряда других, получающих стандартные новости от Ассошиэйтед Пресс.

Пулицер уделял большое внимание изобразительному ряду «Уорлда». Он сам всегда подчеркивал, что в этой области он не был пионером, а использовал опыт «Дэйли Грэфик» - первого иллюстрированного ежедневного издания.

Пулицер нанял на работу талантливого русского художника Валериана Грибоедова, проживавшего в Нью-Йорке. Художник делал копии с фотографий, и в каждом номере «Уорлда», в правом верхнем углу первой полосы появлялись портреты государственных деятелей, беглых преступников, убийц и прочих лиц, «делателей новостей». Благодаря этому новшеству, тираж «Уорлда» резко подскочил. Впервые в журналистике изображение использовалось так целенаправленно. Впоследствии, когда усовершенствовалась техника передачи полутонов, «Уорлд» сразу же стал ее применять.

«Нью-Йорк Уорлд» стал первой утренней газетой, в которой регулярно печатался сериал политических карикатур. Вечерняя «Ивнинг Телеграмм» Беннетта уже делала это. Однако среди утренних газет «Уорлд» оказался первым. Карикатурист Уолт Мак-Дагалл, известный по своим карикатурам в юмористическом журнале «Пак», вместе с Грибоедовым создали серию карикатур, посвященную избирательной кампании 1884 г., в которой соперничали Блейн и Кливленд. Карикатуры вызвали живой отклик у публики, и газета стала регулярно использовать жанр политической карикатуры в своих кампаниях.

Как и в других областях, Пулицер не изобрел ничего нового в области газетной кампании. Еще до него «Нью-Йорк Тайме» взялась за разоблачение клана Твида. Однако в руках Пулицера газетная разоблачительная кампания стала инструментом выражения мнения «среднего» и рабочего класса.

Прежде всего Пулицеру было необходимо преодолеть инертность своей публики, причиной которой была вечная занятость повседневной работой и заботами. Поэтому он в первую очередь начал апеллировать к эмоциям горожан, обрушивая на них поток новостей, тематических подборок, карикатур, публикаций копий секретных телеграмм во всю первую полосу, кричащих заголовков и передовиц. «Нью-Йорк Уорлд» не раздумывая бросился в лобовую атаку на все пороки и несовершенства общественные, политические, экономические, чтобы доказать, что именно эта газета является подлинным защитником интересов рядового горожанина. Пулицер старался не только учитывать условия эпохи и потребности людей, но и активно влиять на них.

Первым под его огонь попал Джейкоб Шарп, местный городской железнодорожный магнат, который вознамерился скупить голоса избирателей вдоль Бродвея для получения выгодной концессии и готов был выложить по 25000 долларов каждому олдермену (административное лицо квартала). Шарп успел уже выплатить крупную сумму законодателям Нью-Йорка, чтобы был принят специальный акт городского совета, предоставляющий в его распоряжение территорию Бродвея. Результатом разоблачительной кампании «Уорлда» стало привлечение к уголовной ответственности не только Шарпа, но и почти всех членов городского совета, входивших с ним в контакт.

Еще одной мишенью для огня Пулицера стала Нью-Йоркская Центральная железная дорога и ее главный владелец Уильям К. Вандербилт. Таким образом Пулицер внес свой вклад в закладку основ для журналистского направления XX в. - «разгребатели грязи».

Однако наибольший общественный отклик получила разоблачительная кампания «Уорлда» против Дж.П. Моргана энд Компани. В феврале 1895 г. правительство Соединенных Штатов выпустило боны государственного займа на 60 млн долларов. Все они были выкуплены Дж. Морганом и перепроданы на рынок ценных бумаг с весьма приличной прибылью. В декабре 1845 г. «Уорлл» сообщил, что ожидается выпуск нового займа суммой в 100 млн долларов. Вместе с тем «Уорлд» призвал Департамент финансов (министерство финансов США) больше не продавать боны через банк Дж. Моргана, т.к. рядовые граждане купят их поболее выгодным для правительства ценам. Пулицер отправил десять тысяч телеграмм в банки Соединенных Штатов, сообщив, что боны будет покупать население, а не банкир Морган.

В результате яростной газетной агитации, несмотря на свое крайнее раздражение, вызванное нежданным вмешательством газеты, госсекретарь финансов США Джон Карлайл отдал распоряжение о свободной продаже бон займа. Стоимость этих ценных бумаг увеличилась десятикратно. Начав свою кампанию с целью служения общественным интересам, Пулицер на трансакции с данными бонами заработал 50000 долларов. Это было типичным для него: выступая с позиций защитника народных интересов, Пулицер довел свое состояние до многих миллионов долларов.

Американские исследователи, утверждают, что за всеми газетными разоблачениями Пулицера стоял один фундаментальный принцип: «ПАБЛИСИТИ». Паблисити - это узнаваемость, популярность, авторитет у широкой публики. Во-первых, необходимо разоблачать скандальные факты коррупции, в которой замешаны нечистоплотные политики и жадные дельцы-монополисты. Во-вторых, следует добиваться законодательного преследования пороков и нарушений вовлеченных в преступление лиц, заключение в тюрьму виновных. В-третьих, газета, приковавшая к себе внимание сотен тысяч читателей, без всякого сомнения, может считать себя органом общественности и вести дальнейшие расследования.

«Уорлд» также не забывал выступать в защиту повседневных, непосредственно ощутимых интересов рядовых читателей, многие из которых были заводскими рабочими. Газета твердо поддерживала профсоюзы и помещала новости рабочего движения. В Сент-Луисе Пулицер выступал защитником мелких и средних предпринимателей от крупных монополистов. В Нью-Йорке же он в основном ориентировался на людей труда, очевидно, учитывая местные условия: многочисленный отряд рабочих и сильные профсоюзы. Пулицер бился за укороченный рабочий день в субботу, восьмичасовой рабочий день и еженедельный расчет заработка. . «Уорлд» боролся за отмену платы за пользование мостом, связавшем Бруклин с Манхэттэном, и добился успеха.

Однако наибольшее признание- уже в национальном масштабе - пришло к газете «Нью-Йорк Уорлд», когда она развернула кампанию за сооружение гигантской Статуи Свободы скульптора Бартольди. Эта статуя была подарена правительством Франции американскому народу, однако у тогдашнего американского правительства не нашлось средств на строительство мощного пьедестала, который требовался для возведения этого величественного памятника. Ни Конгрессу, ни общественному комитету по строительству Статуи Свободы не удалось набрать фонд, необходимый для начала осуществления проекта. И в 1885 г. за дело взялся «Уорлд», задавшись целью собрать необходимую сумму- 100 000 долларов. Пулицер, иммигрант, сравнительно недавно прибывший в Новый Свет, отлично чувствовал символическое значение будущей статуи и для Америки, и для прибывающих переселенцев, стремящихся найти счастье и благоденствие на земле этого континента. Кампания по сбору средств на строительство Статуи Свободы имела колоссальный успех.

В годы «позолоченного века» «Уорлд» стал как бы помощником полиции, нередко обрушиваясь с критикой и на самих стражей порядка, расследуя и вскрывая факты коррупции в полицейском департаменте. Раскрытие запутанных преступлений должно было освещаться опытными авторами, и в случае успеха репортажа работа кримннального репортера могла стать хорошей рекламой «Уорлда», который сам назвал себя «ГАЗЕТА ОБЩЕСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ». Таким образом, в американской журналистике наступила «детективная эпоха». Детективы-журналисты «Уорлда» производили свои расследования в самых невероятных уголках: так, материалы журналистского расследования газеты отправили за решетку некоего астролога, который наживался на «белых девушках-рабынях», принуждаемых им к проституции, или жадного домовладельца, чье здание рухнуло из-за нарушения всех норм эксплуатации.

Если Пулицер проявлял себя мастером журналистики, апеллируя к чувствам своих читателей по будням, то по воскресеньям он превосходил самого себя в своем воскресном издании «Санди Уорлд». Преимущества воскресной газеты заключались в том, что если по будням издатель был привязан к событиям, ход которых никак не зависел от его воли, то тематика для воскресных номеров могла подбираться заранее, учитывая специфику воскресной аудитории. Поскольку «Санди Уорлд» был новым изданием, необходимо было экспериментировать, чтобы избрать свою, оригинальную форму.

Максимальный объем «Уорлда» по будням доходил до 24 полос: воскресное издание расширилось до 50 полос новостей, тематических материалов и иллюстраций и, конечно, рекламы. Последняя занимала до половины площади газеты.

Рекламируя свою новую газету, Пулицер утверждал, что «Санди Уорлд» содержит больше материала для чтения, чем четыре обычных журнала. И действительно, издание стало смесью водевиля и легких приключенческих романов в мягкой обложке. В течение всех 17 лег с момента покупки «Уорлда» Пулицером в 1883 году и до конца XIX в. «Санди Уорлд» шел курсом на сенсационность.

Пик популярности «Санди Уорлд» пришелся на 90-е годы XIX в. Если в 1884 г. 4 цента за воскресший «Уорлд» готовы были выложить 95 тысяч читателей, то в 1897 г. 600-тысячная аудитория набрасывалась на занимательное воскресное чтиво, которое скрашивало им часть выходного.

Любовные истории и достаточно откровенный по тем временам секс, весьма смелые картинки, краткие книжные обозрения чтива, близкого ему по духу(например, роман Гранта Аллена, запрещенный за аморальность), целая полоса новостей и тематических материалов, специально подобранных для читательниц, рассказы о быте богатого сословия, «красивой жизни»( например, «Как дочь миллионера готовится к свадьбе»; читатели как бы становились соучастниками жизни и скандалов «высшего класса»- в подобных материалах упор делался на описательность и развлекательность), сериалы из бурной жизни Дикого Запада (например,«Баффало Билл» и «Сесси» Брета Гарта; для жителей промышленного мегаполиса прерии, буйволы, мустанги, индейцы и ковбои были подходящим отвлечением от изматывающей однообразности городской жизни, расширяли кругозор рядового ньюйоркца), странные, необъяснимые явления, курьезы и уникальные свойства человека и природы (рубрика «Хотите верьте, хотите нет» популярного журналиста Роберта Рипли, постоянная рубрика «Чудеса науки», которую вел Гарретт Сервис, в каждом научном материале старалась найти эмоциональный элемент, излагая проблему занимательно, с «детективным" сюжетом) - вот что составляло содержание воскресного номера.

В этот период все большую популярность завоевывали себе американские писатели-юмористы. «Уорлд» печатал юмористические обозрения американской жизни, которые писал Билл Пай. Сначала у Пая была лишь колонка, состоявшая из анекдотов и забавных происшествий; эта рубрика получила такую популярность, что впоследствии расширилась до объема полосы.

В «Уорлде» существовала также и молодежная рубрика, в ней печатались шарады, приключенческие рассказы и т.п. К 90-м годам эта рубрика была увеличена до 4-х полос и оформлялась в виде специального приложения.

«Уорлд» предпринял первую попытку осуществить на своих страницах цветную печать. Это произошло в 1843 г. Р. Ауткот изобразил на одном из своих героев, предводителе компании шалунов с Хоугэн Элли, ярко-желтый балахон: с тех пор герои ею рисунков, однозубый малыш-оборвыш, «желтый парнишка" приобрел такую громадную популярность, что стал символом всего сенсационного направления в журналистике, основанного Пулнцером-Хёрстом. В Америке вскоре получил известность английский журнал «Йеллоу Бук» (желтая книга), содержания, подобного пулицеровскому, и в результате термин «желтая пресса» распространился на всю журналистику «позолоченного века». Когда автор «желтого парнишки» Ауткот был переманен Хёрстом, для Пулицера «желтый» сериал продолжил художник Джордж Лакс.

«Санди Уорлд» в том же 1893 г. решился на выпуск полностью цветного номера. 19 ноября 1893 г. вышел номер этой воскресной газеты, где были напечатаны цветные комические картинки (впоследствии их стали называть комиксами), цветными иллюстрациями. Пулицер продолжал линию применения новейших технологических достижений на страницах своих изданий.

"Уордд» твердо поддерживал демократическую партию. Газета оказывала значительное влияние на исход выборов в штате Нью-Йорк.

Трудности всегда стояли на жизненном пути Пулицера. Пробыв владельцем «Нью-Йорк Уорлд» всего четыре с половиной года, он был вынужден отойти от личного управления изданием вследствие резкого ухудшения зрения и расстройства нервной системы. Тогда он думал, что его отсутствие в офисе редакции-дело временное, но жизнь распорядилась иначе. В считанные месяцы он почти полностью ослеп. Для человека, не обладавшею ею мощным зарядом энергии и силы воли, это означало бы конец газетной карьеры и уход на покой.

Пулицер же, наоборот, вступил ь новую фазу своей журналистской деятельности, и его «Уорлд» вознесся на самую вершину популярности. Пулицер стал первым американским слепым редактором и заочным владельцем и управляющим делами газеты, живущим то на своей яхте, дрейфующей и Атлантике, то в своих многочисленных особняках в Америке и Европе. Он подобрал себе штат одаренных и высокоинтеллигентных секретарей, которые читали ему и обсуждали с ним буквально каждую колонку «Уорлда», и как только его судно пришвартовывалось, в штаб-квартиру газеты по телеграфу летели указания, похвалы или критика, направляемые требовательным владельцем. Пребывая на боргу яхты, он менял редакторов и журналистов своих изданий.

В 1888 г. Пулицер посчитал, что разросшееся издание больше не должно ютиться в старом помещении, и поэтому для газеты необходим небоскреб, который был бы самым высоким зданием в Нью-Йорке. Строительство обошлось в 2 500 000 долларов. Первый камень в фундамент нового сооружения был заложен в 1889 г., 10 октября. По этому поводу прикованный к постели, тяжело больной владелец немедленно составил редакционный материал, написанный в характерном для него красноречивом, кратком и мощном стиле.

10 декабря 1890 г. новый небоскреб был торжественно открыт, «Уорлд» опубликовал специальное приложение. Здание, которое тогда все в один голос называли самым крупным в Нью-Йорке, действительно было триумфом последних достижений архитектуры конца XIX в. и своеобразным памятником Пулицеру и новому направлению в журналистике. На верху небоскреба красовался позолоченный купол, возвышавшийся над всеми соседями-зданиями, где размешались редакции газет-соперниц.

Штат сотрудников «Уорлда» к тому моменту составлял 12 тысяч человек. В типографии работало 210 линотипистов и 60 стереотипистов, которые, к примеру, в субботу могли изготовить за 6 минут стереотип полосы. Художественная редакция газеты делала 508 оттисков с фотографий в неделю, в среднем тратя на одну иллюстрацию 35 минут - небывалые по тем временам темпы.

Подскочившие тиражи «Уорлда» отражали его популярность. Когда Пулицер вступил во владение газетой в I883 г., тираж составлял 15 тыс.экземпляров. К началу испано-американской войны утренний и вечерний выпуски «Уорлд» составляли 800 тыс.экземпляров. «Санди Уорлд», выделившееся в отдельное издание, в 1896 г. расходилось 700-тысячным тиражом.

Вклад Пулицера в американскую журналистику.

Пулицер сам провозгласил, что он совершил революцию в журналистике и что другие издатели просто копируют его. Оценивай его деятельность, необходимо отметить как ее непосредственное воздействие на журналистику, так и опосредованное.

Прежде всего стоит упомянуть, что в течение первых четырех месяцев своей журналистской деятельности в Нью-Йорке Пулицер вынудил газетных издателей снизить цены на ежедневные газеты с четырех до двух центов, а на воскресные издания с пяти до трех центов. Таким образом Пулицер как бы донес до рядового читателя экономическую выгоду новой, более дешевой технологии изготовления газетной бумаги из деревянной крошки. «Уорлд» был необычайно доходным предприятием: издатель получал ежегодно 500 тыс. долларов прибыли.

Бросившись на защиту интересов рабочих и мелких предпринимателей, Пулицер открыл целое новое направление в политической журналистике. Он также первым применил метод журналистской разоблачительной кампании («крестового похода»), которую одновременно вели и корреспонденты, и обозреватели.

Подхватив традиции, зародившиеся в американской «дешевой» прессе 30-х годов XIX в., Пулицер с удвоенной энергией принялся разрабатывать сенсационное направление: преступность, секс и самые разнообразные столкновения и конфликты в обществе. Для того, чтобы еще больше заинтриговать читателя, в пулнцеровских изданиях прочно обосновался «приключенческий журнализм» (stunt journalism). Пулицер применял изобразительный ряд с эффективностью, невиданной в журналистике до него. В его изданиях заголовки стали заметнее и крупнее, оформление полос - более броским.

Воскресная газета в руках Пулицера превратилась в популярнейшее издание, имеющее тематические разделы. В своей «Санди Уорлд» он впервые применил цветные комиксы и цветные иллюстрации. Сочетание низкой цены, разнообразных, сенсационных новостей, сильных редакционных материалов, твердой политической платформы и яркого оформления принесло Пулнцеру громадный успех у той части публики, которая раньше вообще ни разу не брала в руки газету.

Своими разоблачительными кампаниями он держал в напряжении политиков, бизнесменов и общественное мнение, дал возможность американскому обществу лучше познать себя, увидеть закулисную сторону политики и предпринимательства. Со страниц пулицеровских изданий впервые для самой широкой аудитории прозвучала точка зрения трудящихся и «среднею класса». Политические кампании Пулицера заставляли владельцев других газет и в Нью-Йорке, и по всей Америке следовать его примеру. Его опыт разоблачения коррупции и злоупотреблений заложил основу для мощного критического направления американской журналистики XX в. - «разгребателей грязи», которые начали проводить в общенациональном масштабе журналистские расследования и разоблачения, начатые «слепым редактором» на уровне штата.

Пулицеровский «Уорлд» открыл глаза на окружающий мир новым категориям читателей - женской и детской аудитории, его специальные рубрики, юмор и карикатуры прочно прописали новые жанры на страницах американских периодических изданий. Сенсационность, динамичность, вторжение в самые запретные ранее темы, характерные для пулицеровских изданий, выражали и в какой-то степени формировали новый стиль жизни американского общества, которое ворвалось в индустриальную эпоху.

УИЛЬЯМ РЭНДОЛФ ХЁРСТ.

Уильям Р.Хёрст изучил методы Даны и Пулицера, а затем превзошел своих «учителей». Ворвавшись на арену журналистской деятельности в конце XIX в., Хёрст стал главным соперником Пулицера, доведя свою ежедневную газету «Нью-Йорк Джорнэл" до нового пика сенсационности. Таким образом, история повторилась: как Пулицер в свое время вытеснил Дану, так Херо превзошел Пулицера. Деятельность Хёрста приходится не только на «позолоченный век», этот издатель стал одним из крупнейших газетных магнатов Америки в первой половине XX в.; однако он успел ярко проявиться в американской журналистике и общественной жизни уже в конце XIX в.

Уильям Рэндолф Хёрст родился в Сан-Франциско 29 апреля 1863 г. Его мать, образованная женщина, живущая жизнью аристократических кругов, без устали настаивала на получении сыном хорошего образования. Его отец нажил гигантское состояние, начав с золотодобычи, а затем пускаясь в самые рискованные финансовые предприятия; про него говорили, что в бизнесе он был азартным игроком, готовым поставить на карту все. Эти качества унаследовал от своею отца Уильям, что проявилось в годы, когда имя Хёрста гремело в газетном бизнесе!

Уилли - как его звали родители - провел детство в Сан-Франциско, обучаясь верховой езде, участвуя в охотах и рыбалках. После того как он провел некоторое время в местных школах, мать настояла на том, чтобы сына послали на обучение в частную школу Святого Павла в городе Конкорд, штат Нью-Хэмпшир, на восток страны. Осенью 1882 г. Уилли поступил в Гарвард, где проучился около четырех лет. Хёрст стал управляющим делами гарвардской университетской газеты «Гарвард Лампун» и добился значительных успехов на этом поприще.

Во время президентской кампании 1884 г. он впервые получил возможность блеснуть и «показать этим парням", на что он способен. Впоследствии, в период испано-американской нойны, Уилли проявил свои способности в полную силу. Однако в студенческие годы, когда Гровер Кливленд был в 1884 г. избран президентом, Хёрст «нашумел» лишь в масштабах Гарварда, закатив такую шумную пирушку на всю ночь, что руководство университета наказало его, временно отстранив от занятий. Как раз в это время Хёрст начал испытывать к журналистике все больший интерес. Его привлекала возможность попытать счастье в бостонских газетах - город был расположен близко от Гарварда, стоило лишь пересечь реку. В конце концов в 1886 г. Хёрста исключили из университета за выходки, которые он себе позволял. Потом Хёрст объяснял, что идея уйти в журналистику всецело завладела им, поскольку это являлось «... наиболее интересной деятельностью, которой я мог заниматься».

Тем временем его отец, Джордж Хёрст, проработал полный срок после того, как был избран в нижнюю палату калифорнийского конгресса, щедро финансировал демократическую партию, а также передал солидные суммы газете «Сан-Франциско Икзэминер». В 1880 году Хёрст-старший купил эту увязшую в долгах газету. Вскоре после этого он был избран в Сенат США.

Когда в 1887 г. Уильям вернулся в Сан-Франциско, он заявил отцу, что желал бы владеть «Сан-Франциско Икзэминер». Став хозяином газеты, он сразу же принялся изменять ее на манер пулицеровского «Уорлда».

Вскоре Хёрст с упоением пустился в самые отчаянные газетные «крестовые походы», кампании и обличения язв общества. Он яростно критиковал злоупотребления и провозгласил себя радикальным демократом. Ему удалось создать себе шумную популярность. Наиболее ожесточенное сраженье, развернувшееся на страницах «Икзэминера», шло с Южно-Тихоокеанской железнодорожной компанией, уличенной Хёрстом к махинациях и коррупции.

Когда Хёрст набрал талантливых репортеров и редакторов, формула успеха Пулицера сработала и в Калифорнии. Тираж «Икзэминера" возрос с 25 тыс. до 80 тыс. экземпляров. За пять лет энергичному владельцу удалось сделать «Икзэминер» наиболее доходной газетой западного побережья и второй по уровню прибыльности в США. К этому времени у Хёрста созрел план создать «газетную цспочку", т.е. поставить под свой контроль несколько газет в разных городах. На своей карте железных дорог Соединенных Штатов он обвел кружками наиболее важные для себя города и заметил своему компаньону, что наступит день, когда в помеченных им местах будут выходить eго газеты.

На карте Хёрста Нью-Йорк был помечен двойным кругом, поскольку Хёрст со всей решимостью вознамерился перенести центр своей деятельности именно сюда, в этот гигантский город. Для этого ему были крайне необходимы огромные капиталовложения. Его мать смогла предложить ему для начала нью-йоркского эксперимента 7 500 000 долларов. Все эти деньги целиком ушли на то, чтобы «запустить» новое издание Хёрста и поддерживать «Нью-Йорк Джорнэл» до той поры, когда газета начала приносить доход. Миллионы ушли на высокие оклады журналистам, оборудование и рекламные кампании его нового детища.

Когда Хёрсту исполнилось 32 года, движимый своим неукротимым честолюбием, он прибыл «покорять" Нью-Йорк с помощью покупки «Морнинг Джорнэл». Это была та самая ежедневная газета, стоимостью в 1 цент, владельцем которой был Альберт Пулицер, брат великого Джозефа. Хёрст купил издание к 1895 г. за 180 тыс. долларов.

Сразу после того, как он приобрел «Джорнэл», Хёрст начал переманивать к себе в штат людей из империи Пулицера, предлагая им несравненно большие оклады. Таким образом начался поединок «Уорлд» и «Джорнэл».

В «Джорнэл» пришел Моррилл Годдард, который помог Пудицеру создать популярнейшую воскресную «Санди Уорлд». К Хёрсту перебежал также Артур Брисбэн, который, впрочем, хотел остаться комментатором текущих событий в «Уорлд», в чем ему было отказано. Вскоре присутствие Брисбэна самым положительным для Хёрста образом отразилось на успехе «Джорнэл». Калифорнийский хозяин усилил также свое нью-йоркское издание наиболее способными журналистами из Сан-Франциско.

Хёрст не упустил из виду ни одну рубрику «Джорнэл», когда взялся за новую газету. Изменения происходили не сразу, однако уже спустя несколько месяцев они стали ощущаться все более явко. Пулицеровские рецепты, которые применялись с еще большей решительностью, оказались эффективными, причем не только для ежедневной «Джорнэл», но и для «Санди Джорнэл» - воскресного издания. Прежний курс «Джорнэл» - сбалансированность политических и криминальных сообщений - вскоре был резко изменен.

Преступления (Хёрст предпочитал те, что были на сексуальной почве), уголовные судебные разбирательства теперь не сходили с первой полосы, набранной по последнему слову тогдашней полиграфии с использованием броских шрифтов и обилия иллюстраций.

Мощные усилия Хёрст направил на завоевание внимания женской части аудитории. Все. что могло пробудить любопытство прекрасной половины публики, с обилием иллюстраций, появлялось на полосах «Джорнэл». «Женские" странички также содержали светскую хронику и светские сплетни. Сильный пол «Джорнэл» привлекал на свою сторону с помощью спорта, зарубежных и американских новостей. С особой тщательностью готовились обширные материалы, живописующие крупные катастрофы и бедствия. Новости подобного типа немедленно раздувались в бешеные сенсации и сопровождались кричащими иллюстрациями.

Именно в воскресном издании "Санди Джорнэл» Хёрст довел сенсационную журналистику «позолоченного века» до нового пика, оглушающего и ослепляющего читателя театральными эффектами, на которые не решался ни один издатель. На читателей обрушивался поток помпезных, ошарашивающих серий статей, посвященных темам преступности, секса, катастроф, войн, а также научно-популярные материалы. Хёрст решительно ринулся заполнять общественный вакуум, возникший в процессе бурных социальных изменений. У городских властей и в школах не существовало никаких программ, направленных на просвещение неграмотной и малограмотной части взрослого населения, а также организацию досуга граждан. По воскресеньям многим категориям населения просто нечем было себя занять.

К весне 1807 г. Хёрст уже предлагал публике 80-страничную «Санди Джорнэл" с тремя приложениями - «Америкэн Мэгэзин», «Америкэн Уимин'з Хоум Джорнэл» и «Америкэн Хьюморист», 8-страничное юмористическое приложение.

Под смелым пером напористых газетчиков Хёрста события библейской эпохи, попадающие в поле зрения публики в связи с очень популярными тогда археологическими раскопками, превращались в приключенческие повести. Наука и научные лаборатории также становились источниками сенсационных материалов. Хищные доисторические чудовища, открываемые в ходе исследований американского континента, становились героями статей, привлекающих массу новых читателей. Аудиторию интриговали научно-популярным чтивом: от новых медицинских средств от храпа до устройств по борьбе с торнадо.

Следуя Пулицеровскому образцу, Хёрст стал борцом за интересы «среднею» и рабочего класса, развернув целое сражение с «жирными трестами" в "интересах общества". Он разоблачал махинации Нью-йоркского Газового Треста и Национального Сахарного Синдиката. Ведя кампании зa улучшение положения самых различных отрядов рабочего класса, Хёрст, в частности, помог бруклинским грузчикам добиться уменьшения рабочего дня. Во время президентской избирательной кампании 1896 г. Хёрст поддержал Уильяма Дженнингса Брайана и таким образом стал единственным нью-йоркским издателем, который выступил на стороне демократического кандидата.

Положительное и отрицательное в журналистской деятельности Хёрста.

Хёрст, несомненно, внес значительный вклад в американскую журналистику, однако его деятельность является предметом серьезной критики.

Положительное:

1. Он сделал более увлекательным чтение утренних, вечерних и воскресных газет.

2. Он продолжил развивать жанр "материалов человеческого интереса».

3. Он поднял на новый уровень оформление газеты, введя на первую полосу крупные заголовки и броскую рубрикацию.

4. Он ввел новые воскресные рубрики.

5. Он провел ряд разоблачительных кампаний против коррупции высших эшелонов власти.

6. Он разоблачал тресты и популяризировал «экономическое мышление» в самой широкой аудитории.

7. Он первым обеспечил пишущих журналистов высокими окладами.

8. Он популяризировал науку.

9. Он выступал в защиту интересов малоимущих слоев населения.

Отрицательное:

1. Его репортеры часто неоправданно преувеличивали значение описываемых событий, раздувая сенсационную шумиху.

2. Часто в его газетах искажались реальные факты, самым крупным примером является испано-американская война.

3. Он спекулировал на низменных инстинктах публики, уделяя особое внимание преступности и сексу.

4. В его руках газета прекратилась в средство развлечения и ухода от реальных проблем.

5. Он выступил с крайне воинственных позиций и помог втравить Соединенные Штаты в испано-американскую воину.

Как видно, пресса Хёрста, с одной стороны, пыталась выступать от имени здоровой части общества, с другой - манипулировать общественным мнением. Для газетных магнатов Америки типичным стало сочетание широко реукламируемого альтруизма с бешеной погоней за прибылью, и Хёрст вошел в ХХ век именно таким "королем прессы".

В поисках подхода к читателю Хёрст не стремился изобрести нечто принципиально новое, а следовал по тому же пути, что и Пулицер, налегая на насилие, мелодраму и секс, но делал это эффективнее, поскольку вкладывал большие деньги.

Газеты Херста уделяли гораздо меньше внимания обществен­ной жизни и были гораздо консервативнее, чем газеты Пулицера. По вопросам внешней политики позиция Херста сближалась с позицией республиканцев: поддержка войны с Испанией и изо­ляционизм во время первой мировой войны чуть ли не до самого вступления в нее США.

«Газетная цепь» Херста пополнялась все новыми звеньями. В 1933 г. она вступила в период своего наивысшего могущества. К тому моменту она включала 26 ежедневных и 17 еженедель­ных газет, 13 журналов и 2 кинокомпании. Центральное место в «газетной империи» Херста занимали такие влиятельные еже­дневные газеты, как названная выше «Морнинг Дожрнэл» и соз­данная в 1900 г. «Чикаго Америкэн». Однако в последующие го­ды Херст стал сдавать позиции новым газетным трестам. Уильям Херст умер в 1955 г., оставив своим наследникам издательство, которое все еще входило в десятку крупнейших в США и конт­ролировало 10% ежедневного тиража американской печати.