Связь армии и политики

Усиленное внимание к проблеме связи армии и политики обусловлено далеко не только академическим интересом ученых. Достаточно остро вопрос поставлен реалиями российской действительности и ответ на него обусловливается часто не только степенью знания проблемы, но и политической ситуацией.

Армия является государственным институтом, который имеет достаточно устойчивый, консервативный характер. Сложившийся определенный порядок в государстве - это наиболее приемлемая форма жизнедеятельности военных: у них развито уважение к закону, организации, определенности и болезненное неприятие хаоса, безвластия. Не обходится без последствий определенная изолированность армии от гражданской части населения, уставная регламентация всех видов служебных отношений. Перечисленные обстоятельства создают в армейских и флотских структурах особый корпоративный дух. Поэтому вполне объяснима ситуация, когда даже в условиях социальных катаклизмов, армия как государственный институт на протяжении долгого времени сохраняет свою целостность и четкость действий - было бы кому с разумением использовать армейскую организацию.

Этим обусловлена исключительно важная роль армии в социально-политической жизни общества. С помощью армии реставрируется или продлевается существование отживших политических систем, уничтожаются старые и утверждаются новые формы политической жизни, переориентируется направление и характер социально-политического и экономического развития страны.

Взаимосвязь армии и политики находит самую различную трактовку - одни, основываясь на том, что вооруженные силы входят составным элементом в политическую систему общества, считают невозможным их существование вне политики. Другие, видя в армии лишь силовой инструмент государства, полагают, что она политически нейтральна и должна быть вне политики. Третьи "склоняются к тому, что политичность и не политичность армии суть некие субъективные данности, из которых по желанию можно выбрать любую". ¹⁹

Обосновывая связи армии и политики, явно недостаточно ссылок на то, что армия создается и совершенствуется политикой (государственной), управляется политическими решениями, служит средством достижения политических целей. В качестве контрдоводов может быть использовано то обстоятельство, что содержание и принципы деятельности армии объективно определяются не только политикой, но и законами насилия, техническими факторами, развитием боевой техники и оружия. И, как известно из нашей недавней истории, произвол политики в военном строительстве оборачивается значительными изъянами. Кроме того, далеко не все средства, создаваемые и используемые политикой, становятся внутренне политическими. Так, например, ядерное оружие, являясь инструментом политики, остается орудием, качества которого обусловливаются законами физики, химии, математики.

Следует иметь в виду, что политичность может привноситься извне. Для выявления взаимосвязи армии и политики необходимо ответить на вопрос: является ли армия сама по себе внутренне политическим феноменом. Политичность вооруженных сил определяется в первую очередь тем, что они строятся в соответствии с законами такого общественно-политического явления, как война, которая является самой острой формой политической борьбы. Армия - главный субъект этой борьбы. Так как война является прямым продолжением политики, то и каждый акт вооруженной борьбы пронизан политическим смыслом; каждый воин воплощает ту или иную политическую линию силой оружия. Алгоритм оценки высшим военно-политическим руководством критической ситуации включает обязательно военно-политический аспект, а выработка решения по недопущению перерастания ее в военную фазу основывается на комплексе мер, в том числе дипломатического, экономического и политического характера. (См.: приложение, схема 6).

Политика есть внутренний смысл вооруженной борьбы, определяющий ее характер, способы и формы.

Функционирование армии есть разновидность политической деятельности, так как, в конечном счете, она охраняет властные отношения как внутри страны, так и на региональном и мировом уровнях. Вооруженные силы непосредственно влияют на политическую реальность, обусловливают на политические результаты. Военные победы или поражения, удачная или ошибочная деятельность имеют исключительно значимый политический результат.

Внутренняя политичность армии обусловлена и тем, что она и политика - не просто взаимодействующие явления, а явления, связанные как часть и целое. Вооруженные силы как составная часть государственного силового механизма несут на себе родовые качества государства, всей политической системы, они являются основным орудием осуществления государственной политики силовыми методами, военной политики. Армию с государством связывают самые разнообразные объективные внутренние связи.

На политичность армии оказывает существенное влияние и то, что сама военная деятельность объективно требует наличия у военнослужащих высокоразвитого государственно-политического сознания. С этой целью создаются специальные политические структуры, и осуществляется идеологическое и нравственно-политическое воспитание. Да и сама жизнь военных не может протекать вне политических процессов общества, жить в котором и быть свободным от которого невозможно.

Политологи отмечают определенную тенденцию, приобретающую характер закономерности, - сокращение чисто военных задач, стоящих перед армиями, и все большее их использование для других внутригосударственных и внешних целей, что, по их мнению, приводят к снижению их политичности.

Так, с конца 80-х начала 90-х годов в деятельности армии США происходит смещение в направлении решения ряда внутригосударственных задач, к которым относят силовое установление законности и порядка, ликвидацию последствий стихийных бедствий, экологических катастроф, помощь местным властям. Для этих целей сухопутные войска национальной гвардии только в 1992-1993 годы использовались 300 раз. Во Франции подобные действия называют гуманитарными акциями. Это помощь жертвам природных и техногенных катастроф, военных конфликтов, оказание услуг в области медицины при вспышке эпидемий.²⁰

И хотя правовые документы и научные публикации, посвященные аспектам деятельности армии, подчеркивают, что она служит поддержанию и укреплению внутренней стабильности и безопасности, росту авторитета и популярности, военных среди населения, на наш взгляд это не сужает политическую составляющую ее деятельности в той мере, как это представляется.

Н а наш взгляд, характер внутриполитического участия армии, его направленность зависит от совокупности объективных и субъективных факторов: степени динамики политической жизни и остроты противоречий в обществе; социально-классовой базы и состава офицерского корпуса; конкретных целей высшего военного руководства; глубины и прочности связи армии с различными классами и социальными слоями; степени участия вооруженных сил в решении задач, которые имеют неоднозначную политическую природу и сущность.

Так, например, при всем желании трудно отказаться от оценки политического характера таких действий армии, как силовое установление законности и порядка, принуждение к миру. Иное дело, что военно-политическое руководство пытается создать видимость верности принципу “армия вне политики”, хотя сохранять такую видимость все более сложно.

Современная история доказывает, что ни одно из государств, декларирующее этот принцип, не обходилось без применения вооруженных сил для решения задач внутренней политики. Армии западных стран в ХХ столетии неоднократно использовались в политической борьбе для подавления антигосударственных выступлений. В бывшем СССР в конце 80-х - начале 90-х годов и в России с 1991-го по 1996 год нарастало применение армии в политической борьбе: то в пассивной форме наблюдателя за происходящим, то в форме активного инструмента разрешения конфликта. Но в любом случае высшее военное руководство шло по течению событий, выполняя волю тех, кто в том или ином случае оказывался у руля государства, приспосабливаясь к новой власти. Более того, социологи отмечали заинтересованность военных во внутренней политике как средстве сохранения и расширения всей системы военных институтов государства.²¹

Мы далеки от одобрения участия армии в революционных потрясениях в качестве активного субъекта, что, несомненно, в конечном итоге приводит к гражданской войне. Но даже на уровне теоретического осмысления возникает проблема верности присяге, знамени, тем идеям, на которых базировалось военное строительство, обучение и воспитание войск, не говоря уже о практической значимости постановки вопроса. Ведь с формальным переподчинением вооруженных сил новым властям возникают проблемы адаптации гражданина в военной форме к изменившимся реалиям жизни, соответствия его положения законодательно закрепленному статусу, внутреннего восприятия новых парадигм общественного развития. Высшее политическое и военное руководство страны заинтересовано в том, чтобы политическими, организационными, идеологическими средствами придать службе военного осмысленность и определенность.

Аргументированное обоснование объективной связи армии и политики или снимает с обсуждения вопрос о возможности демократического реформирования вооруженных сил или же требует определенной смысловой трактовки данного процесса.

Россия уже переживала в своей истории полное или частичное разрушение вооруженных сил. Это случалось в периоды, когда в стране происходила великая смута. Хотя исторические условия, в которых происходили эти катаклизмы и резко различались, но последствия их сходны: разрушение государственности, распад страны и развал армии.

Именно в эти времена различные политические партии, группировки, борющиеся за власть, усиливали свое влияние на армию, раскалывали ее на части, противопоставляли эти части друг другу в жесткой братоубийственной войне. Из фактора, обеспечивающего консолидацию, устойчивость, стабильность государства, армия превращалась в его разрушительницу. Деполитизация армии, как отказ от политики поддержки законной власти, ее политическое разложение, втягивание ее в политическую борьбу, приводило к разрушению ее самой.

Втягивания нынешней Российской Армии в гражданскую войну не произошло (а, по сути, она могла стать ее основным генератором) во многом благодаря тому, что было обеспечено использование армии лишь одной стороной, в интересах одной политической группы в нарушение действовавших законов, в то время как другие политические силы либо не пытались ее использовать в борьбе (особенно в октябре 1993 года), либо не смогли получить ее поддержки вследствие умело осуществленной властью изоляцией Российской Армии от всех других политических воздействий, кроме правящей группировки во главе с президентом Б.Н. Ельциным. Противодействующая сторона (Верховный Совет РСФСР) не пыталась привлекать на свою сторону вооруженные силы, опасаясь, что это в конечном итоге может привести к гражданской войне.

Возникают вполне закономерные вопросы: что же включает в себя деполитизация, в чем ее суть, должна и может ли она осуществляться, а если да, то в каких формах?

Термин деполитизация стал широко использоваться у нас в стране на рубеже 80-х - 90-х годов по отношению к армии, другим составляющим силового механизма государства. Понимают его по-разному. В буквальном смысле слова “деполитизация” означает отсутствие, отмену политики или ее деградация понижение уровня. По отношению к конкретному социальному институту деполитизация означает выведение его за пределы политического поля.

В разных государствах в большей или меньшей мере имеет место отчуждение людей от политики в силу определенных условий. Политическая отчужденность может быть объективной, т.е. вызываемой объективными условиями независимо от сознания людей или субъективной, когда люди самоустраняются от политики в силу субъективного отношения к ней, неучастия в политике, отсутствия необходимых знаний, недоверия к любому правительству, непричастности к какой-либо политической власти.

Политическое отчуждение как явление распространено среди личного состава многих армий. Проявляется оно и в Российских Вооруженных Силах в виде политической апатии, аполитичности личного состава, самоустранения от политики.

Но деполитизация армии целеустремленно осуществляется также государством в соответствии с Конституцией и другими законами. При этом она может иметь различный смысл и носить разнообразные формы:

- освобождение, отстранение армии, от определенной, конкретной политики;

- понижение уровня политизированности армии, в том числе и уровня влияния государственной политики, политическое разложение и политическая деградация армии, смешивание государственной и негосударственной политики;

- ограждение государством армии с помощью правовых, контрольных, административных мер от политического влияния неправомочных внутригосударственных и негосударственных политических групп, партий, объединений, закрытие для последних возможности определять действия и умонастроения армии;

- исключение организованного участия армии в политической борьбе, запрет на политическое противоборство во внутренней жизни армии;

- правовое запрещение деятельности политических партий и движений в вооруженных силах (создание партийных организаций, проведение политической работы, проведение партийной агитации и пропаганды);

- законодательное ограничение политических прав и свобод военнослужащих, их возможностей участвовать в политической жизни, запрет на политическую деятельность.

Вместе с тем, теория и практика общественной жизни доказывают, что деполитизация армии - это не средство освобождения армии от политики вообще. Цель, задачи и функции деполитизации заключаются в служении политике и проявляются в самых различных направлениях.

Первое направление - обеспечение монопольного господства государства над армией и внутреннее, абсолютного доминирования лишь государственной политики. Цель деполитизации в этом смысле - максимально усилить роль государственной политики, более жестко подчинить ей личный состав армии, пронизать ее содержанием умы, настроения и действия военных и таким образом защитить армейский организм от опасных воздействий политики негосударственных структур.

Второе направление - политическая переориентация армии при смене общественно-политического строя. И опять - таки, очищение вооруженных сил от одной политики выступает как необходимое условие заполнения их новой политикой. Переориентация осуществляется партией, стремящейся к власти, которая для достижения своей цели планирует использовать военную силу. Причем процесс деполитизации начинается при прежней власти и достигает апогея в момент разрушения старой и создания новой властной структуры.

Третье направление - разрушение армии, которое происходит в обстановке, когда страна раскалывается на части политическими силами, ориентирующимися на противоположные цели. Деполитизацию армии осуществляет каждая сторона, исходя из собственных задач.

Что касается оценки деполитизации как явления, то все зависит от того, от какой политики избавляется армия, или какую обретает, т.е. от сути самой политики. Характеристика политики с точки зрения ее социальной ориентации, соответствия национальным интересам, интересам народа, потребностям личности, общества и государства позволяет уяснить суть и содержание процесса деполитизации, ее цель.

Таким образом, если использовать все приведенные критерии в качестве инструментария для исследования возможности, степени участия в политике силового механизма государства и, в частности, Вооруженных Сил России, деполитизацию целесообразно определить как "процесс и достигнутый результат, стремление вывести те или иные органы (организации), области жизни и деятельности из-под активного влияния политики, и, прежде всего политики отдельных (конкретных) партий". ²²

Данная формулировка охватывает основные существенные стороны процесса, хотя некоторые критики отмечают ее внутреннюю противоречивость и определенную логическую непоследовательность. С одной стороны, констатируется ее возможность - "достигнутый результат" (да, в том виде, в каком деполитизация задумывалась в России, она и была осуществлена), т.е. признается возможность вывести определенные институты из-под влияния определенной политики конкретных социальных сил, а не политики вообще. Не следует слишком строго относиться к самой формулировке, ибо если ее абсолютизировать, то следует утверждать, что деполитизации быть не может, так как вывести из сферы политики данные институты невозможно. А значит, нет необходимости определять явления, которых не существует. В таком результате следует ли данное явление обозначить иной категорией, или не понимать ее буквально и согласиться с определенной условностью. С другой стороны, формулировка содержит ограничение процесса деполитизации: это лишь освобождение “из - под активного влияния”, т.е. таким образом, поддерживается относительность процесса, а вовсе не исключение политики.

Таким образом, на наш взгляд, принцип деполитизации армии означает исключение из жизни вооруженных сил таких явлений, как самостоятельная политическая активность, использование их в качестве субъекта борьбы за власть, приверженность армии к какой-либо политической партии, а также внутренний раскол в армии на соперничающие идейно-политические группировки, совмещение службы с различными видами политической деятельности.

Трактовка деполитизации как абсолютной изоляции армии от политики свидетельствует о непонимании тесной взаимосвязи политики и войны, функционального назначения вооруженных сил, механизма управления ими. При военной угрозе армия стоит на страже общенациональных интересов. Единые позиции классов, политических партий, власти и оппозиции по отношению к вооруженным силам наблюдаются в отдельные, критически острые для нации исторические периоды. Чаще всего это бывает в военное время. Например, при завершении Второй мировой войны патриотические силы Франции заявили, что для создания широкого фронта национального освобождения они готовы поддержать любое французское правительство, любую организацию и любых людей, усилия которых будут направлены на действительную борьбу против национального гнета, испытываемого Францией, и против предателей, продавшихся оккупантам.

Сложнее достичь подобного компромисса при решении проблемах внутреннего характера в обществе, которое резко дифференцировано, хотя общие проблемы, такие, например, как угрозы экологического характера, криминальный беспредел, угроза потери суверенитета делают это возможным.

Выдвинутый в начале 90-х годов лозунг деполитизации армии ставил задачу ликвидировать монополии одной партии на Вооруженные Силы. В дальнейшем тезис деполитизации использовался для того, чтобы предотвратить перенесение борьбы за власть с улиц, площадей, служебных кабинетов в казармы и кубрики (и это оправдано, так как политизация армии в кризисных условиях - прямой путь к гражданской войне). Армию в тех условиях использовали в качестве молчаливого свидетеля и потенциального аргумента те политические круги, которые пришли к государственной власти в 1991 и укрепились в 1993 году.

Большинство стран мира либо полностью запрещает членство в партиях для военнослужащих (Великобритания, Канада, Турция и др.), либо накладывает существенные ограничения, которые сводятся к запрету партийных структур в армии, разрешено участие в партийной и политической деятельности только за пределами части и за рамками служебного времени.

В соответствии со Сводом законов США, например, военнослужащим запрещено участие в деятельности политических партий, в постановлении АР-350-30 подчеркивается, что военнослужащий не имеет права участия в любой политической кампании.

Таким образом, деполитизация как запрет использования армии в партийно-политических целях, отказ от практики втягивания ее в политические баталии и неукоснительное признание положения, что армия - это орудие государственной политики - вот содержание реальной свободы армии от политики.

Преобладающая в политической жизни развитых стран тенденция на отстранение военных от прямого участия в формировании государственной политики, недопущения их в органы законодательной и даже исполнительной власти позволяет, во-первых, в определенной степени демилитаризировать общество, политику и, что особенно важно, борьбу за власть, так как военные способны в политическом споре прибегнуть к силовому аргументу; во-вторых, ограничить возможности армии как субъекта политической борьбы, подчиняющей себе другие политические силы; в третьих, предотвратить перенесение политической борьбы внутрь армейской организации, что, несомненно, снижает боеготовность и боеспособность вооруженных сил; и, в четвертых, обеспечить подчиненность армии общенациональным, а не корпоративным интересам.

Вместе с тем, такой подход обеспечивает демократические права военнослужащих в части реализации активного избирательного права, оставляя за ними возможность, оказывать влияние на политику, законотворчество и косвенно на раскладку политических сил. Военные могут отдавать предпочтение тем или иным партиям на выборах, выступать в качестве советников, консультантов по военным концепциям кандидатов.

Ряд государств в целях деполитизации армии полностью лишает военнослужащих избирательных прав (Аргентина, Мексика, Турция, Финляндия и др.)

В большинстве стран мира военнослужащие пользуются избирательными правами, но законодательством закрепляется принцип «несовместимости должности». В США, в случае избрания на должность военнослужащий должен уйти в отставку. По законодательству ФРГ военнослужащие пользуются избирательными правами, но для выдвижения солдата в представительный орган требуется согласие начальника (для профессионального военного, призывники такими правами не пользуются).

По закону Франции никто не может занять выборную должность, не выполнив обязательств, налагаемых кодексом национальной военной службы. Кандидатами для избрания не могут быть лица, получившие отсрочку или находящиеся на действительной военной службе.

По российскому законодательству военнослужащий избранный в парламент, остается в рядах армии. В итоге он либо становится армейским лоббистом, либо порывает связь с армией и теряет свою профессиональную подготовку.

Практика свидетельствует, что в определенных условиях нарушается принцип неучастия армии в политической борьбе, а ее боевые возможности используются не по назначению. Это происходит в следующих ситуациях: вооруженные силы превращаются в самодовлеющий фактор, выходят из подчинения правительству и берут на себя функции управления страной; армия попадает под влияние тех или иных социальных, национальных, политических партий и движений и используется для давления на власть; дискредитировавшее себя руководство теряет моральное право и возможность иными методами руководить и прибегает к помощи силовых структур; армия используется для пресечения массовых общественных беспорядков, т.е. выполняет функции поддержания стабильности в обществе; армия вынуждена предпринимать самостоятельные решительные действия для защиты себя, членов семей, системы жизнеобеспечения в условиях, когда казармы, военные городки подвергаются блокаде и вооруженным нападениям экстремистских сил.

В странах, где в массовом сознании сложилось мнение о «необходимости сильной руки», армия выходила на политическую арену и отождествляла свою мощь с силой политической власти – происходили военные перевороты. В Латинской Америке за последние 150 лет было совершено свыше 550 военных переворотов. Только в Боливии с 1895 по 1964 год их произошло 180. ²³

Военные диктатуры длительное время властвовали В Бразилии, Аргентине, Уругвае, Чили. По данным Г. Кеннеди за период С 1945 по 1972 год в Азии произошло 42 военных переворота.²⁴

В более позднее время перевороты происходят на Филиппинах и Фиджи (1987 год), в Бирме (1988 год), Таиланде (1991год). Устойчивая зона военных переворотов – Африка. 68 глав государств и правительств здесь было отстранено с 1948 по 1985 год. Военные захватили власть в Нигерии и Либерии (1985 год), Лесото и Уганде (1986 год), Того и Сомали(1991 год). В январе 1992 года в Алжире под напором военных ушел в отставке президент, а в мае вооруженные свергли президента Сьерра-Леоне.

Активность проявили военные и в политической жизни некоторых европейских стран. Например, в Греции за последние 50 лет произошло 11 военных переворотов. В Испании с 1914 года было совершено 52 военных путча.²⁵

Португальские военные сыграли решающую роль в “революции гвоздик” в 1974 году, положившей конец фашистскому режиму. Известны вызовы французской армии в 1958 и 1961 годах своему правительству. С помощью армии пытался решать проблемы политической стабильности в Польше.

Степень внутренней политизации армии меняется в различные исторические эпохи, в зависимости от конкретных политических ситуаций, например участие военных в избирательных кампаниях. С целью кардинального ограничения втягивания военных в политическую борьбу некоторые страны лишают их права участия в таких формах политической жизни, как выборы в представительные органы власти, референдумы, опросы общественного мнения и др., полагая, что даже такие относительно безобидные для политической борьбы акции активизируют политическое соперничество, дают дополнительный импульс к участию в этой борьбе. Несомненно, скрытая опасность здесь таится, но этот путь значительно ограничивает права граждан в военной форме, они лишаются изначальной возможности заявить о своих интересах. И тогда они ищут другие пути, их внимание переключается на неофициальные органы социально-правовой защиты, средства массовой информации, возможно и их обращение к силе. Так, один из 10 кадровых военных и курсантов полагает, что необходимо искать решение проблем с помощью крайних мер силового характера, 2 из 10 военнослужащих срочной службы полагают наилучшей формой защиты своих прав открытый протест, в том числе групповой.²⁶

Можно предположить, что определенное ограничение прав военнослужащих и имеет право на существование в государствах переходного типа, когда решается вопрос выбора путей социально-политического развития, а предвыборная кампания настолько интенсивна, что может вылиться в активное политическое противоборство с применением военной силы. И, естественно, участие военных потенциально способствует расшатыванию относительной стабильности.

Иное дело в странах со складывающимися или сложившимися демократическими традициями. Здесь государство утверждает особые правила участия в выборах граждан в военной форме. Так, в некоторых развитых странах военнослужащим разрешено избираться в органы власти, но предварительно они должны уволиться из армии и участвовать в предвыборной борьбе не как военные профессионалы, а как политики, способные наряду с общенациональными проблемами решать и военные.

В войсковых частях запрещена агитация за кандидатов в парламентарии или президенты. Сами кандидаты, выступая перед военнослужащими, имеют право обсуждать проблемы большой политики, но обязаны избегать политиканства, обсуждения тех или иных политических персоналий.

С пропагандистскими предвыборными материалами военнослужащие знакомятся индивидуально, но им самим запрещено вести пропагандистскую работу среди сослуживцев. Таким образом, военнослужащие осознанно осуществляют свои избирательные права гражданина. С одной стороны, политическая борьба ограждается от милитаризации и ожесточения, что возможно при прямом и косвенном силовом давлении армии, а с другой, предотвращается привнесение политической борьбы внутрь армии, что может привести к ее расколу и гибели.

Российское общество и армия имеют свои традиции участия военных в избирательной борьбе. Политическая система советского общества была ориентирована на вовлечение военных наравне с гражданскими лицами в политическую жизнь, делала ставку на армию, живущую единой жизнью с народом, свободное и равноправное взаимодействие вооруженных сил, всего силового механизма государства со всеми элементами политической системы. Этот уникальный опыт пока еще недостаточно проанализирован. Но даже при предварительном изучении явно просматривается как позитивное начало идеи, так и изъяны реального воплощения.

Включение силового механизма и в первую очередь вооруженных сил в функционирование общества и политическую жизнь страны в значительной мере обеспечило возможность концентрации усилий по преодолению трудностей мирного времени и достижению победы над врагами в годы тяжелых военных испытаний. Вместе с тем, советская избирательная система не только не реализовала полностью свой потенциал, но приобретала черты, искажающие ее суть: безальтернативность, формализм, бюрократизм, заорганизованность.

Опыт последних лет показывает, что демократизация общественных отношений своеобразно проявилась на принципах формирования "депутатской военной группы" в парламенте, позициях военных парламентариев. Так, некоторые из них самостоятельно “прорывались” в большую политику, другие шли по партийным спискам. Уже снискав звание народного избранника, часть из них однозначно придерживалась требований Министра обороны, Президента страны и их выполняла, за что впоследствии была вознаграждена должностями и званиями. Другая часть или пыталась проводить самостоятельную политику, или примыкала к уже созданным депутатским группам, и естественно, входила в оппозицию к различным ветвям власти. Некоторые депутаты вели антигосударственную пропаганду, прикладывали немало усилий, направленных на развал страны и армии, пользуясь депутатской неприкосновенностью.

Менялась и позиция Министерства обороны к вопросу об участии военных в избирательной кампании в качестве кандидатов в депутаты. Если в конце 80-х годов высшее военное руководство не высказало свое мнение и многие военные самостоятельно пошли в политику, то уже на выборах в российскую Государственную Думу в 1993 году военное министерство решило не выставлять своих кандидатов, хотя Конституция давала такое право военным. В свою очередь, правящая элита раздумывала, стоит ли доверять военным и допускать их к власти, тем более что в воздухе еще витал "дух недавней деполитизации".

В 1995 году, когда “сверху” было получено разрешение и одобрение, военные выставили 123 кандидатуры с целью создания в Думе военно-демократического блока, который стал бы поддержкой отдельных реформ. Оставляя за скобками оценки того, кого и как выдвигали, следует отметить, что шансы у кандидатов были весьма невысоки. Во-первых, у избирателей исчезла надежда на то, что армия может спасти страну от разорения, раскола и войны, хотя до недавнего времени (1991, 1993) население в большинстве своем делало ставку на спасительную миссию армии. Во-вторых, военные на этот раз “пошли в парламент строем” списки кандидатов санкционировались руководством), под штандартами правящей элиты, что не вызвало симпатий у значительной части избирателей. И, в третьих, в списки военных кандидатов были включены не самые авторитетные и известные фигуры, и поэтому они отвергались, не получали поддержки избирателей, даже в военной форме.

Как отмечают социологи, выборы в 1993 и 1995 годах показали, что “политическое мышление правящей элиты не поднялось до четкого решения проблемы избрания или не избрания кадровых военных, полного приостановления, вернее, прекращения их службы в Вооруженных Силах, обеспечения их независимости от руководства силовых структур. Они продемонстрировали изменения в поведении военного электората: он становится все менее управляемым, покладистым, однообразным". ²⁷

Обострение внутриполитической обстановки в нестабильных странах порождает стремление различных движений использовать армию не только в качестве электората или источника появления сильных политиков, а как мощный рычаг сохранения заданного направления социальных процессов или его поворота, даже вопреки ясно выраженной воле избирателей.

Роль, отводимая вооруженным силам в период подготовки, проведения и реализации результатов выборов, является непременным элементом развития внутриполитической обстановки. Задача армии именно в этих условиях заключается в том, чтобы предупредить военно-силовые действия с любой стороны, в том числе и со стороны правящей элиты, обеспечивая тем самым постепенную эволюцию социально- политического курса и мягкую смену правящих элит.

1 См.: например: Серебрянников В.В. Армия и политика.// Социально-политический журнал.1996. № 3.

2 См.: Серебрянников В.В. Армия и политика//Социально-политический журнал. 1996. № 3, с.210.

3 См.: Серебрянников В. Дерюгин Ю. Социология армии. М.: ИСПИ РАН. 1996, с.19.

4 См.: С.В. Янин Факторы социальной напряженности в армейской среде // Социс. 1993. № 12, с. 48.

5 См.: Певень Л.В., Готовность к военной службе: Проблемы формирования оборонного сознания российской молодежи// Социс.1997. № 5,с.21-22.

6 Серебрянников В., Дерюгин Ю. Социология армии. М.:”Ось- 89”, 1996.с.20

7 См.: Певень Л.В. Готовность к военной службе: Проблемы формирования оборонного сознания российской молодежи// Социс. 1997. № 5, с.22.

8 См.: Социальная и социально-политическая ситуация в России: анализ и прогноз (первое полугодие 1995г.). М.: ИСПИ РАН. 1995, с.72.

9 См.: Кутищев В. У реформ свои законы//Армейский сборник. 1998. № 8 , с.27.

10 Вечерняя Москва. 1995, 18 февраля.

11 См.: Барвиненко В., Клименко А. Интеграция назрела //Армейский сборник. 1998. № 6, с.61.

12 См.: Кутищев В. У реформы свои законы//Армейский сборник. 1998. № 8, с. 27.

13 См.: Барвиненко В., Клименко А. Интеграция назрела//Армейский сборник. 1998. №6, с.61.

14 См.: Певень Л.В., Готовность к военной службе: Проблемы формирования оборонного сознания российской молодежи// Социс.1997.№ 5,с.25.

15 Военная доктрина России// Зарубежное военное обозрение.1994. .№ 2, с.5.

16 Красная звезда, 1996, 26 апреля.

17 Красная Звезда,1996, 5 апреля.

18 Миллс Ч. Р. Причины третьей мировой войны// Новое время .1990. № 31, с.40.

19 См. Серебрянников В.В. Армия и политика//Социально-политический журнал. 1996. № 3, с. 205.

20 См.: Серебрянников В., Дерюгин Ю. Социология армии. М. ИСПИ РАН. 1996, с. 11.

21 .См.: Миллс Ч.Р. Причины третьей мировой войны// Новое время .1990. № 31, с. 41.

22 Политологический словарь/ Под ред. В.Ф. Халипова. М.: Высшая школа. 1995, с. 43.

23 См.: Woddis J. Armies and politics. New York. 1978, р. 7.

24 См.: Kennedy G. The Military in the Third World. London, 1974, p.7.

25 См.: Современный капитализм: критический анализ буржуазных политологических концепций. М.: Наука. 1988, с. 112.

26 См.: Серебрянников В.В. Военная социология: опыт и проблемы//Социс. 1993. № 12, с. 30.

27 См.: Серебрянников В., Дерюгин Ю. Социология армии. М.: ИСПИ РАН. 1996, с. 89.