6. Психологическое направление

Среди всех русских социологов конца XIX - начала XX в. самую важную роль в духовном объединении и взаимном понимании Запада и России играл Ковалевский М. Предмет социологии - "социальный порядок и прогресс", оба понятия

соотносительны и в реальности не существует в отрыве друг от друга. "Социальный порядок", по Ковалевскому, есть система взаимодействий людей разного рода, подчиняющаяся особым законам эволюции и функционирования.

Законы эволюции (их поиск и составлял предмет почитаемой им генетической социологии) демонстрирует типологическое единство институтов и явлений разных культур и народов на основе их происхождения. Он применил этот прием при изучении возникновения и последующего генезиса разных социальных общностей, институтов и религии.

Одна из последних работ Ковалевского по генетической социологии называлась очень просто - "Происхождение семьи, рода, племени, собственности, государства и религии" (СПб., 1914), но представляла собою детальную реконструкцию человеческого социального прошлого. Один из выводов его генетической социологии гласил - нынешние примитивные племена - "современны" в подлинном смысле этого слова и нет оснований представлять их как реликты ранних фаз эволюции. Что же касается законов функционирования, то они показывают более короткие в социальном времени и пространстве цепи зависимостей. Так, биосоциальное условие - "рост населения", по Ковалевскому, составлял статический фактор социальной дифференциации и "экономического роста", которые определяют политику, в свою очередь, определяющую функционирование и строение системы образования, воспитания, идеологии. Все перечисленные явления подчиняются и обратному влиянию, взятые вместе эти зависимости составляют основу общества или "социальный порядок". Человеческая психология, в индивидуальной и коллективной форме, участвует на разных

уровнях функционирования и в любом звене "социального порядка", хотя онтологически исходным его условием являются все-таки "рост и плотность населения". Общественный прогресс, по Ковалевскому, это постепенное расширение сферы солидарности и "замирения": если человечество начало свою историю с небольших

групп, типа рода и семьи, где легко обнаруживались эти критерии, то с ходом истории они стали охватывать многомиллионные образования - народности, нации, государства, церковь и т.п. [1: 49 - 54]

2.7. Ортодоксальная методология

Представителем направления социологии - ортодоксальной методологии был Кистяковский Б. Специфику общества Кистяковский видел в психологическом взаимодействии индивидов, а объектом социологии считал, прежде всего, те

явления, которые возникают лишь в результате этого взаимодействия: общность чувств, желаний и другие проявления феномена коллективного сознания. Все эти явления - не простая комбинация, агрегат индивидуальных сознаний. Тут

происходят качественные дополнения, этот-то "плюс" и составляет характерный признак общества как сложной системы. "Коллективный дух" - это фундамент, на котором основывается общественная жизнь с ее разделением на отдельных

личностей, их сочетанием в сословия, классы, профессии, семьи и другие группы. При психологическом взаимодействии происходит не только обогащение воли и чувств отдельного индивида, но и их ломка, обеднение, и даже уничтожение. Отсюда различные виды и формы социального господства и подчинения, играющие важнейшую роль в истории человечества. Кистяковский Б. полагал, что успехи социологии XIX в. были по-своему вдохновляющими: накоплена масса научно обработанных данных, обобщающая социологическая точки зрения пронизала ряд традиционных дисциплин - правоведение, историю, политическую экономию и т. п., созданы сложные концепции - органицизм, психологизм, марксизм. Однако считал Кистяковский, назрела необходимость другого, методологически более высокого порядка - аналитически осмыслить сделанное, оценить его подлинно научное значение, и, прежде всего - методы работы. Подобный оздоровляющий анализ - удел широкого научно-философского течения. Основные категории социологии, считал Кистяковский, требуют тщательной философской критики и проверки. А позитивисты даже и не подозревают об этой необходимости. В результате предпринятой "критики понятий" Кистяковский пришел к следующему выводу: подавляющая часть терминов позитивистов- социологов либо механически переносилась из естествознания, либо была

результатом не научной методологической обработки, а систематизацией обыденного сознания. Задача всей русской интеллигенции - создать общечеловеческие правовые идеалы и укоренить их в народное сознание, иначе в ходе революции их отсутствие выльется в стихийные, кровавые анархии или легализованный террор. Кистяковский считал, что адекватные социологические теории права (разрабатываемые им и его сторонниками) станут самыми надежными помощниками в этом деле. Таким образом, как и многие другие русские социологи, Кистяковский Б. признавал за своей научной, теоретической работой важную политико-практическую заземленность. Главная работа Кистяковского "Социальные науки и право", представляла собой тонко продуманное соединение всех его публикаций русского периода Том был задуман как методологическое исследование, разрабатывающее пути и средства получения научных социальных знаний, но так как эти вопросы интересовали его не сами по себе, в абстрактной постановке, а для решения важнейших проблем, по отношению к которым они играли служебную роль, то результаты выстраивались в своеобразную социологическую систему. Первый раздел этой системы касался общества, второй - социальных норм, третий - институтов и последний - культуры. Все эти темы Кистяковский опять же рассматривал через призму неокантианской установки стихийности общественной жизни (причинность) и сознательно-целевой деятельности, творчества человека (нормативизм, телеология). Власть, по Кистяковскому, является основным признаком общества, точнее, его социальных систем, связанных с производством, распределением благ и управлением. Он ставит и последовательно решает ряд вопросов: происхождение (зарождение) власти, ее генезис, многообразие видов и государственная власть как особый вид социальной власти. Исходным для Кистяковского служит тезис: психологические и социально-психологические явления господства и подчинения, которые есть везде и всегда, где есть люди и отношения между ними, составляют общее основание всякого властвования и власти. В указанном смысле власть зарождается там, где при отношении двух или нескольких лиц одно лицо, благодаря духовному, физическому или материальному своему превосходству занимает руководящее и господствующее положение, остальные становятся в зависимое от него положение. Даже в самых малых по количеству членов группах - дружеский кружок, компания сверстников, религиозная секта и т.п. - встречается это исходное, относительно простое отношение господства и подчинения, т.е. власти. Как только власть теряет одухотворенную идею, она неминуемо гибнет. Такой идеей в современных условиях становится "суверенитет самого права". Кистяковский высказывает мысль о том, что право, трактуемое как принцип справедливости, как высшая человеческая ценность, нельзя рассматривать только в качестве политического, административного инструмента. Выступая против позитивизма, он считал, что правовую справедливость нельзя смешивать с моралью, такая подмена пагубна для обеих форм общественного сознания. Именно право призвано ограждать личность от принуждения со стороны государства, группового давления. "Суверенитет права" медленно, но верно завоевывает себе признание в мировом общественном сознании и межгосударственной практике. Отсюда широкое фактическое совпадение норм в практике жизнедеятельности различных государств, формирование международного права, отражающего рост межнационального общения и интеграции. Особой заслугой Маркса в создании научной социологии Кистяковский считал то, что тот впервые высказал мысль о необходимости последовательного применения

причинного объяснения к социальным явлениям и установил известное соотношение между некоторыми системами этих явлений, впервые введя некоторых из них в научных обиход (зависимость между базисом и надстройкой, социальной,

классовой структурой и особыми формами общественного сознания и т.п.). Соглашался Кистяковский и с некоторыми выводами социальной динамики Маркса: никто не станет отрицать, что современный строй, основанный на наемном труде, справедливее, чем феодальный уклад, покоящийся на крепостничестве, а тот, в свою очередь, справедливее, чем античный, держащийся рабством. В общем, человечество гуманизируется, нормы справедливости все больше осуществляются. В свете этого идеалы социализма во многом справедливы. Но диктатуру пролетариата Кистяковский считал чрезмерно политизированной утопией, реализация которой не даст общества, принципиально отличного от грубого капитализма.[1: 59 – 68; 5: 192-194]