^

Учебное пособие для высшей школы

C.G. Новикова А.В. Соловьев

РГСУ

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЙ В СОЦИАЛЬНОЙ РАЮТЕ

ВВЕДЕНИЕ:

ПРДКТИКЙ,ТЕОРИЯ, ИССЛЕДОВАНИЕ

Рецензенты:

Член-корреспондент РАН Р.Г.Яновский .

Доктор философских наук, профессор И.В. Наместникова ГЧЛ

Новикова С.С., Соловьев А.В.

Н 73 Социологические и психологические методы исследований в социальной работе: Учебное пособие для высшей школы. — 2-е изд. — М.: Ака­демический Проект; Фонд «Мир», 2006. — 496 с. — («Gaudeamus»).

Isbn 5-8291-0726-0 (Академический Проект) isbn 5-902357-51-9 (Фонд «Мир»)

Учебное пособие по курсу «Методика исследования в со­циальной работе» — первое издание подобного рода на рус­ском языке. В нем дается общее представление о научной методологии, рассматривается специфика предмета исследо­вания в социальных науках, описываются наиболее распро­страненные методы сбора социологической и психологичес­кой информации (опрос, наблюдение, анализ документов, тестирование), а также методы анализа данных (количест­венные и качественные). Последняя глава посвящена изло­жению требований к оформлению научной работы. Пред­назначено для студентов высших учебных заведений, обуча­ющихся по специальности «Социальная работа».

УДК 36 ББК 65.27

₁

Isbn 5-8291-0726-0 isbn 5-902357-51-9

© Новикова С.С., Соловьев А.В., 2005 © Академический Проект, 2006 © Фонд «Мир», 2006

Социальная работа — это прежде всего практическая деятельность по оказанию помощи индивидам и группам населения, волею судеб оказавшихся в трудной жизнен­ной ситуации. При всем разнообразии своих конкрет­ных форм она обычно направлена на решение или, по крайней мере, облегчение тех проблем, с которыми сталкиваются люди в своем повседневном существова-i ши. С одной стороны, сюда относятся случаи, когда не­предвиденные обстоятельства выбивают людей из при­вычных и комфортных условий существования (безра­ботные, беженцы, жертвы природных катастроф). С другой стороны, это такие ситуации, когда собствен­ные ресурсы человека по каким-то не зависящим от него причинам снижены и не отвечают тем требованиям, ко­торые жизнь в обществе предъявляет к каждому индиви­ду (больные, престарелые, одинокие, малоимущие).

В своей обычной деятельности социальный работ­ник выполняет множество простых на первый взгляд функций: беседует с людьми, дает им советы, связыва­ется с различными инстанциями с целью подключения их к решению существующих проблем. Все это внешне очень напоминает те действия, которые совершает каж­дый из нас, заботясь о своем личном благополучии и о благополучии своих близких. Поэтому со стороны социальная работа выглядит чем-то очень будничным и нехитрым. Такое впечатление вполне объяснимо, ес­ли учесть, что социальная работа берет на себя те функ­ции, которые традиционно реализовывались в семье.

Внешняя незамысловатость деятельности, которую осуществляет социальный работник, может легко навести на мысль, что тут не требуется каких-то особых познаний, что наличие доброго сердца и желания по­могать людям — вполне достаточное условие для того, чтобы заниматься этим делом. И действительно, как мы знаем, исторически социальная работа выросла из благотворительности, которой люди занимались поми­мо своих основных обязанностей из альтруистических побуждений, в силу гуманистических убеждений. И в наше время добровольцы играют важную роль в деле оказания различных социальных услуг, являясь ценными помощниками профессиональных социаль­ных работников, почти всегда испытывающих недо­статок средств, необходимых для полного удовлетво­рения существующих потребностей населения.

Однако опыт разных стран показывает, что благотво­рительность сама по себе не способна решать те серьез­ные социальные проблемы, которые неизбежно возни­кают в современном обществе. Требуется централизо­ванная и хорошо организованная система социального обслуживания, ядро которой составляют квалифициро­ванные кадры специалистов. Независимо от того, явля­ется ли такая система чисто государственной или же в ней существенное место отводится негосударствен­ным и коммерческим структурам, профессионализация социальной работы является характерным признаком современного общества, показателем не только его гу­манистической ориентации, но и зрелости вообще.

Профессионалом называют человека, досконально знающего свое дело, работающего с гарантией качест­ва, способного самостоятельно разбираться в сложных и нестандартных ситуациях, находить оптимальные ре­шения, опираясь на имеющиеся у него фундаменталь­ные знания и богатый опыт. В этом смысле синонимом , слову «профессионализм» является слово «мастерст­во». Но слово «профессия» используется также для обо­значения группы людей, занимающихся однотипной деятельностью, разделяющих некоторые общие ценно­сти и осознающих свой долг перед обществом в целом, а также друг перед другом. В данном смысле еще упо­требляют термин «профессиональное сообщество».

Итак, к профессионалу предъявляются высокие тре­бования в плане специальных знаний и умений. Недаром 4 одним из существенных аспектов профессионализации является формирование системы подготовки специалис­тов и, в частности, специалистов высшей квалификации. История социальной работы в Западной Европе и в США показывает, что своеобразным рубежом, знаменующим возникновение социальной работы в собственном смыс­ле слова, то есть как особой сферы профессиональной деятельности, стало появление в конце XIX века первых школ социальной работы, которые создавались различ­ными благотворительными организациями и вначале су­ществовали как самостоятельные учебные заведения. В первой трети XX века шел активный процесс вливания их в университеты в качестве отдельных факультетов. Параллельно этому возникали профессиональные орга­низации социальных работников, одной из функций ко­торых было определение того, что должно входить в круг компетенции социального работника, и поддержание высоких стандартов деятельности.

Какие же знания требуются социальному работнику? естественно, что в первую очередь ему нужны знания психологии, социологии, законодательства, организации социальных служб (социального менеджмента). Это оче­видно и не требует особых доказательств. Кроме того, ему необходимо также если не активное владение, то хо­тя бы общее знакомство с используемыми в этой области методами исследования, а также знание и понимание принципов научной методологии. Правда, подобное ут­верждение уже не столь самоочевидно и требует специ­ального обоснования. Попытаемся это сделать.

Еще раз обратимся к истории. Мы уже отмечали, что процесс профессионализации социальной работы, как и любой другой сферы деятельности, сопровождается возникновением системы целенаправленной подготов­ки кадров. И это вполне закономерно. Деятельность обретает профессиональный характер по мере своего усложнения, по мере увеличения объема знаний, владе­ние которыми необходимо для ее успешного осуществ­ления. Усложняющийся характер деятельности уже не позволяет выполнять ее эпизодически, а требует от че­ловека полной отдачи, внутренней идентификации со своим делом, постоянного совершенствования в нем.

Сами знания приобретают все более специальный характер. Один человек оказывается уже не в состоянии быть носителем всей суммы информации, накапливаемой в данной конкретной области. Намечается специа­лизация внутри профессии. Но, наряду с внутренней дифференциацией определенной предметной области, возникает потребность в систематизации разрозненных сведений, в построении обобщающих концепций. Обо­собляется группа людей, специально занимающихся этой работой, —теоретики. Профессия приобретает те­перь достаточно развитую внутреннюю структуру: на­ряду с чистой практикой в ней функционируют соответ­ствующим образом организованные сферы подготовки кадров и научно-исследовательской деятельности.

Возьмем, к примеру, медицину — профессию, сфор­мировавшуюся прежде многих других и ставшую свое­го рода образцом профессионализма. В древности вра­чевание было особым искусством, которым часто «по совместительству» занимались почти все образованные люди, которых тогда было не так много. С течением вре­мени объем знаний о различных болезнях, о вызываю­щих их причинах и о способах их лечения настолько вы­рос, что возникла особая медицинская наука, премудро­сти которой люди стали осваивать на соответствующих факультетах университетов. Сейчас трудно предста­вить себе медицину без широкой сети научных лабора­торий и институтов, обслуживающих потребности этой сферы деятельности.

Нечто подобное, правда значительно позднее, проис­ходило и с социальной работой. Сейчас она уже представ­ляет собой не только отдельную сферу практики, но и осо­бую научную дисциплину, обобщающую опыт, накоплен­ный в этой области. Подготовка квалифицированных социальных работников развернута в десятках высших учебных заведений нашей страны. Активно идут перепод­готовка и повышение квалификации специалистов, при­шедших в социальную работу из смежных областей дея­тельности. В связи с этим потребность в теоретических разработках и обобщениях очень велика. Мы уже не гово­рим о том, что сама практика тоже нуждается в этом.

Практика, теория и образование составляют костяк всякой развитой профессии. Практика питает теорию фактами. Теория подводит под практику научную ос­нову, превращает ее в нечто осмысленное и надежное. Образование, конечной целью которого является под-0 готовка человека к самостоятельной профессиональной деятельности, стремится связать теорию с практи­кой, передать новому поколению специалистов в кон­центрированном виде опыт, накопленный в данном виде деятельности, и тем самым облегчить им процесс овладения секретами профессии.

Отношение между теорией и практикой носит диа­лектический характер: с одной стороны — теория и прак­тика взаимно дополняют и оплодотворяют друг друга, с другой стороны — между ними могут возникать и изве­стные противоречия. Практика имеет дело с живой и бес­конечно разнообразной реальностью. Теория здесь спо­собна служить лишь примерным ориентиром. Жизнь по­стоянно ставит нетривиальные задачи, для решения которых не существует готовых и абсолютно надежных рецептов. Это вовсе не означает, что знание общих прин­ципов здесь совершенно бесполезно. Без достаточно на­дежных ориентиров, базирующихся на обобщении про­шлого опыта, практический работник просто утонет п этой стихии. Однако мышление практика отличается от мышления теоретика. Ученый стремится к максимальной ясности, облекает свои представления в четкую словес­ную форму. Как правило, это сопровождается известным упрощением и огрублением реальности, известной схе­матизацией. Практик сталкивается с действительностью но всем ее богатстве и во всей ее сложности. Редко обла­дая всей информацией о явлении, он вынужден прини­мать решения в условиях значительной неопределеннос­ти. В подобной ситуации он часто полагается на свою ин­туицию, которая представляет собой психологический механизм обращения к прошлому опыту, к той информации, которую его память постоянно накапливает и опре­деленным образом организует. Информация эта — особого рода: она носит преимущественно образный ха­рактер и плохо поддается вербализации. Поэтому прини­маемое решение нередко трудно логически обосновать. (специалист просто чувствует, что в данной ситуации нужно действовать так, а не иначе. Однако все это вовсе не отменяет, а делает еще более насущной задачу осмыс­ления практики и обобщения практического опыта.

Теория как бы надстраивается над практикой. Она пользуется тем материалом, который в изобилии постав­ляет практика. Но этот сырой материал подвергается за­тем переработке, превращаясь в схемы, модели, концепции. Теория — это обобщение практического опыта, од­нако это одновременно также абстрагирование от ряда конкретных фактов. Именно благодаря абстрагирова­нию и обобщению удается построить некую целостную картину реальности, в которой, правда, многие детали оказываются стертыми. Теория неизбежно оказывается «прилизанной» по сравнению с практикой, которая ка­жется более «грубой». Но зато теория приобретает как бы объективное существование, отделенное от личного и во многом субъективного опыта отдельных людей. Во­площенные в конкретных научных публикациях — ста­тьях, монографиях, учебниках — теоретические знания становятся доступными многим людям, в том числе и тем, кто только начинает свой путь в профессию.

Мы уже говорили о специализации внутри профес­сии, включающей разделение на практиков и теорети­ков. В действительности такое разделение достаточно условно. Как правило, теоретики формируются посте­пенно из наиболее опытных и думающих практиков. С другой стороны, самые широкие теоретические обобщения не должны терять связи с конкретной практикой, иначе они рискуют превратиться в чистую схоластику. Если взять ту же медицину, то мы увидим, что даже многие профессора, занимающиеся в основ­ном научной, учебной и организационной деятельнос­тью, не порывают полностью с практикой, хотя бы в качестве консультантов, помогающих «чистым» практикам разобраться в наиболее сложных случаях.

Нужно еще раз подчеркнуть тесную связь между наукой (теорией) и образованием. Только наличие до­статочно развитой теоретической базы позволяет орга­низовать подготовку профессионалов в стенах специ­ального учебного заведения. В тех видах практической деятельности, где такая база отсутствует, подготовка кадров обычно ведется непосредственно на рабочем месте под руководством специалиста, выступающего в роли наставника. Так осуществлялось обучение соци­альной работе до того, как она вошла в полосу активной профессионализации. Проблема соотношения теории и практики в обучении такому своеобразному виду де­ятельности, каким является социальная работа, и сей­час стоит довольно остро. Трудно ожидать, что она когда-нибудь получит свое окончательное разрешение. Тем не менее, вряд ли кто-то станет спорить с тем утверждением, что развитие социальной работы как на­учной дисциплины и совершенствование системы под­готовки кадров в этой области образует краеугольный камень современной социальной работы вообще.

Среди рядовых социальных работников довольно ши­роко бытует настороженное, если не сказать враждеб­ное, отношение ко всякой теории. Это обусловлено несколькими обстоятельствами. Во-первых, практический работник обычно сильно загружен своими повседневны­ми заботами, у него просто не хватает времени заниматься и чем-то сверх того. Во-вторых, сама специализация и области практики формирует определенный стиль дея­тельности и мышления, на котором мы уже кратко оста­навливались. Типичный практик мыслит конкретно, ему но свойственны широкие обобщения, теория восприни­мается им как нечто слишком абстрактное, далекое от ого непосредственных дел, мало полезное. В-третьих, у практиков порой не хватает эрудиции и методической культуры, теория им просто не понятна.

Однако такое положение вещей оказывается вред­ным для профессии в целом и в конечном счете для са­мой практики. Деятельность превращается в рутину, то есть сводится к набору стандартных операций, про­изводимых бездумно и механически. Человека, выпол­няющего такую работу, нельзя назвать специалистом пли профессионалом. Кроме того, вообще трудно себе представить работу с людьми, организованную по принципу конвейера. Ведь каждый человек — это своеобразная личность, требующая особого подхода. 11роблемы, с которыми человек обращается к специа­листу, всегда личностно окрашены. Каждый конкрет­ный случай является в каком-то смысле уникальным, хотя и схож в чем-то с другими. Во всех этих тонкостях надо разобраться, чтобы выбрать эффективную такти­ку помощи. Недаром диагностические умения рассма­триваются в качестве важнейшего компонента про­фессиональной компетенции.

Диагностика представляет собой тот момент про­фессиональной деятельности, где практика как бы смыкается с теорией. Собственно говоря, каждая диа­гностическая задача порождает собой своего рода ми­ни-исследование. Специалист собирает информацию о конкретном случае, анализирует ее и затем делает вывод о принадлежности данного случая к некоторому классу проблем. В ходе такого анализа устанавливается связь между отдельным и общим, конкретный случай подводится под определенную категорию. Тем самым намечаются пути возможного воздействия на данное явление, поскольку диагноз всегда выступает и как оп­ределенный прогноз. Процесс постановки диагноза включает как сбор информации о конкретном явлении (случае), так и привлечение информации о сходных яв­лениях (случаях), хранящейся в памяти специалиста. Происходит мысленное движение от настоящего к прошлому, а затем к будущему. Специалист оказыва­ется способным предвидеть развитие событий, доста­точно верно предсказывать те последствия, которые наступят как при их свободном течении, так и при ус­ловии того или иного возможного вмешательства. Диа­гностика — это типичный мыслительный процесс.

С другой стороны, всякое научное исследование в своем прикладном аспекте представляет собой целена­правленное расширение границ и возможностей прак­тики. Исследование направлено как на уточнение наше­го понимания тех явлений, с которыми нам приходится иметь дело, так и на оттачивание того инструментария, который имеется в нашем распоряжении. А эти два ас­пекта непосредственно связаны друг с другом. Проник­новение в суть явлений, то есть раскрытие закономер­ностей их возникновения и протекания, указывает на те способы, с помощью которых можно направлять их раз­витие в желательном для нас направлении. В этом смыс­ле хорошая теория — это очень практичная вещь, ибо из нее вытекают эффективные приемы воздействия на ре­альность с целью ее преобразования. Кроме того, живая практика служит не только первоначальным толчком к научному исследованию, но и тем полигоном, где его результаты проходят проверку и получают окончатель­ную оценку. Именно практика, как известно, является высшим критерием истинности наших знаний.

Специалисты-практики могут и должны вносить свой вклад в развитие теории. Этим самым они в конеч­ном счете будут способствовать повышению эффектив­ности собственной деятельности и деятельности своих коллег. Но это еще не все. Каждый представитель профессии должен чувствовать свою ответственность за поддержание и повышение ее статуса, так как престиж профессии, в конце концов, отражается и на его поло­жении. Выше уже отмечалось, что именно обладание специальными знаниями, а не просто готовность помо­гать людям, отличает профессионала. Развитая тео­рия — это лицо профессии. Именно ее наличие или от­сутствие определяет отношение к профессии со сторо­ны специалистов другого профиля, политических деятелей и руководителей, от которых зависит финан­сирование данной области деятельности.

В руках у специалиста-практика находится богатый фактический материал. Жаль, если он не получает обобщения и не становится достоянием других людей, нг входит в общую копилку профессионального опыта и профессиональных знаний. Но не только чувство [ 11 профессионального долга побуждает практиков брать-< я за исследования. К этому их подталкивает и чисто практическая необходимость строго и объективно оценить результаты своей деятельности. Оценка эф­фективности тех или иных программ, реализуемых со­циальными работниками, образует особую и чрезвы­чайно важную разновидность исследований, широко практикуемых в данной области. Результаты подоб­ных исследований, также как другой вид исследова­ний — изучение потребностей населения в тех или иных видах социальных услуг, широко используются для обоснования необходимости выделения средств на реализацию соответствующих программ помощи.

Но даже если социальный работник является рядовым практиком, у которого нет ни времени, ни жела­ния самому проводить исследования, это все равно не значит, что знакомство с соответствующими принци­пами и понятиями ему вовсе не требуется. Ведь он не­избежно будет сталкиваться с этими вещами хотя бы как потребитель. Ему придется читать специальную литературу, где описываются новые подходы и при­емы работы, используются разные методики сбора и анализа информации. Ему придется участвовать В работе методических конференций и семинаров, где другие будут делится своим опытом и рассказывать о своих проблемах и достижениях. В любых сообще­ниях подобного рода часто приводятся статистические данные, излагается процедура их получения, сравни­вается их эффективность. Чтобы действительно пони­мать, о чем идет речь, уметь критически оценить со­держание подобных сообщений и заимствовать из них все наиболее ценное, надо обладать достаточной мето­дической подготовкой.

Если взять руководителей социальных служб раз­ного уровня, то им знакомство с основами научной ме­тодологии просто необходимо. Во-первых, они долж­ны быть в курсе современных тенденций развития своей области. Специальная научная литература явля­ется важнейшим каналом распространения передово­го опыта. А чтение специальной литературы обяза­тельно предполагает определенную методологичес­кую подготовку. Даже те публикации, которые имеют преимущественно практическую направленность, не могут обойтись без анализа и обобщения эмпириче­ских данных. Это тем более относится к фундамен­тальным теоретическим разработкам. Во-вторых, лю­бой руководитель вынужден заниматься анализом де­ятельности собственной организации, изучать спрос на услуги и степень их удовлетворения, отчитываться перед вышестоящими организациями и обосновывать приоритетность тех или иных направлений работы. По - настоящему убедительно это можно сделать лишь с опорой на факты, на их всесторонний и грамотный анализ. В этом пункте деятельность руководителя сближается с деятельностью исследователя-теорети­ка. В-третьих, рано или поздно каждому опытному спе­циалисту-практику придется выступать в роли педаго­га и наставника. А это снова требует основательной методологической подготовки.

Итак, мы можем резюмировать все сказанное ут­верждением, что знание принципов методологии на­учного исследования и владение основными исследо­вательскими приемами необходимо любому специали­сту по социальной работе, а особенно тем, кто хочет внести свой вклад в развитие социальной работы как профессии.