3. «Понимающая» социология макса вебера (1864-1920)

1. Принцип понимания. В основе методологии Вебера лежит представление о принципиальной проти­воположности законов природы и общества и, следовательно, призна­ние необходимости существования двух типов научного знания: наук о природе (естествознания) и наук о культуре (гуманитарного знания). Социология же, по мнению Вебера, это пограничная наука, и поэтому она должна заимствовать у естествознания и гуманитарных наук все луч­шее. У естествознания социология заимствует приверженность к точ­ным фактам и причинно-следственное объяснение действительности, у гуманитарных наук — метод понимания.

Необходимость понимания предмета своего исследования, согласно Веберу, отличает социологию от естественных наук. Рассмотрим аргументацию Вебера. Социология, по Веберу, так же, как и история, должна брать в качестве исходного пункта своих исследований поведение индивида или группы индивидов. Отдельный индивид и его по­ведение являются как бы «клеточкой» социологии и истории, их «ато­мом», тем «простейшим единством», которое само уже не подлежит дальнейшему разложению и расщеплению. Поведение индивида изучает, однако, и психология. В чем же отличие психологического и со­циологического подходов к изучению индивидуального поведения?

Социология, отмечает Вебер, рассматривает поведение личности лишь постольку, поскольку личность вкладывает в свои действия определенный смысл. Только такое поведение может интересовать социолога, что же ка­сается психологии, то для нее этот момент не является определяющим. Таким образом, социологическое понятие действия вводится Вебером че­рез понятие смысла. «Действием, - пишет он, - называется... человеческое поведение... в том случае и постольку, если и поскольку действующий ин­дивид или действующие индивиды связывают с ним субъективный смысл».

Социология, по Веберу, должна быть «по­нимающей» постольку, поскольку действие индивида осмысленно. Но это понимание не является «психологическим», поскольку смысл не принадлежит к сфере психологического и не является предметом пси­хологии.

2. Принцип социального действия. С принципом «понимания» связана одна из центральных методологи­ческих категорий веберовской социологии - категория социального дей­ствия. Насколько важна для Вебера эта категория, можно судить по тому, что он определяет социологию как науку, изучающую социальное действие.

Вебер выделял четыре типа действия:

1) традиционное действие, которое совершается толь­ко потому, что оно совершалось раньше;

2) аффективное действие, которое представляет собой лишь выражение эмоций;

3) целерациональное действие, для которого характерна оценка как цели, так и средств ее достижения;

4) ценностно-рациональное действие, которому свой­ственно рассмотрение цели как самостоятельной ценнос­ти (средства ее достижения в этом случае вообще могут не рассматриваться и не обсуждаться).

Предметами изучения социологии являются не все социальные действия, а только такие, которые,

- во-первых, осмыслены ими с точки зрения целей и средств их достижения;

- во-вторых, ориентированы на других субъектов, то есть учитывают влияние на них своих действий и их ответную реакцию на это.

Нельзя сразу же не обратить внимания на то, что два последних вида действия - аффективное и традиционное - не являются социальными дей­ствиями в собственном смысле слова, поскольку здесь мы не имеем дела с осознанным смыслом.

Только ценностно-рациональное и целерациональное действия суть со­циальные действия в веберовском значении этого слова.

Разберем:

1. «Понятным» является только действие осмысленное, т. е. направленное к достижению ясно сознаваемой самим действующим индивидом целей и использующее для достижения этих целей средства, признаваемые за аде­кватные самим действующим индивидом. Сознание действующего инди­вида оказывается, таким образом, необходимым для того, чтобы изучае­мое действие выступало в качестве социальной реальности. Описанный тип действия Вебер называет целерациональным. Итак, по Веберу, понимание в чистом виде имеет место там, где перед нами - целерациональное действие. Принцип «понимания» оказывается, таким образом, критерием, с по­мощью которого отделяется сфера, релевантная для социолога, от той, ко­торая не может быть предметом социологического исследования. Поведе­ние индивида мы понимаем, а поведение клетки - нет. Не «понимаем» мы также - в веберовском значении слова - и «действия» народа или народ­ного хозяйства, хотя вполне можем понять действия составляющих народ (или участвующих в народном хозяйстве) индивидов. Такой подход обяза­телен, по Веберу. для социолога, но не является обязательным для всех вообще наук о человеке.

2. Вторым обязательным моментом социального действия Вебер считает ориентацию действующего лица на другого индивида (или других индивидов). Разъясняя, о какой именно ориентации здесь идет речь, Вебер пи­шет, что социальное действие может быть ориентировано на прошлое, на­стоящее или ожидаемое в будущем поведение других индивидов (месть за нападение в прошлом, оборона при нападении в настоящем, меры защиты против будущего нападения). В качестве «других» могут выступать из­вестный индивид или неопределенно многие и совсем неизвестные (на­пример, «деньги» означают средство обмена, которое действующий инди­вид принимает при обмене, так как ориентирует свое действие на ожида­ние того, что в будущем при обмене их в свою очередь примут неизвест­ные ему и неопределенно многие другие).

В соответствии с этим опре­делением не всякое действие, как подчеркивает Вебер, может быть назва­но социальным. Так. если действие индивида ориентировано на ожидание определенного «поведения» не со стороны других индивидов, а со стороны вещественных предметов (машин, явлений природы и т. д.), то оно не мо­жет быть названо социальным действием в принятом Вебером смысле слова. Точно так же не является социальным действием религиозная акция индивида, предающегося созерцанию, одинокой молитве и т. д.. Хозяйственная деятельность индивида только тогда становится социальным действием, если при распоряжении определенными экономическими бла­гами во внимание принимается другой (или другие) индивид(ы) и дейст­вие протекает с ориентацией на этих других. Нельзя, например, считать социальным действие многих индивидов, если оно определяется по харак­теру и содержанию ориентацией на какое-либо природное явление. «Если на улице, - пишет Вебер, - множество людей одновременно раскрывают зонты, когда начинается дождь, то при этом (как правило) действие одно­го не ориентировано на действие другого, а действие всех в равной мере вызвано потребностью предохраниться от дождя».

Вебер не считает социальным и чисто подражательное действие, со­вершаемое индивидом как атомом массы, толпы, такое действие, описан­ное, в частности, Густавом Лебоном, Вебер считает предметом исследова­ния «психологии масс», а не социологии.

3. Концепция идеальных типов. Все рассмотренные типы социальных действий являются идеальными типами, поскольку в чистом виде в действительности не встречаются. Понятие идеального типа шире и не ограничивается лишь социальным действием. Идеальным типом явля­ется любая интеллектуальная конструкция, обобщающая социальную действительность; идеальный тип можно со­поставить с «понятием», «представлением» (но формали­зованным, сконструированным). Конкретные социальные образования гораздо легче анализировать, сравнивая их с идеальными типа­ми как своего рода эталонами. Следовательно, идеаль­ный тип является важным инструментом социологичес­кого анализа. Что же представляет собой социологический идеальный тип? Если ис­тория, согласно Веберу, должна стремиться к анализу инди­видуальных явлений, т. е. явлений, локализованных во времени и в про­странстве, то задача социологии - устанавливать общие правила событий безотносительно к пространственно-временному определению этих собы­тий. В этом смысле идеальные типы как инструменты социологического исследования, по-видимому, должны быть более общими и в отличие от генетических идеальных типов могут быть названы «чистыми идеальными типами». Так социолог конструирует чистые идеальные модели господства (харизматического, рационального и патриархального), встречающиеся во все исторические эпохи в любой точке земного шара. «Чистые типы» при­годны в исследовании тем больше, чем они «чище», т. е. чем дальше от действительных, эмпирически существующих явлений.

Идеальные типы — это предель­ные понятия, используемые в познании в качестве масштаба для соотнесения и сравнения с ними элементов социальной реально­сти.

Пример идеального типа: типы господства. Определение: господство означает шанс встретить повиновение определенному приказу. Господство предполагает, таким образом, взаим­ное ожидание: того, кто приказывает, - что его приказу будут повиновать­ся; тех, кто повинуются, - что приказ будет иметь тот характер, какой ими, повинующимися, ожидается, т. е. признается. В полном соответствии со своей методологией Вебер начинает анализ легитимных типов господ­ства с рассмотрения возможных (типических) «мотивов повиновения». Таких мотивов Вебер находит три и в соответствии с ними различает три чистых типа господства.

Господство может быть обусловлено интересами, т. е. целерациональными соображениями повинующихся относительно преимуществ или не­выгод; оно может обусловливаться, далее, просто «нравами», привычкой к определенному поведению; наконец, оно может основываться на простой личной склонности подданных, т. е. иметь аффективную базу.

Первый тип господства (его Вебер называет «легальным») в качестве «мотива уступчивости» имеет соображения интереса; в его ос­нове лежит целерациональное действие. К такому типу относятся Вебером современные буржуазные государства: Англия, Франция, Соединенные Штаты Америки и др. В таком государстве подчиняются, подчеркивает Вебер, не личности, а установленным законам: им подчиняются не только управляемые, но и управляющие (чиновники). Аппарат управления состо­ит из специально обученных чиновников, к ним предъявляется требование действовать «невзирая на лица», т. е. по строго формальным и рациональ­ным правилам. Формально-правовое начало - принцип, лежащий в основе «легального господства»; именно этот принцип оказался, согласно Веберу, одной из необходимых предпосылок развития современного капитализма как системы формальной рациональности.

Другой тип легитимного господства, обусловленный «нравами, привычкой к определенному поведению, Вебер называет тра­диционным. Традиционное господство основано на вере не только в за­конность, но даже в священность издревле существующих порядков и вла­стей; в его основе лежит, следовательно, традиционное действие. Чистей­шим типом такого господства является, по Веберу, патриархальное гос­подство. Союз господствующих представляет собой общность, тип на­чальника - «господин», штаб управления - «слуги», подчиненные -«подданные», которые послушны господину в силу пиетета. Вебер под­черкивает, что патриархальный тип господства по своей структуре во мно­гом сходен со структурой семьи (именно это обстоятельство делает осо­бенно прочным и устойчивым тот тип лсгитимности. который характерен для этого типа господства).

Аппарат управления здесь состоит из лично зависимых от господина домашних служащих, родственников, личных друзей или лично верных ему вассалов. Во всех случаях не служебная дисциплина и не деловая компетентность, как в уже рассмотренном типе господства, а именно лич­ная верность служит основанием для назначения на должность и для про­движения по иерархической лестнице. Поскольку ничто не ставит предела произволу господина, то иерархическое членение часто нарушается при­вилегиями.

Для обычных видов традиционного господства характерно отсутствие формального права и, соответственно, требования действовать «невзирая на лица»; характер отношений в любой сфере - сугубо личный; правда, некоторой свободой от этого чисто личного начала во всех типах традици­онных обществ, как подчеркивает Вебер. пользуется сфера торговли, но эта свобода относительна: наряду со свободной торговлей всегда сущест­вует традиционная ее форма.

Третьим чистым типом господства является, по Веберу, так называемое харизматическое господство. Понятие харизмы играет в социологии Вебера важную роль; харизма, по крайней мере в соответствии с этимологическим значением этого слова, есть некая экстраординарная способ­ность, выделяющая индивида среди остальных и, самое главное, не столь­ко приобретенная им, сколько дарованная ему - природой. Богом, судь­бой. К харизматическим качествам Вебер относит магические способно­сти, пророческий дар, выдающуюся силу духа и слова; харизмой, по Веберу, обладают герои, великие полководцы, маги, пророки и провидцы, ге­ниальные художники, выдающиеся политики, основатели мировых рели­гий - Будда, Иисус, Магомет, основатели государств - Солон и Ликург, великие завоеватели - Александр Македонский, Цезарь, Наполеон.

Харизматический тип легитимного господства представляет собой прямую противоположность традиционному: если традиционный тип гос­подства держится привычкой, привязанностью к обычному, раз навсегда заведенному, то харизматический, напротив, опирается на нечто необы­чайное, никогда ранее не признававшееся; не случайно для пророка, по Веберу, характерен такой оборот: «Сказано ... а я говорю вам...» Аффек­тивный тип социального действия является основной базой харизматического господства. Вебер рассматривает харизму как «великую революци­онную силу», существовавшую в традиционном типе общества и способ­ную внести изменения в лишенную динамизма структуру этих обществ.

4) Анализ западной цивилизации. Судьба западной цивилизации, по Веберу, заключается в возрастании целерациональных действий.

А) Причины – изложены в работе «Протестантская этика и дух капитализма». В начале своей знаменитой книги М. Вебер проводит детальный анализ статистических данных, отражающих распределение протестантов и католиков в различных социальных слоях. На основание данных, собранных в Германии, Австрии и Голландии он приходит к выводу, что протестанты преобладают среди владельцев капитала, предпринимателей и высших квалифицированных слоев рабочих. Кроме того, совершенно очевидны различия в образовании. Так, если среди католиков преобладают люди с гуманитарным образованием, то среди протестантов, готовящихся, по мнению Вебера, к "буржуазному" образу жизни больше людей с техническим образованием. Он объясняет это своеобразным складом психики, складывающийся в процессе начального воспитания.

Он задается вопросом, с чем связанно столь четкое определение социального статуса во взаимосвязи с религией. И, не смотря на то, что действительно существуют объективно-исторические причины преобладания протестантов среди наиболее обеспечнных слоев населения, он все же склоняется к тому, что причину различного поведения следует искать в "устойчивом внутреннем своеобразии", а не только в историко-политическом положении.

Автор приводит целый ряд цитат Бенджамина Франклина, который является неким пропагандистом философии скупости. В его понимании идеальный человек - " кредитоспособный, добропорядочный, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель". На первый взгляд речь идет о чисто эгоистичной, утилитарной модели мира, когда "честность полезна только потому, что дает кредит". Но высшее благо этой этики в наживе, при полном отказе от наслаждения. И, таким образом, нажива мыслится как самоцель. В данном случае речь идет не просто о житейских советах, а о некой своеобразной этике. Так же можно сказать, что такая позиция является прекрасным этическим основанием теории рационального выбора. Вебер считает, что честность, если она приносит кредит столь же ценна как и истинная честность.

Вебер разделяет капитализм на "традиционный" и "современный", по способу организации предприятия. Он пишет, что современный капитализм повсюду натыкаясь на традиционный, боролся с его проявлениями. Автор приводит пример с введением сдельной оплаты труда на сельскохозяйственном предприятии в Германии. Так как сельхозработы носят сезонный характер, и во время уборки урожая необходима наибольшая интенсивность труда, то была проведена попытка стимулировать производительность труда за счет введения сдельной заработной платы, и соответственно, перспективы ее повышения. Но увеличение заработанной платы привлекало человека, порожденного "традиционным" капитализмом, гораздо менее чем облегчение работы. В этом сказывалось докапиталистическое отношение к труду.

Вебер считал, что для развития капитализма, необходим некоторый избыток населения, обеспечивающий наличие на рынке дешевой рабочей силы. Но низкая заработанная плата отнюдь не тождественна дешевому труду Даже чисто в количественном отношении производительность труда падает в тех случаях, когда не обеспечивает потребностей физического существования. Но низкая заработная плата не оправдывает себя и дает обратный результат в тех случаях, когда речь идет о квалифицированном труде, о высокотехнологичном оборудовании. Т. е. там, где необходимо и развитое чувство ответственности, и такой строй мышления, при котором труд становился бы самоцелью. Такое отношение к труду не свойственно человеку, а может сложиться лишь в результате длительного воспитания.

Таким образом, радикальное различие между традиционным и современным капитализмом не в технике, а в человеческих ресурсах, точнее, отношении человека к труду.

Традиционный человек	Современный протестант
Работает, чтобы жить	Живет, чтобы работать
Профессия - бремя	Профессия - форма существования
Простое производство (для себя)	Расширенное производство
Не обманешь - не продашь	Честность - лучшая гарантия
Основной вид деятельности – торговля	Основной вид деятельности – производство

Идеальный тип капиталиста, к которому приближаются некоторые немецкие промышленники того времени, Вебер обозначал так: "ему чужды показная роскошь и расточительство, упоение властью, ему присущ аскетический образ жизни, сдержанность и скромность". Богатство дает ему иррациональное ощущение хорошо исполненного долга.

Поэтому этот тип поведения так часто осуждался в традиционных обществах, "неужели нужно всю жизнь напряженно работать, чтобы потом все свое богатство унести в могилу ?"

Вебер проводит морфологический разбор слова призвание в немецком и английском языках. Это слово впервые появилось в Библии и далее оно обрело свое значение во всех светских языках народов, исповедующих протестантизм. Новое в этом понятии то, что выполнение долга в рамках мирской профессии рассматривается как наивысшая нравственная задача человека. В этом утверждении находит подтверждение центральный догмат протестантской этики в пику католицизму, отвергающий пренебрежение мирской нравственностью с высот монашеской аскезы, а предлагает выполнение мирских обязанностей так, как они определены для каждого человека его местом в жизни. Тем самым обязанность становится его призванием. Т. е. декларируется равенство всех профессий перед Богом.