Тематика лекций

Лекция 1. Понятие риторики и риторического образования.

Главные категории риторики: этос, пафос, логос.

Сложность и многомерность взаимоотношений «человек – язык – мир» осознавались еще в античности, где одной из важнейших областей научного знания выступала риторика. Центром внимания риторики, объектом ее изучения и субъектом обучения, выступал человек говорящий; через призму личности риторика раскрывала человеку многогранные возможности реакции на жизнь речевым действием. Заметим, что именно риторика определяла в античности высшую степень образованности.

Сегодня риторика предполагает две трактовки: «…с одной стороны, у нас по-прежнему нет другого термина для названия комплексной дисциплины, изучающей ораторское искусство. Оно – предмет «риторики» в узком понимании. С другой стороны, объектом риторики могут быть любые разновидности речевой коммуникации, но рассмотренные под углом зрения осуществления некоторого (для каждого жанра своего) заранее выбираемого воздействия на получателя сообщения. Иначе говоря, риторика есть наука об условиях и формах эффективной коммуникации»¹.

В системе научных знаний риторика неразрывно связана с этикой, философией, логикой, психологией, языком и культурой речи; в недрах риторики взяла свои начала педагогика, на риторическом материале оттачивали методы преподавания гуманитарных дисциплин первые софисты.

Кроме того, если вы собираетесь стать высокообразованным юристом, вам необходимо представлять специфику юридической риторики, практика которой связана не только с философией, логикой, профессиональной этикой, юридической психологией, конфликтологией, но и латинским языком, римским правом, теорией государства и права, конституционным (государственным) правом России, организацией судебной деятельности.

Итак, взявшая свои начала в эпоху Древней Греции риторика имеет многовековые традиции. Традиционный предмет риторики – убеждающая, действенная речь; объект – «человек говорящий». В получении риторического образования объект стремился к «риторическому идеалу», который соответствовал требованиям своей эпохи.

Общественно-политическая система того или иного государства четко определяла свой социальный заказ (или его отсутствие) на профессионального оратора. Так, в древнегреческих риторических школах готовили оратора-трибуна. Для Древнего Рима была актуальна подготовка ораторов, чей моральный и общественный образ мог бы послужить гражданским идеалом.

В России на рубеже XVIII-XIX столетий риторика приобрела статус обязательного учебного предмета в школах и вузах. В духовных академиях и семинариях готовили проповедников по традициям, восходящим к средневековью. Относительно складывающейся системы светского высшего образования важно подчеркнуть, что кафедры красноречия были открыты во всех (шести) университетах и высших учебных заведениях России.

В первой половине XIX века наблюдается активное становление функциональных риторик, в рамках которых ведется подготовка специалистов в сферах образования и науки, коммерции и медицины, профессиональных военных и т. д. Содержание обучения при этом предполагало как заданную частной риторикой тематическую направленность, так и сообщение ученикам «энциклопедических знаний, преимущественно гуманистических, ... чтобы развить в каждом его духовные особенности»¹. При этом воспитание человека говорящего было ориентировано не только на его состоятельность как оратора и коммуниканта, но и на четкое соблюдение им этики речевого поведения – «не сделать какого-нибудь огорчительного поступка и не показать, хотя не с умыслу, неприятного или насмешливого вида»². Далее риторика постепенно сходит с позиций ведущей гуманитарной дисциплины. Из богатейшего арсенала науки, призванной формировать умеющего действовать словом и отвечать за слово человека, долгое время существовали запросы только на узкоспециальные аспекты – судебную и агитаторскую публичные речи, лекторское мастерство.

Сегодня наше общество, где во главу угла снова ставится человек (отсюда большое количество факультетов, готовящих специалистов в области психологии, юриспруденции, маркетинга и т. д., а также непосредственно личностно ориентированное обучение, определяющее особенность современной педагогики) открывшихся, нуждается в риторически подготовленных коммуникантах. Вместе с тем общая риторическая тенденция остается традиционной и трактует «человека общающегося» как человека, выполняющего одновременно комплексную роль выразителя социально-политической позиции, автора и исполнителя речи.

Коммуникативная направленность риторики отражена в ее основополагающих категориях – этосе, пафосе и логосе. В трактовке современного известного ритора Ю.В. Рождественского этос представляет собой «условия, которые получатель речи предлагает ее создателю», пафос – «намерение, замысел создателя речи, имеющего цель развить перед получателем интересующего того тему», логос – «словесные средства, использованные создателем речи в данной речи при реализации замысла»³.

• этос – создает условия для речи,

• пафос является источником создания замысла речи,

• логос воплощает пафос на условиях этоса.

Иными словами, неразрывными этосом, пафосом и логосом обеспечивается взаимообусловленность содержания и формы речи, которую говорящий, преследуя свои цели, адресует определенному слушателю (или кругу слушателей) в конкретных условиях. Вместе с тем в феномене речи (и публичная речь не исключение) важно увидеть и понять главное – ее диалоговое начало. Оно проявляется на каждой ступени создания текста, в каждом штрихе воплощения намерения говорящего в риторический поступок, будь то эксплицитное речевое взаимодействие или имплицитный диалог. Предмет же речи в ракурсе ораторского видения определяет вид создаваемой речи и «подсказывает» масштабы ее содержания.

Этос, пафос и логос – «три кита», на которых стоит риторика. И когда дисциплине, предметом которой является действенная, убеждающая речь, суждено по социально-политическим причинам снисходить на нет, ее основополагающие категории, в отличие от богатого, веками накопленного ею иллюстративного материала, не могут перейти даже смежную дисциплину. Когда же этос, пафос и логос остаются невостребованными, слово перестает быть целенаправленным речевым поступком, что на практике приводит к освобождению говорящего от ответственности за сказанное. Следовательно, ответственность за слово – та самая «риторическая призма», через которую следует рассматривать действенность речи в любой коммуникативно-речевой ситуации, особенно когда вы – оратор.

Одной из главных составляющих «силы оратора» традиционно остается красноречие. В контексте риторических трактовок под красноречием подразумевается дар слова, волнующий и увлекающий слушателя красотою формы, яркостью образов и силою метких выражений. Как учил А.Ф. Кони, для красноречия «…нужно иметь особую способность, частью прирожденную, частью же являющуюся результатом воспитательных влияний среды, примеров, чтения и собственных переживаний»¹.

Однако следует различать понятия «красноречие» и «ораторское искусство». Для оратора красноречие является скорее условием его успеха, нежели основой его состоятельности. Показателем же мастерства держать речь перед аудиторией выступает его умение вызвать реакцию слушателей и управлять ею. Иными словами, ораторское искусство заключается в первую очередь в умении говорящего организовать диалог, а главное в ораторском искусстве, как учил Квинтилиан, состоит в том, чтобы «не дать приметить искусства».

Лекция 2. Классификация родов и видов публичной речи.

Особенности судебного красноречия.

В зависимости от цели речи, ее содержания и условий ее произнесения (т. е. пафоса, логоса и этоса) в общественной практике сложилась традиция классифицировать публичную речь по родам и видам, где род характеризуется общностью предмета речи и ее ближайших целей (особенностями этоса и пафоса), а вид соответствует ее жанровой специфике (определяемой в первую очередь логосом). Еще Аристотель выделял три рода речей – совещательные, судебные и эпидейктические (или показательные, имеющие целью восхваление или порицание), акцентируя тем самым связь риторики с общественной жизнью.

Представим современную классификацию родов и видов публичной речи и заметим, что практика традиционно допускает сходство условий, задаваемых этосом и пафосом, а потому и грани между родами речи достаточно подвижны.

РОД РЕЧИ	ВИД РЕЧИ
Академическая речь	лекция (вузовская, научно-популярная)
	научный доклад
	научный обзор
	научное сообщение
Социально-политическая речь	доклад (выступление) на съезде (конференции, собрании, заседании)
	парламентская
	митинговая
	военно-патриотическая
	дипломатическая
	агитаторская
	политическое обозрение
Социально-бытовая речь	приветственная
	юбилейная, или похвальная
	застольная (тост)
	надгробная (поминальная)
	речь на приеме
Судебная речь	обвинительная (прокурорская, общественно-обвинительная)
	защитительная (адвокатская, общественно-защитительная,)
	самозащитительная речь обвиняемого
Церковно-богословская речь	проповедь (слово)
	официальная церковная

Владение ораторским мастерством имеет особое значение в деятельности судебных ораторов. Их выступления в прениях часто называют судебным красноречием. Судебное красноречие, основное назначение которого – способствовать установлению истины по делу, имеет свою специфику, которая обусловлена нормами Уголовно-процессуального кодекса и предполагает оценочно-правовой характер речи.

Своим развитием судебное красноречие в России обязано реформе судопроизводства 1864 года, когда произошло отделение суда от администрации, было установлено равенство перед судом граждан всех сословий (заметим: после отмены крепостного права прошло всего три года), учрежден институт судебных присяжных, узаконена выборность мировых судей и присяжных заседателей. Гласность судебного процесса, публичное состязание сторон предъявляли новые требования к юристам. Правосудие остро нуждалось в новом типе прокурора и адвоката.

Сегодня Ф.Н Плевако, П.А. Александров, С.А. Андреевский, Н.П. Карабчевский, П.Я. Пассовер, В.Д. Спасович, С.Н. Урусов, А.Ф. Кони (и не только) известны как классики ораторского судебного мастерства, основатели «школы» русского судебного красноречия. О них ходили легенды, написано много книг, воспоминаний, но главное – они оставили нам свои труды, свои судебные речи, искусство построения которых не сумели превзойти их последователи.

Судите сами. Вот фрагмент из рассказа В. Вересаева «Сила Плевако»:

«…Старушка украла жестяной чайник стоимостью дешевле 50 копеек. Она… подлежала суду присяжных. По наряду ли, или так, по прихоти, защитником старушки выступил Плевако.

Прокурор решил заранее парализовать влияние защитительной речи Плевако и сам высказал все, что можно было сказать в защиту старушки: горькая нужда, кража незначительная, подсудимая вызывает не негодование, а жалость. Но собственность священна, все наше гражданское благоустройство держится на собственности, и если мы позволим людям потрясать ее, то страна погибнет.

Поднялся Плевако:

– Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за ее больше чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесять языков обрушились на нее. Взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь, теперь… Старушка украла чайник ценою в 30 копеек. Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно.

Оправдали».

Итак, искусство судебного оратора проявляется в умении построить судебную речь так, чтобы привлечь внимание судей и удержать его в продолжение всего выступления, в умении полно и объективно проанализировать обстоятельства преступления и причины его совершения, дать глубокий психологический анализ личности подсудимого и потерпевшего, выстроить систему опровержений и доказательств, сделать правильные правовые и процессуальные выводы и убедить в этом суд и аудиторию. Иными словами, выяснить, доказать, убедить. Это и составляет специфику судебной речи.

Судебная речь всегда была особенным родом речи. Среди других основных современных видов красноречия – академического, социально-политического, социально-бытового и церковно-богословского – судебное, пожалуй, наиболее архаично (как уже говорилось, судебные речи как род выделял еще Аристотель). В свою очередь, судебная речь подразделяется на обвинительную (прокурорскую или общественно-обвинительную, а также речь прокурора при отказе от обвинения) и защитительную (адвокатскую или общественно-защитительную (представителей потерпевшего, гражданского истца и гражданского ответчика), а также самозащитительную речь обвиняемого). С вводом, точнее с возвращение суда присяжных вновь актуальна напутственная речь председательствующего в судебном заседании, адресованная присяжным и имеющая место перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату.

Как показывает сложившаяся к сегодняшнему дню практика, главными ораторами в суде выступают прокурор и адвокат. Однако, справедливости ради, следует подчеркнуть: главными, но не единственными. Помимо прокурора и адвоката, выступления в суде предполагают речь подсудимого в свою защиту (самозащитительная речь), потерпевшего (и его представителя), истца и ответчика (и их представителей), общественного обвинителя и общественного защитника, представителей общественных организаций и трудовых коллективов.

Кроме того, после произнесения речей всеми участниками процесса каждый из них имеет право на реплику – еще одно выступление, предполагающее законченную композицию и представляющее собой не повтор сказанного, а нечто принципиально новое по существу дела: дополнительные аргументы, уточнение позиций и, возможно, измененную точку зрения относительно того или иного положения. Выступление с репликой также процессуально регламентировано – право последней реплики принадлежит подсудимому или его защитнику (статья 292 УПК РФ).

Предмет же речи у каждого из судебных ораторов в той или иной конкретной ситуации, безусловно, единый – суть рассматриваемого дела. Итак, различие предмета речи в судебном заседании обусловлено спецификой преступления или правонарушения – уголовное или гражданское дело рассматривается в суде, а также судом какой инстанции – 1-ой или II-ой – ведется рассмотрение ¹.

Безусловно, что в суде любой инстанции правосудие осуществляется на основе состязательности и равенства сторон. Полемика между прокурором и адвокатом есть самое эффективное средство установления истины по делу. Уточним: полемика вообще есть разновидность спора, отличающаяся тем, что основные усилия спорящих сторон направлены на утверждение своей точки зрения по обсуждаемому вопросу. В полемике, как и в споре, недопустимы некорректные приемы, использование ложных и недоказанных аргументов и т. п. Победа ошибочной точки зрения, добытая благодаря уловкам и слабости другой стороны, в правосудии не допускается.

Таким образом, стороны, ведущие судебную полемику, обязательно «подотчетны» нравственным требованиям. «...Судебное состязание не есть бой, не есть война; средства, здесь дозволяемые, должны основываться на совести, справедливости и законе», – писал профессор Л.Е. Владимиров в «Пособии для уголовной защиты», изданном еще в 1911 году.

Немногим позже, продолжая традиции обучения судебных ораторов, А.Ф. Кони учил, что умение говорить публично достигается выполнением трех требований: «Нужно знать предмет, о котором говоришь; нужно знать свой родной язык и уметь пользоваться его гибкостью, богатством и своеобразными оборотами; нужно не лгать, ложь отнимает у публичной речи ее силу и убедительность».

Его книгу «Советы лекторам», написанную в 20-е годы, но впервые опубликованную в 1956-м, и книгу П.С. Пороховщикова (псевдоним – П. Сергеич) «Искусство речи на суде» каждый, кто стремится быть профессиональным юристом, точнее – юристом-профессионалом, должен сделать своей настольной книгой. Почему? – Прочтите!