IstoriyaIsusaHrista

переводчик помнил о Лисании-четверовластнике из Лк 3:1, где тот упоминается вместе с Иродом Антипой и Филиппом, и решил дополнить текст Флавия, сотворив тем самым Ироду еще одного сына. См. также раздел I, документ 2.

II 7 (2) Тогда же некий муж ходил по Иудее в чудных одеждах, облекя тело свое во власяницу, и иного ничего не было на нем. А лицом был как дикарь. И вот пришед к иудеям, воззвал их к свободе, говоря, что Бог послал меня, дабы показать вам путь закона, которым избавитесь от многих властителей. И не будет никто владеть смертными, кроме Всевышнего, пославшего меня. И услышав то, люди возрадовались. Приходила к нему вся Иудея и окрестность Иерусалима238. И ничего иного не сотворил им, разве только в Иорданские воды погружал и, отпуская, наказывал им, чтоб отреклись от злых дел своих, и [тогда] дастся им Царь, Который избавит их и покорит всех непокоривых239, Сам же непокорен будет никем. Его же гласом иные поругались, иные обретали веру. И был приведен к Архелаю240 и собравшимся законоучителям, и спрошен ими, кто [он] есть и где был доселе?241 И сей, отвечая, сказал: я человек242, и был там, где водил меня Дух Божий, питая тростниковыми кореньями и корой древесной243. И грозился, что постигнут их мучения, если не оставят своих речей и дел и не прилепятся к Господу Богу своему.

238Мф 3:5; Мк 1:5.

2391 Тим 1:9.

240Славянский интерполятор относит начало деятельности Иоанна к правлению Архелая (4 г. до н. э. – 6 г. н. э.), не смущаясь тем, что, согласно Евангелиям, Иоанн был старше Иисуса всего на шесть месяцев, и при Архелае они оба были еще младенцами.

241По Евангелиям, спрашивающие Иоанна иудеи сами приходили к нему (Мф 3:7; Лк 3:7;

Ин 1:19).

242Ср. Ин 1:20.

243Описывая Иоанна, славянский переводчик подражает рассказу Иосифа Флавия об отшельнике Банусе: «Его домом была пустыня, его единственной одеждой — листья и древесная кора, его единственной пищей то, что вырастало само собой, его единственным напитком была вода в источнике, и его ежедневным подвигом было купание в холодной воде» (Жизнь, II 11).

И тогда, встав, Симон, родом ессеянин, книжник244, сказал с гневом: мы всякий день читаем божественные книги, а ты ныне вышел из леса, как зверь, и смеешь учить нас и прельщать народ непотребными своими речами? И бросились растерзать тело его. Он же, укоряя их, говорил: не откроется вам тайна, ибо вы не познали ее. Тем приидет на вас пагуба неизреченная, а из-за вас и на всех людей.

244 По «Иудейской войне» II 7.3 Симон-ессей состоял при Архелае снотолкователем.

Итак говоря, отошел он на другую сторону Иордана. И никто не смел воспрепятствовать ему творить то, что и прежде. (...)

9 (1) После того, как была отнята власть у Архелая, кесарь дал ее, ту власть, своим наместникам. Филипп же и Антипа, называемый Иродом, держали тетрархии свои и много городов построили кесарю: Юлиаду, и Тивериаду, в честь Тиверия.

Ив те дни Филипп, находясь еще во власти, видел сон, как орел выклевал

оба глаза его.245 И созвал всех мудрецов своих, но никто не истолковал ему сон, кроме мужа одного, о котором было написано прежде, что ходил во власянице

ив Иорданских водах людей очищал246. Он внезапно пришел к Филиппу незваным и сказал: Слушай слово Господне! Сон, который ты видел, [вот что означает]: орел есть твоя кончина, ибо та птица — насильник и хищник. Также это и грех твой: изымет очи твои, которые есть власть твоя и жена твоя! И так ему сказал, и до вечера преставился Филипп, и власть его досталась Агриппе. А жену его Иродиаду взял Ирод, брат его. И из-за нее все законники гнушались его, но не смели его в глаза обличить. Только один муж, которого называли диким, — мы же называем его Иоанном, Крестителем Господним, — пришел к нему с гневом и сказал: зачем жену брата взял, беззаконник?! как брат твой умер жестокой смертью, так и ты пожат будешь серпом небесным. Не премолкнет Божий промысел, но уморит тебя злыми печалями в иных странах за то, что не семя восстановил брату своему247, но похотью исполнился плотскою и прелюбодействуешь с четверыми детьми, рожденными от него248. Ирод же, услышав это, разгневался и велел бить его и выгнать вон. Он же не переставал преследовать Ирода, так говоря и обличая, пока [тот] не посадил его в темницу. И был его нрав чуден и житие нечеловеческое; как дух бесплотен, так

ион был. Уста его ни хлеба не знали, ни на Пасху опреснока не вкушали, говорят, ради славы Бога, избавившего людей от рабства, давшего истину ясную

иутешение: скорбный путь. Вина же и сикера не приближал к себе249, и всякого животного гнушался есть. И всякую неправду обличал. И пищей его были древесная кора, акриды и дикий мед250.

245Рассказ о сне Филиппа, вставленный славянским переводчиком, навеян рассказом Иосифа Флавия о сне Архелая (Война, II 7.3).

246Следующая далее вставка продолжает рассказ об Иоанне, вставленный в гл. 7.

247Мф 22:24; Мк 12:19.

248По версии славянского переводчика, Ирод Антипа сожительствовал не только с женой Филиппа, но и с его детьми, то есть с дочерями. Иосиф Флавий сообщает только об одной падчерице Ирода Антипы — Саломее, дочери Иродиады и Ирода Младшего (Древности, XVIII 5.4).

249Лк 1:15.

250Мф 3:4; Мк 1:6. Вопрос о пище Иоанна интересен. Возможно, «тростное корение» и «щепъки древяные» у славянского переводчика восходят к «листьям и древесной коре», служившим одеждой отшельнику Банусу. Н. А. Мещерский переводит старославянское слово «щепъки» как «молодые древесные побеги» (Указ. соч. С. 492). В Хронографе 1512 г. под этим словом стоит глосса: «сирѣчь вершие дубное». По представлениям некоторых христианских писателей, Иоанн Предтеча не мог есть акриды (саранчу), ибо это нечистое животное. Так, например, Феофилакт Болгарский (XI в.) передавал евангельское слово ἀκρίδες как ἀκρόδρουα

—верхние побеги дуба. В Евангелии эвионитов вместо ἀκρίδες значится ἐγκρίδας — «лепешки, печенье».

(6) По малом времени пошел Ирод к Тиверию, дабы [тот] почтил его власть царским именем. И разгневался на него кесарь из-за его ненасытности, и отняв область у него, приложил к [владениям] Агриппы, а его самого сослал в Испанию с Иродиадою.251

258Слово «слуга» по отношению к апостолам является позднейшим переосмыслением евангельского текста Лк 1:2 церковнославянского перевода: «самовидцы и слуги бывший словесе» (греч. αὐτοπταί καὶ ὐπηρεταί γενόµενοι τοῦ λόγου).

259Деян 5:38.

Сводная таблица сохранившихся ссылок и цитат «свидетельства Флавия»

(Иудейские древности, XVIII 3.3 [63–64])

8.Георгий Амартол (IX в.) 8. Петр Коместор (†1180)

11.Евфимий Зигабенский (XII в.) «Оружие догматики», 3

12.Михаил Глика (XII в.) «Хронография», III* (2к)

13.Никифор Каллист (†1335) «Церковная история», I 39.

*— сокращенные цитаты и вольные пересказы

Сводная таблица ссылок и цитат «Иудейских древностей», XX 9.1 [200]

III. РИМСКИЕ АВТОРЫ I-II вв. О ХРИСТЕ

1. КОРНЕЛИЙ ТАЦИТ

Публий (или Гай) Корнелий Тацит (ок. 58–117 гг. н. э.) — крупнейший римский историк. Выходец из провинциальной семьи, он совершил блестящую карьеру в Риме, где занимал ряд государственных должностей. В 97 г. он был консулом, а в 111–112 гг. проконсулом Азии. Но настоящую славу Тацит стяжал благодаря своим историческим трудам, основные из которых — «Анналы» и «История». В этих сочинениях обстоятельно излагается история Римской империи с 14 по 96 гг. н. э. Будучи куратором императорской библиотеки, Тацит пользовался многочисленными первоисточниками, включая протоколы сената. Это обстоятельство придает его трудам исключительную важность.

В«Анналах» Тацит пишет о христианах в связи с грандиозным пожаром в Риме в 64 г. Упоминается здесь и о Христе, казненном при Понтии Пилате и бывшем основателем религиозной общины. Отрывок этот отвергался многими исследователями как неподлинный, не принадлежащий перу Тацита. Соответствующая этому месту часть «Анналов» дошла до нас в единственном списке XI в., вышедшем из аббатства Монтекассино. Поэтому возникло мнение, что мы имеем дело либо с христианской интерполяцией, либо с искажением текста монахами-переписчиками. О том, что Тацит упоминал Христа, не отмечали в своих трудах ни Тертуллиан, ни Ориген, ни Евсевий, ни Иероним, ни другие раннехристианские авторы, которые в то же время охотно цитировали «свидетельство Флавия».

Впоследнее время в научных работах приводятся аргументы в защиту подлинности рассказа Тацита о Христе. Отмечается стилистическое единство этого отрывка с остальным текстом «Анналов», а также указывается на

психологическую невозможность для верующего христианина назвать свою

религию «зловредным суеверием» (exitiabilis superstitio), как сказано у Тацита. Если здесь поработал христианский интерполятор, то его мотивы непонятны.

Главным аргументом против подлинности этого отрывка было сомнение в том, что Тацит мог писать о «великом множестве» арестованных Нероном христиан, которые находились-де в Риме в середине I века, в то время, когда христианство еще только делало первые шаги в Греции и Италии. В противовес этому исследователи говорят, что, следуя Тациту, «сначала были приведены к ответу те, которые покаялись», то есть те, которые открыто признали себя христианами, а затем уже «великое множество других». Среди этих последних, как это часто бывает, когда людей хватают по оговорам, могло оказаться достаточно много и нехристиан, произвольно присоединенных к их числу1. Впрочем, говоря о «великом множестве» римских христиан, Тацит мог отражать реалии того времени, когда он писал «Анналы», — около 115 г. н. э. К началу II века в Риме, вероятно, уже сложилась достаточно большая христианская община.

1 Свенцицкая И. С. Предисловие к 3-му изданию книги Рановича А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. М., 1990. С. 11, 12.

Интересен вопрос об источнике сведений Тацита о Христе и Понии Пилате. По-видимому, это не еврейский источник, так как иудей не назвал бы Иисуса Христом, т. е. Мессией2. Некоторые исследователи усматривают здесь римский источник. Так, вспоминают, что Иустин Мученик (103–168 гг.) приглашал римлян проверить евангельский рассказ о казни Христа из «актов, составленных при Понтии Пилате» (Апология, I 35, 48). По мнению Г. В. Флоровского, несмотря на то, что те «Акты Пилата», которые дошли до нас, не подлинны и принадлежат позднейшему времени (см. раздел IV, документ 1), следует думать, что архив иудейского наместника все же существовал, хранился в Риме среди государственных актов, но впоследствии был утрачен. Тацит же, будучи куратором императорской библиотеки, в свое время мог иметь доступ к этим бумагам3.

2Впрочем, есть предположения, что Тацит воспользовался вторым упоминанием Иосифа Флавия об «Иисусе, именуемом Христом» (Древности, XX 9.1), при условии, конечно, что это упоминание Флавия подлинное. См.: Schreckenberg H. Op. cit. S. 69.

3Флоровский Г. В. Указ. соч. С. 25; Мережковский Д. С. Указ. соч. С. 15.

Версия о римском источнике достаточно уязвима. Тацит называет Пилата прокуратором (procurator), тогда как на обнаруженной недавно в Кесарии

Палестинской посвятительной надписи Пилат называется префектом (praefectus; см. раздел I, документ 5г). Если бы Тацит обладал архивными материалами, то, несомненно, правильно бы назвал должность наместника Иудеи4. Само существование архива Пилата остается пока гипотетическим. Не иначе, Тацит пользовался данными, взятыми у самих христиан. Несложно заметить, что указание на Христа, казненного в правление Тиберия Понтием Пилатом, по своей конструкции напоминает новозаветную фразеологию (Лк

3:1)5. Сходно построен и христианский Символ веры, принятый Никейским собором 325г.: «Верую... в Господа Иисуса Христа..., распятого за нас при Понтии Пилате...». Примечательно то, как Тацит именует римского наместника, казнившего Христа: не «Пилат», как в «свидетельстве Флавия», а именно «Понтии Пилат». Тацит не дает собственного имени Пилата (praenomen); он называет фамильное имя (nomen) и прозвище (cognomen), так же, как в Евангелиях.

4По замечанию А. П. Каждана, «Тацит, весьма точный в административной терминологии, не назвал бы префекта Иудеи Пилата прокуратором, да к тому же не указав провинции, в которой тот функционировал» (Каждан А. П. Историческое зерно предания об Иисусе Христе // Наука и религия. 1966. № 2. С. 11). Так, например, Луцилий Капитон, действовавший в провинции Азии в 25 г. н. э., назван у Тацита: procurator rerum Caesaris in Asia (Анналы, IV, 15).

5О. Бетц находит здесь связь с надписью на кресте Иисуса, которую приказал установить Пилат: «Иисус Назорей, Царь Иудейский». См.: Betz O. Was wissen wir von Jesus? Der Messias im Licht von Qumran. Zurich, 1995, f. 11.

Здесь уместно вернуться к теме интерполяции. Если даже данный отрывок «Анналов» в целом подлинный и написан самим автором, то со временем, в

процессе переписки рукописи в текст могли быть внесены отдельные слова и даже целые предложения. Такой вставкой может оказаться указание на Христа и Пилата. Действительно, трудно представить, чтобы такой достаточно компетентный историк, как Тацит, мог неверно назвать должность наместника Иудеи. И если мы установили, что в этом месте не ощущаются архивные источники, возникают два предположения: 1) Тацит почерпнул сведения о Христе и Пилате из христианской проповеди, звучавшей в его время в Риме; 2) указание на Христа, казненного при Пилате, вставлено в текст Тацита христианами-переписчиками. В обоих случаях речь идет примерно об одном и том же: указание на Христа и Пилата восходит к Евангелиям и евангельской проповеди. И уже не столь важно, каким именно образом возникло это указание, было ли оно записано Тацитом со слов христиан, или же оно принадлежит самим христианам; важно, что здесь нет независимых от Евангелий источников.

Остается, правда, один вопрос: почему христианский источник Тацита, либо христианин-интерполятор, называет Пилата прокуратором? В Евангелиях, напомним, он обычно называется правителем (ἡγεµών) (Μφ 27:2 и др.) Так же называет его и Иосиф Флавий. Прокураторами были римские чиновники, заведовавшие финансовыми поступлениями в императорскую казну. После первой иудейской войны 66–73 гг. прокураторами стали и римские наместники Иудеи. Эта должность задним числом была приписана и Пилату. Вероятно, точных сведений о нем уже не имелось, но ссылка на него как на должностное лицо, осудившее Христа, требовала хотя бы видимости историзма. Если это интерполяция, то здесь чувствуется рука римлянина, знакомого с императорской провинциальной политикой.

Латинский текст отрывка «Анналов» приводится по изданию: Cornelii Taciti

opera in usum scholarum ad optimas editiones. Halae Saxonum, 1793. T.I. P. 401– 402. Перевод А. С. Бобовича (1969).

Annales, XV

(44) Et haec quidem humanis consilius providebantur. Mox petina Pus piacula, aditique Sibyllae libri ex quibus superplicatum Vulcano, et Ceceri Proserpinaeque: ac propitiata Iuno per matronas, primum in Capitolio, deinde apud provimum marei unde hausta aqua templum et simulacrum Deae prospersum est: et sellisternia, ас pervigilia celebravere feminae, quibus mariti erant. Sed non ope humana, non largitionibus Principis, aut Deum placamentis, decedebat infamia, quim issum incendium crederetur. Ergo abolento rumori Nero subdidit reos, et quae sitissimus poenis affecit, quos, per flagitia invisos, vulgus Christianos6 appellabat. Auctor nominis eius Christus, Tiberio imperitante, per procuratorem Pontium Pilatum supplicio affectus erat. Repressaque in praesens exitiabilis superstitio rursus erumpebat, non modo per ludaeam, originem eius mail, sed per Urbem etiam, quo cuncta undique atrocia aut pudenda confluunt celebranturcue. Igitur primo correpti, qui fanebantur, deinde, indicio eorum, multitude ingens, haud perinde in crimine incendii, quam odio humani generis convicti sunt. Et pereuntibus addita ludibria, ut ferarum tergis contecti, laniatu canum interirent, aut crucibus affixi; aut flammandi, atque ubi defecisset dies, in usum nocturni luminis urerentur. Hortos suos ei spectaculo Nero obtulerat, et circence ludicrum edebat, habity aurigae permixtus plebi, vel curriculo insistens. Unde quanquam adversus sontes, et novissima exempla meritos, miseratio oriebatur, tanquam non utilitate publica, sed in salvitiam unius absumerentur.

6 Первоначально здесь стояло: Chrestianos (рукопись Caurent. Med. 68,2). Впоследствии переписчики Тацита исправили это слово на Christianos, чтобы оно соответствовало следующему далее Christus. Форма Chrestianos зафиксирована и в некоторых латинских надписях II–III вв. как результат интерференции латинской и греческой языковых систем

(Тройский И. M. Chrestiani и Chrestus // Античность и современность. М., 1972. С. 34-40;

Флоровский Г.В. Указ. соч. С. 24). В свое время Тертуллиан жаловался, что язычники искажают название христиан (К язычникам, I 3).

Анналы, XV

(44) Эти меры7 были подсказаны человеческим разумом. Затем стали думать о том, как умилостивить богов, и обратились к Сивиллиным книгам, на

основании которых были совершены молебствия Вулкану и Церере с Прозерпиною, а матроны принесли жертвы Юноне, сначала на Капитолии, потом у ближайшего моря, и зачерпнутой в нем водой окропили храм и изваяние этой богини; замужние женщины торжественно справили селлистернии8 и ночные богослужения. Но никакие человеческие усилия, раздачи принцепса, приношения богам не могли истребить позорящей его молвы о преднамеренном поджоге. И вот, чтобы прекратить слухи, Нерон подыскал виновных и подверг тягчайшим мукам людей, ненавидимых за их