История правовых учений России - I том
.pdf
191
усмирили свою плоть и сдержали грех, но не были готовы свободно любить и жертвовать собой. Древние евреи,
оставшиеся рабами закона, в назидание были Богом рассеяны по всему свету. А те люди, пусть и иной национальности,
которые уверовали в Богочеловека, тем открылась Благодать и вечная небесная жизнь. С тех пор нет ни эллина, ни иудея. Для всех открыто Евангелие. Не взирая на национальность и социальный статус. Иларион по этому поводу говорит: «И
изгнаны были иудеи, и рассеяны по странам, а чада благодетельные христиане стали наследниками Богу и Отцу.
Как отошел свет луны, когда солнце воссияло, так и Закон – пред Благодатью явившейся. И стужа ночная побеждена,
солнечная теплота землю согрела. И уже не теснится человечество в Законе, а в Благодати свободно ходит. Ибо иудеи при свече Закона себя утверждали, христиане же при благодетельном солнце свое спасение зиждут; ибо иудеи тенью и Законом утверждали себя, а не спасались, христиане же истиной и Благодатью не утверждают себя, а спасаются. Ибо среди иудеев – самоутверждением, а у христиан – спасение.
Как самоутверждение в этом мире, спасение – в будущем веке.
Ибо иудеи о земном радели, а христиане же – о небесном»155.
155 Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
192
В трактовке Илариона закон был необходим для того,
чтобы люди отвергнув языческих Богов, постепенно путем внешнего исполнения заветов Священного Писания усмирили свой дух для принятия высшей истины – Благодати. Закон
(Ветхий Завет) требовал формального следования божественной истины, за что и влек внешние наказания. Но,
высшее состояние общества и духа по Илариону – это свободное принятие христианских начал любви, свободы,
сострадания и жертвенности. Иларион первым в отечественной политико-правовой мысли заложил основы концепции соборности, нашедшей окончательное оформление в учении славянофила А.С. Хомякова. Следуя исключительно закону,
человек подобен рабу, скованному и ограниченному чуждому его совести требованиями. Сбросив с себя ярмо закона и душой приняв благодать, человек становится свободным и вступает в соборное общение с другими верующими. В мировоззрении Илариона намечается универсальное для русской правовой ментальности свойство – отрицание абсолютной ценности за формальными нормами, не соответствующим нравственным абсолютам. Христианское сознание готово отвергнуть закон,
который не учитывает духа благодати.
Даръ, 2005. С. 11.
193
Следование закону не может быть идеалом общественного устройства в православном учении митрополита Илариона. Жить по одному закону значило быть рабом, постоянно усмиряя свою плоть и дух. Поэтому человек на пути к церковному единству должен преодолеть закон, превозмочь свою грешную натуру и принять Правду
– Благодать. Так, Иларион отмечает: «Не вливают ведь, по слову Господню, вина нового учения благодетельного в мехи ветхие, обветшавшие в иудействе. Ежели просядутся мехи, то вино прольется. Ведь не смогла Закона тень удержать. Но многажды идолам поклоняясь, как истинной Благодати удержать учение? Но новое учение – новые мехи, новые языки,
исоблюдены будут – оно и они».
Впонимании Илариона именно русский народ – тот новый язык, который был готов, чтобы принять вино учения Христова. Здесь чувствуется связь взглядом Илариона с ветхозаветным учением о странствующем царстве из сна Давида, который позднее воплотился в концепции старца Филофея «Москва – Третий Рим». Русский народ стал восприемником истинной веры, как и у Филофея Москва стали единственной хранительницей неискаженного православия после падения Византийской империи. Иларион говорил: «Ибо вера благодатная по всей земле простерлась, и до нашего
194
народа русского дошла. И Закона озеро пересохло,
евангельский же источник наводнился, и, всю землю покрыв,
до нас разлился… Прежде были мы как звери и скоты, не разумели десницу и шуйцу, и лишь к земному прилежали, и
даже мало о небесном пеклись. Но послал Господь к нам заповеди, ведущие в жизнь вечную, по пророчеству Осии»156.
Автор «Слова о законе и благодати» обосновал превосходство Правды, Благодати, православных ценностей по отношению к формальному закону, тексту,
который хотя и необходим для удержания зла в людях, но не является высшим принципом, самодовлеющим началом.
Закон служит нравственности, правде, подготавливает нравственно несовершенных людей к жизни по христианским заповедям не в силу страха перед наказанием, а вследствие свободного духовного принятия Божественной Истины. И.А. Есаулов очень точно замечает: «Безблагодатное («механическое») следование закону тракту-
ется в традиции православного христианства как рабство и не-
свободное подчинение необходимости; как заповеди, идущие не от Бога, но «придуманные» человеком (например, «римское право» и вообще идея «правового пространства»); как фор-
156 Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 23, 26.
195
мальные рамки абстрактной «нормы», не могущие предусмот-
реть многообразия конкретных жизненных коллизий; как
«мертвая буква», убивающая жизнь и препятствующая духов-
ному спасению; как нечто противоположное Царству Божию»157.
Кроме того, в «Слове о законе и благодати» Иларионом обосновывается божественное происхождение княжеской власти и обосновывается идеальный облик правителя – справедливого, милосердного и грозного для врагов князя, коим для него был князь Владимир. В
сочинении митрополита отчетливо выражена убежденность автора в богоустановленности монархической формы правления. Иларион стал первым идеологом самодержавия и сильной, централизованной власти киевского князя. Так,
говоря о князе Владимире Святом Иларион указывает на необходимость самодержавия: «И единодержцем будучи земли своей, покорил под себе окрестные страны – те миром, а
непокорные – мечом». Заметно, что по мысли Илариона,
самодержавие князя в большей степени соответствует цели обороны русских границ.
157 Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. – Петрозаводск: Изд-во Петр-го ун-та, 1995. С. 90.
196
О богоучрежденности княжеской власти митрополит Иларион говорит путем уподобления князя Иисусу Христу. По существу в крещении Владмира Иларион вскрывает общую в христианстве мысль о том, что царь преображается после миропомазания, в него вкладываетя Богом новое сердце. Вот что пишет Иларион: «И совлек с себя каган наш, вместе с ризами, ветхого человека сложил тленное, стряхнул прах неверия. И влез в святую купель, и породился от Духа и воды, в
Христа крестившись, в Христа облачился; и вышел из купели,
обеленный, сыном став нетления, сыном воскрешения, имя приняв навечно именитое из рода в род – Василий»158.
Примечательно, что назван Владимир каганом – наименованием царя в Хазарии. Тем самым Иларион показывает высокий статус князя Владимира, не уступающий соседней Хазарии. Титул каган сродни слову царь, но с учетом исторического контекста, Иларион пытался обосновать привилегированное положение русского князя – самодержца.
Одним из первых Иларион наметил значение преемственности власти, происхождение русских князей и передача царства как средство обеспечения порядка и устойчивости во властных отношениях. Автор «Слова»
158 Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 32.
197
отмечает родовитость Владимира и Ярослава Мудрого,
показывая славные дела их предков – Игоря и Святослава: «Сей славный – от славных родился, благородный – от благородных, каган наш Владимир»159. Позднее вопрос о преемственности и потомственности власти русских царей был поднят в «Степенной книге» и царем Иваном Грозным,
доказывавшим свои прав царство происхождением от самого императора Августа.
Особо отмечает Иларион, что власть должна подчиняться закону, князь должен править праведно и милостиво. Характерно то, что слово правда воспринимается Иларионом неоднозначно. Правда – и закон, и правосудие, и
истина, Благодать. Причем по мысли Илариона тот князь достоин Божьей милости, который воплощает в своей жизни правду. Правда не просто исполнение закона, но и нравственное служение своему народу. На князя через идеальный образ Владимира Святого возлагает высокие нравственные обязанности. Иларион писал о Владимире: «Ты,
о пречестный, не словами подтвердил сказанное, но дела совершил, просящим подавая, нагих одевая, жаждущих и
159 Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 31.
198
алчущих насыщая, болящим всякое утешение посылая,
должников выкупая, рабам свободу даруя»160.
В отношении функций князя Иларион выразил единую для отечественной политико-правовой мысли идею о том, что князь должен быть «грозой» для врагов, охраняя Русь от набегов и осуществляя суд. В то же время, Иларион
вобуздании зла главное видит не в жесткости наказания, а
вмилосердии, дающем возможность перевоспитания и преображения души человека. Иларион по этому поводу отмечал: «Милость превозносится над судом, и «Милостыня мужа, как печать Бога». Вернее же самого Господа слово: «Блаженны милостивые, ибо помилованы будут». Иларион озвучивает идею, которая впоследствии ляжет в основу концепций самодержавной власти Ивана Грозного – милостыня помогает смыть грехи, показывает раскаяние человека и его открытость Богу. В связи с чем Иларион ссылается на Священно Писание: «Отвративший грешника от заблуждения
на пути Его, спасет душу от смерти и покроет множество грехов»161.
160Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 39.
161Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 40.
199
В произведение Илариона закладываются основы русской концепции князя – не только борца с внешними угрозами и судьи, но и духовного просветителя, хранителя веры, нравственности, пекущегося не о формальном соблюдении закона, но о воплощении божественной правды.
Здесь Иларион намечает будущее восприятие русской мыслью идеи симфонии церкви и государства, предполагающей осуществление князем (царем) функций по нравственному воспитанию общества, охранению и защите православия.
Наконец, в «Слове о Законе и Благодати» автор подчеркивает ценность охранительной политики русских князей. По мнению Илариона, главное не новые победы,
приобретения земель и имущества, но сохранение тех достижений, которые были сделаны предшествующими князьями. Эту мысль Илариона высказывает в оценке тех культурных и политических результатов, которые были достигнуты в правление Ярослава Мудрого, сына Владимира Святого: «… Доброе весьма и верное свидетельство – сын твой Георгий. Его ведь сотворил Господь наместником тебе, твоему владычеству, не рушащим твоих уставов, но утверждающим,
не умаляющим твоего благоверия сокровищ, но более их
200
умножающим, не говорящим, но свершающим, что недокончено тобой, кончающим»162.
Таким образом, митрополит Иларион выразил целый ряд отправных начал русской политико-правовой мысли и правосознания российского общества.
Во-первых, Иларион выступил за идеал соборного общества, живущего не под игом закона, а на основе свободного принятия совестью догматов веры.
Во-вторых, Иларион предпочтение отдавал правде,
истине, благодати по отношению к закону, формальному правилу, предназначенному для борьбы с внешними формами человеческого зла и греха.
В-третьих, Иларион обосновывает христианские основы самодержавной власти как нравственного служения, дела Христова.
В-четвертых, автор «Слова о Законе и Благодати» указывает на высокое значение преемственности и потомственности власти русских князей как фактор
162 Иларион Слово о Законе и Благодати//Первые книги Святой Руси. – М.:
Даръ, 2005. С. 43.