§ 3. Классификация знаково-символических средств

Построение классификации имеет не только практическое, но и теоретическое значение. Б. П. Никитин пишет о том, что обогатить содержание предельно общих и абстрактных понятий можно за счет конкретизации—через использование классификации и осуществление типологического анализа разновидностей. Поскольку классификации могут осуществляться по разным основаниям, это создает возможность теоретического построения разных систем. В нашем исследовании необходимость построения классификации объясняется тем, что генезис овладения ребенком множеством знаково-символических систем зависит от способов их организации и функционирования.

Поскольку проблема классификации знаков рассматривается и в других науках (в философии, логике,

32

лингвистике, семиотике), важно выделить специфику классификаций, чтобы построить психологическую типологию знаково-символических средств.

Особенность философских классификаций четко выражена Л. А. Абрамяном, который указывал, что типология знаков, претендующая на философскую значимость, должна исходить из роли знаков в человеческом обществе, другими словами, классификация должна быть функциональной. Однако классификации, созданные по функциональному принципу, различаются между собой составом функций, широтой охвата знаков, реализующих ту или иную функцию. Л. А. Абрамян называет три категории знаковых систем, различающихся возможностью выполнять одну (интеллектуальную или коммуникативную) или обе функции.

А. М. Коршунов и В. В. Мантатов [49], сопрягая в своей классификации функцию и содержательную характеристику знака, выделяют четыре категории: индексы (знак не отделен от объекта), иконические знаки (копии), символы (наглядно-образное выражение абстрактных идей и понятий) и языковые знаки (искусственные и естественные).

Основой типологии А. Шаффа также является функция знаков, но уже в процессе коммуникации. Он выдвигает три категории: знаки-признаки, словесные и собственно знаки с производной экспрессией. Они в свою очередь делятся на сигналы (цель которых означить начало, изменение или отмену деятельности) и замещающие знаки (иконические и символы).

Описанные подходы к классификации знаков охватывают различные варианты функциональных классов. Дополнительно можно лишь указать на выделение в искусственных знаковых средствах кодовых систем (предназначенных для перекодирования естественной речи), знаков для моделирования непрерывных процессов (например, кривые), знаков, используемых в научных языках, и знаков-символизаций.

Большинство функциональных классификаций основаны, как можно видеть из описанных, на связи функций с типом отношения обозначающего с обозначаемым.

Лингвистические классификации, сопоставляющие языковые и неязыковые знаки, раскрывают отноше-

33

ния между ними, а также указывают на функции невербальных средств коммуникации.

Наиболее развитая и социально значимая вербальная знаковая система — естественный язык; выделяется ряд характеристик, позволяющих ставить его первым в ряду знаковых систем (выполнение важнейших функций в деятельности человека — гносеологической, коммуникативной, прагматической; связывание всех систем знаков, средство их взаимного перевода, использования и развития и др.).

Представляет интерес классификация средств невербальной коммуникации, данная М. Argyle [115]:

1) телесный контакт (bodily contact), выступаю-» щий в разнообразных формах, — удары, толчки, поглаживания и другие;

2) расстояние между общающимися (proximity) — люди стоят ближе к тем, кто им нравится. Когда присутствует несколько человек, расстояние между ними отражает их отношения друг к другу. Изменение расстояния между людьми сообщает о желании начать или закончить разговор;

3) ориентация (orientation) — угол, под которым люди сидят или стоят по отношению друг к другу. Ориентация меняется в зависимости от ситуации. Близкие друзья сидят рядом (0°), враги стремятся занять положение друг против друга (180°);

4) внешний вид (appearance). Основная цель управления внешним видом — приподнести себя, передать сообщение о себе. Таким образом люди сообщают о своем социальном положении, занятии. Внешний вид информирует также о настроении человека;

5) положение, поза (posture) до некоторой степени имеют универсальное значение, как и мимика. В отличие от выражений лица обусловливается также культурой. Существуют общепринятые условности, конвенции отнсительно того, какое положение следует принять в той или иной ситуации. Поза может передавать межличностные отношения, указывать на социальное положение. Поза меняется в зависимости от эмоционального состояния и поддается контролю значительно-меньше, чем мимика или голос;

6) кивок (головой) (head nods) обычно действует, как подкрепление. Кивок одного собеседника позволяет другому продолжать свою реплику;

34

7) выражение лица (мимика) (facial expressions) — обычно стремятся скрыть отрицательные эмоции или отношения. Однако некоторые аспекты эмоционального состояния трудно контролировать: расширение зрачков во время сильного возбуждения, испарину во время волнения, мгновенные выражения скрытых чувств. Выражение лица часто тесно связано с речью. Слушатель непрерывно комментирует то, что он произносит, еле заметными движениями бровей, губ, высказывая замешательство, удивление, несогласие, удовольствие и т. д. Говорящий также сопровождает высказывания надлежащими выражениями лица, которые используются для того, чтобы показать, что имеется в виду: смешное, серьезное, важное и др.;

8) жесты (gestures). Многое сообщают движения рук. Движения головы, ног, Других частей тела могут также использоваться, но они менее выразительны. Использование жестов также тесно связано с речью. Говорящий прибегает к ним, чтобы проиллюстрировать то, о чем он говорит, особенно в тех случаях, когда ему не хватает слов или когда описываются предметы особой формы, размеров. Жесты также могут заменять речь, например, в языке глухонемых;

9) взгляд (locking) играет важную роль в передаче межличностных отношений и установлении контактов. Он может сигнализировать кому-либо, что к нему зарождается интерес. Выражение глаз используется в тесной связи с вербальной коммуникацией;

10) невербальные аспекты речи (non-verbal aspects of speech). Одно и то же содержание можно передать различными средствами, варьируя высоту голоса, ударение, ритм. Различают просодические явления, которые оказывают влияние на смысл высказывания, и па-ралингвистические, которые передают иной род информации. Просодические явления — интонация, ударение, соединение (пауза, ритм); паралингвистические — сигнализируют об эмоциях, характере, состоянии человека, его принадлежности к социальной группе, что выражается тоном, тембром голоса, особенностями выговора, ошибками.

P. Ekman [128] среди жестов различает эмблемы и иллюстраторы. Эмблемы — знаковые действия, имеющие прямой вербальный перевод, обычно состоящий из слова, двух слов или фразы; их точное значение извест-

35

но большинству или всем членам группы, класса, культуры (кивок как знак согласия, палец у рта как приказ молчать и др.). Иллюстраторы — движения, которые тесно связаны с ритмом и значением речи. Они служат тому, чтобы проиллюстрировать то, о чем сообщается на словах. Иллюстраторами могут быть движения, выделяющие слово аналогично ударению в речи, или движения, отбивающие ритм, описывающие форму, указывающие на событие. Эмблемы и иллюстраторы существуют не только среди жестов, но и среди других видов невербальной коммуникации.

Психолингвистический и деятельностный подходы к языку выявили в свою очередь ряд его особенностей, важных при исследовании освоения знаково-символиче-ских средств. Это идеи о том, что: вербальным этапам порождения предшествует довербальныи; существуют глубинные и поверхностные синтаксические структуры, правила перехода от глубинных структур к поверхностным, общие языковые схемы, лежащие в основе различных языков; особая значимость двух уровней естественных языков — семантического и синтаксического.

Семиотические классификации тоже,, исходят из коммуникативной функции знаков и в большинстве своем являются максимально полными по составу знаково-символических средств. Пример — классификация [135], в которой P. Guiraud выделяет логические, эстетические, социальные коды.

Логические включают в себя: 1) паралингвистиче-ские, т. е. алфавитные коды, заменяющие функционально артикулированный язык (азбука Брайля, Морзе и Др.), заместители языка, автономные и независимые от него (язык жестов, пиктограммы и др.) и вспомогательные (интонация, мимика); 2) знаковые средства, обеспечивающие практическую жизнь (дорожная, воздушная, морская сигнализации), для которых характерны высокий уровень конвенциональности, моносемия, эксплицированность, в большинстве систем интернациональность; 3) эпистемологические коды, в них входят научные и пралогические.

Эстетические коды обслуживают искусство, литературу, включают в себя символику театра, религиозные символические средства, «морфологию» сказок, легенд.

Социальные коды включают разные знаково-симво-

36

лические системы (знаки отличия, вежливости, принадлежности к различным социальным, профессиональным, этническим группам, оружие, флаги, имена и т. д.).

Еще одно направление в семиотических классификациях знаково-символических средств берет за основание иерархию вторичных моделирующих систем, под которыми понимаются системы, возникающие на основе языка и получающие дополнительную вторичную структуру особого типа.

Ценным в семиотических классификациях является выделение знаковых систем в разных видах деятельности человека, достаточно широкое включение знаково-символических средств и различение их особенностей.

Психологические,- классификации строятся с учетом разных оснований. Большое распространение имеет классификация, созданная К. Бюлером по функциональному критерию. Выделяются три типа знаков: 1) знаки-симптомы, несущие функцию выражения, или экспрессии; 2) знаки-сигналы, выполняющие функцию воздействия; 3) знаки-символы, репрезентируя содержание, реализуют информационную функцию.

Определенный интерес представляет классификация семантического .тида М. R Гамезсэ [25], в ее основу положены два критерия: а) предметная отнесенность и б) уровень переработки знаковой информации. Соответственно этим критериям выделены виды знаков:

1) знаки-признаки, или иконические знаки, для которых характерна «первичность» передаваемое информации, т. е. частичное воспроизведение объектов (фото);

2) дискретные условные знаки (дорожные, географические, топографические внемасштабные). Эти знаки, по Гамезо, характеризуются достаточной степенью обобщенности и размытости смысловых полей, как и знаки в естественном языке;

3) проекционные знаки — передают пространственные характеристики;

4) комбинаторные знаки — символический язык науки (математические и структурные формулы в химии, кривые, графики). Они наиболее подвижны, обладают свойствами комбинации, достаточно гибки для возможного соединения.

Оценивая данную классификацию, следует отметить, что выделенные классы хорошо отражают специфику отдельных категорий знаков; характеристики, положен-

37

ные в основу их различения, психологически важны. Однако, указывает М. В. Гамезо, разработка общей классификации знаков — задача семиотики, основной же задачей своей классификации он считает информациоииую и, кроме того, уточнение смысла принятой терминологии. Поэтому его классификация не включает многие виды знаков.

С нашей точки зрения, задачи возрастной и педагогической психологии требуют построения как можно более полной, развернутой классификации для выделения особенностей знаков, определяющих способы их функционирования, особенности генезиса и закономерности усвоения.

В психологической литературе существуют и другие классификации знаково-символических средств, построенные А. Валлоном, Ж Пиаже, Н. Н. Поддьяковым, Г. М. Андреевой, М. К- Тутушкиной.

Указанные классификации с точки зрения задач нашего исследования или слишком общи (Ж- Пиаже, А. Валлон), или включают класс знаково-символических средств, связанных с конкретной деятельностью (общение, операторская деятельность — Г. М. Андреева, М. К- Тутушкина), или выделены по специфическому основанию, связанному с решением частных исследовательских задач (Н. Н. Поддьяков).

Проблема генезиса знаково-символических средств и построение обучающих программ по формированию зна-ково-символической деятельности ставят задачу создания более полной классификации знаковых средств с выделением психологически существенных различий между ними. В построении своей классификации знаково-символических средств мы исходим из задачи выделить их классы в соответствии с психологически значимыми характеристиками.

Проведенный анализ позволил выделить несколько оснований, определяющих специфику знаково-символических средств и положенных в основу их классификации. Это:

I. Атрибутивные качества формы знаково-символических средств.

II. Характеристики отношения «реальность — значение — знак», формы знаково-символических средств к обозначаемому содержанию с точки зрения произвольности — мотивированности.

36

III. Функция формы по отношению к содержанию.

IV. Характеристики объекта (конкретное явление — сущность).

Все многообразие знаково-символических средств можно разделить на два класса: 1) естественные языки и непосредственно производные от них знаково-символи-ческие системы, являющиеся прямым переводом звукового языка; 2) знаково-символические системы, не имеющие прямой связи с естественным языком. В свою очередь здесь следует различать системы, интерпретируемые и создаваемые посредством естественного языка, и системы, в которых связи весьма отдаленные и опосредованные.

Рассмотрим перечисленные выше характеристики.

I. Вся область знаково-символических средств может быть структурирована прежде всего на основании того, что используется в качестве формы знака: предмет, действие и др Поскольку мы исходим из определения зна-ково-символического средства как материального, чувственно воспринимаемого предмета (явления, действия), то можно выделить следующие конкретные виды атрибутивных характеристик: субстратно-субстанциональные признаки,-действия и прострдастаенные характеристики. Различия этого рода существенно влияют на тип функционирования, возможность выделения алфавита — известны трудности его установления в пространственных средствах, в пластических действиях. Исследования Л. А. Венгера на материале развития ребенка показывают, что трехмерные знаково-символические средства осваиваются ребенком раньше, чем двухмерные, причем особенно ярко это обнаруживается у детей, не включенных в специально организованную систему обучения [17]. Это проявляется в трудностях идентификации фотографий, плоскостных изображений и реальных объектов, в переводе трехмерных изображений в двухмерные, в декодировании двухмерных.

II. Характеристики отношения «реальность — значение — знак».

Существенный признак, который может быть положен в основу классификации знаково-символических средств,— это отношения между означающим и означаемым, т. е. мотивированность (и прежде всего иконичность) или произвольность этой связи. Хорошо известна роль иконичности знаково-символических средств в ус»

39

пешности декодирования разного рода произведений искусства не только у детей, но и у взрослых.

III. Функция формы по отношению к содержанию: обозначает, раскрывает, изображает, выражает отношение к нему.

IV. Знаково-символические средства различаются по тому, что означивается: воспроизводится ли конкретное явление (объект), обозначается или раскрывается сущность. Помимо когнитивных характеристик знаково-символические средства, используемые в искусстве, выражают еще и отношение субъекта к отображаемому.

Другие характеристики знаково-символических средств (конвенциональность, системность, типы функционирования) могут использоваться для более детальной дифференциации внутри видов, выделенных по перечисленным выше основным параметрам. Они не включены в основание классификации знаково-символических средств (хотя в дальнейшем применяются), поскольку их учет ведет к значительным разветвлениям внутри выделенных классов, что делает громоздкой классификацию.

В соответствии с этими основаниями внутри неязыковых средств мы выделяем следующие классы: субстратно-субстанциональные, человеческие действия и пространственные средства. Внутри каждого класса в соответствии с параметром мотивированности — произвольности мы различаем два их подкласса — икониче-ские и произвольные. Внутри пространственных "знаково-символических средств, т. е. средств, передающих замещаемое содержание пространственными характеристиками, фигурируют двухмерные и трехмерные заместители. В результате мы имеем два класса знаково-символических средств: I класс — естественные языки и производные от них системы (условно назовем их «языковыми»); II класс — знаково-символические системы, не имеющие прямой связи с естественным языком («неязыковые»). Внутри каждого класса можно выделить ряд подклассов. Рассмотрим их.

I. Языковые:

1) естественные языки;

2) произвольные средства — прямой перевод звукового языка: азбука Морзе, Брайля, дактиль;

3) произвольные средства — обозначение терминов (буквенно-цифровая символика, используемая в научном

40

познании и учебной деятельности), реальных явлений и событий с помощью четко выделенного алфавита, синтаксиса; некоторые из них применяются для создания «идеализированной предметности» в научном познании;

4) иконические средства, обозначающие явления путем воспроизведения отдельных сторон реальности, например пиктограммы, изобразительный язык жестов.

II. Неязыковые:

5) субстратно-субстанциональные, произвольные средства, используемые для обозначения конкретных свойств;

6) субстратно-субстанциональные, иконические средства, предполагающие масштабную деформацию объекта, воспроизводящие его физические или функциональные свойства;

7)* человеческие действия, иконически (пластически) воспроизводящие какое-то реальное явление, событие с выражением отношения к ним; сюда можно отнести драматизацию, игру, пантомиму и др.

8) человеческие действия, условно обозначающие реальные события и явления и выражающие отношение к ним (балет, невербальные средства коммуникации, принципиально не переводимые в коды естественного языка, различные в различных социальных культурах, ритуалы, обряды);

9) пространственные иконические трехмерные — воспроизведение пространственными средствами конкретных явлений (макеты, конструкции, скульптура);

10) пространственные иконические двухмерные — воспроизведение плоскостными средствами реальных явлений (фото, рисунки);

11) пространственные произвольные трехмерные — используются для раскрытия существенных связей, структуры явлений в науке;

12) пространственные произвольные двухмерные — используются для выделения существенного в научном познании (схемы, диаграммы, карты и др.). Эти средства используются для создания так называемой «идеализированной предметности» в научном познании и учебной деятельности.

Отметим, что разные виды знаково-символических средств используются в реальной деятельности не изо-лированно, а комплексно. Речь может идти лишь о доминировании знаково-символических средств с- большей

41

или меньшей степенью выраженности каких-либо характеристик. Специфика используемых знаково-символиче-ских средств определяется тем, в рамках какой деятельности и для каких целей (прагматическая функция) они употребляются.

Как известно, ни одна форма человеческой деятельности не может осуществляться без применения зна-ково символических средств. Вид деятельности, задачи, решаемые в ией, определяют и используемые знаково-символические средства, специфицируя их в соответствии с прагматической функцией.

В психологии принято следующее деление видов деятельности [30]: общение (осуществляемое с помощью вербальных и невербальных средств коммуникации, включающих и «социальные» коды — знаки отличия, ритуальные действия), игровая, учебная, трудовая, житей-ско-практическая деятельность, предметио-манипулятив-ная.

Какие же знаково-символические средства используются в иих?

Общение использует разные знаково-символические средства. Исключительна в нем роль речевой деятельности в силу универсальности языка. Для естественного языка независимо от его форм (звуковой, письменной, кодовые системы и др.) характерна высокая степень коивеициоиальиости, принудительности, устойчивости, четкости сложной синтаксической структуры, широкое употребление во всех сферах деятельности, начиная от житейско-практической, игровой до научной. Это создает особо благоприятные условия для эффективного усвоения языка, иеосозианиого у носителей языка в устной речи и сознательного в условиях специального обучения— в письменной. Несмотря на четко выраженный алфавит и объективную эксплицированность синтаксической структуры языка, в условиях неосознанного усвоения эта объективная экспликация алфавита и структуры не становится субъективной. Объективно правильно пользуясь алфавитом и структурными отношениями, дети не могут сознательно выделить элементарные составляющие языка без специального обучения. Например, слово выступает как свойство вещи — феномен, получивший название «явления стекла» (Л. С. Выготский). Другие знаково-символические системы, используемые в общении, а именно оптико-кинетические (жесты, мимика),

42

пара- и экстралингвистические (системы вокализации, пауза, темп), проксематические (пространство, время) и визуальные средства, усваиваясь, становятся автоматизированными, хотя могут употребляться сознательно. Так, М. М. Бахтин указывает, что естестве шын жест в игре актера приобретает знаковое значение (как произвольный, игровой, подчиненный замыслу роли). Эта система средств характеризуется большей индивидуальностью, размытостью алфавита и структуры, меньшей принудительностью, что означает изменение в условиях для их усвоения по сравнению с предыдущими средствами и обусловливает закономерности их формирования. Социальные коды, используемые в общении (знаки отличия, вежливости, ритуалы, церемонии и др.), имеют достаточно четкий алфавит и определенную систему действий, очень широкую и четко очерченную сферу приложения. Усвоение их определяется социальными условиями (семья, условия воспитания и др.).

Житейско-практическая деятельность использует также широкий спектр знаково-символических средств: условные знаки (например, дорожная сигнализация), пиктограммы, знаки отличия, вежливости, ритуалы, церемонии. Это открытые системы с четким, относительно простым набором произвольных, чаще мотивированных знаково-символических средств. Наряду с названными она применяет и знаково-символические средства общения.

Игровая деятельность принципиально различается в формах, существующих в детской и взрослой жизни. Если детские игры характеризуются индивидуальностью используемой символики, открытостью алфавита, синтаксиса, то взрослые игры (шахматы и другие спортивные игры и др.) отличаются высокой степенью конвенцио-нальности, произвольности, эксплицированности, хотя различаются между собой по сложности алфавита и синтаксиса, открытости — закрытости систем и др. Для детской игры, как отмечал Д. Б. Эльконин, характерен двойной символизм — это использование в игре заместителей и замещающих действий [109].

Учебная деятельность, включая осуществление режима, связанного с ней, способы коммуникации, реализуемые в школе, предполагает употребление и освоение разных систем знаково-символических средств. Не говоря уже о специальном освоении принципов построения и ис-

43

пользования естественного языка в разных его формах (устной и письменной), она широко применяет визуальные средства представления информации — схемы, диаграммы, графики, карты, чертежи и др. Усвоение знаний в ряде наук предполагает использование формализованного языка, научной символики. Способы коммуникации, реализуемые в разных формах учебной и внеклассной работы, предполагают ритуализацию поведенческих моментов, что выражается в некоторой формализации отдельных действий (режим жизни в школе, организующая его система средств, своеобразный код общения на уроках, церемонии и т. д.).

Знаково-символические системы, используемые в учебной деятельности, принципиально различаются между собой по способам кодирования, сложности и четкости алфавита и синтаксиса, их эксплицированности — имплицитности, природе средств (визуальные, слуховые), произвольности — мотивированности, типам функционирования и др. Учебная деятельность предполагает необходимость перевода одной зпаково-символической системы в другую, в том числе перевода визуальных систем в вербальную и обратно, что представляет известную сложность в силу структурных различий систем, существенных различий по ряду признаков, вызывающих трудности их сопоставления. Даже в естественных языках переход от одной системы к другой представляет сложность. Психолингвистика, например, отмечает, что люди, говорящие на различных языках и выражающие одно объективное содержание, осуществляют одно и то же речевое действие. Но в различных языках это действие осуществляется на базе различных операционных структур. Сложность перехода с одного языка на другой, а также сложность усвоения формы речевого выражения мысли на иностранном языке связана с различием операциональной структуры речевого акта. Существенным является и различие в способах освоения этих систем: систематическое научное — естественных языков и эмпирическое — других, что соответственно определяет и закономерности освоения этих разных систем.

Трудовая (профессиональная) деятельность в зависимости от специализации использует принципиально различные знаково-символические системы. Естественный язык играет в разных видах профессиональной деятельности разную роль от ведущей (в литературной, гу-

44

манитарной и др.) до вспомогательной (в некоторых видах искусства используются знаково-символические средства, в принципе невербализуемые). Научная деятельность широко применяет так называемую «идеализированную предметность», для которой характерны четкость алфавита, высокий уровень организации, структурная сложность, функциональная взаимозависимость элементов систем, однозначность понимания, высокая степень конвенциональности, произвольности, эксплицированности. Деятельность, связанная с искусством, отличается от других тенденцией к индивидуализированно-сти, многозначности языка (например, графический алфавит в изобразительном искусстве: точечные средства у Синьяка, штрих у Ван Гога и др.), размытостью алфавита. Одним из проявлений этого можно считать авторский стиль. М. М. Бахтин отмечает, что во всяком произведении искусства мы чувствуем автора, но «мы никогда не видим его так, как видим изображение или образы. Мы чувствуем его во всем как чистое изображающее начало (изображающий субъект), а не как изображенный (видимый) образ» [8, с. 287].

Если сопоставить язык искусства и научный язык, то каждый из них характеризуется полярными признаками: высокая степень конвенциональности, устойчивости, эксплицированности, вербализуемости, произвольности, четкости алфавита и синтаксиса в научных знаково-сим-волических средствах и низкая степень конвенциональности и устойчивости, имплицитность, мотивированность, невербализуёмость, отсутствие четкого алфавита и синтаксиса, открытость систем в знаково-символических средствах, используемых в различных видах искусства.

Таким образом, в разных видах деятельности могут использоваться различные по способам построения и функционирования системы знаково-символических средств. Это определяется прагматической функцией знаково-символических средств.