3. Армия

Не может быть никаких сомне­ний, что русские — которые сначала встретились с монголами в качес­тве врагов, а потом на долгое время стали их вассалами — получили прекрасное представление о монгольской военной системе и не мог­ли не поразиться ее эффективности. Некоторые рус­ские князья со своими войсками вынуждены были участвовать в различных кампаниях, предпринятых монгольскими ханами. Доста­точно будет сослаться здесь на участие московских и суздальских князей в походе Тохтамыша против Ти­мура. Кроме того, многие тысячи русских призыва­лись в монгольскую армию регулярно, если не ежегодно. Вряд ли кто-либо из тех, кого забрали в Китай и поселили там, когда-либо получил шанс вернуться на Русь, но некоторые из тех, кого золото-ордынские ханы использовали в Южной Руси, возможно, вернулись домой по окончании кампании и рассказали русским властям о том, что увидели.

Таким образом, русские неизбежно должны были ввести в своей армии некоторые монгольские порядки. Например, обычное деление вооруженных сил Московии в конце пятнадцатого и в шестнадцатом веках на пять больших подразделений. Подразделения по-русски назывались полками. Они были следующими: центральное (большой полк); подразделение правой руки (правая рука); подразделение левой руки (левая рука); авангард (передовой полк) и арьергард (сторожевой полк). Сло­восочетания «правая рука» и «левая рука» соответствуют тюркским ong kol и son kol. Как и у монголов, подразделение правой руки в армии Московии считалось более важным, чем левой. Русские хорошо познакомились с монгольской тактикой окруже­ния врагов с обоих флангов (битва при Воже в 1378 году является прекрасным примером этого). Больше того, они ввели в своей армии некоторые монгольские доспехи и вооружения. Напомним, что еще в 1246 году войска Даниила Галицкого были экипированы в монголь­ском стиле. Экипировка московской армии шестнад­цатого века тоже испытывает определенное монгольское влияние. Русская армия киевского периода состояла из двух основных частей: княжеской дружины и городского ополчения под командованием ты­сяцкого. Сельское население не подлежало мобилизации и, как прави­ло, не принимало никакого участия в военных походах. Монгольское нашествие изменило всю картину. Прежде всего, для нужд своих соб­ственных вооруженных сил монголы установили строгую систему все­общей воинской повинности, распространяя ее и на все сельское насе­ление. Во-вторых, разрушением или сокращением населения русских городов и ограничением власти вече они пошатнули основы системы городского ополчения; тысяцкий как военачальник теперь остался не у дел, и, как нам известно, сама эта должность была, в конце концов, уп­разднена. Одновременно, хотя и не вследствие прямого монгольского давле­ния, изменилась природа княжеской дружины. В киевский период дру­жина состояла из двух групп. Старшие дружинники, в конце концов, составили основу боярского класса. Младшие дружинники в совокуп­ности назывались гридь, термин варяжского происхождения (по-нор­вежски означает «дом»). Они занимали второстепенные позиции при княжеском дворе. Дружина в целом строилась на принципе свободного товарищества. Власть князя поддерживалась его популярностью среди ее членов, дружинников, а также его организаторскими способностями. Дружинники следовали за ним только до тех пор, пока они хотели того. Как военный институт дружина первоначально представляла собой еди­ное образование, в котором старшие и младшие члены тесно сотрудни­чали. Во второй половине двенадцатого века начался процесс размеже­вания, и каждая из двух групп превратилась в отдельное подразделение. По существу, двор напоминал орду Чингизидов. То, что русские того периода осознавали параллель между этими двумя институтами, можно видеть из записи в Никоновской летописи под 1426 годом. В том году, отвечая на просьбу великого князя Витовта помочь в его походе против Пскова, хан Улуг-Махмед послал ему свою орду;¹⁵ летописец переводит термин как «ханс­кий двор». В связи с упадком городского ополчения и развитием двора была учреждена новая должность, должность окольничего, чьи фун­кции соответствовали функциям букаула в армии Золотой Орды. Окольничий впервые упоминается в Смоленске в 1284 году⁷². Это было в правление великого князя Федора, который, много лет провел при ханском дворе, женился на монгольской царевне. Возможно, он учредил должность окольничего по монгольскому образцу органи­зации вооруженных сил. В Москве эта должность впервые упоми­нается в 1350-51 году⁷³; в Рязани в 1356⁷⁴. Необходимо добавить, что в шестнадцатом веке термин «окольничий» приобрел совер­шенно другое значение — член Боярской Думы второго ранга. После ослабления Золотой Орды московские великие князья получили возможность использовать при необходимости введен­ную монголами систему всеобщей воинской повинности. Именно на основе монгольской системы Дмитрий Донской сумел мобилизовать армию, с которой победил Мамая на Куликовом поле. Его сын Василий I еще раз использовал общий призыв в армию при подготовке к нашествию Тамерлана. В шестнадцатом веке призыв проводили несколько раз.

Несколько слов необходимо сказать здесь о введении на Руси огнестрельного оружия. Впервые русские познакомились с ним при осаде города Булгар в 1376 году. Взяв город, они, по всей видимости, изучили образцы захваченной булгарской артиллерии. Не удовлет­ворившись этим, они, вероятно, навели справки на Западе и получи­ли несколько пушек западного образца для усиления обороно­способности Москвы. Во всяком случае, к моменту набега Тохтамыша на Москву в 1382 году гарнизон располагал и пушками, и ручны­ми ружьями (тюфяками). Хотя впоследствии Тохтамыш и сумел обманом взять Москву, в пятнадцатом веке город успешно выдержал все атаки татар, и артиллерия, таким образом, подтвердила свою по­лезность. В придачу к пушкам и тюфякам появился новый тип лег­ких пушек, известных как пищали. В Восточной Руси они впервые упоминаются в Твери (1408 год), а позже и в Москве (1451 год). Первоначальное московское ручное ружье (тюфяк) было, должно быть, восточного типа. Сам термин заимствован из тюркского (tiifek); тюр­кское слово было, в свою очередь, заимствовано из персидского. По-персидски tup значит «пушка», atupang— «маленькая пушка».¹⁶ Соб­ственно говоря, монгольские правители конца четырнадцатого века (даже Тамерлан) не оснащали свои армии огнестрельным оружием. По-видимому, Булгар, как и другие крупные города Центральной Азии, вооружился ружьями по своей собственной инициативе. В это время огнестрельное оружие использовали и Персия, и Индия⁷¹¹. В этой связи необходи­мо иметь в виду, что московские ручные ружья не могли быть им­портированы с Запада, поскольку Западная Европа тогда еще только экспериментировала с ручным огнестрельным оружием, и оно использовалось очень редко.