Общая социология Зборовский Г.Е Учебник 2004
.pdf74 |
Раздел I. Введение в социологию |
|
|
стоянии с помощью «классических» теорий удовлетворительно объяснить возникшие изменения в мире и спрогнозировать новые социальные процессы. Другие, наоборот, рассматривают появившиеся в 1980—1990-х гг. теории как кризис в самой социологии, поскольку они оказались в такой же социальной роли, что и «классические» концепции XIX—XX вв. Едва ли не главное обвинение, которое предъявляется в этой связи, — неспособность вовремя предвидеть радикальные преобразования в мировом социальном пространстве, связанные с развалом СССР, мировой системы социализма и крахом коммунистических иллюзий.
Лишь в одном сегодня никто не сомневается — в наличии кризисного социологического сознания и в стремлении его преодолеть. Весь вопрос в том, как это сделать. Один из предлагавшихся путей заключался в обновлении уже сложившихся в социологии парадигм. Так появились неоструктурализм, неофункционализм, неоэволюционизм,
неомарксизм (уже во втором поколении, если первым считать Франкфуртскую школу) и др. При этом приставка «нео» чаще всего не означала радикальных перестроек в социологическом сознании.
Другой путь состоял в пересмотре позиций социологов благодаря использованию приставки «пост». Громко заявили о себе постмарк-
сизм, постструктурализм, постпозитивизм, постмодернизм и т.д.
Сразу нужно сказать, что дело, конечно, не в морфологических попытках преодолеть кризис в социологии (как и в случае с приставкой «нео»). Просто морфологическое изменение названий концепций оказалось самым легким вариантом теоретического переосмысления социологии. Однако и в отношении «пост»-теорий можно сделать аналогичный (в сравнении с «нео»-теориями) вывод.
Третий путь пересмотра позиций, традиционных для далекого и не очень социологического прошлого, состоит в поиске различных возможностей интеграции и объединения парадигм и тео - рий, что нашло свое отражение в целом ряде движений в социологии.
Наконец, четвертый путь — это создание отдельных теорий, посвященных анализу нового видения роли и перспектив со - циологии и рассматривающих в качестве своего предмета какиелибо значительные социальные образования (например, теория структурации Э. Гидденса, теория социального поля (социального пространства) П. Бурдье, теория социальных изменений П. Штомпки). Прежде чем характеризовать некоторые из этих концепций, рассмотрим общее состояние современной теоретической социологии.
Известный американский исследователь, профессор социологии университета Мэриленд Джордж Ритцер считает, что 1980—1990-е гг.
Глава 3. Социология XX в.: эмпирия и теория |
75 |
определяются наличием четырех широких движении, характеризующих современную теоретическую социологию: 1) интеграция микро- и макросоциологии, 2) интеграция теорий структуры и действия, 3) теоретический синтез, 4) развитие метасоциологии^. Первое движение означает интеграцию существующих парадигм (теорий конфликта, обмена, этнометодологии, символического интеракционизма, структурного функционализма и др.) на четырех уровнях анализа: макрообъективности, макросубъективности, микрообъективности, микросубъективности. Это позволило американскому социологу Джеффри Александеру создать модель «многоизмеримой социологии». Тем не менее движение к интеграции не завершено, и потребуется еще немало усилий на пути достижения реального единства макро- и микросоциологии.
Второе движение, в отличие от первого, характерного больше для США, развивалось, параллельно с ним, в Европе. Интерес к интеграции теорий социального действия и структуры был особенно характерен для британских социологов М. Арчер и Э. Гидденса, польского социолога П. Штомпки, немецкого социолога Ю. Хабермаса, французского — П. Бурдье. Первая попытка здесь принадлежала Э. Гидденсу и была связана с его известной теорией структурации, в которой провозглашалась «дуальность» структуры и действия, что означало преодоление их параллельного анализа и стремление включить действие в структуру, а структуру — в действие.
Третье движение базируется на выявлении многочисленных попыток теоретического синтеза, но большинство из них не ведет к развитию общей социологической теории, которая охватила бы все концепции (например, стремление синтезировать структурный функционализм
ссимволическим интеракционизмом). Многие попытки касаются синтеза идей старой, классической и неоклассической социологии (например, соединение идей Г. Зиммеля и Т. Парсонса). Все сколько-нибудь значимые и распространенные как в прошлом, так и в настоящем теории подвергаются в различных комбинациях синтезу. Более того, теоретический синтез выходит за пределы социологии и начинает распространяться на другие дисциплины (например, на социологию
систорией, биологией, экономикой и т.д.).
Наконец, четвертое широкое движение в теоретической социологии связано с развитием метатеорий. Здесь главным является анализ в качестве предмета исследования самих социологических теорий. Это теории модернизации, «общества риска», постмодернизма и др. Интерес к метатеоретической проблематике — это, по существу,
1 См.: Ritzer G. Classical Sociological Theory. N.Y., 1996. P. 76-81.
76 |
Раздел I Введение в социологию |
интерес к систематическому изучению социологической теории, ее структуры (Э. Гоулднер, Дж. Ритцер, Р. Фридрихе).
Теперь кратко остановимся на некоторых «объединительных» теориях, поскольку из только что данной характеристики основных теоретических движений в социологии с очевидностью вытекает главная их тенденция и направленность — синтезировать и интегрировать лучшие достижения этой науки, преодолеть их концептуальную разобщенность.
Теория структурации Э. Гидденса
Основные положения этой теории были изложены Э. Гиддснсом в работе 1984 г. «Конституирование общества: очерки теории структурации»1. В ней исследователь ставит задачу преодолеть ограниченность предшествующей ортодоксальной социологии. Последняя объясняла человеческое действие внешними социальными причинами (например, по Дюркгейму, та или иная структура общества является внешней по отношению
киндивиду и принуждает его к определенному поведению). Между тем природу действия необходимо понимать, считает Гидденс, на основании знания подлинных внутренних побуждений самого действия, его структуры, которая является не только «принуждающим», по и «внутренним» фактором, дающим индивиду определенные возможности. По мнению социолога, структура и действие не могут существовать отдельно друг от друга. В то же время в социологической науке их изучение оказалось разобщенным. Анализ взаимосвязи структуры и действия является центральной задачей теории структурации.
Сам термин «с т р у к т у р а ц и я » направлен на выявление потенциала понятия «структура» как категории динамической (в отличие от ее традиционной статической трактовки). Рассматривая понятие струк - туры, Гидденс стремится показать его богатые возможности, выходящие далеко за пределы традиционного использования применительно
копределенным институциализированным явлениям (структура об - щества, классовая структура, социальная структура и т.д.). Одна из таких новых возможностей — характеристика структуры как порядка воспроизводства социальных практик во времени и пространстве. По-
скольку сами социальные практики очень многообразны (в одной и той же стране в разные периоды ее развития, в разных странах), пос - тольку возникает проблема их упорядочивания. Именно это и делают люди как социальные акторы благодаря своим действиям.
Другими словами, действия людей производят структуры — не как какие-то закостеневшие институциональные образования, а как жи -
1Перевод на русский язык игавы и) лой книг и см Современная социальная тео - рия Бурдъе, Гидденс, Хабермас. Новосибирск, 1995 С 40—72
Глава 3. Социология XX в.: эмпирия и теория |
77 |
вые, постоянно изменяющиеся социальные практики. Структура в этом случае выступает в качестве образца социальных отношений, существующий в данномвремени и в данном пространстве.
Втеории структурации, как уже отмечалось, ключевым является положение о дуальности структуры как взаимосвязи структуры и действия. Раскрывая дуальность структуры, основанной на повторяющемся характере человеческой деятельности, связанной с социальным воспроизводством, Гидденс имеет в виду, что структурные свойства социальных систем являются одновременно и средством, и результатом практик, которые они регулярно организуют*. Английский социолог говорит о двух видах структур в социальной жизни — правилах
иресурсах. К правилам относятся те процедуры, которым люди должны следовать в жизни, благодаря чему они участвуют в повседневных социальных практиках. «Правила, как я их понимаю, — пишет Гид-
денс, — обязательно вторгаются в бесчисленные рутинные практики, но рутинная практика как таковая сама по себе не является правилом»2. Как
иправила, ресурсы возникают также в ходе деятельности людей, «это средства, с помощью которых исполняется власть, рутинная составляющая осуществления поведения в социальном воспроизводстве»^.
Э. Гидденс различает две категории ресурсов — аллокативные
иавторитарные. Первые — это средства, обеспечивающие господство индивидов над материальными объектами, сюда можно отнести средства производства, сырье, произведенные товары. Авторитарные ресурсы означают средства, обеспечивающие индивидам управление деятельностью других. К ним можно отнести нематериальные ресурсы: организацию отношений между людьми, жизненные шансы людей, способность одних доминировать над другими и т.д. И аллокативные,
иавторитарные ресурсы становятся реальными структурами только тогда, когда воспроизводятся в процессе взаимодействия между людьми. Сами по себе эти ресурсы структурами не являются.
Вчем пафос концепции структурации? Прежде всего в стремлении доказать активное начало как структуры, так и действия. Структура может влиять на человеческое поведение благодаря знанию правил и умению использовать ресурсы. Тем более что в обществе всегда существует определенный запас знания, большое количество «общего знания» в отношении того, как поступать человеку, как вести себя в повседневной жизни. С другой стороны, теория структурации стремится ответить на вопрос, как возможно существование общества, ор-
1 См. Современная социальная теория. С 61
2 Там же. С. 55.
3 Там же С 52
78 |
Раздел I. Введение в социологию |
|
|
ганизованной общественной жизни. Выясняется, что основание социального порядка находится в повторяющемся характере социальной деятельности, ее связи с регулярными социальными практиками на базе взаимозависимости структуры и действия.
Теория социальных изменений П. Штомпки
Теория структурации Э. Гидденса послужила в определенной мере толчком для появления в 1990-х гг. работ польского социолога Петра Штомпки (ныне президента Международной социологической ассоциации), посвященных комплексному и целостному анализу социального становления и социального изменения1. Но прежде чем рассматривать теорию социального изменения П. Штомпки, приведем мнение В.А. Ядова, имеющее к ней прямое отношение. Рассматривая важнейшие изменения в новейшей теоретической социологии, российский учёный говорит о двух принципиальных поворотах: а) переосмысление масштабов социального пространства в сторону его глобализации; б) перенос центра внимания с изучения социальных структур на социальные процессы й изменения^. Эти повороты достаточно четко просматриваются в теории социальных изменений Штомпки, за счет чего она оказывается вполне адекватной современным процессам и общественным реалиям. Необходимо сделать лишь одно небольшое уточнение. Сами социальные структуры рассматриваются польским социологом «процессуально», что составляет одну из главных особенностей его подхода. Именно здесь и сказывается влияние теории структурации Гидденса.
Основными составляющими теоретической модели Штомпки являются четыре категории: структуры, деятели (агенты), деятельность, действие. Уже здесь нетрудно обнаружить определенное сходство с «дуальностью» структуры Гидденса, по крайней мере, в стремлении соединить два узловых понятия: структуру и действие. Но дальше дискурс (стиль мышления и способ аргументации) Штомпки приобретает иную направленность.
Главным становится анализ взаимодействия структур по отношению к субъектам действия. Оказывается, что структуры проявляют себя совершенно независимо и неожиданно (эмерджентно). Польский социолог говорит о трех формах независимой динамики структур, которые он рассматривает в виде трех принципов: инерции, момента, последовательности. Принцип инерции означает, что «обычно
1Основные концептуальные положения этого анализа содержатся в главе 15 книги: Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996 С. 268—292.
2См.: Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, профамма, методы.
Самара,1995. С. 13-14.
Глава 3. Социология XX в.: эмпирия и теория |
79 |
предпочтительнее, чтобы функционирование продолжалось в том же режиме, без радикальных поворотов (например, в странах «реального социализма» в течение долгого времени типичной реакцией на экономические трудности было скорее повышение цен и налогов, нежели переход от планируемой к рыночно-ориентированной экономике...)». Принцип момента состоит в том, что за определенной стадией чаще всего наступает следующая (если, к примеру, сделаны инвестиции в какую-то конкретную сферу экономики, это влечет за собой инвестиции и в другие сферы, с ней связанные). Наконец, принцип последовательности заключается в том, что «следующие одна за другой фазы не могут быть пропущены (например, экономику нельзя модернизировать без предварительного обучения рабочей силы...)». Все эти примеры Штомпка приводит для того, чтобы показать: структуры в обществе могут проявить себя относительно индивидов самым неожиданным образом1.
Несмотря на то что структуры независимы от агентов и в этом смысле могут «вести себя» неожиданным образом, они не в состоянии существовать без субъектов деятельности. В свою очередь, сами агенты в реальной действительности обязательно включены в структуры. «Мы, — пишет Штомпка, — не найдем ни одного примера в общественной жизни, в котором не было бы слияния структур и агентов, операций и действия. Покажите мне агента, который не встроен в какую-нибудь структуру, или структуру, которая существует отдельно от индивидов, или действие, которое не включено в социальные операции, или, наконец, социальное оперирование, которое не распадается на действия. Нет бесструктурных агентов, и нет безагентных структур»2. В этом контексте польского социолога поражает мудрость сентенции, приписываемой Ч. Кули: «Личность и общество — близнецы-братья». Нам же так и хочется добавить слова В. Маяковского (сказанные, правда, совсем по другому поводу): «Кто более матери-истории (читай: социологии. — Г.З.) ценен?»
То, что было сказано, — лишь исходный момент модели социального становления, разработанной Штомпкой. Чтобы она «не повисла
ввоздухе», социолог помещает ее в двуединую среду, включающую природу и сознание. Первую он рассматривает как неизбежный «контейнер», в котором «помещается» социальная жизнь. Это внешние природные условия, в которых действуют люди и оперируют структуры. Природная среда включает в себя и внутренние черты индивидов,
вцелом же она влияет на общество не только извне, но и изнутри —
1См.: Штомпка П. Социология социальных изменений. С. 269—270
2Там же. С. 272.
80 |
Раздел I. Введение в социологию |
через биологическую конституцию и генетический багаж популяции. Что касается второй среды — сознания, среды мыслей, верований, идей, то оно (Штомпка рассматривает его в трех видах — как индивидуальное, коллективное и социальное) не только воздействует на практику, но и является «посредником» между природной средой и человеком (обществом).
Наконец, еще один элемент модели социального становления, без которого ее нельзя понять, — фактор времени. Как пишет Штомпка, «и природа, и сознание вступают во взаимоотношения с обществом, которое формирует и формируется одновременно»1. Несмотря на эту одновременность, исторический процесс рассматривается им как смена различных временных точек самопрсобразования общества. Схематично социолог предлагает пять таких точек: общество в далеком прошлом, общество в прошлом, общество сегодня, в настоящем, общество в будущем, общество в отдаленном будущем.
Процесс исторического развития осуществляется, согласно модели социального становления, благодаря наличию четырех типов причинных узлов: структурных воздействий, способностей субъектов, «очеловеченной природы», видоизменяющегося сознания. Эти узлы и составляют, по мнению Штомпки, механизм социального становления исторического процесса. Сам исторический процесс непрерывен, ничем не предопределен и не необходим. История имеет множество альтернативных путей развития.
Рассматривая исторические изменения, польский социолог доказывает, что они охватывают не только действия и практику, не только природу и сознание, но и связи между всеми ними, способы, которыми они объединяются и своими действиями порождают социальную динамику. Таким образом, к своей модели Штомпка добавляет самый последний, наиболее сложный узел обратной связи: «дело не только в том, что деятельность агентов (субъектов) изменяется в процессе их собственной практики, но и в том, что само социальное становление изменяет свой облик в ходе истории»2.
Завершая анализ концепции социального изменения П. Штомпки, следует отметить как ее реалистический, так и в целом оптимистический характер. Социолог видит в качестве общего знаменателя основных тенденций исторического процесса растущий контроль над природной средой, управление ею и обособление от нее. Общество, с одной стороны, постепенно подчиняет природные ресурсы потребностям людей, с другой — стремится к собственной защите от негатив-
1Штомпка П Социология социальных изменений С 287
2Там же С. 290.
Глава 3 Социология XX в.. эмпирия и теория |
81 |
ного воздействия природы. Что касается сознания, то благодаря росту знаний, развенчанию всякого рода мифов, иллюзий и других продуктов «ложного сознания» становится возможным точнее предвидеть, планировать и целенаправленно изменять социальную жизнь.
§ 5. Отечественная социология: от этапа к этапу
Рассмотрим коротко вопрос об основных периодах развития социологии в нашей стране в XX в. Так же как и западная социология, она прошла несколько ступеней. Однако они качественно отличались от описанных выше периодов. Обладая богатыми традициями, заложенными социологическими исследованиями в дореволюционный период, социология в нашей стране сделала заметные шаги и добилась немалых результатов в 1920-х гг. На них и приходится первый период ее разви гия.
Он характеризуется сложной ситуацией противоборства двух тенденций — немарксистской, идущей от достижений крупных дореволюционных социологов П.А. Сорокина, Н.И. Кареева, Е.В. Де-Робер- ти и др., и новой, марксистской, получившей все условия для своего утверждения после Октябрьской революции 1917 г. К 1923 г. эта борьба завершилась в пользу последней. «Организационным» оформлением этой «победы» явилась высылка из России осенью 1922 г. крупнейших представителей творческой интеллигенции, среди которых оказалея и П.А. Сорокин.
Тем не менее успехи социологии на пути ее институционализации были немалыми, особенно если учесть состояние глубокой разрухи, в котором оказалась экономика в послереволюционные годы. Издается много теоретических работ, появляются первые учебники и учебные пособия по социологии. В Петроградском университете в 1920 г. создается факультет общественных наук с отделением социологии в его составе, во главе которого стал П.А. Сорокин. Формируются первые кафедры социологии в Петроградском и Ярославском университетах.
Победа марксистской линии в социологии была связана с четкой нацеленностью последней на «обеспечение» победы социализма. Сыграли свою значительную роль работы Н.И. Бухарина, в которых социология отождествлялась с историческим материализмом.
Помимо развития теоретической социологии, заметных успехов достигли отдельные отрасли социологического знания, в первую очередь социология политики, социология труда, социология деревни. В эти годы проводились важные для страны исследования — как тео-
82 |
Раздел I Введение в социологию |
ретические, так и эмпирические. Определенные результаты были получены также в области методики, техники и процедуры изучения це - лого ряда актуальных проблем.
Среди авторов многочисленных исследований по проблемам рабо - чего класса, крестьянства и интеллигенции, труда и быта, культуры и образования, методологии и методики их изучения — А.К. Гастев, А.В. Болтунов, Е.О. Кабо, Б.В. Коган, М.С. Лебединский, С.Г. Струмилин, А.В. Чаянов. Некоторые работы получили международное признание. Среди них отметим те, что были посвящены изучению роли социального фактора в производственной деятельности человека. По существу, они предвосхитили труды зарубежных ученых в области индустриальной социологии.
Однако в конце 1920-х — начале 1930-х гг. социологические исследования сворачиваются. Этому способствовало несколько обстоятельств. Социология была объявлена составной частью диалектического материализма, и тем самым сразу был поставлен под сомнение вопрос о ее самостоятельном статусе как науки. Более того, среди идеологов страны возникла «антисо цио ло гическая » линия , о тр ицавшая воо бще право социологии на существование из-за ее буржуазного происхождения.
Этим «аргументом» немедленно воспользовался Сталин, которо - му социология как наука, раскрывающая противоречия обществен - ных процессов широкого социального и локального характера, была не нужна. Тоталитарная система вполне могла обойтись без их изуче - ния. Социология объявляется буржуазной лженаукой, термин «соци - ология» был изъят из употребления. В последующие 30 лет социоло - гия не только не развивалась, но, по существу, была отброшена назад. Целое поколение людей оказалось лишенным всякого представления о возможностях этой науки.
Социологические исследования вновь обретают права гражданства лишь в конце 1950-х — начале 1960-х гг., во время хрущевской «оттепели». Начинается новый период — возрождения и затем развития социологии, который продолжался вплоть до второй половины 1980 -х гг. В это время социология добилась заметных успехов. Прежде всего, она стала легально развиваться, правда, вначале в основном как не столько теоретическая, сколько эмпирическая наука. Были проведены важные исследования культурно-технического уровня рабочего класса, научнотехнического прогресса, отношения рабочих к труду, бюджетов времени различных категорий населения, брака и семьи, молодежи и др. В 1968 г. был создан Институт конкретных социальных исследований (с 1972 г. — Институт социологических исследований, с 1990 г. — Институт социо-
Глава 3. Социология XX в эмпирия и теория |
83 |
логии АН СССР, с 1992 г. — Институт социологии РАН). С 1974 г. стал издаваться журнал «Социологические исследования».
Появилось немало ярких ученых, получивших известность не только в нашей стране, но и за рубежом, среди них — Б.А. Грушин, Т.И. Заславская, А.Г. Здравомыслов, Л.Н. Коган, И.С. Кон, Ю.А. Левада, Г.В. Осипов, А.Г. Харчев, О.И. Шкаратан, В.Э. Шляпентох, В.Н. Шубкин, В. А. Ядов. Возникли центры развития социологии в различных регионах страны (Москва, Ленинград, Урал, Сибирь, Поволжье, Северный Кавказ и др.), которые возглавили крупные исследователи.
Однако на состоянии социологии не мог не сказаться общий дух периода «застоя». Науке с большим трудом приходилось преодолевать сопротивление командно-административной системы. Партий- но-бюрократическому аппарату социология если и была нужна, то лишь как инструмент апологетики его деятельности. Поэтому со стороны властей постоянно чинились препятствия талантливым ученым, результаты многих интересных исследований не публиковались вследствие остроты анализируемых проблем. Некоторые социологи подвергались гонениям, отдельные ученые вынуждены были уехать за рубеж.
Более благоприятные условия возникли лишь в конце 1980-х гг. В годы перестройки и особенно в «постперестроечное» время начинается третий период в развитии отечественной социологии, которому суждено, по нашему мнению, стать по-настоящему «этапным». Разумеется, возможности, особенно материальные, для проведения социологических исследований пока еще скромны. Государственные ассигнования весьма ограничены, но они должны расти по мере того, как социология в качестве эффективной социальной науки будет утверждаться все больше и больше. Чем активнее проявит себя наука, тем благоприятнее станет поле ее деятельности. Хотя вместе с тем действует и иная тенденция: чем существеннее вложения в развитие социологии, тем больше шансов у нее доказать свое право на них. Стала возможной публикация таких материалов, о которых раньше и мечтать было нельзя. В стране наконец был признан статус социологии как самостоятельной науки. Профессия социолога оказалась полностью «узаконенной». Подготовкой будущих специалистов в этой области научно-практической деятельности занимаются сейчас более чем на 90 факультетах, отделениях и кафедрах.
Сегодня нет сколько-нибудь важной сферы общественной жизни, в которой не велись бы социологические исследования. Крупные уче- ные-социологи стали привлекаться для разработки и экспертизы документов, имеющих важнейшее общественно-политическое и народно-