Bilet_11

Билет № 11

1. Неопозитивизм Поппера: теория развития науки.

Первыми отказались от исследования проблемы возникновения нового знания и положили начало логико-методологических основ научного знания неопозитивисты. Именно идеи неопозитивизма (1920—1950 гг.) оказали наибольшее влияние на научное мировоззрение и концепцию научности в XX веке. Среди основных представителей неопозитивизма (или логического позитивизма) были Л. Витгенштейн, Б. Рассел, Р. Карнап, Г. Фреге, А. Тарский, К. Поппер (ранний период).

Неопозитивисты считали, что цель науки состоит в «формировании базы эмпирических данных в виде фактов науки, которые должны быть репрезентированы языком, не допускающим двусмысленности и невыразительности». В этой связи Витгенштейн выделял 5 положений:

1. Язык — суть граница мышления;

2. Мир только один — мир фактов и событий;

3. Предложение — картина мира, так как имеет с миром одну и ту же логическую форму;

4. Сложные предложения состоят из элементарных предложений, которые соотносятся непосредственно с фактами;

5. Высшее невыразимо.

Таким образом, научным знанием у логических позитивистов считалось только такое знание, которое соответствует миру фактов и событий (описываемых естественными науками). Следовательно, возможность философии как теоретического познания мировоззренческих проблем отвергалась, что выражалось в непризнании философии наукой, противопоставлении науки и философии (метафизики). Все положения делились на:

1. Аналитические (логически необходимые и самодостаточные, например, «Тела протяжённы»);

2. Синтетические (эмпирически проверяемые, например, «На столе лежит книга»);

3. Бессмысленные, ненаучные, псевдоположения;

Логично, что главной демаркационной проблемой (Проблема демаркации (лат. demarcatio — разграничение) — проблема поиска критерия, по которому можно было бы отделить теории, являющиеся научными с точки зрения эмпирической науки, от ненаучных предположений и утверждений, метафизики, и формальных наук (логики, математики))в неопозитивизме был поиск критериев, позволяющих провести границу между наукой и философией, таким образом, отделив научное знание от ненаучного. В качестве такого критерия неопозитивистами был предложен принцип верификации (от лат. verus — истинный, facio — делаю), выражающийся в возможности проверки, подтверждения каких-либо теоретических положений путем их сопоставления с опытными (эмпирическими) данными. По замыслу участников «Венского кружка», научное знание можно представить в виде треугольника, в основании которого (фундамент единой науки) находятся протокольные предложения, отражающие действительность. Направляясь к вершине, предложения объединяются и составляются в обобщение (определения). На самой же вершине расположено обобщение, описывающее единую науку. Такой метод построения научного знания получил название индукции.

При всех своих сильных сторонах, принцип верификации был подвержен критике.Например, мы не можем высказать с достоверностью универсальное суждение типа «Все вороны черные», так как нереально пересчитать всех ворон в мире и проверить их цвет. Увиденные нами (две, десять, тысяча) черные вороны не доказывают, что не найдётся хотя бы одна белая. Более того, «парадокс» позитивизма заключается в том, что сам принцип верификации не поддается проверке и тем самым не может считаться научным.

В качестве центральной проблемы К. Поппер выдвинул «проблему демаркации» — нахождения критерия, который дал бы нам в руки средства для выявления различия между эмпирическими науками, с одной стороны, и математикой, логикой и «метафизическими» системами — с другой.

Ведь даже очень большое число подтверждающих фактов в отношении того или иного утверждения, полученного путём индуктивного обобщения, делает его лишь весьма вероятным, но всё-таки не твёрдо достоверным. При этом достаточно одного, но вполне бесспорного, опровергающего факта для того, чтобы это индуктивное обобщение было отброшено как негодное. Простой пример этому — превращение утверждения «все лебеди белые» в ложное, когда стало известно, что в Австралии живут и чёрные лебеди. Неодинаковые «силу» и роль в деле проверки осмысленности и истинности научных теорий, которые свойственны подтверждающим и опровергающим факторам, Поппер назвал познавательной «асимметричностью».

На основании этой «асимметричности» Поппер провозгласил замену принципа верификации (то есть положительно осуществляемой проверки, иначе говоря, подтверждения) принципом фальсификации (то есть столь же реально осуществляемого опровержения). Он означает, что проверка научной осмысленности, а затем и истинности научных теорий должна осуществляться не через их подтверждение, а преимущественно (или даже исключительно) через их опровержение.

Итак, для решения проблемы демаркации Поппер предлагает свой «дедуктивный» метод «критической проверки теорий».Из данной теории с помощью других, ранее принятых высказываний выводятся некоторые одиночные высказывания. Затем выбираются высказывания, несводимые к принятой теории, и, особенно, противоречащие ей. Далее выводятся некоторые решения относительно этих (и других) выводимых высказываний путем сравнения их с результатами практических применений и экспериментов. Если такое решение положительно, то теория может считаться в настоящее время выдержавшей проверку. Но если вынесенное решение отрицательное или, иначе говоря, если следствия оказались фальсифицированными, то фальсификация их фальсифицирует и саму теорию, из которой они были логически выведены.

С полной уверенностью ни одну систему нельзя назвать научной до тех пор, пока она не фальсифицирована. Из этого следует, что только ретроспективно мы можем отделить науку от ненауки.

Поппер считает, что метафизические системы неопровержимы и, следовательно, ненаучны.

Когда Поппер говорит о «науке», он имеет в виду только эмпирическую или экспериментальную науку. И в этом смысле ненаучной оказывается не только философия, но и математика, и логика. Поппер не только признает осмысленность метафизики, но он постоянно подчеркивает то большое значение, которое она имеет для науки. Почти все фундаментальные научные теории выросли из метафизических представлений. Коперник в своем построении гелиоцентрической системы вдохновлялся неоплатоновскимкультом Солнца; современный атомизм восходит к атомистическим представлениям древних греков и т. д. И во все периоды развития науки метафизические идеи стимулировали выдвижение смелых научных предположений и разработку новых теорий.

Итог, Карл Поппер выдвинул концепцию фальсификации — учёные должны допускать возможность опровержения своих теорий на основании опытных фактов.

2 Политическая экономия К.Маркса как критическая теория концепции отчуждения труда

Отчуждение - категория, описывающая парадоксальность человеческого бытия, процессы и ситуации, в которых человек становится чужд своей собственной деятельности, ее условиям, средствам и результатам и самому себе.

Маркс перенимает понятие отчуждение («Entfremdung») из философии Гегеля, и в особенности, из философии Фейербаха, у которого религия понята как отчуждение человеческой сущности. Но все дело в том, как при этом понимают человеческую сущность. Что касается Маркса, то за религиозным отчуждением он видит отчуждение действительной человеческой жизни. Экономическое отчуждение есть основа отчуждения действительной жизни, а действительная жизнь человека есть, прежде всего, его практическая жизнь. Именно поэтому Маркс усматривает корень всех форм отчуждения в отчуждении труда

Отчуждение труда порождается возникающими по мере становления общественного разделения труда объективными отношениями отделения работника от творческого труда, а также отделения работника от собственности. Соответственно, отчуждение труда проявляется в двух основных формах: отчуждения труда от собственности и отчуждение труда как деятельности.Первая форма согласно Марксу, есть и результат отчуждения труда, и его основа.

Политическая экономияне дает объяснения факту отчуждения, как не объясняет она и происхождения частной собственности. Осуществление труда есть его опредмечивание. При тех порядках, которые предполагаются политической экономией, это осуществление труда, это его претворение в действительность выступает как выключение рабочего из действительности, опредмечивание выступает как утрата предмета и закабаление предметом, освоение предмета - как отчуждение.

Процесс опредмечивание труда наблюдается при всех формах труда, но отчуждением он оборачивается только при определенных исторических условиях, а именно тогда, когда сам труд уже не принадлежит рабочему, потому что последнему не принадлежат условия его труда. Сама деятельность рабочего теперь ему уже не принадлежит, она принадлежит другому, а потому рабочий утрачивает самого себя. «В результате … то, что присуще животному, становится уделом человека, а человеческое превращается в то, что присуще животному».

Человеческая животность заключается не в том, что человек ест, пьет и размножается, а в том, что он начинает рассматривать эти функции как свое подлинное человеческое существование, несмотря на их абстрактный характер. Труд в отчужденном состоянии оказывается средством, а еда, питье и размножение - целью жизни человека.

Ещё одна важна мысль, высказанная Марксом, состоит в том, что в «гражданском обществе» отчуждение принимает всеобщий характер. Всеобщий в том смысле, что все человеческие сущностные силы подвергаются отчуждению и извращению, т.е. распространяются на всех членов этого общества: и на рабочего, и на капиталиста. Ведь и над тем, и над другим господствует нечеловеческая сила - сила материального богатства и неконтролируемых социально-экономических обстоятельств. В этом и заключается корень всех мистификаций, которые порождаются этим обществом всеобщего отчуждения.

Самое странное что в «гражданском обществе», где сняты все формы непосредственного угнетения человека человеком и где человек, в формальном юридическом смысле, абсолютно свободен, человек свое собственное отчуждение воспринимает как давление неизведанных сил. И чем дальше развивается это демократическое «гражданское общество», тем более усугубляется господство неизведанных сил над человеком. Поэтому в век космоса и компьютерной техники мы встречаем у людей самые дикие суеверия, которые отбрасывают человечество в дохристианские языческие времена.

Освобождение человека от всех форм отчуждения, в том числе политического отчуждения в лице политического государства, которое, по Марксу, является иллюзорной формой коллективности, он связывает с освобождением человека от труда. Речь идет об освобождении от труда как вынужденной деятельности и о переходе к так называемой самодеятельности. Вот почему Маркс относился скептически к таким социалистическим проектам, которые оставляли неизменными существующий характер и содержание труда. «Даже равенство заработной платы… имело бы лишь тот результат, что оно превратило бы отношение нынешнего рабочего к его труду в отношение всех людей к труду. В этом случае общество мыслилось бы как абстрактный капиталист».

Без анализа отчуждения труда Маркс не смог бы создать свою теорию капитала как обособленной, отчужденной, самодвижущейся стоимости. К сожалению, исследователи отчуждения труда не увидели прямой связи проблемы отчуждения с теорией капитала Маркса. Завершение процесса становления общественного капитала показывает, что интересы рабочих и капиталистов являются противостоящими друг другу и дополняющими друг друга функциями одного и того же единого целого. А капитал, поскольку он сам порождает эти функции, не может их не совмещать. Это раскрывает его общественную природу, показывает его господство над обществом, которое он формирует. Противоположные классовые интересы оказываются лишь различными функциями общественного капитала.

Условием освобождения рабочегоявляется именно изменение характера труда. И это изменение в сторону обобществления труда в самом его содержании, т. е. превращение труда во «всеобщий труд», как его называет Маркс, имея в виду труд в его непосредственно всеобщей форме. В современном обществе таков труд ученого, человека искусства, т. е. всех тех, кто занят не рутиной, а творчеством.

Маркс не мог предвидеть современных коллизий всеобщего труда, но движение в этом направлении он предвидел. Что касается XIX века, то уже он показал, что отчуждение человеческой сущности происходит не только в экономической, политической и религиозной форме. Оно происходит и в форме эстетически-нравственного отчуждения, когда человек становится нечувствительным к самому прекрасному зрелищу, к человеческим радостям и страданиям, просто к искусству, которому «гражданское общество», как это понял уже Гегель, оказывается враждебным.

Согласно Марксу, «уничтожение частной собственности означает полную эмансипацию всех человеческих чувств и свойств». А это значит, что главный мотив его выступления против частной собственности был отнюдь не экономическим. Экономически частная собственность была и пока остается наиболее эффективной, по сравнению со всеми формами корпоративной собственности. Но ее неизбежный конец, по Марксу, связан с тем, что она антигуманна, поскольку отчуждает человека от человека.

В основе феномена отчуждения лежат социальные и экономические причины и что «отчуждение» - это только философское название для того, что позже будет названо Марксом экономической эксплуатацией. «Это «отчуждение» … может быть уничтожено, конечно, только при наличии двух практических предпосылок». Имеются в виду такие предпосылки, как превращение массы человечества в лишенных собственности людей, а с другой стороны - универсальное развитие производительных сил и, соответственно, универсального общения. Без этого всякая попытка отрицания частной собственности может привести только к тому, что «обобщается нужда, а с нуждой должна была бы снова начаться борьба за необходимые предметы и, значит, должна была бы воскреснуть вся старая мерзость». Маркс видел причину гибели капитализма, "зарождение активной враждебности", уходящей своими корнями в отчужденный класс. Маркс, естественно, видел этот класс в пролетариате.

В процессе индустриального производства у работников неизбежно возникает чувство отчуждения от предметов и средств труда. Как правило, рабочий задействован на определенной операции в длинной технологической цепочке, он не производит конечный продукт, а значит не может ни оценить конечный результат производства продукции, ни распорядится произведенным продуктом.

Проблемы отчуждения труда сложны и приводят к негативному влиянию на внутреннюю мотивацию работника к труду. При всем этом собственник средств труда всегда старается извлечь наибольшую прибыль, поэтому и прибегает к принудительным механизмам мотивации. Принуждение к труду имело место в различных социально-экономических системах, на различных исторических этапах. Исторически труд был для человечества прежде всего средством выживания в агрессивной природной среде. Принудительный труд и отношения эксплуатации рассмотрены К. Марксом как результат отделения труда от собственности, лишения наемных работников средств производства.