Курсовая 3 курс

считал надлежащим показать обращение короля, и в связи с его влиянием на другие описания королевских обращений»37.

По всей видимости, аргументы в пользу христианства, вкладываемые в уста королевы Хродехильды автором, полностью принадлежат самому Григорию: «Так как Хродехильда хотела его окрестить, она непрестанно обращалась к мужу и говорила: «Ваши боги, которых вы почитаете, ничто,

ибо они не в состоянии помочь ни себе, ни другим, ведь они сделаны из камня, дерева или из какого-либо металла. А имена, которые вы им дали,

принадлежали людям, а не богам, как, например, Сатурн, который, чтобы не быть изгнанным своим сыном из царства, обратился в бегство; или,

например, сам Юпитер, нечестивейший развратник, осквернитель мужчин, насмешник над родственниками, он не мог даже воздержаться от сожительства со своей собственной сестрой, как она сама об этом говорит: «Я и сестра и супруга Юпитера». А на что способны были Марс и Меркурий?

Скорее они были наделены искусством волхвовать, чем божественной силой. Лучше следует почитать того, кто по слову своему сотворил из ничего небо и землю, море и все то, что в них есть. Кто заставил светить солнце и украсил небо звездами, кто наполнил воды пресмыкающимися, землю − живыми существами, воздух − крылатыми птицами; по чьему мановению земля украшается плодами, деревья − фруктами, виноградные лозы − виноградом;

чьею рукой создан род человеческий; по чьей доброте все это творение служит человеку и предназначено для самого человека, которого он создал».

Но как бы часто ни говорила это королева, сердце короля вовсе не склонялось к христианской вере, и он отвечал: «Все сотворено и произошло по воле наших богов, а ваш бог ни в чем не может себя проявить и, что самое главное, не может доказать, что он из рода богов»38.

Приверженность истинной вере становятся для средневековых авторов более важным фактором могущества, нежели врожденная харизма и

37Цит. по: Санников С.В. Образы королевской власти эпохи Великого переселения народов в западноевропейской историографии VI века. Новосибирск, 2011. С. 141.

38Григорий Турский. История франков. II, 29.

23

принадлежность к определенному сакральному роду, что существенно отличает новые представления от дохристианской германской культуры, в

которой принадлежность к роду, восходящему к богам или героям, являлась наиболее значимым фактором легитимности королевской власти.

Традиционное германское представление о значимости рода получает отражение в транслированном Григорием высказывании короля Хлодвига,

выдвигавшего поначалу следующие доводы против принятия христианства: «Все сотворено и произошло по воле наших богов, а ваш Бог ни в чем не может себя проявить и, что самое главное, не может доказать, что он из рода богов»39. Принадлежность к «роду богов», королевскому роду, таким образом,

являлась в глазах германцев решающим основанием для притязаний на господство, как в мире людей, так и в мире потусторонних сил.

Подтверждением этому служит также тот факт, что, устраняя потенциальных претендентов на власть, Хлодвиг прилагал все усилия именно для выявления людей, состоящих с ним в отношениях родства.

Важным элементом нового образа королевской власти также становится идея трансляции христианской империи. Как отмечает В.И. Уколова, «translatio imperii − процесс гораздо более сложный, чем простая передача власти или филиация государственной формы. Это непрекращающееся вопроизведение исторического смысла, универсализма, воплощенного в империи»40. Предпосылкой формирования концепции трансляции империи становится образ «нового Константина» как германского властителя территории Западной римской империи, основанный на образе принявшего христианскую веру римского императора Константина: «Новый Константин

(Хлодвиг) подошел к купели, чтобы очиститься от старой проказы и смыть свежей водой грязные пятна, унаследованные от прошлого» 41. Образ императора Константина присутствует и в обращении римского папы

39Григорий Турский. История франков. II, 39.

40Уколова В.И. Империя как «смысл» исторического пространства // Власть, общество, индивид в средневековой Европе. М., 2008. С.33.

41Григорий Турский. История франков. II, 31.

24

Григория Великого к королю англосаксов Этельберту, в котором понтифик призывает короля следовать примеру Константина, чтобы приобрести соответствующую славу: «Случилось так, что Константин, благочестивейший император, отвратил римское государство от ложного идолослужения и подчинил его и себя Всемогущему Господу Богу нашему Иисусу Христу, обратясь к нему всем сердцем вместе с подвластными ему народами. Потому он сделался знаменитее всех прежних правителей и превзошел своих предшественников как славой, так и добрыми делами. Пусть же Ваше Величество не медлит в научении подвластных Вам королей и народов знанию о едином Боге, Отце, Сыне и Святом Духе, дабы могли Вы превзойти древних королей Вашего рода по славе и заслугам»42.

Христианство не отвергало многие черты образа правителя,

выработанные традиционной германской культурой, но дополняло их чертами более значимыми с точки зрения включения германских обществ в формирующуюся средневековую европейскую цивилизацию. Среди различных аспектов влияния христианства на идеологию германских

«варварских королевств» в качестве наиболее значительных можно выделить следующие: легитимацию светской власти в соответствии с божественным устройством мира, формирование образов короля-победителя, помазанника, просвещенного короля и короля-просветителя, образа короля как преемника христианской императорской власти, короля как проводника Царства Божия на земле, а также короля-чудотворца. Влияние христианства, таким образом,

включало привнесение в политическую идеологию германских «варварских королевств» широкого спектра идей, способствовавших усилению королевской власти и включению германских народов в формирующееся культурно-правовое пространство средневековой Европы.

Исследователи отмечают, что «ни в одном варварском королевстве преемственность с римской государственностью не была так сильно

42 Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов. СПб., 2001. С. 41.

25

выражена, как в остготской Италии» 43. Административная система королевства сохраняла в основном позднеримские черты», высоким уровнем романизации характеризовалась и политическая система королевства в целом. Любопытно, что впоследствии (во время войн с Византией) быстрее всего деградировала именно высшая система государственной власти, тесно связанная как с германскими, так и с римскими традициями.

Говоря о статусе последних королей остготов, необходимо отметить, что они принимали и хранили императорские инсигнии, которые получил в свое время Теодорих Амал от императора Анастасия. Те самые, которые Одоакр когда-то переправил в Константинополь. Данные символы королевской власти, основным элементом которых было пурпурное облачение, как можно заключить из свидетельств Прокопия Кесарийского, вручались преемникам трона даже в годы войны с Византией. Весьма интересно то, что пурпурное облачение («порфира») не было захвачено византийскими войсками в ходе пленения Витигиса, а было удержано остготами и передано его преемнику Ильдибаду, и, далее, − последним королям остготов. После передачи Алигерном символов королевской власти остготов византийским войскам, данные символы были, по всей видимости, возвращены в Константинополь.

Итак, мы видим, что идеальные представления о власти монарха и некоторые практически воплощаемые действия были связаны напрямую с античными политическими идеями, символикой и ритуалом и практикой. Германцы не просто захватывали земли и богатства, они пытались стать частью существующего мира. Однако, в Западной части империи - это было уже практически невозможно. Поэтому основными становятся не германские традиционные или античные идеи и образцы, а христианские. Но нужно отметить, что идея универсальной империи ни в эпоху поздней античности,

ни значительно позже, так и не была преодолена.

43 Корсунский А.Р., Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской Империи и возникновение германских королевств (до середины VI в.). Москва, 1984. С.179.

26

Заключение

Как совершенно справедливо писал в свое время французский исследователь Жак Ле Гофф: «Притягательность римской цивилизации для варваров оставалась, однако, неизменной. Предводители варваров приглашали римлян в качестве советников, перенимали римские нравы,

украшали себя римскими титулами консулов, патрициев и т.д. Они выступали не в роли врагов, а в роли поклонников римского политического устройства.

Их скорее можно было принять за узурпаторов римской власти. Они составляли как бы последнее поколение тех иноземцев — испанцев, галлов,

африканцев, иллирийцев, выходцев из восточных провинций, — которые постепенно захватывали высшие магистратуры и овладевали империей. Но ни один варварский владыка не осмеливался объявить себя императором. Когда Одоакр сместил императора Западной Римской империи Ромула Августула, он отослал императорские инсигнии восточному императору Зенону в Константинополь, давая понять, что одного императора достаточно. «Мы преклоняемся перед титулами, даруемыми императором, более, чем перед нашими собственными», — писал один варварский король императору.

Самый могущественный из этих королей, Теодорих, приняв римское имя Флавий, написал императору: «Я раб ваш и сын ваш» — и объявил, что единственное его желание — сделать свое королевство «похожим на ваше, двойником вашей беспримерной империи». Таким образом, оба лагеря как бы шли навстречу друг другу. Деградирующие, внутренне варваризирующиеся римляне опускались до уровня поднимающихся, обретающих внешний лоск варваров»44.

Необходимо отметить, что процесс романизации в эпоху Великого переселения народов уже не был полным, в отличие от периода расцвета Римского государства. Не было ни целенаправленной политики,

направленной на это, ни возможностей.

44 Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992. С. 18-19.

27

Но, варвары оставались национальным меньшинством на территориях империи. Они оставались чужими идеологически - будучи арианами или язычниками. И, понимая, что одной военной силой власть не удержать короли, образовавшихся новых государств, начинают активно применять традиции и опыт римлян.

В первую очередь это коснулось именно политической сферы. Короли и вожди варваров принимают римские титулы, вводят символику власти, соответствующую римской. Формулируются идеальные образы власти вплоть до легендарных генеалогий, выводящих варварских королей о потомков античных героев (например, Энея для остготского королевского рода Амалов).

Ну и тем более практически не изменялась местная система управления,

особенно в тех областях, где варвары составляли меньшинство. Закономерно, что вслед за трансформацией политической системы

начинаются аналогичные процессы и в других сферах. У германцев появляется писанное право («Правды»), которые постепенно под воздействием римского права начинают превращаться из записей обычного права в стройное законодательство. Один за одним германские племена отказываются от арианской ереси и переходят в католичество.

Трансформация политических отношений (особенно королевской власти), таким образом, вызвала массу других превращений. Однако, самым главным результатом является сохранение идеи единой универсальной империи, сохранившей в Европе на многие века идею о возможности объединения.

28

Список использованных источников и литературы

1.Источники

1.Аммиан Марцеллин. Римская история, I, 5, 8, 10, 16, 17; XXXV, 4, 5; XXXVI, 1, 4 // Сайт «Военно – исторический форум». XLegio.ru/forum/ messageDetail.asp 07.09.2004

2.Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов. СПб., 2001.

3.Григорий Турский. История франков. М., 1987.

4.Из «Хроники продолжителей Фредегара» // Хрестоматия по истории средних веков. Т. I. М., 1953. С. 123-125.

5.Иордан. О происхождении и деяниях гетов (Getica). М., 1960.

6.Прокопий Кесарийский. Война с готами. Пер. Кондратьева С.П. М., 1950.

7.Тацит. Германия // Сайт «Исторический факультет МГУ им. Ломоносова». hist.msu/ru/ER/Etext/tacit.htm 07.09.2004

8.Хроника Фредегара // Хроники длинноволосых королей. СПб., 2004. С. 21-127.

29

2.Литература

1.Клауде Д. История вестготов. СПб., 2002.

2.Корсунский А.Р. Гюнтер Р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германсеих королевств. М., 1984.

3.Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992.

4.Рубцова М.В. Аммиан Марцеллин об узурпации как политическом действии // Материалы конференции антиковедов СПбГУ. СПб., 2001. С. 30.

5.Санников С.В. Образы королевской власти эпохи Великого переселения народов в западноевропейской историографии VI века. Новосибирск, 2011.

6.Сиротенко В.Т. История международных отношений в Европе во второй пол. IV − нач. VI вв. Пермь,1975.

7.Скржинская Е.Ч. Введение // Иордан. О происхождении и деяниях гетов

(Getica). М., 1960.

8.Стасюлевич М.М. История средних веков. М., 1999.

9.Уколова В.И. Империя как «смысл» исторического пространства // Власть, общество, индивид в средневековой Европе. М., 2008. С. 20-33.

10.Уколова В.И. Культура остготской Италии // Средние века. Вып. 46. М., 1983. С. 5-26.

11.Шкаренков П.П. Образ власти на рубеже античности и средневековья: от империи к варварским королевствам. М., 2009.

12.Шкаренков П.П. Римская традиция образа идеального правителя в Остготской Италии // Вестник древней истории. 2008. No 4. С. 157-172.

30