Типы дискурса в системе массовой коммуникации

Правительство регулярно напоминает россиянам, что у него есть намерение и возможности удержать баксы в рамках валютно­го коридора («Труд»);

Молодые голландцы не шибко стремятся «закосить» от армии («Комсомольская правда»);

Каждый спонсор имеет право отстегнуть партии или движе­нию не более 87 миллионов рублей («Известия»);

Это разборки конкурентов, скажет милиция («Комсомольская правда»);

Прибыль, полученная торговцами, составила зелеными полмил­лиона («Известия»);

Оперные звезды опять соображают на троих («Комсомоль­ская правда» — о совместных планах Доминго, Карераса и Пава-ротти).

Встречаются грубые и непристойные выражения: Глубокий пофигизм, выдаваемый за нейтралитет («Известия»); Спектакль на букву «X» («Известия», о спектакле «Хлестаков»).

Важной чертой современного публицистического дискурса является возросшая частота использования приема деформации прецедентных текстов, преимущественно — в заголовках⁶. Прежде всего, это названия произведений художественной ли­тературы, известные цитаты, слова из популярных песен и филь­мов, лозунги прошлого и настоящего. Например:

Джим, ты не прав! («Известия»);

Сепаратисты всех стран, равняйтесь на Квебек! («Известия»);

Снежная лавина пошла другим путем («Известия»);

Соцстрахи СНГ, соединяйтесь! («Известия»);

Даешь всеобщую туалетизацию! («Российская газета»);

Ван Юн, ударник капиталистического труда («Труд»);

От какого наследства мы отказываемся («Литературная газе­та», о неудачно проведенной конференции);

Кто с вами, мастера культуры? («Аргументы и факты» — о необходимости найти спонсоров для культуры);

Судьба резидентов («Известия», о русских переселенцах в Польше);

Все могут короли («Известия», о монархах Марокко и Саудов­ской Аравии);

6 Купина н.А. Тоталитарный язык. Екатеринбург; Пермь, 1995. С. 44. 102

И. А. Стернин. Социальные факторы...

Планы забытых предков («Известия» — об архитектурных пла­нах старого Будапешта);

Сын полка ракетного полигона («Российская газета» — о маль­чике, живущем в воинской части);

Сижу за решеткой («Труд», письмо осужденного);

Ищут подводники, ищет полиция («Известия» — о поисках в Южной Корее северокорейского аквалангиста);

Не нужен нам берег турецкий («Российская газета» — о том, как хорошо отдыхать в Сочи);

Детям малых народов («Российская газета» — о программе по­мощи народам Севера);

«Локомотив», вперед лети! («Российская газета» — о футболь­ной команде «Локомотив»);

Хотят ли мальчики войны? («Воронежский курьер» — о про­блеме призыва студентов в армию);

Если женщина просит («Воронежский курьер» — о встрече ад­министрации города с деловыми женщинами) и т. д.

Заметно участилось в публицистическом дискурсе исполь­зование приема иронической деформации или трансформации смысла известных пословиц и поговорок. Например:

Свинья — лучший друг человека («Известия» — о возможнос­ти пересадки человеку сердца свиньи);

Через академию — к звездам («Российская газета» — об аст­рологической академии);

Ловись рыбка, большая и маленькая («Правда» — о браконь­ерстве);

Язык до Оксфорда доведет, если он английский («Комсомоль­ская правда»);

Муж и жена — не одна сатана? («Комсомольская правда» — о раздельном голосовании мужчин и женщин в Доминиканской рес­публике);

Новая метла на первом телеканале («Известия» — о смене ру­ководства телевидения) и др.

Существенные изменения претерпевает и устный публици- стический дискурс. Телевизионные ведущие и радиожурнали­сты демонстрируют все более динамичную манеру речи, боль­шую речевую свободу.

В развлекательных и молодежных передачах наблюдается повышение темпа речи, повышенная эмоциональности изложе-

103