Вопрос 4.
ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ОШИБКИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ,
ЕЕ ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ
С принципом субъективного вменения тесно связан вопрос об ошибке, поскольку в содержание вины входят не только истинные, но и ошибочные представления лица о характере совершаемого деяния и его социальном значении.
Ошибка – это неверная оценка лицом, совершившим преступление, своего поведения, его последствий или фактических обстоятельств содеянного.
По действующему праву следует выделить два вида ошибок:
юридические и
фактические.
Юридическая ошибка (error juris) представляет собой заблуждение лица по поводу уголовной наказуемости тех деяний, которые оно совершало. В литературе иногда такое заблуждение называют ошибкой в праве. Человек полагает, что действующее законодательство не предусматривает ответственности за его деяние, в то время как в действительности оно признается преступлением. В этом случае уголовная ответственность наступает на общих основаниях, поскольку сознание противоправности не является элементом вины.
В соответствии с этим в теории уголовного права и судебной практике принято различать четыре вида юридических ошибок:
1) ошибочное представление лица о преступности совершенных им действий (бездействия), в то время как уголовный закон не относит соответствующее деяние к преступным и наказуемым. Например, лицо путем кражи похищает государственное имущество на сумму, не превышающую десяти базовых величин, думая, что совершает уголовно наказуемую кражу. Однако на самом деле это деяние не образует состава преступления, а является административным правонарушением и соответственно влечет за собой применение мер административного взыскания. Такие действия («мнимые преступления») не являются преступными и наказуемыми и, следовательно, не влекут уголовной ответственности (хотя и могут нарушать нормы других отраслей законодательства и влечь за собой меры юридической ответственности, предусмотренные этими нормами);
2) неправильное представление лица о совершенном им деянии как непреступном, тогда как в действительности такое деяние нарушает определенный уголовно-правовой запрет и является преступным и наказуемым. Разумеется, относительно многих (и наиболее опасных) преступлений такая ошибка практически не возникает. Вряд ли кто может ссылаться на незнание уголовно-правовой запрещенности таких преступлений, как, например, кража, убийство, изнасилование. В связи с этим в уголовном праве существует презумпция, происхождение которой относится еще к древнеримскому праву — презумпция знания законов («незнание закона не освобождает от ответственности»). Очевидно, что такая ошибка не освобождает лицо от уголовной ответственности;
3) ошибочное представление лица о юридической квалификации совершенного им деяния. Например, лицо совершает присвоение чужого имущества, вверенного виновному (ст. 211 УК РБ), а думает, что совершает кражу (ст. 205 УК РБ). Юридическая квалификация не относится к обстоятельствам, характеризующим интеллектуальный и волевой моменты умысла и неосторожности, а потому не влияет на вину и ответственность. Лицо будет отвечать за то преступление, которое оно фактически совершило, а не за то, которое, по его мнению, оно совершало;
4) ошибочное представление лица о виде и размере наказания, которое может быть назначено за совершенное им преступление. Эта ошибка также не влияет на вину и ответственность лица, так как и это обстоятельство находится за пределами умысла и неосторожности.
Фактическая ошибка (error facti) представляет собой заблуждение лица относительно фактических обстоятельств содеянного. Но для уголовной ответственности существенны не любые фактические ошибки, а лишь те, которые относятся к элементам состава преступления. Например, участники бандитского нападения на сберкассу полагали, что в кассе находятся лишь два работника, а их оказалось трое. Поскольку для состава преступления бандитизма безразлично, сколько лиц подверглось нападению банды, постольку такая ошибка не имеет значения для привлечения к уголовной ответственности.
Уголовное право различает следующие виды фактических ошибок, относящихся к элементам состава:
ошибки в объекте;
причинной связи;
средствах;
месте и времени преступления;
отягчающих и смягчающих обстоятельствах.
Ошибка в объекте (error in objekto) означает неправильное представление о тех общественных отношениях, на которые посягает преступник. Наиболее типичной разновидностью этой ошибки являются случаи, когда субъект ошибочно полагает, что посягает на один объект, а в действительности причиняет ущерб другому объекту уголовно-правовой охраны. Например, лицо тайно похищает со склада вооружения ящик, думая, что в нем находятся боеприпасы, однако в действительности похищает ящик с форменной обувью. Посягательство на воображаемый объект образует состав хищения оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств (ст. 294 УК РБ). Фактически совершенно хищение образует состав кражи чужого имущества (ст. 205 УК РБ).
В первом случае объектом является общественная безопасность, во втором — собственность. Объекты эти юридически неравноценны, так как за преступное посягательство на первый объект установлено более строгое наказание, чем за посягательство на второй. В связи с этим содеянное следует квалифицировать по направленности умысла как покушение на хищение боеприпасов, т.е. по ч. 1 ст. 14 и ст. 294 УК РБ.
От ошибки в объекте следует отличать ошибку в предмете преступного посягательства и в личности потерпевшего. Сама по себе такая ошибка не имеет уголовно-правового значения. Например, лицо похищает у иностранного гражданина бумажник, думая, что в нем находится иностранная валюта, а в действительности завладевает крупной денежной суммой в рублях. В обоих случаях лицо должно привлекаться к ответственности за кражу чужого имущества (ст. 205 УК РБ), в том числе и при фактической ошибке в предмете похищаемого. Однако в отдельных случаях такая ошибка может влиять на квалификацию содеянного. Это будет тогда, когда посягательство на предполагаемый предмет должно квалифицироваться по той же статье УК РБ, что и посягательство на фактический предмет, но при отягчающих обстоятельствах. Так, если в приведенном примере с похищением бумажника с предполагаемой иностранной валютой виновный оценивал размер похищаемого (в переводе на белорусские рубли) в сумме, которая в двести пятьдесят раз превышает базовую величину, а в действительности завладел бумажником, в котором находилась отечественная валюта на сумму, в пятнадцать раз превышающую базовую величину, оплаты труда, то такая ошибка будет иметь уголовно-правовое значение. Дело в том, что кража фактически похищенного лицом квалифицируется либо как кража без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 205 УК РБ), либо как кража с причинением крупного ущерба потерпевшему по ч. 3 ст. 205 УК РБ. Последняя наказывается значительно строже. В связи с этим такая ошибка должна учитываться при квалификации содеянного, и фактически совершенная лицом кража должна квалифицироваться как покушение на кражу в крупном размере (т. е. по ч. 1 ст. 14 и ч. 3 ст. 205 УК РБ).
Ошибка в личности потерпевшего заключается в том, что субъект, желая посягнуть, например, на жизнь одного лица, в действительности посягает на жизнь другого лица, принимая его за первое. Обычно такая ошибка не влияет ни на квалификацию содеянного, ни на уголовную ответственность и наказание виновного. Для состава убийства личность конкретного потерпевшего не имеет значения. Однако на практике могут быть случаи, когда ошибка в личности потерпевшего одновременно будет означать и ошибку в объекте преступления. Допустим, виновный намеревался угрожать судье в связи с рассмотрением последним конкретного судебного дела. Однако по ошибке угрожает потерпевшему, лишь внешне похожему на указанное лицо. Первое деяние (угроза судье) само по себе должно квалифицироваться по ст. 389 УК РБ (максимум санкции — до 3 лет лишения свободы). Второе в отличие от первого квалифицируется по ст. 404 УК РБ и наказывается менее строго. В связи с этим при такой ошибке в личности потерпевшего содеянное по направленности умысла должно квалифицироваться как покушение на задуманное преступление (т. е. по ч. 1 ст. 14 и ст. 389 УК РБ).
Ошибка относительно фактических обстоятельств, образующих объективную сторону состава преступления. Этот вид ошибки заключается:
в ошибке относительно характера совершенного действия или бездействия;
в ошибке относительно наступления общественно опасных последствий;
в ошибке в развитии причинной связи.
Ошибка относительно характера совершенного действия или бездействия заключается в том, что лицо ошибочно не считает свое деяние общественно опасным, хотя на самом деле оно является таковым и образует состав преступления. Например, лицо сбывает фальшивую денежную купюру, не осознавая этого (не знает, что купюра является фальшивой). В этих случаях всегда исключается ответственность за умышленное преступление, и речь может идти лишь о неосторожной вине тогда, когда лицо хотя и не предвидело того, что его действие (бездействие) является общественно опасным, но должно было и могло это предвидеть. В случае со сбытом фальшивой денежной купюры в связи с тем, что уголовная ответственность за изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг (ст. 221 УК РБ) связывается лишь с умышленной виной, лицо освобождается от уголовной ответственности за отсутствием в его деянии состава преступления. Другое дело, когда, допустим, медицинская сестра по ошибке путем инъекции вводит в организм пациента вместо необходимого лекарства другой препарат, в результате чего наступает смерть потерпевшего. В этом случае также налицо ошибка относительно характера совершенного действия или бездействия. Однако в отличие от первого случая (со сбытом по ошибке фальшивой денежной купюры) уголовная ответственность за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 162 УК РБ) связывается как раз с неосторожной формой вины. В данном случае медсестра не предвидела своей ошибки, но должна была и могла ее предвидеть. Налицо неосторожная вина в виде преступной небрежности, и в связи с этим медсестра не освобождается от уголовной ответственности.
Ошибка относительно общественно опасных последствий чаще всего заключается в ошибочном представлении лица о размере причиненного преступлением вреда. При этом, как правило, возможны два варианта уголовно-правовой оценки такой ошибки. Во-первых, субъект ошибочно считает, что причиненный им вред будет меньшим, чем тот, который он в действительности причиняет. Например, лицо наносит потерпевшему удар кулаком в лицо, думая этим причинить легкий вред его здоровью (ст. 153 УК РБ). Однако от удара потерпевший падает на асфальт и разбивается насмерть. В этом случае ошибка исключает ответственность за умышленное причинение допущенного вреда, т. е. в конкретном случае — смерть. Однако субъект подлежит ответственности за причинение смерти по неосторожности (ч. 1 ст. 144 УК РБ), так как, нанося потерпевшему удар в лицо, он не предвидел, что в результате этого потерпевший упадет на асфальт и расшибется насмерть, хотя должен был и мог предвидеть возможность такого последствия.
Второй вариант данного вида фактической ошибки заключается в ошибочном представлении виновного о количественном размере причиненного им ущерба. Например, лицо вскрывает сейф, намереваясь совершить кражу чужого имущества в крупном размере, однако в сейфе оказывается небольшая сумма денег. Такая ошибка свидетельствует о том, что виновный сделал все для наступления желаемого преступного результата, однако тот не наступил по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного. В связи с этим лицо будет отвечать не за фактически оконченную кражу небольшой суммы, а за покушение на кражу в крупных размерах (ст. 14 и. 3 ст. 205 УК РБ).
Ошибка в оценке развития причинной связи заключается в неправильном представлении лица о причинно-следственной зависимости между совершенным им деянием (действием или бездействием) и наступившими общественно опасными последствиями. При этом уголовно-правовое значение приобретает лишь такая ошибка в развитии причинности, которая приводит к наступлению иного преступного результата, являющегося основанием для иной уголовно-правовой оценки содеянного. Например, виновный напал на потерпевшего по мотиву мести и с целью убийства нанес ему несколько ударов молотком по голове. Думая, что тот мертв, он бросил его в озеро. В действительности же оказалось, что смерть потерпевшего наступила не в результате нанесения ему ударов молотком, а от утопления. Преступные действия лица в этом случае как бы раздваиваются на два преступления: причинение тяжких телесных повреждений и убийство. Учитывая психическое отношение виновного к наступившим последствиям, он должен нести ответственность за покушение на убийство (преступник сделал все для того, чтобы наступила смерть потерпевшего, но результат не наступил по причинам, не зависящим от воли виновного) и за причинение смерти по неосторожности (бросая потерпевшего в озеро, преступник не предвидел, что он утонет, поскольку не сознавал, что он еще жив, но должен был и мог это предвидеть).
Вместе с тем не имеет уголовно-правового значения своего рода «техническая» ошибка относительно развития причинной связи, в конечном счете приводящая к тому же юридически значимому (уголовно-правовому) последствию. Допустим, субъект с целью убийства потерпевшего стреляет в него, целясь ему в сердце, а попадает в голову. В случае наступления смерти потерпевшего виновный будет отвечать за умышленное убийство. Или, допустим, с целью убийства виновный сбрасывает потерпевшего с моста в воду, думая, что тот утонет, но потерпевший умирает от удара головой об опоры моста. Такое отклонение в развитии причинной связи также носит чисто технический характер и не имеет уголовно-правового значения.
Ошибка в причинной связи состоит в неправильном представлении лица о причинной связи между последствием и деянием. Это вовсе не означает, что от виновного требуется, чтобы он сознавал все детали и особенности развития причинной связи. Наоборот, теория уголовного права и судебная практика исходят из того, что сознанием виновного должны охватываться лишь наиболее общие закономерности развития причинной связи. Но если и эти общие закономерности виновный представляет неправильно, налицо ошибка. Ошибка в причинной связи конкретно может выразиться в том, что субъект не знает, к каким последствиям ведет порожденная его действиями причинная связь. Например, малоопытный водитель во время гололеда затормозил, вследствие чего автомобиль занесло силой инерции на тротуар, где был сбит пешеход, который от полученных травм скончался. Поскольку водитель не представлял такого развития причинной связи, которое привело к смерти пешехода, он не может нести ответственность за умышленное лишение его жизни. Налицо вина в форме "неосторожности, если он мог и должен был предвидеть такое развитие причинной связи.
В отличие от приведенного вида ошибок в причинной связи существуют и ошибки, при которых лицо полагает, что порожденная его действиями причинная связь вызовет незначительные последствия, в то время как фактически наступают тяжкие последствия. Например, разглашая сведения, составляющие государственную тайну, лицо понимало, что это причинит вред государству, но не знало, что это повлечет тяжкие последствия. В подобных случаях возможны два решения. Если тяжкие последствия находятся в необходимой причинной связи с действиями виновного лица, то вина по отношению к этим последствиям выступает в форме неосторожности.
Но действия лица могут оказаться с тяжкими последствиями лишь в случайной причинной связи, в то время как необходимая причинная связь может быть вызвана и другими действиями. Тогда эти последствия не должны инкриминироваться тому, чьи действия находятся в случайной причинной связи с тяжкими последствиями.
Ошибки в месте, времени совершения преступления, а также в отягчающих и смягчающих обстоятельствах выражаются, в том, что преступник заблуждается по поводу наличия или отсутствия соответствующих фактов или обстоятельств. При таких заблуждениях ответственность также должна строиться в соответствии с виной. Это значит, что если преступник осведомлен о наличии тех или иных конкретных факторов: месте совершения преступления, отягчающих обстоятельствах и т.д. – и при их наличии совершает преступление, то они должны быть поставлены ему в вину. Если же он ошибся по поводу их наличия, то он должен отвечать за фактически содеянное и за покушение на совершение преступления при тех факторах, которые он считал существовавшими. Например, браконьер, ранее подвергавшийся за браконьерство административному воздействию, полагал, что незаконно охотится на зверей и птиц, охота на которых полностью воспрещена, что в соответствии с ч. 2 ст. 282 УК РБ является отягчающим обстоятельством. В действительности же на подстреленную им дичь охота в то время была разрешена. Поэтому браконьер должен отвечать за незаконную охоту по ч. 1 ст. 282 УК РБ и за покушение на незаконную охоту при отягчающих обстоятельствах по ч. 1 ст.14 и ч.2 ст.282 УК РБ.
Место, время совершения преступления, а также другие отягчающие или смягчающие обстоятельства, о существовании которых преступник не знал и не мог знать, не влияют на его ответственность.
К фактическим ошибкам примыкают случаи так называемого отклонения действия (aberratio ictus), когда в силу определенных обстоятельств фактический ущерб причиняется не тому, против кого было направлено преступление. Так, например, во время драки один из дерущихся намеревался убить своего противника, но промахнулся и случайно задел разнимавшего их дружинника. В этом случае виновный должен отвечать за покушение на жизнь своего противника, и за неосторожное ранение дружинника. По существу эти случаи представляют собой ошибку в причинной связи.
В юридической литературе в качестве самостоятельного вида фактической ошибки рассматривают ошибку в деянии. В качестве примера приводится факт сбыта фальшивых денег взамен настоящих. С такой точкой зрения согласиться нельзя, ибо ошибка в деянии не является по действующему законодательству самостоятельным видом ошибки, каковым она признавалась •по старому законодательству, когда в понятие умысла не входило сознание общественной опасности деяния. В настоящее же время согласно ст. 22 УК РБ сознание общественной опасности деяния является элементом умысла. Поэтому подобные ошибки свидетельствуют просто об отсутствии у субъекта сознания общественной опасности деяния.
Таким образом, ответственность за фактическую ошибку должна определяться в соответствии с виной, т.е. исходя из того, что преступник сознавал или должен был сознавать в момент совершения преступления.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Субъективная сторона преступления - это отражение в сознании субъекта объективных признаков содеянного и отношение к ним виновного.
Основным признаком субъективной стороны преступления является вина.
Вина - это психическое отношение липа к совершаемому им преступлению, выражающее в форме умысла или неосторожности. Значение виновности в совершении преступления состоит в том, что это конституционное требование ст. 26.
Умысел выступаем в двух видах: прямой и косвенный, а неосторожность в виде самонадеянности и небрежности.
Факультативные признаки - это мотив, цель, эмоциональное состояние.
Их установление способствует раскрытию преступления, установлению лица, его совершившего. Факультативные признаки выступают в роли основных (т.е. необходимых для квалификации преступления) в случаях, указанных в соответствующих статьях Особенной части УК РБ.
В своем субъективном восприятии содеянного лицо может допускать ошибки, которые подразделяются на юридические и фактические. Их влияние на юридическую ответственность лица различно и зависит от конкретного вида ошибки.