Условность понимания

Понимание неотделимо от познающего субъекта. При всей яркости и субъективной наполненности этого переживания оно может оказаться обманчивым — интуиция никогда не обманывала только того, кто ею не обладает. Субъективное про­странство человека заполнено понятиями и представлениями, при помощи которых в его психике представлено внешнее, «объектив­ное», «реальное» пространство. Только неуспех практики может на­помнить о том, что объективный мир отображается приближенно и условно, что человек всегда имеет дело со своей собственной версией внешнего мира, а не с ним самим. «Слова и символы так же относятся к миру реальности, как карта к территории, которую она представля­ет... Мы живем по воспринимаемой «карте», которая никогда не есть сама реальность» (Карл Роджерс).

Психология и рассматривает понимание прежде всего как субъек­тивное ощущение. В процессе общения встречаются, сталкиваются и согласовываются (если согласовываются) разные понимания, основан­ные на различных системах восприятия и представления мира. Человек часто считает свое собственное понимание единственно верным, пото­му что он естественным образом видит мир именно так и, как говорят, верит своим глазам. В развитии ребенка (и человеческого рода) отход от такой наивной точки зрения совершается очень долго и трудно. В фи­лософии и науке постоянно происходят процессы согласования различ­ных пониманий (моделей) объектов и явлений, разработка общего, конвенционального (основанного на соглашении) понимания струк­туры той или иной области познания и общего языка для ее описа­ния.

{84}

Понимание как интерпретация

На границах культур всегда про­исходят разрывы понимания: мы с большим трудом понимаем про­шедшие эпохи, иное мировосприятие, иные обычаи. В культуре мно­гих народов зафиксированы привычные противопоставления, скажем, Востока и Запада («Запад есть Запад, Восток есть Восток, и им никогда не сойтись» — Редъярд Киплинг). Для современного городского чело­века трудной задачей является понимание природы (еще в прошлом веке Федор Иванович Тютчев взывал: «Не то, что мните вы, природа, не слепок, не бездушный лик, в ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык»). Для современного школьника ста­рая русская классика (скажем, Фонвизин), вероятно, не проще для понимания, чем японские стихи.

При любых затруднениях такого рода приходится проделывать работу интерпретации, стараться раскрыть контекст чужой культуры, расшифровать значение тех или иных явлений для ее носителей. Су­ществует специальная дисциплина, занимающаяся проблемой пони­мания, которая называется герменевтикой. Это искусство и отчасти теория толкования текстов, берущие свое начало в древней Греции, где приходилось толковать изречения оракулов, произведения Гомера и другие тексты, допускающие многозначную интерпретацию.

Особенно наглядно проявляется проблема взаимопонимания различ­ных культур при переводе значительных памятников религии, филосо­фии или литературы (примером могут служить переводы Библии или античных произведений на новые языки). Задача герменевтической ин­терпретации — через особенности стиля, речи, интонации, построения фразы постигнуть произведение как выражение индивидуальности ав­тора, принадлежавшего определенной эпохе.