6 курс / Судебная медицина / Судебно_медицинская_экспертиза_при_реконструкции_обстоятельств_причинения

Московской области за 1985-1995 гг качественные и достаточные по количеству фотографии, схемы, рисунки имелись только в 67% документов.

Проявление экспертной инициативы как дополнительного критерия эффективности связано с правом судебно-медицинского эксперта формулировать выводы, имеющие значение для дела по вопросам, которые перед ним не ставились (ст. 191 УПК РФ) Данное право одновременно является профессиональной обязанностью эксперта, поскольку он своей деятельностью должен максимально способствовать выполнению задач следствия.

Для результативного решения идентификационных

иситуационных задач в ряде случаев по инициативе эксперта могут быть произведены следственный эксперимент, повторный осмотр места происшествия

идругие следственные действия, если это необходимо для полноты и объективности экспертного исследования. Между тем, по данным рецензированных

нами заключений с решением ситуационных вопросов (1994-99гг), частота участия специалистов ОМК в дополнительном осмотре места обнаружения трупа для описания, фиксации или изъятия различных следов и др.объектов, составляет всего 3%.

Необходимо отметить трудность учета подобных инициатив при анализе эффективности экспертной деятельности, поскольку проявление активности су- дебно-медицинскими экспертами при проведении дополнительных следственных действий официально не регистрируется. При анализе уголовных дел, изученных в РЦСМЭ МЗ РФ за период 1986-96 г.г. от общего количества данных экспертами выводов ситуационного характера лишь 19 % даны после предметного эксперимента по решению вопросов в рамках конкретных версий.

Правильно организованная деятельность судебного медика в следственных мероприятиях, где его участие обязательно, служит важной гарантией всесторонности и полноты исследований, обеспечивает умелую подготовку материалов для назначения судебно-медицинской экспертизы и, в конечном счете, в немалой степени способствуют успеху рассле-

дования. И наоборот - непривлечение судебного медика равно как некачественное выполнение им своих профессиональных обязанностей при следственных действиях нередко создает условия для возникнове-

ния следственных ошибок. (8, 9, 13, 18, 68, 86, 107, 114, 117, 120, 125, 139, 140, 159, 166).

Приходится констатировать, что специалисты в области судебной медицины далеко не всегда выполняют свои функции на месте происшествия в полном объеме. Крайне редко используются видеозапись, фотографирование, составление план-схем, не применяются и другие технические средства. В этом, по-ви- димому, сказывается устоявшаяся традиция - ограничиваться минимальными и приблизительными сведениями, в частности, о следах крови. Так, например, в 25% проанализированных нами протоколов не указаны: локализация излившийся крови, размеры капель, луж, потеков, брызг, соотносимость их топографии с конкретными предметами обстановки, предполагаемыми орудиями, трупом.

Практика свидетельствует, что если эксперт, проводящий вскрытие трупа не располагает протоколом осмотра, он не может принять во внимание отдельные обстоятельства события, что затрудняет в последующем установление последовательности, давности и механизма причинения телесных повреждений, особенно в рамкках предлагаемых для анализа версий следствия.

Все изложенные организационно-правовые аспекты имеют существенное значение для проведения следственного эксперимента, определяют активную роль судебного медика (или эксперта) в подготовке, выполнении, использовании результатов этого следственного действия.

При необходимости оценки достоверности одной из противоречивых версий о механизмах травмы перед судебно-медицинской экспертизой ставиться вопрос о возможности или невозможности образования повреждений, обнаруженных на одежде и теле потерпевшего при определенных обстоятельствах происшествия.

Опорными точками сравнения в подобных ситуациях служат свойства повреждений и орудия трав-

мы, а также выясненные моменты обстоятельств нанесения повреждения, как бы «стоп-кадры» этого динамического процесса. При этом необходимо учитывать разнообразные факторы, влияющие на взаимосвязь между особенностями воздействовавшего орудия и характером повреждений, обнаруженных у потерпевшего.

От воздействия одного и того же орудия могут образоваться повреждения с совершенно различной морфологической характеристикой. Это разнообразие зависит от многочисленных факторов: силы удара, анатомической области, направления движения орудия, позы человека, т.е. в конечном счете от взаиморасположения нападавшего и потерпевшего.

Анализ медико-криминалистической статистики за последние 5 лет показывает, что в 41% убийств травмирующими орудиями являлись предметы бытового обихода - хозяйственные и перочинные ножи, топоры, молотки и т.п. В 80% убийств и покушений на убийство предполагаемое орудие преступлений изымалось и впоследствии приобщалось к уголовному делу. В 6% предметы, изъятые в качестве орудий убийства не были при дальнейшем расследовании признаны таковыми, а оказались предметами, не имеющими отношениям к расследуемому событию. В 5% случаев преступник отказался дать какие-либо пояснения по примененному им орудию преступления или отрицал использование предмета, который признавался органами следствия или судом в качестве конкретного орудия преступления. В 8% изученных материалов обвиняемый (подсудимый) не смог указать конкретное орудие, так как не помнил обстоятельств преступления.

Указанные аспекты анализируемых конфликтных ситуаций с причинением смертельных повреждений и установленным травмирующим предметом свидетельствуют, что только в 19% случаев исключалась возможность проведения экспертной реконструкции событий травмы с соблюдением одного из важных условийиспользованием для экспериментального воспроизведения событий макетов реальных орудий.

Следует заметить, что из методов сравнения про-

цессов следообразования (травматизации) обычно пользуются простым сопоставлением повреждения и травмирующего предмета, или заимствованными у криминалистов методами: скольжения, наложения, ре-пеража. Данные приемы без определенной модернизации не могут быть применены к следам-повреждениям при решении конкретной ситуационной задачи. Как правило, степень сходства изучаемых процессов определяется визуально, когда главным критерием выступает интуиция и опыт эксперта, причем, во внимание берется лишь качественное состояние контактного следа без учета его количественных характеристик.

Все изложенные факторы препятствуют научному обоснованию конкретных условий возникновения повреждений (ситуации) которое возможно только через установление травмирующей части конкретного предмета, используемого реальным субъектом с присущими ему антропометрическими и биомеханическими свойствами.

Значительное число работ отечественных (1, 5, 72, 76, 109, 112, 138, 142, 149) и зарубежных авторов (181, 185, 186, 187, 188, 190, 192, 196, 198, 200, 205, 207, 225, 226,235) посвящено изучению морфогенеза повреждений. Для диагностики механизма травмы и приближения к решению ситуационных задач наиболее информативными оказались биомеха-

нические критерии (71, 82, 177, 183, 191, 211, 223, 224). Значительную результативность приобрели специальные методы исследования (136, 137, 155, 189, 193, 201, 202,209, 231, 233) и эксцериментальное моделирование при конкретных параметрах травми-

рующих воздействий (7, 10, 73, 83, 97, 92, 116, 121, 151, 158, 178, 179, 180, 197, 203).

Известные биомеханические закономерности формирования повреждений различных тканей головы позволяют в эксперименте устанавливать основные параметры удара, такие как масса, скорость, кинетическая энергия, количество движения и сила. Основываясь на этих закономерностях в каждом конкретном случае черепно-мозговой травмы, можно определить физические условия, при которых образовался

комплекс повреждений мягких тканей головы, костей свода и основания черепа и внутричерепных структур.

Физические возможности человека причинить однократную травму конкретного объема определяются его анатомическими и функциональными характеристиками - рост, масса, длина конечности и ее отдельных фрагментов, тренированность, сила, навык в нанесении удара и т.п. Дальнейшие исследования кинематических закономерностей движения кисти и предмета при ударе, уточнение факторов, влияющих на скорость, и силу их воздействия у различных людей,вероятно, позволят расширить возможности экспертизы лиц, подозреваемых в нанесении повреждений.

Накопленный опыт изучения прочностных свойств тканей трупа показывает, что только комплексное исследование с использованием математической обработки результатов на большом экспериментальном материале позволит использовать количественные параметры моделирования процессов травматизации и более обоснованно решать ситуалогические экспертные задачи.

При производстве судебно-медицинских и медико-криминалистических экспертиз в случаях колото-резаных ранений эксперту почти всегда приходится решать вопросы о том, какими из представленных предметов (ножей и т.п.) могли быть причинены повреждения и с какой силой был нанесен удар.

Практически постоянно для решения этих вопросов производят эксперименты, в ходе которых получают повреждения для сравнительного исследования. Экспериментальные повреждения необходимо наносить до достижения результатов, максимально приближенных к реальным, поэтому опыты проводятся на исследуемом (или аналогичном) объекте, плоскость клинка ориентируется в том же положении, удар наносят в том же направлении, клинок погружают на ту же глубину, которые были установлены при исследовании повреждений тела пострадавшего и его одежды.

По отображению острия клинка можно более уверенно определять действовавшее орудие и скорость

его внедрения в тело, а значит, проводить дифференцирование различных условий контактного взаимодействия клинка и кожи. В частности, в эксперименте подтверждено, что затупленным острием одного ножа можно оставить на коже след в виде микроразрыва или микроразруба в зависимости от резкости (скорости) и силы удара. Образование микроразрывов связано с пролонгированным временем взаимодействия острия с поверхностью кожи. Данная особенность в ряде случаев помогает решать вопросы о вероятности «самонатыкания» на клинок при статичном положении орудия.

Одной из задач медицинской криминалистики в процессе реконструкции события травмы является установление взаимосвязи между местом происшествия, потерпевшим, орудием травмы и лицом, причинившим повреждение. При этом для доказательства соответствующей взаимосвязи используется известный принцип перекрестного переноса следов, схематически выраженный в «кресте следов»:

Следы

Потерпевший Преступник

Рис. 1. Схема контактного взаимодействия, в результате которого происходит взаимное отражение свойств контактирующих объектов, в частности, взаимные переносы микрочастиц

Экспертиза установления факта контактного взаимодействия имеет высокое доказательственное значение, ей присуще множество исследуемых объектов, объединенных событием происшествия в определенной ситуации. В комплекс исследований ситуации как

25

правило включается моделирование механизма происшествия, которое может осуществляться в трех видах: натурном, макетном и графическом.

Экспертная практика показывает, что трасологи-ческие исследования, проводимые экспертом в отрыве от установления следов контактного взаимодействия волокон одежды, микрочастиц орудия и наслоений различных биологических объектов затрудняют решение ситуационных задач в категорической форме. ,

Таким образом, моделирование, ситуационный анализ и комплексное исследование микроналожений (включений, внедрений) позволяют не только восстановить механизм происшествия, но предоставить органам следствия бесспорное доказательство - установление факта контактного взаимодействия конкретного орудия с одеждой и телом потерпевшего.

Наиболее часто встречаются и рекомендованы нами для использования следующие идентификационные признаки контактного взаимодействия комплекса »орудие травмы-потерпевший» (КВК):

1. Наличие общей родовой (групповой) принадлеж ности повреждений на одежде, причиненных искомым орудием, и экспериментальных повреждений на той же одежде проверяемым орудием по признакам ото бражения формы и размеров контактных поверхнос тей орудия.

2. Наличие на контактной поверхности проверяе мого орудия динамических следов крови, клеток, частиц тканей человека общей органной, половой, серологической принадлежности с поврежденными тканями и органами потерпевшего.

3. Наличие на контактной поверхности проверяе мого орудия в следах крови частиц текстильных ма териалов (волокна, нити, пряжа, нитки, трикотаж, ткань и др.), имеющих общую родовую (групповую) принадлежность с текстильными материалами ком плекта предметов одежды потерпевшего в области повреждений.

4. Соответствие глубины погружения контактной поверхности искомого орудия в одежду и тело потер певшего (длина раневого канала в одежде и теле) и

размеров участка смешанных следов крови и частиц текстильных материалов на контактной поверхности проверяемого орудия (»полоса погружений»).

Отражение в признаках указанных свойств является основанием для категорического суждения об имевшем место контактном взаимодействии представленного орудия, одежды и тела в момент причинения телесных повреждений, что является важным звеном в решении главной задачи - реконструкции событий и фактов конкретного преступления.

РАЗДЕЛ II

ОРГАНИЗАЦИОННО-ТАКТИЧЕСКИЕПРИНЦИПЫ И МЕТОДИКА ЭКСПЕРТИЗ ПРИ РЕШЕНИИ СИТУАЦИОННЫХ ЗАДАЧ

Для освещения судебно-медицинских аспектов конкретных обстоятельств преступления требуются специальные познания, в связи с чем назначаются медико-криминалистические экспертизы, процессуальные аспекты которых требуют определенных коментариев. При ситуационной оценке события преступления в большинстве случаев следователь, руководствуясь общежитейскими знаниями, самостоятельно устанавливает фактические данные и динамику происшедшего, в рамках определенных следственных действий. Выполнение при этом судебно-медицинской экспертизы для подтверждения или исключения определенных версий не будет вторжением в сферу компетенции следователя, поскольку вопросы, решаемые в процессе ситуационной (ситуалогической) экспертизы, не охватывают все событие преступления, а касаются лишь его материально-фактической стороны.

Глава 3. Процессуальные разграничения экспертных и следственных экспериментов

Вопросы юридического основания уголовной ответственности участников событий остаются за пределами экспертного исследования, следовательно, нет оснований для опасения, что ситуационная экспертиза замыкает на себя весь процесс доказывания по делу. Очевидно, что не все элементы события преступления отражаются в материальной обстановке места происшествия, доступной для исследования судебно-медицинского эксперта. Поэтому в процессе производства экспертизы эксперт не устанавливает в пол-

ном объеме событие преступления (предмет доказывания), а исследует лишь определенный аспект этого события, относящийся к его компетенции. Таким образом, каких-либо процессуально-правовых «противопоказаний» к производству ситуалогической «реконструкционной» экспертизы нет.

Известно также, что заключение судебно-медицин- ского эксперта не является единственным доказательством в уголовном или гражданском процессе. Практическая деятельность следователя и суда обеспечивает получение доказательств и из других источников. Сведения об интересующем их событии вытекают из показаний свидетелей, потерпевших, обвиняемых, путем изучения обстановки на месте происшествия, проведением проверки показаний, экспериментов и др. Эти сведения уже сами по себе могут обладать достаточной полнотой и убедительностью, позволяющей воссоздать достоверную картину происшествия . В ряде случаев возможна непосредственная проверка истинности экспертных выводов при помощи таких форм практики, как наблюдение и эксперимент. Так, например, экспериментальным путем можно подтвердить и обосновать вывод о расстоянии выстрела, возможности причинения повреждений определенным предметом, возможном механизме травмы в конкретных условиях, возможности нанесения повреждений посторонней или собственной рукой, возможности формирования следов крови при определенных действиях и др.

При исследовании механизма причинения повреждений эксперт в одних случаях точно устанавливает конкретную ситуацию, при которой причинено повреждение, в других - исключает возможность его причинения в данных условиях, в третьих - не может исключить возможность нанесения повреждений при каких-то конкретных обстоятельствах. В последних случаях эксперты используют стереотипную формулировку: «Данное повреждение могло быть причинено при указанных (в постановлении) обстоятельствах». Такой вывод эксперта может показаться достаточно конкретным и соответствующим результатам исследования. Однако, если через некоторое вре-

29

мя следователь представит эксперту второй (третий, четвертый и др.) варианты событий, то эксперт в значительной части случаев может ответить, что повреждение могло быть причинено при каждом из представленных условий. Между тем ясно, что в действительности повреждение было нанесено лишь в какой-то определенной ситуации.

Чтобы объединить выводы, сформулированные в результате исследования разных объектов, например, свойств разных следов, нужно быть уверенным в том, что они взаимообусловлены. Эта связь должна быть субстанционной (например, одинаковая природа следов - кровь потерпевшего), пространственной (следы рядом, на одном объекте) либо фукциональной (следы образовались в процессе одного взаимодействия, действия виновного и т.п.). Решение вопроса о наличии таких связей требует специальных познаний эксперта и осуществляется путем ситуационного анализа.

Известно деление экспертных задач на стандартные и нестандартные. Структура стандартной задачи всегда включает исходную информацию, достаточную для решения. От эксперта требуется лишь преобразовать исходные данные, заполнить некоторые пробелы. Сами исходные данные - условие задачи - определяют способ решения в соответствии с известным правилом (алгоритмом). Структура условий нестандартной задачи также включает информацию для ее решения, но ее достаточно, чтобы решение шло в соответствии с алгоритмами лишь до некоторого предела, за которым следует самостоятельный поиск экспертом способа решения задачи.

Специфической чертой экспертного исследования обстановки места происшествия и вещественных доказательств является то обстоятельство, что к моменту его проведения преступление, для расследования которого назначена экспертиза, становится событием прошлого. Объекты, связанные с преступлением, нередко по разным причинам оказываются уничтоженными, утерянными или настолько изменившимися, что их непосредственное изучение невозможно или существенно затруднено.

30

В некоторых случаях для решения вопросов связанных с событием преступления, эксперту приходится не только исследовать имеющиеся на трупе или месте происшествия следы, но и экспериментально воспроизводить комплекс определенных действий, связанных с их формированием.

Производство экспертного эксперимента, воспроизводящего отдельные обстоятельства конкретного исследуемого события, представляет собой одну из форм практической деятельности эксперта по исследованию и оценке доказательств. В экспертном эксперименте (как и в следственном) сочетается возможность непосредственного восприятия изучаемых явлений и оценки фактических данных, установленных при производстве других экспертиз и следственных действий. Непосредственное восприятие и возможность повторения эксперимента создают благоприятные условия для установления фактов, вскрытия их сущности и причинной зависимости. Результаты экспертного эксперимента анализируются экспертом при сравнительном исследовании, а вывод, подтверждающий или опровергающий выдвинутую гипотезу, приводится в его заключении.

Весьма близко к экспертному эксперименту по своей сути стоит метод моделирования, который применяется для изучения отдельных процессов - биомеханических, механизма следообразования и т.п. Модель - это объект, преобразованный исследователем-экспертом для определенных познавательных целей. В выборе моделей важную роль играет аналогия. В экспертной практике используются два вида моделирования: материальное и мысленное. Первое заключается в подборе субъектов-статистов, объектов-аналогов, выполняющих функции модели или в изготовлении предметов-макетов, воспроизводящих определенные свойства оригинала-орудия. Мысленные модели конструируются в форме образов и выражаются словами, математическими абстракциями либо знаковыми средствами - чертежами, рисунками. Моделирование с использованием материальных моделей -это сложный комплексный метод познания, включающий: выделение изучаемых признаков, по-

становку экспериментов, сравнение с другими источниками информации, оценку результатов исследования. Метод моделирования не универсален, поэтому информацию, полученную в результате его использования, нельзя переоценивать и рассматривать изолировано от данных, собранных в результате применения иных методов.

Следственный эксперимент может широко применяться при расследовании различных дел для проверки и уточнения фактических данных, установленных при иных следственных действиях, и получении новых данных, подтверждающих или опровергающих ранее имевшуюся информацию, а также для проверки возникающих предложений и версий. Проведение следственного эксперимента регламентируется статьей 183 УПК РФ, которая предусматривает приглашение для участия в производстве эксперимента специалиста, в том числе, и в области судебной медицины. Следует особо отметить, что участие судебного врача в качестве специалиста в проведении следственного эксперимента предопределяет невозможность его привлечения в дальнейшем в качестве эксперта по данному делу (ст.67 УПК РФ). Это обстоятельство судебному медику следует учитывать и предлагать оформить свое участие в эксперименте в качестве эксперта, в рамках уже назначенной экспертизы. Тогда участие в следственном действии в этом качестве не исключает в дальнейшем дачу им заключения, а, следовательно, не встает необходимость вызова другого эксперта.

Подготовка и тактика проведения следственного эксперимента с участием судебно-медицинского эксперта в зависимости от поставленной цели имеют особенности, которые недостаточно подробно изложены в специальной литературе. (22, 74, 90, 108, 132, 170, 232). Эти особенности относятся и к судебному медику, участвующему в следственном эксперименте в качестве эксперта или специалиста, в задачу которого входит помощь следователю в организации и проведении эксперимента. Ввиду отсутствия в литературе сведений о роли эксперта в проведении следственного эксперимента по конкретным категориям дел необходимо обобщение накопленного нами опыта.

32

В зависимости от поставленных задач эксперимент может проводиться на манекене или статисте. При использовании статиста должна быть исключена опасность для его здоровья при имитации травмы, особенно в случаях, когда эксперимент проводится с участием подозреваемого или обвиняемого. В целях безопасности используют макет орудия травмы соответствуюх параметров, из нежестких материалов (картон, пенопласт и др.). С разрешения следователя эксперт имеет право в ходе следственного эксперимента задавать вопросы обвиняемому при даче им показаний или при проведении опытных действий. Обычно они касаются уточнения вида орудия, способа нанесения ударов, положения потерпевшего и обвиняемого, поведения потерпевшего в момент и после травмы, причем вопросы не должны содержать предполагаемый ответ.

Если орудие травмы не найдено, следует задать вопросы о его характеристике, предложить показать и выбрать аналог орудия травмы. Для этого при подготовке следственного эксперимента нужно подобрать несколько разных по групповым признакам предметов, один из которых должен быть сходным с орудием травмы, установленным по морфологии повреждений. Следственный эксперимент должен проводиться в условиях, максимально приближенных к происшедшему, лучше на месте происшествия. Данные, полученные при проведении следственных экспериментов, во всех случаях могут быть использованы в заключении эксперта для обоснования ответов на дополнительно поставленные ситуационные вопросы.

Другие следственные действия, к которым может быть привлечен врач-специалист (или эксперт - в зависимости от стадии расследования) имеют свои специфические черты и процессуальные особенности.

Одним из способов проверки показаний, если они относятся к событиям, непосредственно связанным с определенным местом, является воспроизведение показаний на месте.Оно заключается в том, что на месте совершения преступления или на месте иного события, имеющего отношение к преступлению, обвиняемый, подозреваемый, потерпевший или свидетель

в присутствии понятых указывает - где, что и как происходило. Благодаря этому представляется возможным установить, соответствуют или не соответствуют сведения, сообщенные данным лицом при допросе, фактической обстановке, имеющейся на месте, а также обстоятельствам, достоверно установленным другими способами, в том числе - судебно-медицинской экспертизой.

Суть осмотра места происшествия заключается в том, что следователь с привлеченным специалистом фиксирует обстановку в том виде, как она представляется визуально. При повторном осмотре места происшествия иногда возможно присутствие обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего или свидетелей, но лишь для того, чтобы их указания могли помочь точно установить место, где произошло событие, и лучше в нем ориентироваться в целях обнаружения следов и вещественных доказательств.

Отличие воспроизведения показаний от эксперимента заключается в том, что обстановка на месте фиксируется с учетом объяснений, даваемых лицом, показания которого проверяются, и здесь же устанавливается их соответствие или несоответствие фактической обстановке. При воспроизведении показаний фиксируются не только объяснения, но и действия этого лица, а также и объективные данные, устанавливаемые в процессе этого следственного действия,

Иногда в протоколе воспроизведения показаний фиксируются действия следователя и результаты этих действий, например, результаты осмотра какого-либо объекта, указанного при воспроизведении лицом, показания которого проверяются. Наряду с составлением протокола воспроизведения показаний часто производится фотографическая или видеосъемка и составляется план квартиры или местности, как дополнительные средства фиксации результатов этого следственного действия.

Несмотря на некоторое сходство следственного эксперимента и воспроизведения показаний в отдельных чертах, они существенно различаются в основном. Суть эксперимента заключается в опытных действиях, производимых для проверки объективной воз-

можности определенных обстоятельств при определенных условиях (например, выполнять какие-либо действия).

Воспроизведение показаний, не должно подменять другие следственные действия, в частности, осмотр, обыск, допрос, эксперимент, и превращаться тем самым в некое «универсальное» следственное действие.

Воспроизведение показаний с участием судебного медика целесообразнее проводить только после подробного, максимально детализированного допроса подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или свидетеля об обстоятельствах события, показания о котором предполагается проверить путем экспериментального воспроизведения и последующей экспертизы. В показаниях должны содержаться возможно более подробные данные о расположении места, где произошли события или совершены связанные с расследуемым преступлением действия. Только при соблюдении этого требования в распоряжении эксперта будут конкретные данные, которые позволяют в ходе воспроизведения показаний, экспериментальных и экспертных исследований проверить их достоверность.

В ходе допроса, в зависимости от обстоятельств расследуемого события, целесообразно предложить допрашиваемому лицу собственноручно составить схему, на которой графически изобразить обстановку места, о котором он дает показания, расположение находящихся там отдельных объектов, которые фигурируют в его показаниях, а также взаиморасположение на этом месте отдельных лиц - участников события.

Целесообразно применение судебно-оперативной фотографии и при воспроизведении показаний, а если при расследовании дела путем воспроизведения проверяются показания нескольких лиц, каждый из которых указывает на одни и те же события, предметы и объекты, то фотоснимки рекомендуется каждый раз делать с одной и той же позиции. При соблюдении этой рекомендации фотоснимки будут наглядно показывать сходства или различия демонстрируемых действий и положений, (рис.2 а,б,в).

Рис. 2а, б, в. Экспериментальное воспроизведение показаний о различных условиях причинения колото-резаного ранения. При определении способа удержания макета орудия моделируются позиции, констатирующие несоответствие ориентации клинка и указателя направления раневого канала (с маркировкой топографии раны). При совмещении указателей варианты фиксации ножа на преграде и встречное движение пострадавшего исключаются, что не соответствует версиям о «самонатыкании» на неподвижный клинок

Рис. За, б, в, г. Репродукция серии стоп-кадров видеозаписи, фиксирующих воспроизведение ситуации ранения бедра со слов 3 различных участников эксперимента (в 2 проекциях). Основой для реконструкции положения клинка и ноги пострадавшего послужила характеристика раневого канала с сочетанным повреждением диафиза бедренной кости и нервно-сосудистого пучка в определенных топографических соотношениях

Для фиксации результатов динамичного воспроизведения показаний можно рекомендовать киносъемку или видеозапись, с которыми удобнее проводить сравнительный анализ и поэтапные графические построения ситуации, (рис.3 а,б,в,г).

Глава 4. Объекты и методы исследования в алгоритме ситуационных экспертиз

Ситуационная (ситуалогическая) экспертиза носит интеграционный характер, базируясь на участии эксперта в вышеуказанных следственных действиях и включая в себя в качестве компонентов результаты ранее проведенных идентификационных, диагностических, классификационных исследований, она является самостоятельной экспертной задачей. Изложенное определило целесообразность освещения организационных, научно-методических и практических аспектов ситуационных экспертиз, имеющих выраженную специфику и определенную новизну для сложившейся следственной и судебно-медицинской прак-

тики. (25-66).

Экспертизы реконструкции событий, проводимые в отделениях медицинской криминалистики, включают исследование всего комплекса документальных данных и объектов: повреждений и иных следов на одежде и теле, предполагаемых орудий травмы, материалов дела, а экспериментальную часть и сравнительные исследования необходимо фиксировать при помощи фото-кино- или видеосъемки, оформлять наглядными графическими схемами, таблицами и рисунками, применяя векторный анализ объектов и процессов.

Выполнение ситуационных экспертиз требует соблюдения определенного алгоритма (последовательности) исследований и установления пределов компетенции, в рамках которых решаются экспертные вопросы.

Ситуационный анализ может проводиться путем сравнительного исследования факторов и обстоятельств при различных видах травматических воздействий: колюще-режущими, рубящими, тупыми пред-

метами, в случаях огнестрельной травмы и при транспортных происшествиях, а также в целях реконструкции событий по следам крови на месте происшествия и вещественных доказательствах.

Объектами ситуационных экспертиз являются:

1.Материалы уголовных дел, законченных судеб- но-медицинских и криминалистических (авто технических, трассологических, баллистических и др.) экспертиз.

2.Материалы следственных и экспертных экспериментов, выполненных в период проведения си туационных экспертиз.

3.Объекты ранее проведенных экспертиз (предметы одежды участников событий, анатомические препараты со следами травматического воздействия, предполагаемые орудия травмы, огнестрельное оружие, транспортные средства, пред меты обстановки места происшествия и т.д.), а также образцы, копии и объективные модели следов.

4.Живые лица - фактические участники изучаемых событий и статисты, привлекаемые для ре конструкции обстоятельств, имеющих значение для ситуационного анализа.

5.Подлинное место происшествия (помещение, участок дороги, ландшафта и т.п.) или максимальное соответствующее ему по основным пара метрам и условиям имитация места происшест-

вия.

Основной задачей ситуационной экспертизы является установление возможных вариантов, либо подлинной динамики причинения и получения телесных повреждений. Однако не во всех случаях эта задача выполнима, поскольку существует множество альтернативных вариантов, при которых возможно причинение или получение данных телесных повреждений. Поэтому чаще речь идет о возможности или невозможности образования телесных повреждений при определенных условиях, т.е. анализу подлежат конкретные версии следствия, либо участников событий (потерпевшего, обвиняемого или свидетеля). В таком случае широкий выбор вариантов суживается и зада-

ча эксперта сводится к установлению соответствия (или несоответствия) показаний участников событий о динамике процессов причинения и получения телесных повреждений объективным данным, добытым следственным и экспертным путем.

Основной вопрос, поставленный перед судебно-ме- дицинским экспертом, может быть сформулирован следующим образом: «Могли ли быть получены телесные повреждения при обстоятельствах, указанных обвиняемым (потерпевшим, свидетелем)?» В подавляющем большинстве случаев аргументированного исключения или выводов, допускающих возможность той или иной версии, бывает достаточно для принятия следственного решения по делу.

Производство судебно-медицинских ситуационных экспертиз всегда начинают с изучения материалов уголовного дела и содержащихся в нем экспертиз (су- дебно-медицинских и криминалистических). От полноты информации о характере телесных повреждений на трупе или на теле живого лица, характере и особенностях следов травматического воздействия на объектах из трупа и одежде участников событий, о физических параметрах орудий травмы, оружия или транспортных средств зависит весь ход дальнейших исследований.

Независимо от вида травмы должны быть представлены полноценные сведения о количестве повреждений (следов), их точной локализации, расстоянии от уровня стоп или других постоянных анатомических ориентиров, расположении длинников ран относительно осей координат тела, о направлении (в градусах) и глубине (в сантиметрах) раневых каналов.

В колото-резаных ранах должны быть определены основной и дополнительный разрезы, обушковый и лезвийный концы. Необходимо определить признаки поворота клинка в ране при его извлечении.

В следах от рубящих предметов - важно определить встречные и фронтальные углы следообразования, установить конкретную часть орудия, вступившую во взаимодействие с телом или одеждой потерпевшего, направление и траекторию формирования следов.