Kazakhi_v_Rossii_Istoria_i_sovremennost_tom-1_Omsk_2010

на защиту его основ. Систематизация и классификация законодательных актов Российской империи по истории Казахстана раскрывает широкие возможности для их дальнейшего комплексного использования и изучения в истории, как в теоретических исследованиях ученых, так и для практического применения широким кругом читателей.

___________________

1ПСЗ РИ-1. СПб., 1830; ПСЗ РИ-2, СПб., 1831–1884; ПСЗ РИ-3, СПб., 1885–1916; Свод законов РИ. М., 2006 г.; Свод законов РИ. М., 1913. СД-RОМ. НТЦ «Синема».

2ЦГА РК. Ф. 4, 15, 25, 44, 64, 345, 338, 369, 370, 374; РГИВА. Ф. 14433, 1435, 1436, 1441, 1449; ГУ «ИсА». Ф. 9, 3.

3Крафт И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. Оренбург, 1898; Его же. Из Киргизской старины. Оренбург, 1900; Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы, 1996; Андреев И.Г. Описание Средней орды киргиз-кайсаков. Алматы, 1998; Материалы по истории политического строя Казахстана (со времен присоединения Казахстана к России до ВОСР). Алма-Ата, 1960; Казахско-русские отношения в XVIII–XIX вв. Сб. документов и материалов. Алма-Ата, 1964; История Казахстана (XVIII – начала XX вв). Сб. документов и материалов. Алматы, 2001; Указы Оренбургским военным губернаторам императрицы Екатерины II и Павла I. Издание Оренбургской ученой архивной комиссии. Оренбург, 1889; Именное повеление Екатерины II начальнику Оренбургского края Игельстрому от 2 мая 1784 г. Микрофильм.

А.А. Павлов

Россия, Якутск, Институт Гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН

КИРГИЗСКИЙ «НАЕЗДНИК», ИЛИ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЯКУТСКОГО ГУБЕРНАТОРА И.И. КРАФТА В КАЗАХСТАНЕ

Действительный статский советник Иван Иванович Крафт плодотворно работал якутским губернатором с 1907 по 1913 гг. С его именем связаны модернизационные процессы в социально-экономи- ческой и культурной жизни Якутской области. Практически нет такой отрасли, которой не коснулась бы его рука. С его реформаторской деятельностью можно ознакомиться в монографии «Губернатор И.И. Крафт» (Якутск, 2004).

© А.А. Павлов, 2010

161

И.И. Крафт родился 5 апреля 1861 г. в Витебской губернии (современная республика Беларусь) в семье польского дворянина. За участие в восстании 1863–1864 гг. против царизма отца выслали в село Шушенское Минусинского края, где он открыл винную лавку. Годы детства Ивана Крафта прошли среди бурят и он в совершенстве владел бурятским языком. Трудовую деятельность начал помощником сельского писаря, затем сортировщиком почтовых отправлений. Случайно познакомился с Читинским губернатором Я.Ф. Барабашем, который, поняв его работоспособность, приблизил к себе, чуть позже сделал советником.

В июле 1889 г. Я.Ф. Барабаша переводят губернатором в Тургайскую область Степного генерал-губернаторства, населенную киргизами. Тут необходимо сказать об исторической ошибке. Начиная с XVIII в. киргизами называли казахов или киргиз-кайсаками. А самих киргизов – кара-киргизами. Ошибка была исправлена в 1925 г. в связи с переименованием Киргизской АССР в Казахскую АССР (с этого момента вошел термин «казах». – А.П. ). Я.Ф. Барабаш берет с собой Крафта и назначает его советником областного управления по инородческим вопросам. Некоторое время Крафт редактировал «Тургайскую газету», изучал быт инородцев.

Тургайская область в социально-культурном отношении была одной из наиболее отсталых губерний Российской империи. Основная масса населения – киргизы – жили бедно. Область вывозила на рынок до 1,5 млн пудов мяса и 2,1 млн пудов хлеба1. В киргизских аулах области свирепствовали эпидемии оспы, сифилиса и других заразных болезней. Врачебное обслуживание началось с 1892 г. В области работало всего 12 врачей2.

Первое двухклассное русско-киргизское училище было открыто в Кустанае только в 1879 г. Несмотря на материальные и финансовые трудности, усилиями тургайского губернатора Я.Ф. Барабаша и его советника по инородческим делам надворного советника И.И. Крафта начиная с 1890 г. стали интенсивно открываться школы для инородцев. В 1892 г. в области работало уже 50 школ для детей киргизов. Сам Крафт за короткий срок выучил киргизский язык, сделался «своим человеком» среди инородцев3.

Начало деятельности И.И. Крафта совпало с насущными задачами реформирования внутренней жизни Российского государства. Некоторые положения «Устава об управлении инородцев», принятого правительством в 1822 г., устарели, правительство понимало, что

162

он тормозит социально-экономическое развитие Сибирского региона

ипыталось реформировать управление инородцами без отмены основных статей Устава 1822 г. Главная цель этих проектов сводилась

ктому, чтобы стимулировать переход кочевых и бродячих инородцев

вразряд оседлых и распространить на них общепринятые порядки для крестьян. Главное, чего добивалось государство от этих акций, – экономическая выгода, заключавшаяся в изъятии лишних земель у коренных жителей и заселение их переселенцами-крестьянами из центральных губерний, а также ускорение процесса русификации нерусских народностей.

Вопрос о приравнении инородцев к крестьянам был поднят впервые в 1873 г. специальной комиссией при Министерстве государственных имуществ, которая пришла к заключению, что устройство «инородцев» на одинаковых с крестьянами основаниях служило бы средством для перехода их к нормальной оседлой жизни, к урав-

нению с государственными крестьянами в отношении отбывания податей и повинностей4. Составители проекта считали, что многие инородцы Иркутской губернии перешли к оседлому образу жизни и в

некоторых случаях опередили своих оседлых соплеменников и по степени благосостояния, и по развитию хлебопашества5.

Составлять правительственные проекты должен был человек, хорошо знающий быт сибирских инородцев и разбирающийся в податной системе. По мнению руководства МВД, таким чиновником мог быть надворный советник И.И. Крафт. За короткий срок он составил следующие проекты: «Временное положение о крестьянских начальниках в губерниях Сибири», «Раскладка податей по благосостоянию населения», «О подготовительных мероприятиях для переселенцев из Центральной России». Они были одобрены Правительствующим сенатом и утверждены именными указами самодержца. Все эти «нововведения» касались инородцев Сибири, в том числе якутов

идругих малочисленных народностей Сибири, но по разным причинам не были претворены в жизнь, хотя оставили глубокий след в об- щественно-политической жизни инородцев. Заинтересованность правительства в принятии этих законов была бесспорной. Оно обещало в случае одобрения в течение трех лет освобождать инородцев от уплаты податей, а также обещало снять с них недоимки по предыдущим годам. Но, как известно, этот проект якутами не был принят. Таким образом, до Октябрьской революции 1917 г. якуты сохранили свои права на самоуправление, предоставленные уставом 1822 г.

163

В 1892 г. Крафт разработал проект нового податного обложения кочевников-киргизов. По его проекту размер податного обложения должен был зависеть от количества скота, т. е. уровня благополучия хозяина. Проект Крафта отменял так называемое «кибиточное обложение», по которому семья платила подать в зависимости от количества кибиток, а не благосостояния.

Иван Иванович Крафт свою новую раскладку подати обосновал тем, что при старой покибиточной системе скотоводы, имеющие несколько сотен и тысяч голов скота, платили повинность наравне с бедняками, имеющими менее 10 голов. Администрация области не учитывала количества скота у инородцев, ссылаясь на то, что они постоянно кочуют в поисках корма для скота. Середняков было всего чуть более 7 %. К богатым можно причислить лишь единицы.

В связи с введением нового порядка податного обложения в четыре соседние области, основное население которых составляли киргизы, была снаряжена экспедиция Щербина для переписи населения и скота у инородцев. Киргизы, наслышанные о предстоящем переселении в их земли крестьян, давали преувеличенные данные о количестве скота, чтобы получить больше земли, успеть «урезать путь этим урусам». В результате этой переписи количество крупного скота удвоилось. Например, киргиз-богач Беркимбаев представил свое состояние в 250 голов по кибиточной переписи. А через несколько лет тот же Беркимбаев представил комиссии, что у него более 1200 голов, благодаря чему получил большой надел земли6. После введения нового податного обложения количество скота у киргизов резко увеличилось, что отражено в табл. 1.

Противники проекта Крафта считали, что количество скота не может быть мерилом, так как оно зависело от климатических условий и эпизодических вспышек болезней. Особенно резко выступил начальник Хомутовского уезда П.И. Сунгулов, который считал, что в случае принятия проекта г. Крафта киргизы обеднеют еще больше.

164

«Скотовод–туземец, ведущий примитивное хозяйство, не может поручиться за то количество скота, которое у него будет завтра. Сильный буран, гололедица, чума – постоянные спутники скотовода – сегодняшний богач завтра может стать нищим»7.

В1905 г. в «Петербургских ведомостях» появляется статья ветеринара Тургайской области Я.Я. Полферова, где автор описал целый ряд неудачных моментов в проектах, И.И. Крафта. Он считал «неудачными и вредными» следующие положения: 1) раскладку податей в зависимости от благосостояния населения; 2) введение института крестьянских начальников; 3) открытие аульских школ вместо медресе. Он также обвинял тургайского губернатора Я.Ф. Барабаша и его советника И.И. Крафта в попирании киргизских обычаев,

ломке уклада всей исторической жизни, закрытии медресе, мечетей, насильственном насаждении русификаторской политики и т. д.8

Несмотря на яростное сопротивление баев, поддержанных некоторыми чиновниками, проект Крафта был одобрен на заседании Общего присутствия Тургайской области и, по требованию Министерства внутренних дел, рекомендован для внедрения трем соседним областям: Семипалатинской, Акмолинской и Семиреченской. Молодой чиновник за свою реформаторскую деятельность получил прозвище «киргизский наездник». Это прозвище он заслужил за либеральную

реформу, поколебавшую феодально-патриархальные устои и направленную на улучшение социально-экономической жизни степняков9.

Неурожай 1891 г. и массовый падеж скота во время джута зимой 1890–1891 гг. вызвали в большей части киргизских степей волнения среди населения. Увольнение с работы в период, когда, по словам губернатора Барабаша, большинство населения области шло на все «ради заработка и пропитания», являлось самым страшным наказанием для рабочих, а золотопромышленник легко мог заменить непокорных рабочих другими. За малейшую провинность – опоздание на работу, употребление спиртного, кражу или порчу инструмента, имущества – строго наказывали. Дневной штраф доходил до 1 руб. 80 коп. Кроме того, провинившегося подвергали инородческому суду –

до 10–15 ударов лозами и он должен был уплатить особый штраф – «байлык» в пользу баев10. Проект надворного советника Крафта защищал интересы рабочих. Согласно ему, бедняки-киргизы получали право уйти из общества без всякого выкупа.

Вкиргизских губерниях складывалась тяжелая обстановка. В аулах и селениях переселенцев накапливалось недовольство, люди

165

испытывали безысходность, отчаяние и озлобление на власть имущих. На защиту своего народа выступила передовая часть интеллигенции. В своем письме на имя председателя Кабинета министров П.А. Столыпина Шаймердан Кащегулов отмечал: «Современная программа переселенческой политики … сулит еще более печальные перспективы кочевников. Спрашивается теперь, чем должны жить киргизы?» (подчеркнуто автором письма. – А.П.). Это как крик отчаявшегося человека, борющегося за судьбу своего народа, В письме говорится о том, что необдуманная переселенческая политика гибельна для киргизского народа, что переселенцы отняли у киргизовскотоводов все лучшие земли, оставив им солончаки11. Только в одном Кокчетавском уезде у хозяев было отнято 16 тыс. десятин земли, удобных для водопоя и сенокоса.

Правительство, несмотря на протесты киргизов-скотоводов и крестьян, опираясь на решение Третьей Государственной думы, продолжало переселять в Тургайские степи переселенцев из Центральной России, отбирая и урезывая наделы крестьян. Проект И.И. Крафта, таким образом, был использован правительством для проведения переселенческой политики. За короткий срок в казахские степи оказались отправлены десятки тысяч крестьян, которые с одобрения областной администрации насильственно захватывали пастбища киргизов, сгоняли их с насиженных мест. В 1888 г. в области было 11 крестьянских поселков, где проживало около 800 душ. Спустя десять лет численность переселенцев достигла 17 тыс. чел. Земельная неустроенность переселенцев, бюрократизм переселенческого управления, переполнение заселков, приводили к периодическим трениям между ними. Правительство не принимало никаких мер по упорядочению системы землевладения, что вызывало недовольство среди киргизского населения. К тому же, в 1910 г. главноуправляющий землеустройством и земледелием империи князь Васильчиков дал указание: «Разрешить ходачество вольных крестьян, посадить их на окраинах, сделать из них «крепких хозяев» – опорой самодержавия»12. Но многие из них не смогли обзавестись хозяйствами, разорились, часть из них вернулась в центральные губернии России, а оставшиеся стали батраками у других хозяев. В годы революций и Гражданской войны они поддержали большевиков.

____________________

1 Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Т. 2. СПб., 1897. С. 59.

166

2Юшаков С.Н. Большая энциклопедия. Т. 18. СПб., 1916. С. 642.

3Из сметы Министерства народного просвещения // Сибирские вопро-

сы. 1910. № 36. С. 18.

4Мартынов Е.М. Вопросы управления местным населением в документах Якутского областного правления // Якутский архив. 1964. С. 31.

5НА РС (Я). Ф. 12. Оп. 1. Д. 19704. Л. 1, 2, 10 б.

6Сибирские вопросы. 1910. № 39. С. 16.

7Статистик. Справедливый протест // Сибирские вопросы. 1910. № 30.

С. 14–15.

8Петербургские ведомости. 1905. № 145, 201.

9Яковлевич. Лукавые мудрствования // Сибирские вопросы. 1909. № 34.

С. 34.

10Caveant Consules // Сибирские вопросы. 1910. № 37–38. С. 13.

11Письмо Ш. Кащегулова П.А. Столыпину // Сибирские вопросы. 1910.

№39. С. 34.

12История Сибири. Т. 1. Л., 1968. С. 305.

Г.М. Патрушева, Н.А. Томилов

Россия, Омск, государственный университет, филиал Института археологии и этнографии, Сибирский филиал Российского института культурологии

ИРИНА ВИТАЛЬЕВНА ЗАХАРОВА – ИССЛЕДОВАТЕЛЬ НАРОДОВ АЗИИ

Недавно в Омске отметили 85-летие со дня рождения И.В. Захаровой – широко известной исследовательницы народов Азии.

Ирина Витальевна родилась 7 декабря 1923 г. в г. Владимире. В 1940 г. И.В. ЗахаровапоступилавМосковскийгосударственныйуниверситет имени М.В. Ломоносова на исторический факультет, где занималась научной темой: «Жилище дунган Киргизии». В это время в экспедиционных поездках, связанных с изучением физического типа военнопленных венгров, западных украинцев, итальянцев, немцев, японцев, формировались профессиональные навыки будущего этнографа, тем более что руководили этими экспедициями известные профессора Московского госуниверситета Г.Ф. Дебец, М.Г. Левин, Н.Н. Чебоксаров.

В период обучения в аспирантуре при Институте этнографии АН СССР сфера интересов И.В. Захаровой распространилась на изучение материальной культуры казахов и уйгуров. Изучением культу-

© Г.М. Патрушева, Н.А. Томилов, 2010

167

ры уйгуров этнографы до этого не занимались, поэтому исследовательница стала разрабатывать тему по этнографии именно этого народа: «Материальная культура уйгуров Советского Союза». В 1952 г. под научным руководством Н.Н. Чебоксарова она защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Ею были изучены особенности культуры групп этого этноса, удалось получить важные выводы о том, что семиреченские уйгуры сложились в стойкое монолитное национальное меньшинство в Казахстане, другая же группа в тот период времени находилась в этническом окружении узбеков и начала активно сливаться с ними. И.В. Захаровой удалось проследить также процесс влияния на материальную культуру уйгуров синьцзянской традиции и культурных моментов соседних тюркоязычных народов. В 1960-х гг. ею были опубликованы две большие главы по уйгурам СССР и Восточной Азии в томах фундаментальной научной серии «Народы мира».

Переехав в Казахстан, И.В. Захарова стала работать научным сотрудником в отделе этнографии Института истории, археологии и этнографии АН Казахской ССР, где ежегодно проводила экспедиционные исследования по современной культуре казахов. С 1956 г. она включилась в работу над «Историко-этнографическим атласом народов Средней Азии и Казахстана» по темам «Земледелие», «Жилище», «Одежда» казахов. Это позволило ей впоследствии, в соавторстве с В.В. Востровым, опубликовать ряд разделов главы «Казахи» в томе «Народы Средней Азии и Казахстана» (1963) из серии «Народы мира» и монографию «Казахское народное жилище» (1989), а до этого (совместно с Р.Д. Ходжаевой) – монографию «Казахская национальная одежда ХIХ – начала ХХ в.» (1964), и еще несколько работ по хозяйству казахов. Научные интересы исследовательницы лежали тогда и в области духовной культуры, о чем свидетельствует яркая обобщающая работа 1960 г. о календарном животном цикле у народов Центральной Азии.

С 1963 г. И.В. Захарова стала заниматься педагогической деятельностью, читая курсы «Археология», «История древнего мира», спецкурс «Этнография народов Сибири» в Омском государственном педагогическом институте. Свои дальнейшие научные исследования она связывала с историей Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества (ИРГО) 1877–1917 гг. Собственно историей этнографической науки И.В. Захарова занималась еще в начале своей научной работы, опубликовав в 1956 г. историче-

168

ский очерк по этнографии Казахстана ХХ в. В 1970–1990-е гг., работая по истории этнографических исследований Западно-Сибирского отдела ИРГО, она постепенно вышла на более широкую проблему историографии этнографии народов Сибири. Итоги этой работы опубликованы И.В. Захаровой в совместной с Н.А. Томиловым недавно вышедшей в печати монографии «Этнографические научные центры Западной Сибири середины XIX – начала XXI века. Омский этнографический центр» (2007).

В последние годы И.В. Захарова принимала участие в работе над серией каталогов этнографических собраний Омского государственного историко-краеведческого музея и Музея археологии и этнографии Омского государственного университета, вошедших в многотомную научную серию «Культура народов мира в этнографических собраниях российских музеев». И ещё одна сторона деятельности этого видного ученого вызывает глубокое уважение со стороны сибирской общественности. Она бережно заботится о сохранении и пропаганде культурного наследия известного в России и Казахстане омского художника Н.Я. Третьякова, её покойного супруга, который, видимо, под её влиянием (он регулярно ездил с ней в экспедиции по Казахстану) окунулся в мир этнографии и создавал художественные произведения на этнографические темы.

Можно только восхищаться разнообразием ее научных интересов в области этнографии, историографии и музееведения, ее огромным трудолюбием. Труды И.В. Захаровой пользуются всемирной известностью. За выдающиеся научные достижения в 1990-х гг. она была принята Почетным членом в Международное общество по изучению Центральной Евразии (в США).

Работая в Алма-Ате в Институте истории, археологии и этнографии, И.В. Захарова стояла у истоков современной этнографической науки Казахстана. Она была там в период становления сектора этнографии и внесла существенный вклад в подготовку высококвалифицированных этнографов (среди ее учеников есть и доктора наук), в организацию научной, в том числе экспедиционной работы этого сектора, в разработку основ теории и методики казахстанской этнографии. В 1960 г. в ведущем журнале «Советская этнография» была опубликована ее совместная с А.Д. Ходжаевой фундаментальная статья «Состояние и задачи изучения этнографии Казахстана». Поэтому И.В. Захарова и считается основательницей современного этапа этнографической науки этой республики. Ее научный вклад ценится и в

169

Казахстане, и в России. Она награждена юбилейными медалями к 800-летию и 850-летию Москвы, почетными грамотами многих казахстанских и российских учреждений, в том числе к недавнему юбилею – Почетными грамотами Института истории и этнологии Республики Казахстан и губернатора Омской области Л.К. Полежаева.

В настоящее время Ирина Витальевна – доцент, кандидат исторических наук. В 1994–2004 гг. она работала старшим научным сотрудником в Омском филиале Объединенного института истории, филологии и философии Сибирского отделения Российской академии наук (сегодня это Омский филиал Института археологии и этнографии СО РАН). Исследовательница опубликовала 60 научных трудов и среди них – 15 монографий.

И.В. Захарова пользуется большой любовью в коллективе омских ученых и является непререкаемым авторитетом для историков, музееведов, археологов и этнографов России и ближнего зарубежья. Это скромный и отзывчивый человек, передающий свой богатейший опыт ученикам и коллегам.

С.Т. Рысбекова

Казахстан, Алматы, Казахский национальный университет им. аль-Фараби

СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ФОРМИРОВАНИЯ СОВЕТСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ КАЗАХСКОГО ЭТНОСА В 1920–1930-Е ГОДЫ

В 1920–1930-е гг. в стране сложилась определенная социальнопсихологическая атмосфера. С одной стороны, власть всячески стимулировала массовый энтузиазм и социальный оптимизм строителей самого передового и справедливого в мире государства. С другой стороны, все более усиливала свое влияние и масштабы деятельности репрессивная машина, охватывая своим давлением буквально все слои общества – коммунистов и беспартийных, чиновников и интеллигенцию, «бывших» представителей старого режима, рабочих и крестьян, мужчин и женщин, стариков и детей.

Уже в 1924 г. VI съезд профсоюзов СССР обратил внимание на внепроизводственную сферу жизни работника и вовлечение в свою

© С.Т. Рысбекова, 2010

170