Титаренко М.Л., Кобзев А.И., Лукьянов А.Е. - Духовная культура Китая. Том 4 - 2009-1

ческих партий и развитию сотрудничества с ними снова стало уделяться серьезное внимание. На съездах демократических партий, проведенных в конце 1979 г., их деятельность была переориентирована на выполнение программы четырех модернизаций. Начиная с 1979 г. возобновились широко практиковавшиеся еще до «культурной революции» консультации руководителей КПК с их руководящими деятелями. В начале 80-х годов формулировка, характеризующая сотрудничество КПК с демократическими партиями, была расширена. Использовавшаяся еще с середины 50-х годов формулировка о «длительном сосуществовании и взаимном контроле» была дополнена словами об «искреннем обмене мнениями и совместном переживании радостей

иневзгод».

Вконце 1989 г. ЦК КПК принял важный документ, регламентирующий взаимоотношения между КПК и демократическими партиями и предусматривающий их долгосрочный характер. Система многопартийного сотрудничества и политических консультаций под руководством КПК называлась в нем «одним из основных политических механизмов» страны. К П К именовалась «руководящим стержнем социализма, правящей партией», а демократические партии — «партиями, принимающими участие в политической жизни».

Принятие ЦК КПК документов, о которых говорилось выше, предпринимавшиеся меры к сохранению демократических партий в неблагоприятные для них периоды, наконец, меры к их возрождению в конце 70-х годов свидетельствуют о заинтересованности К П К в сотрудничестве с этими организациями, в привлечении их к решению задач, стоящих перед страной.

Как конкретно происходит взаимодействие и сотрудничество КПК и демократических партий? Прежде всего это непосредственное участие деятелей демократических партий в системе представительных, правительственных и правоохранительных органов различных ступеней, а также в работе НПКСК.

Несколько руководителей демократических партий в настоящее время занимают посты заместителя Председателя ПК ВСНП, около 40 деятелей этих партий входят в состав ПК ВСНП, почти 400 их представителей являются депутатами ВСНП, тысячи членов демократических партий — депутаты СНП различных уровней. Ряд членов этих партий занимают посты заместителей министров, один — заместитель председателя Верховного народного суда. В 2007 г. заместитель председателя партии Чжунго Чжигундан назначен министром науки и техники КНР. В ряде провинций должности вице-губернаторов занимают деятели демократических партий, сотни членов этих партий находятся на руководящих должностях управлений местных правительств или городов провинциального подчинения, на руководящих постах в местных правительствах на уровне уезда, а также на руководящих должностях в народных судах или народных прокуратурах на уровне уезда.

Широко представлены демократические партии в составе НПКСК, являющемся непосредственной организационной формой многопартийного сотрудничества и политических консультаций под руководством КПК. Семь представителей демократических партий (из них двое — руководители этих партий) занимают посты заместителя Председателя ВК НПКСК, 128 деятелей входят

всостав Постоянного комитета ВК НПКСК, 666 членов демократических партий являются членами ВК НПКСК, на долю членов КПК в его составе приходится приблизительно 40% от общего количества, на долю демократических партий и беспартийных — 60%. Такая квота представительства была определена специальным решением ЦК КПК еще в начале 80-х годов и соблюдается до сих пор. Кроме того, несколько тысяч представителей демократических партий работают

вкачестве специально приглашенных на постах ревизоров, контролеров и инспекторов в системе правоохранительных органов, органов контроля и образования на уровне провинции и выше. Отмечая в целом устойчивый рост количества членов демократических партий в различных органах всех ветвей власти с начала 90-х годов, вместе с тем следует отметить, что они в основном на-

щества, которые представляют эти партии, учесть их и избежать тем самым возможных просчетов и напряженности в обществе. Кроме это-

го, мнения демократических партий важны также как мнения большого отряда высококвалифицированных специалистов и ученых, состоящих в их рядах. В таких же областях, как экономика, наука, образование, культура, медицина, издательское дело и т.д., роль демократических партий очень высока. Обладающие высоким интеллектуальным потенциалом, научнотехническими знаниями, управленческо-административными навыками, широкими связями в стране и за рубежом, демократические партии активно участвуют в проведении многих кампаний, организуемых К П К и правительством, например в движении «интеллектуальной и научно-технической помощи приграничным и бедным районам», в организации консультативных служб по различным вопросам и т.п. Помимо участия в политической жизни страны они занимаются также разработкой законов об образовании, защитой интересов реэмигрантов, выдвигают предложения по реформе госпредприятий, судебной системы, медицины и здравоохранения, предложения по планированию рождаемости, об охране окружающей среды и т.д. Активное участие они принимают в масштабном освоении западных районов Китая. За 10 лет (1990—2000) демократические партии выдвинули 110 важных предложений в адрес ЦК К П К и Госсовета, многие их них были приняты к действию и приносят большой эффект.

Как указывалось в белой книге «Система политических партий Китая», опубликованной в ноябре 2007 г. пресс-канцелярией Госсовета КНР, в течение последних трех лет демократические партии и беспартийные внесли в ЦК КПК более 200 предложений по вопросам экономики, политики, социальной сферы, образования, науки и техники, культуры, здравоохранения и т.д. Предложения эти были рассмотрены и приняты ЦК КПК и Госсоветом КНР и дали хорошие результаты. Важный вклад вносят демократические партии в дело «строительства двух цивилизаций». Проводя этот курс КПК в жизнь, они активно содействуют повышению общего культурно-образо- вательного уровня всего населения страны. В период 90-х годов совместными усилиями этих партий и ВФПТ по всей стране было создано около 70 тыс. различных школ и учебных курсов, в которых прошли обучение почти 2 млн. человек. Тысячи ученых и специалистов—членов этих партий выезжали в бедные и приграничные районы Китая, где выполняли программу по 30 тыс. направлений. О высоком профессиональном и интеллектуальном уровне членов демократических партий свидетельствует тот факт, что более половины действительных членов АН Китая и часть действительных членов Инженерной академии КНР составляют деятели этих организаций.

Существование в политической системе Китая такого механизма, как система многопартийного сотрудничества, т.е. сотрудничества КПК и восьми небольших демократических партий, насчитывающих приблизительно 650 тыс. членов, является реальным фактом. Демократические партии не враждуют между собой, не ведут борьбу за власть, а участвуют во всех областях жизни общества. Это действительно специфическое китайское явление, когда самостоятельные организации, признавая и принимая руководство со стороны правящей КПК, проводят ее политику и заняты созидательной деятельностью, приносящей пользу обществу и в определенной степени содействующей стабильности и национальному сплочению в стране.

Практика политической жизни К Н Р в последние десятилетия подтверждает, что КПК и правительство успешно проводят политику, направленную на всестороннее сотрудничество с демократическими партиями, на сохранение их в политической системе. Есть основания полагать, что руководство КПК и Китая и впредь намерено укреплять и совершенствовать сотрудничество с демократическими партиями. Свидетельством тому являются включение в Основной закон страны — Конституцию в 1993 г. поправки о долговременном характере многопартийного сотрудничества, документы XVII съезда КПК, а также документ ЦК КПК о даль-

ководство страны (прежде всего Мао Цзэ-дун) рассматривало процесс государственного управления как сугубо политический, когда все проблемы подлежали «классовому» решению, значение административного права недооценивалось, а система кадровых работников (ганьбу) была слабо институциализирована. Полагаясь на традиционные конфуцианские методы «управления при помощи людей», КПК быстро и эффективно смогла консолидировать свою власть. Кадровые работники неформально пользовались правом пожизненного найма («неразбиваемая чашка риса») и повышения за выслугу лет, они широко использовали личные связи, реально выступали распорядителями государственных ресурсов. Уже вскоре среди кадровых работников начали возрождаться традиционные моральные установки. Например, бытовавшая прежде солидарность кандидатов, успешно выдержавших экзамены, трансформировалась в солидарность кадровых работников, в одно и то же время начавших свою карьеру.

В настоящее время в КНР преобладает критика недостатков системы кадровых работников, однако это обстоятельство не умаляет огромной роли ганьбу в государственном и экономическом строительстве и расширении социальной базы Китая, а также в успешном проведении современных реформ. Абсолютизируя политические аспекты и указывая на отсутствие экзаменационного отбора, критики недооценивают способность кадровых работников абсорбировать специальные знания. На практике же высококвалифицированные специалисты всегда находили себе применение на государственной службе, более того, нередко проблема заключалась именно в их нехватке. Особенность системы кадровых работников состоит в том, что расширение числа гань- бу-специалистов не ведет к сокращению числа ганьбу-администраторов. Поэтому в равной степени ошибочной является и другая крайность современной критики — обвинение государственного аппарата в излишней технократичности. Во второй половине 1980-х годов лишь 6% руководителей имели высшее образование; на провинциальном уровне более важными факторами служебного роста считались опыт работы, личные связи, а в 1980-е годы — и местное происхождение (последнее вызывало особую озабоченность руководства, так как служило источником местничества).

Темпы роста численности государственного аппарата КНР постоянно увеличивались и были значительно выше темпов роста населения. По аналогии с традиционным государством наиболее быстро росло число кадровых работников среднего звена управления и сверхштатных сотрудников. Это создавало диспропорции в государственном аппарате и требовало непомерных расходов на его содержание. Контроль руководства страны над государственным аппаратом ослабевал, так как материальные условия жизни сотрудников контрольных органов напрямую зависели от расположения местных властей; кроме того, рост штатов в этих органах не отставал от общего роста государственного аппарата.

Меры по реорганизации госаппарата, предпринимавшиеся в КНР со второй половины 1950-х годов, в целом оказались малоэффективными. При сокращении аппарата центрального правительства происходило разбухание штатов на местах; следовавшее затем сокращение штатов кадровых работников местного уровня оборачивалось проблемой нарушения целостности управления, так как подразделения местных властей зачастую выступали органами центральных ведомств. В исторической перспективе циклические реорганизации не могли предотвратить разрастания и усложнения государственного аппарата, для этого требовались комплексные меры.

Необходимость реформы системы административного управления была обоснована Дэн Сяопином на III пленуме ЦК К П К 11-го созыва (1978). В качестве главных целей реформы фигурировали повышение профессионализма в управлении, рыночное регулирование в экономике, упрочение правопорядка. Во второй половине 80-х годов стало особенно заметным отставание в сфере государственной службы. На фоне происходивших в стране перемен стали неадекватными прежние способы набора кадровых работников, т.е. централизованное (разнарядка)