Плотин. - Третья эннеада. - 2004

290 Плотин. Эннеады. Трактат III. 6

это так, тогда душа все-таки претерпевает. Мы скажем в ответ, что когда каждая из частей души доброде­ тельна, то действует тем самым согласно своей сущ­ ности и слушается рассудка;8 рассудок руководству­ ется Умом, остальные же части — им. Послушание же рассудку, как и зрение, не есть некое пассивное принятие формы, но само зрение есть деятельность, наличная в момент, когда видящий видит. Зрение, будучи в возможности, сущностно тождественно зре­ нию, когда оно есть в действительности; действие [зре­ ния] не есть изменение [себя или другого], но сразу же и приближение к тому, что оно имеет [видеть], и уже осуществившееся видение, и знание без претер­ певания; разумная часть души так же направлена к Уму и так же видит, ибо есть возможность мыслить; внутри нее не возникает отпечатков, но она обладает тем, что видит, не обладая: обладает, потому что зна­ ет, не обладает, потому что в ней от видения не отло­ жилось ничего, подобного отпечатавшейся на воске форме.9 Не должно забывать, что воспоминания, как мы уже говорили, не есть нечто отложившееся в нас от вещей, но память есть пробужденная душой сила обладать, не обладая.10 Что из этого? Разве не будет душа иной до, и иной после осуществившегося таким образом воспоминания? Разве она не изменится? Нет, если только не назовет кто-нибудь изменением пере­ ход из возможности в действительность, ибо [при переходе из возможности в действительность] к ней ничего не прибавляется, но [при таком переходе] она

действует так, как и было [всегда] свойственно ее природе.11 Ибо, вообще, деятельности нематериальных вещей происходят без сопутствующего им изменения; иначе душа была бы смертной; много лучше сказать, что душа пребывает неизменной, становясь действи­ тельной, претерпевают же, становясь действительны­ ми, только материальные вещи. Если же будет стра­ дать нематериальное, то не будет обладать тем, что пребывает; так же и в случае зрения, когда видящее пребывает в действительности, есть и страдающее — глаз, видимые же образы подобны мнениям. Каким же образом яростная часть души оказывается трусливой? И каким — мужественной? Она бывает трусливой или благодаря невиденью смысла, или благодаря тому, что видит негодный смысл, или потому, что лишена ору­ дий: например, если у нее нет телесного оружия, или оно совершенно испорчено, или что-то препятствует действовать, или ничто не движет ее и, так сказать, не раздражает; в противоположных случаях она му­ жественна. Во всех этих случаях яростная часть души не изменяется и не страдает. Вожделеющая часть души, действуя, производит только так называемую распущенность, ибо [мы предположили, что] она дей­ ствует сама, и другие части души отсутствуют; если бы они присутствовали, то умеряли бы ее и руково­ дили ей. Сама же вожделеющая часть, видя другие, поступала бы иначе, конечно, не во всем, но где-то, насколько возможно, и успокаивалась бы виденьем других частей. Возможно, во многих случаях пороч-

292 Плотин. Эннеады. Трактат III. 6

ностью этой части души называют болезненное состо­ яние тела, добродетелью же — обратное, но и в том, и

вдругом случае ничто не прибавляется к душе.

3.А как же сродственность и отвращение? И скор­ би, и гнев, наслаждение и влечение, и страхи: разве это не изменения и претерпевания, движущие душу? Таким же образом должно разграничить и эти вещи. Отрицать возникающие изменения в душе и весьма сильные их ощущения — значит говорить противо­ положное очевидному. Но, соглашаясь с этим, должно искать — что здесь изменяется. Ибо мы находимся в о- пасности, говоря так о душе, понять это в том же смысле, что и говорящий, что душа краснеет, а потом снова бледнеет, не рассудив, что хотя и благодаря

душе есть эти претерпевания, но возникают они в другом составе.12 Стыд появляется в душе, когда в ней возникает безобразный помысл; тело же, которым душа обладает, или (чтобы не сомневаться в словах) тело, сущее под душой и потому не бездушное, из­ меняется соответственно быстрому движению крови. Что же касается называемого страхом, то начало его —

вдуше, бледность же — из-за ухода крови вовнутрь. И удовольствие разливается по телу и воспринимается ощущением, относящимся к телу; однако, то удоволь­ ствие, которое относится к душе, уже не есть претер­ певание. Так же и скорбь. Вожделение имеет в душе начало, и это начало скрыто от чувств; только уже выступившее из него вожделение познается чувством.

Мы говорим, что душа движется в вожделениях, рас­ суждениях, мнениях, и говорим это не колеблясь, од­ нако мы утверждаем, что ее движения возникают из нее. Называя движением даже жизнь, мы не считаем, что она есть изменение, но деятельность каждой из ее частей, согласная природе и не выходящая за преде­ лы себя. Вкратце главное: мы согласны с тем, что дея­ тельности, и жизни, и стремления не есть изменения, а воспоминания не суть оттиски, втиснутые в душу, не образы, подобные отпечаткам на воске; мы должны согласиться, что повсюду — во всем, называемом или претерпеваниями, или движениями — душа остается себе тождественной как подлежащее и как сущность; добродетель и порок возникают в ней не так же, как черное и белое, холодное и горячее в теле, но рассмот­ ренным нами способом, и во всех отношениях то, что возникает в душе, противоположно тому, что возни­ кает в теле.

4. Должно рассмотреть и относящееся к страда­ тельной части души. Конечно, мы уже говорили13 об определенном способе [, которым она существует], говоря о всех тех страстях, которые суть в яростной и влекущейся частях души, и о том, как каждая из них возникает; однако, должно еще говорить о ней, и прежде всего взять то, что имеется в виду, когда говорят, что есть страстная часть души. Вообще, кажется, что так говорится о той части души, в которой составляют­ ся все страсти; страсти же суть то, что сопровождается

294 Плотин. Эннеады. Трактат III. 6

удовольствием или скорбью. Некоторые из страстей возникают благодаря мнениям, например, страх, ког­ да человек мнит, что вскоре умрет, или наслаждается мыслью об имеющем быть приобретении какого-либо блага; при этом, мнение оказывается в одном, а страсть движется в ином. Другие страсти вводятся будто бы непроизвольно, сами вселяются и мнят в той части души, которой свойственно иметь мнения. Мы уже говорили, что мнения оставляют неизменной мнящую часть души; этот страх, возникающий из мнений, схо­ дит свыше, от мнений; опять же, он приносит некое понимание той части души, которая называется боя­ щейся. Что же делает этот страх? Они говорят,14 что он производит смятение и потрясение из-за ожидае­ мых зол. Тогда, ясно, что фантазия будет в душе и тем, что мы выше называли мнением, и тем, что происхо­ дит от мнения и уже больше не есть мнение, но некое смутное подобие мнения в низшем, лишенное сужде­ ния представление; [она будет] той деятельностью, что находится в так называемой природе, поскольку, как они говорят,15 она творит единичные вещи без пред­ ставления. От этих фантазий происходит уже и ощу­ щаемое смятение тела, дрожь и содрогание, бледность и потеря речи. Все это, конечно, не имеет места в душе, ибо, если бы, в самом деле, душа была бы аффицирована этими представлениями, она была бы телесной, а эти представления никогда не достигли бы тела, ибо, тогда, то, что отправило бы их в тело, уже не было бы в деятельности отправления, но [воспринимало бы их]

обуреваясь страстью и выступив из себя. Однако, стра­ дательная часть души не есть тело, но эйдос. Конечно же, вожделеющая часть души — в материи, как и пи­ тающая, и растящая, и производящая части,16 которые суть корень и начало желаемого и претерпеваемого эйдоса. Но никоим образом не должно самому эйдосу быть в смятении и, вообще, претерпевать, но утверж­ даться собой; его же материи должно становиться в претерпеваниях, когда она становится, движимая при­ сутствием в ней эйдоса. Ибо само растительное нача­ ло души не возрастает, когда производит рост, не уве­ личивается, когда увеличивает, вообще, не движется, когда движет, тем движением, которым движет, но либо вовсе не движется, либо имеет другой способ дви­ жения или действия.17 Должно быть природе эйдоса деятельностью и творить самим своим присутствием, как если бы сама гармония приводила в движение струны. Значит, претерпевающая часть души будет причиной претерпеваний, потому что они благодаря ей возникают, а именно — благодаря чувственным представлениям, производящим [в телесном] движе­ ния, или даже без таких представлений (должно рас­ смотреть: имеют ли страсти, произведенные мнения­ ми, начало свыше), сама же производящая их сила души должна быть в гармонии. Причины движения подобны музыканту, ударяемое страстью — струнам, ибо претерпевает не гармония, но струна; но даже если бы и хотел музыкант, не подвигнется струна, без того, чтобы гармония не приказала ей [зазвучать].

296Плотин. Эннеады. Трактат III. 6

5.Почему же мы стремимся сделать душу по­

средством философии бесстрастной, если она бес­ страстна уже изначально?18 Потому что входя в так на­ зываемую страдательную часть души, представление создает сразу же претерпевание, смятение и связан­ ный со смятением образ ожидаемого зла; логос же стремится уничтожить вообще эту так называемую страсть и не допустить ее возникнуть в душе, ибо пло­ хо душе, когда она возникает; когда же не возникает, душа бесстрастна, ибо не возникает уже и причина страсти — душевное видение, как если бы кто, для того чтобы избавить грезящую душу от сонных фан­ тазий, разбудил ее, говоря [в то же время], что ду­ ша [в состоянии сна] была обуреваема страстями, внешними для души, как зрительные образы. Но что

же есть очищение души, если она не была замарана, что есть ее отделение от тела?19 Очищение души есть ее приход в одиночество, прекращение ее со-существо- вания с иным, взирания на иное и порождения мне­ ний об ином (каков бы ни был способ существования мнений и страстей, как было сказано); очищаться — значит не видеть эйдолы и не производить из них стра­ сти. И разве не будет [восхождение] от низшего к выс­ шему очищением и отделением, относящимся к душе, которая более уже не возникает в теле, т. е. не есть более его душа? [В этом состоянии она есть] так же как свет в незамутненной среде. Но также как свет даже и в грязи остается бесстрастным [, тем более — душа в одушевленном теле]. Но очищение принадлежит

страдающей части души, и пробуждение из бессмыс­ ленных эйдолов, и невйдение их, и отделение, осуще­ ствляющееся через непреклонность к низшему и, тем самым, непредставление его. Отделение может быть

иудалением вещей, от которых отделяются, когда еще не отделился замутненный дух от угождения чреву

инаполнения нечистыми мясами, в то время как в нем есть та тонкость, которая его вносит в безмолвие.20

6.Уже сказано, что должно мыслить умопостигае­ мую сущность, которая всецело упорядочена соглас­

но эйдосу, бесстрастной. Но, поскольку и материя есть нечто из бестелесных,21 даже если она бестелесна и иным способом, постольку должно рассмотреть и этот

ееспособ [существования]: страстна ли она и, как го­ ворится, всецело изменчива, или же должно мыслить

еесебе тождественной и бесстрастной, и каков спо­ соб ее бесстрастия? Готовясь приступить к исследо­ ванию природы материи, прежде всего мы должны уяснить, что природа сущего, сущности и бытия не такова, каковой ее полагает большинство. Ибо есть

сущее, которое поистине можно назвать сущим, сущностно сущим;22 оно есть, и всецело есть, сущее, то, которое ничего не лишено в своем бытии. Поскольку оно совершенно сущее, постольку и не нуждается ни в чем для своего спасения и бытия; оно само есть при­ чины тех, что кажутся существующими, их кажуще­ гося бытия. Если это правильно сказано, то это сущее необходимо будет в жизни и в совершенной жизни;

298 Плотин. Эннеады. Трактат III. 6

если же лишите его этой жизни, оно будет не больше сущим, чем не-сущим. Это есть Ум и всецелое Мыш­ ление. Значит, он будет, с одной стороны, ограничен и всецело определен, с другой же — ни в качествен­ ном отношении, ни в смысле мощи — ничего не ли­ шенным, иначе ему чего-нибудь недоставало бы.23 Поэтому Ум вечен и самотождествен, ничего не вос­ принимает извне, и ничто извне не входит в него, ибо принимай он что-то извне, оно было бы отличным от него и тем самым не-сущим. Но он сам должен быть всецело сущим, ибо, входя в бытие, должен он иметь все сам от себя и быть всем сразу и единым всем. Имен­ но таким образом должно определять сущее, ибо,

впротивном случае, ум и жизнь будут из не-сущих, будут внешними прибавками к сущим вещам и не бу­ дут (как происходящие из никоим образом не суще­ ствующего) существовать, и сущее будет не-живым и не-умным, а то, что не есть истинно сущее, будет об­ ладать и умом, и жизнью, так что они должны будут быть в позднейшем и худшем сущего; ибо то, что преж­ де сущего, хороводит умом и жизнью в сущем, само не нуждаясь в них. Но такое сущее само не может быть ни каким-то телом, ни чем-то, что подлежит телам, ибо бытие тел есть бытие того, что не существует.

Почему же не существует природа тел и материи,

вкоторой они суть, и горы, и камни, и твердая земля?24 Возможно, кто-нибудь скажет, а почему душа и ум, которые не давят, не испытывают воздействий, не со­ противляются, и даже вообще невидимы, существуют

иистинно существуют? Почему и среди тел в боль­ шей мере, чем устойчивая земля, будут существовать более подвижные и менее тяжеловесные тела, те, что

вверху? И почему [более других будет существовать] огонь, уже бегущий телесной природы?25 Я думаю, наи­ более самодостаточные тела наименее тяготят другие

ипричиняют им наименьшую скорбь, и чем более тела тяжелы и земляны, тем более они ущербны и падучи, тем менее они сами могут подняться; они падают из-за своего бессилия, и своим низвержением и вяло­ стью наносят друг другу удары. Наиболее неприятны в столкновении именно мертвые тела, наносящие наи­ более сильные раны и причиняющие наибольший вред; одушевленные же тела, причастные сущему, чем бо­ лее они причастны, тем более приятны для своих со­ седей. Движение подобно некой жизни в телах, оно есть подражание жизни, и чем более подвижны тела, тем менее они телесны, — так и убывание сущего де­ лает то, в чем оно убывает, все более телом. Это мож­ но увидеть из упомянутых уже страстей: в большей степени тело есть в большей степени претерпевающее: земля более, чем другие, а другие — согласно этому правилу; ибо все тела, кроме земляных, будучи разде­ лены, вновь без помех приходят в единство, землис­ тые же тела, будучи рассечены, так и остаются по от­ дельности навсегда; земляные тела подобны тем, чья природная мощь истощилась, так что от малейшего удара они распадаются и гибнут; точно так же, чем более они становятся [вообще] телами, тем ближе они