Исторический процесс в пространстве и времени
Исторический процесс, как уже выяснили, это форма развития социальной материи, она существует во времени и пространстве. Но поскольку перед нами специфическая форма материи – социальная, то правомерно говорить о социальном пространстве и о социальном времени. И их не следует путать с физическим пространством и временем.
Социальное пространство это форма бытия социальной материи, то есть общества, представляющего собой продукт взаимодействия людей, создающих материальные и духовные ценности. Физическое пространство существует независимо от социальной материи. Что касается социального пространства, то оно не существует без социальной материи, потому что оно возникает вместе с обществом. Социальное пространство это пространство социальных связей, отношений. К примеру, географическое пространство России в XVI в. было больше, чем во всей Европе, она простиралась от Балтики и до Тихого океана, но в плане её вовлеченности в мировой исторический процесс, роли и места в экономике, культуре, политики мира, увы, социальное пространство не соответствовало нашим просторам.
Социальное пространство формировалось по мере того, как развивалось само общество. Так, первобытное общество существовало десятки тысяч лет, но его социальное пространство было крайне ограничено. Люди жили внутри рода или племени, основу которого составляли кровнородственные связи и отношения. Жизнь шла вперед, совершенствовались производительные силы, развивались контакты с другими этническими сообществами, заселялись новые территории, возникали государства, что привело к установлению межгосударственных отношений и связей. Появились мировые державы с огромными территориями и населением. Империя Александра Македонского, например, занимала обширные пространства от Греции до Индии. Началась колонизация чужих земель. С возникновением государства и межгосударственных отношений к историческому пространству добавляются политическое и экономическое пространства, которые, в сущности, являются частью исторического пространства. В последующие эпохи логика исторического процесса приводит к тому, что более мощные государства занимают больше экономического и политического пространства. Они объективно начинают подчинять себе менее крупные государства, включают их в орбиту своего влияния. С переходом к капиталистическому способу производства начинается интенсивное становление единой всемирной истории, то есть единого исторического пространства. Экономическое сотрудничество между народами и государствами получило качественно новые ориентиры и параметры. Появился всемирный рынок, для которого характерна ломка национальных перегородок и интернационализация капитала. Национальные отрасли, то есть отрасли, которые раньше работали на местном сырье, стали уничтожаться. На смену старой национальной замкнутости пришли всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга.
Резкое расширение исторического пространства произошло не только в сфере материального, но и духовного производства. Плоды духовной деятельности отдельных наций стали достоянием всех. Европейская культура была перенесена в Новый Свет, Австралию и другие регионы мира, что привело к частичной европеизации мировой духовной культуры. Одни считают, что это сказалось негативно на развитии мировой цивилизации, что европейцы уничтожили местную культуру, навязали свои традиции и нормы жизни. Но, с другой стороны, благодаря европейской культуре многие народы совершили качественный скачок по пути социального прогресса и приобщения к мировой цивилизации. Еще раз подтверждает то, что прогресс не прямая дорога. Поэтому история не поддается моральным оценкам.
Вопрос о пространственном измерении исторического процесса связан с понятием всемирности истории. Он имеет методологическое значение, так как перед каждым историком встает вопрос: всемирная и локальная история – это один поток, или два разных? Изучение истории России, или еще уже Сибири, – это отдельная история или часть общемировой.
На разных этапах развития исторической мысли по-разному отвечали на этот вопрос. Но осознанно как философско-теоретическая проблема он был поставлен только в 18 в. учеными просветителями. В его решении сложилось несколько подходов:
Вико – исторический процесс всемирен, т.е. универсален в смысле непрерывного развития, смены циклов – зарождения, расцвета и упадка разных народов и государств, а всемирно исторический процесс это совокупность разных историй, между которыми нет связи. Т.о. всемирной исторический процесс как единство непрерывного поступательного развития отрицается.
Кант, Кондорсе, Гегель - утверждали идею поступательного характера исторического процесса. Каждая эпоха создает предпосылки для будущего, не повторяя, а развивая достигнутое.
Карлейль, Тойнби, Шпенглер – история это совокупность локальных историй, не связанных между собой.
Особая позиция в марксизме. Формационная теория основывается на идее движения всех локальных историй в одном направлении. Это принято называть линейным подходом. Даже если в истории отдельных народов нет ничего на данный момент общего (США и Новая Гвинея), то и там, и там развитие подчинено общим законом. К таким универсальным законам в марксизме относится определяющая роль производительных сил, обеспечивающих прогресс общественных отношений. В марксистской методологии всемирное выступает как общее, в котором выражается историческая необходимость, закономерность. Локальное – как особенное, т.е. оно подчинено всемирному или формационному. Таким образом, история предстает не хаотическим нагромождением случайностей, а движением общества в поступательном направлении от низших к высшим стадиям развития.
Преимущество такого подхода бесспорно, но и у него есть и минусы. Опыт истории показывает, что в этом движении создается громадное многообразие локальных вариантов, т.е. путей, маршрутов. Так, например, Россия, Китай, Латинская Америка и т.д. пришли к индустриальной фазе развития не через капитализм, а иным путем. Так же как и нет единого движения от первобытного общества к классовому. Рабовладение не являлось универсальной моделью. Однако при всем разнообразии путей исторического процесса, все народы в той или иной степени в него включены через взаимодействие. Локальное оказывает свое влияние на общее, общее – на локальное. Так локальный вариант развития СССР, привычно называвшейся социализмом, для которого был характерен приоритет социального над экономическим, оказал влияние на капиталистическую модель. Под этим влиянием в ряде западноевропейских стран после Второй мировой войны утверждается модель социально ориентированного государства. В свою очередь и в СССР в конце 1980-х гг. начинаются преобразования в либерально-рыночном направлении, приведшие, в конце концов, к утверждению этой модели, правда, в весьма специфическом виде.
Через многообразие локальных вариантов реализуется целостность истории, её всемирность. Однако многообразие локальных путей так велико, что возникает сомнение в целесообразности всевозможных научных «измов». Например, еще в конце XIX в. в отечественной науке возник спор о том, был ли капитализм в России. Народники отрицали его на том основании, что основу экономики составляло мелкое крестьянское и кустарное производство, в котором нет эксплуатации и присвоения капиталистической прибыли. Марксисты в ответ на это приводили факты, свидетельствовавшие о подчинении мелкого производства крупному капиталу, в т.ч. и мировому. В советское время даже монопольное утверждение марксистской теории не сняло спорность проблемы. В 1970-е гг. в советской историографии в ходе дискуссии по проблемам многоукладности был высказан взгляд о том, что капитализм в России в начале ХХ в. существовал не как господствующая формации, а лишь как один из социально-экономических укладов.
Корень расхождений в том, что и те, и другие участники этих давних дискуссий абсолютизировали само понятие «капитализм», отождествляя его с исторической реальностью. И если не находили определенных его признаков, то приходили и к отрицанию капитализма. Однако сам Маркс говорил, что капитализм, не реальность, а научное понятие о ней. А это не одно и тоже. С её помощью мы пытаемся познать эту реальность, систематизировать отдельные явления реальности. Тогда как мир всегда будет многообразнее всякой теории. Но, с другой стороны, если мы откажемся от теории («измов»), то придем лишь к фактологии и исчезнет наука.
Множественность в истории можно сравнить с множественностью в лингвистике. При всем разнообразии языков в их развитии действуют одни и те же закономерности – происхождения речи как второй сигнальной системы. Был когда то праязык, как и прачеловек. Но по мере развития нарастает дифференциация под влиянием внешней среды, что и привело к многообразию. Но в нем однако можно выделить общее, на основе чего классифицировать в отдельные языковые группы, подгруппы. Собственно, наука и занимается выявлением этого общего, а в нашем случае всемирного. Вот на что надо обратить внимание – так это на универсальность закона – нарастания дифференциации развития, как китайцы говорят «цветущей сложности».
Время
Время – объективная форма бытия материального мира, оно осуществляется в цикличности изменений в природе и длительности, в течении которой происходят количественные и качественные изменения. Человек существует в этом временном круге, но для него время имеет еще и социальное значение, связанное с отражением времени в общественном сознании. Представление о времени формировалось по мере того, как развивалось само человеческое общество.
Так в первобытности оно было примитивным. В нем не было представления о прошлом, оно было одномоментно, как у ребенка – все происходит сейчас. Постепенно человек осознает длительность своей жизни и рода, зарождается представление о том, что было до рождения его и возникновения рода. Прошлое воспринималось как начало цикла, а настоящее как продолжение прошлого, которое подойдя к какому-то рубежу, вновь вернется к исходной точке и так далее будут повторяться циклы без изменений. Цикличность в представлениях первобытного человека о времени естественна, она отражала чередование природных циклов. Но в вместе с тем представления о времени уже на ранних стадиях приобретают социоморфный характер как времена добрые и злые. Не случайно, что символом времени становится круг, в котором все повторяется, а все что есть, уже когда то было. Представление о том, что однажды случившееся событие будет повторяться, сохранялось и в Античности. Так Аристотель утверждал, что его время находится после Троянской войны, но круг вращается, и она вновь повторится.
В средневековье представление о времени меняются, включая в себя две точки отсчета: время от сотворения мира и до Рождества Христова. Время воспринимается как свойство земного мира. В неземном, из которого человек был изгнан, его нет – там вечность, понимавшаяся как неизменность. Христианство как бы разорвало круг временной и ввело на оси времени точки: от сотворения мира до Рождества – это один этап; второй – от Рождества и до Конца Света, после чего время исчезает и наступает вечность. Таким образом, на смену цикличности приходит система линейного времени, для которого характерна протяженность от начала до конца, события на этом протяжении не повторяются. И на этой линии для верующего были важны три точки: сотворение мира, Рождество Христово, Конец света, все что в их промежутке не важно, как суета сует.
Такое пренебрежение временем объясняется не только религиозные причинами, но и тем, что для аграрного общества точность времени не имела особой актуальности. Поэтому для средневекового человека не существовало четкой грани между прошлым и настоящим. Настоящее воспринималось как продолжение прошлого. Так даже после крушения Рима сохранился титул императора Священной римской империи, который носил Карл Великий. Смещенность времени проявлялась и в таком факте, что художники изображали античных богов в средневековых одеждах.
Лишь позднее с развитием ремесла и торговли, для занятия которыми точное время приобретает актуальность, отношение к нему меняется. К 14-15 вв. относится изобретение механических часов, которые располагались на ратушах в центре города, что уже само по себе свидетельствует о возросшей важности счета времени. Начинает осознаваться граница между прошлым и настоящим, вводится и расчлененность на эпохи. Время в жизни человека как условие его активной деятельности, направленной на то, чтобы заслужить спасение в протестантской этике приобретает особую цену. Вечности можно достигнуть только хорошими делами и надо торопиться их делать, в делах – бессмертие человека. Девиз «время – деньги» относится уже к новой эпохе капитализма, в которой время утрачивает сакральное свое значение и актуализируется с бытийной земной жизнью человека в настоящем.
В Новое время в связи с достижениями естествознания укрепляется представление о времени как о факторе изменчивости природы и общества. Формируется метод историзма в науке т.е. подход к изучению мира в развитии и возникает то, что следует называть историческим временем, являющемся свойством материального мира и общества изменяться в поступательном направлении, переходя от одной стадии к другой.
С понятием исторического времени связано понятие хроноструктуры, означающее длительность отдельных временных отрезков внутри больших этапов и эпох. Так в развитии капитализма выделяются этапы генезиса, его расцвета и разложения. Однако эти этапы не совпадают в историческом времени для разных стран и народов. Так в Западной Европе генезис капитализма относится к 14-16 вв., а в России и на Востоке к 19 в. Таким образом, историческое время обладает свойством, которое отличает его от астрономического – оно может не совпадать в пространстве. В одно и тоже астрономическое или календарное время на Земле наблюдаются разные эпохи, т.е. исторический календарь не совпадает с астрономическим. Это свойство выражает автономность хроноструктур.
Особенно ярко это свойство исторического времени проявляется в России. Население огромной страны жило не только в разных временных поясах, но и в разных исторических. Так в начале ХХ в., когда в промышленном центре страны бурными темпами идет индустриализация, на далеких окраинах люди еще продолжают жить патриархальным укладом, характерным для 17-18 вв.
Важное методологическое значение для историка имеет вопрос о соотношении прошлого и настоящего. Как определить их границы, ведь время течет непрерывно. Если с точки зрения календарного времени прошлое – это то, что было вчера, а настоящее – сегодня, завтра – будущее, то с точки зрения исторического времени выявить эту границу будет сложнее. Скажем, если Куликовская битва или Бородинское сражение – события исторического прошлого, и в этом нет сомнений. То как быть с историческими событиями хотя бы последнего двадцатилетия. Можно ли их считать историческим прошлым? Здесь за основу берется не календарное, а историческое время, отражающее качественные изменения в развитии общества. Вот, например, день 25 октября 1917 г. стал последним днем истории имперской России и первым днем истории Советской России. Он отделяет одну историческую эпоху от другой, но это касается только России, а для народов других стран он не является эпохальной датой. Другой пример, это события 19-21 августа 1991 г. в СССР. Они вызвали глобальные изменения на геополитической карте мира и повлекли такие процессы, которые получили всемирный характер. Поэтому мы живем на стыке больших исторических эпох, но в исторической науке они еще не обозначены – поскольку процесс не перешел своей качественной грани, он длится – это еще настоящее.
Итак, подведем итог. Для историка важно различать календарное и историческое время. Календарное время, в отличие от исторического времени течет равномерно, ритмично и непрерывно. Оно совершенно одинаково для всех эпох и периодов. Так, календарное время в первобытном обществе текло также ритмично и равномерно, как протекает в нашу эпоху, хотя ритм жизни первобытного общества существенно отличается от ритма современных людей. Календарное время подчиняется своим собственным законам, и оно независимо от развития и изменения исторических событий.
В отличие от календарного времени историческое время предполагает содержательный анализ человеческой истории. Оно насыщено конкретным социально-историческим содержанием и, по справедливому замечанию японского философа Я. Кэндзюро, пронизывает всю историю, поскольку анализ времени позволяет представить человеческое общество как находящийся в постоянном развитии социальный организм. Мы чувствуем историческое время благодаря ходу истории, событий, явлений, процессов. Игнорирование времени неизбежно ведет к неисторическому подходу к исследованию общественных отношений.
Сравнивая календарное и историческое время, нельзя не отметить и то, что календарное время всегда течет ровно, плавно и ритмично, тогда как историческое время прерывисто и относительно. В нем возможны и цикличность, и повторяемость (разумеется, не абсолютная), и даже движение вспять. Это видно особенно тогда, когда происходят крупные события, оказывающие большое влияние на последующее общественное развитие.
Насыщенность исторического времени зависит от содержательности и насыщенности исторических событий. Примером могут служить революции и войны, которые ломают привычный уклад жизни людей и за короткий период качественно изменяют общественные порядки, менталитет и образ жизни людей. За последние двадцать лет в мире произошли такие колоссальные изменения, которые привели к коренному и полному преобразованию социально-политических и экономических институтов, пересмотру сложившихся после Второй мировой войны государственных границ многих стран. Иначе говоря, эти процессы полностью изменили картину мира. По насыщенности событиями и их важности этот короткий период равняется многим векам прошлых эпох.
Если календарное время не зависит от людей, то историческое время зависит от субъектов истории, и в этом смысле оно субъективно. Именно люди могут наполнять его историческими событиями, имеющими громадное значение для человечества. Субъективность исторического времени состоит также в том, что всякий индивид по-своему распоряжается своим временем. Он может "убивать время", а может за короткий срок создавать великие творения, работать с полной отдачей сил. Пушкин, Моцарт, Рафаэль прожили мало, но внесли в историю культуры неоценимый вклад. Правильно говорят, что жизнь измеряется не количеством прожитых лет, а ее содержанием, то есть тем, что было сделано за отведенное на жизнь время. Маркс отмечал, что время - это простор для развития способностей, а мерилом богатства общества он считал наличие свободного времени, используемого каждым человеком для самосовершенствования и для проявления своих творческих способностей.
Время как основное условие всякого развития показывает историю в движении и изменении, оно дает представление о том, как человеческое общество по мере продвижения по пути социального прогресса совершенствуется, гуманизируется и превращается в действительное пространство людей, уникальных творцов цивилизаций на Земле.
Время и историческая эпоха
Тесно связаны между собой время и историческая эпоха. Понятие эпохи часто употребляется в самых разных смыслах. Говорят, например, об атомной эпохе, об эпохе научно-технической революции, об информационной эпохе и т.д. Но для нас важно исследовать эпоху в философско-историческом плане, и в этой связи следует подчеркнуть, что нельзя произвольно определять эпоху. Она есть определенный отрезок всемирной истории, характеризующийся объективными, сущностными, универсальными чертами и свойствами данного исторического времени. Она обнимает сумму разнообразных явлений и процессов, некоторые из которых играют доминирующую роль и указывают на тенденцию развития.
Многие исследователи исторической эпохи ограничивают ее содержание лишь каким-то единственным фактором. Особенно большое значение придается технологии, являющейся базой всякого производства. Маркс, например, писал, что "ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница - общество с промышленным капиталистом" [23]. Ряд современных философов сциентистского направления полагают, что наша эпоха полностью определяется автоматизацией, компьютеризацией производственных процессов и что поэтому ее можно характеризовать как эпоху новой технологии.
Представляется, что нельзя абсолютизировать роль технологий общественного производства для характеристики общества. Так современная эпоха очень сложна, гетерогенна и чрезвычайно противоречива. С одной стороны, мы встречаемся с социальными организмами, имеющими очень высокие технологии, но, с другой стороны, есть социумы, находящиеся на довольно низком уровне.
Чтобы определить историческую эпоху, нужно найти такие компоненты общественной жизни, которые показывают тенденцию эволюции всего исторического процесса. Что, например, характерно для эпохи Возрождения? Во-первых, ломается старый уклад жизни. Во-вторых, постепенно совершается переход к новым технологиям общественного производства, на базе которых создаются новые, капиталистические, формы хозяйствования. В-третьих, становление буржуазного способа производства имеет ярко выраженный национальный характер. Все государства стремятся к тому, чтобы придать новым структурам национальную окраску. Архитектура, искусство и даже письмо приняли отчетливо обозначенный национальный характер. В-четвертых, в духовной жизни начинается смена парадигм. Господству религиозного сознания приходит конец, хотя влияние религии и церкви остается довольно сильным. Философия, литература и искусство начинают постепенно избавляться от христианских догм, хотя процесс этот носит довольно сложный и мучительный характер. В-пятых, вся духовная культура сфокусировала свое внимание на проблеме человека и гуманизма. Гуманисты обратились к классическому наследию античности, возродив таким путем те духовные ценности, которые она проповедовала, и прежде всего отношение к человеку как к единственному субъекту, рефлексирующему над самим собой и над окружающей средой. Тем самым они показали, что не Бог, а человек всегда находился в центре внимания духовных творцов истории. Таким образом, понятие эпохи Возрождения обнимает сумму разнообразных явлений, характеризующих ее сущностные черты и тенденцию развития.
Что еще бросается в глаза при изучении философско-теоретических аспектов исторического времени – ускорение его течения, нарастающий темп исторических изменений. Если бросить взгляд на ленту исторического времени, то очевидно, что длительность исторических эпох сокращается по мере приближения к современности. Получается, что время течет внутри эпох неравномерно. Это свойство времени впервые было открыто А. Эйнштейном применительно к разным физическим системам. Он открыл закон изменения времени от скорости физической системы. В современной физике это явление получило название собственного внутреннего времени системы. Общество это тоже система, имеющая внутреннюю динамику развития. Начальный период выделения человека из обезьяноподобных имел продолжительность около трех миллионов лет; период раннего палеолита чуть более полумиллиона лет, от появления человека разумного до мезолита около 200 тыс. Мезолит продолжался 20 тыс. лет. Неолит – 7 тыс. лет; эпоха Древнего мира до появления Христа – 2500; Средние века пролетели меньше чем за 1 тыс. лет. Новое время – менее трехсот лет, Новейшее – не прошло и сотни лет, как в истории человечества обозначились эпохальные перемены, связанные с глобализацией.
Таким образом, внутри каждого периода время как интенсивность изменений нарастает. На современном этапе эти изменения становятся столь стремительными, что граница между прошлым и настоящим стирается, что позволило известному историку и философу Ханингтону говорить о грядущем конце истории. Наш отечественный физик Капица говорит о турбулентности истории, т.е. её вихревом состоянии. Он выдвинул свою гипотезу, что одним из факторов турбулентности истории является рост населения, который происходит в геометрической прогрессии. Капица установил, что количество население в каждую эпоху увеличивается в 2, 72 раза, а временная протяженность каждой последующей эпохи также сокращается в 2,72 раза. Он пишет, что с полной ясностью можно говорить о сжатии исторического процесса и наступления времени кризиса. «Сжатие исторического времени и ускорение роста в итоге приводят к разрыву пространственных и временных связей при демографическом переходе». Этим он объясняет динамическую причину распада империй, нарушение порядка в организации общества, рост множества негативных явлений, внезапно обрушившихся не только на нашу страну.
Стремительность перемен, характерная для нашего времени, привела к кризису и стрессу на уровне личности, семьи и общества, что выражается и в инфантильности, потере ориентиров в морали, искусстве - т.е. в сфере, которая должна быть предметом изучения обществоведов. Причем искать причины подобных явлений следует не столько в дефектах общественного устройства или в недееспособности правительств и их руководителей, а в тех более общих процессах, которые переживает мир.
Эти размышления видного ученого вызывают самые разные ассоциации. Во-первых, это напоминает восприятие времени в жизни каждого человека. Ребенку кажется, что время течет слишком медленно, и он нескоро станет взрослым. В юности 40-летний человек кажется глубоким стариком. А в старости время сжимается: прошлое сливается с настоящим и наконец наступает точка, в которой оно перестает существовать, если под временем понимать непрерывную изменчивость. После этой точки уже никаких изменений не происходит.
Но при этом время течет неравномерно. Капица вводит такое понятие как временные изоляты. Т.е. пространства, изолированные от остального мира, где время течет медленно. Локальное течение исторического времени проявляется в изолятах. Например, Западное полушарие было заселено выходцами из Азии 40 тыс. лет тому назад. Позднее уровень мирового океана поднялся и прервал связи с Азией. То, что потом стало Америкой, развивалось в своем, замедленном темпе по сравнению с Евразией, и последующее столкновение цивилизаций показало всю разницу в развитии Старого и Нового Света.