Киреев Н. Г. - История Турции. XX век - 2007 (текст поверх изображения)

атакже Измире. Было разрушено и сожжено 73 церкви и два монастыря греков. Были вскрыты могилы греческих патриархов,

аих кости разбросаны в сторону Греции. Было осквернено также христианское кладбище Шишли и разрушены 24 греческие школы. Значительный ущерб был нанесен и армянам: совершено нападение на здание армянского патриаршества, разрушено несколько церквей и 8 школ. Толпа напала также на еврейскую синагогу и здание главного раввина. Во время погрома было убито 3 человека. Есть данные о том, что было ранено 600 человек. Общий материальный ущерб, нанесенный национальным меньшинствам, составил около 250-300 млн. лир. Турецкие власти явно занизили общую сумму ущерба до 69,578 млн. лир. Правительство Мендереса виновниками и организаторами этих событий объявило коммунистов.

Толпы погромщиков были подогреты националистическими и

весьма популярными в то время лозунгами типа «Кипр - турецкий»31. В общественных кругах сложилось мнение, что погромы были специально организованы, поскольку службы безопасности

не сразу вмешались в события. Впоследствии это подтвердилось на процессе в Яссыада32.

Намного позже обозреватель «Джумхуриет» Орал Чалышлар привёл воспоминания Саркиса Черкезъяна о событиях 6-7 сентября 1955 г. в районе Едикуле Стамбула. «Врывались в дома, ломали, разливали, выбрасывали на улицу вещи. На Едикуле джаддеси была греческая церковь, её сожгли». Как пишет Чалышлар, за событиями стояли две силы: политическая власть и печать33.

Значительные военные расходы, усиление экономической и политической зависимости Турции от США в 1950-е годы, быстрое обогащение верхушки крупной турецкой буржуазии и помещиков сопровождалось ростом инфляции, дороговизны, безработицы. М. Сингер следующим образом описал монетарную ситуацию тех лет: «Денежная масса возрастала ежегодно в среднем на 19,2%, при этом 10,5% в год питало инфляцию, из оставшейся части 6% поглощалось реальным экономическим ростом, 2% снижением скорости обращения денег, остальные 0,7% - статистическая погрешность». В период с 1946 по 1952 г. среднегодовой рост цен составил 2,2%, а в следующий период, с 1953 по 1959 г., почти 17%. По словам М. Сингера, в период демократов инфляция превратилась в наиболее значимую экономическую

проблему Турции. Западные эксперты «умоляли» премьер-ми- нистра А. Мендереса пересмотреть политику, которая оборачивалась серьёзной инфляцией. Тем не менее в своём стремлении к экономическому росту и популярности правительство ДП длительное время игнорировало предупреждения, поступавшие как изнутри системы, так и извне.

С расчётом на гарантированное финансирование по линии АИД инвестиционных программ власти в середине 1950-х годов прибегли к «освобождению» импорта, ввозу «всего, что только возможно»; при перманентной инфляции это обернулась дефолтом 1958 г., первым, но не последним в Турции, когда страна оказывалась не в состоянии расплатиться по своим стремительно возросшим долгам, прежде всего краткосрочным. Бенер пишет, что первоначальные ответные меры властей носили сиюминутный характер, в то время как для стабилизации внутри- и внешнеэкономической ситуации требовались коренные и взаимоувязанные меры.

В конце концов, правительство пошло на эти меры, был создан комитет из представителей всех заинтересованных министерств и ведомств, который 12 апреля 1958 г. подготовил соответствующий доклад, обсуждавшийся затем в Париже и Вашингтоне международными экономическими организациями, прежде всего ОЕЭС и МВФ.

4 августа 1958 г. власти объявили о начале целой серии мероприятий, названных Программой стабилизации34.

Программа включала девальвацию турецкой лиры (примерно на 120% в отношении к доллару США), переход к системе ступенчатого курса в зависимости от вида товара в экспортных и импортных расчётах, жёсткий контроль над денежной и кредитной эмиссией, увеличение цен на продукцию государственных экономических организаций (ГЭО), пересмотр импортного режима в сторону квотирования, меры по поощрению экспорта, приоритет в инвестиционных программах краткосрочных и высокоприбыльных проектов, сокращение дефицита государственного бюджета. В свою очередь ОЕЭС перенесла сроки уплаты кредитов на сумму 420 млн. долл., по которым подошли сроки, и выделила Турции 359 млн. долл. новых кредитов. Тогда же помощь Турции начала оказывать ФРГ: был предоставлен и кредит в Размере 210 млн. марок35.

Финал власти ДП - военный переворот 1960 г.

Быстрое обогащение верхушки крупной турецкой буржуазии и помещиков сопровождалось ускоренным ростом инфляции, дороговизны, безработицы. Всё это резко обострило социальные конфликты в стране, вызвало недовольство не только среди самых неимущих слоёв населения, но и среди интеллигенции, военных, представителей средней буржуазии. Антиправительственные выступления нередко сочетались с выступлениями против американцев.

Правительство Демократической партии в ответ на это усиливало репрессии, организовывало погромы, устраивало судебные процессы, не считаясь с конституцией. Борьба с народом, со всеми свободомыслящими турецкими гражданами проводилась под флагом «борьбы с коммунизмом». В 1951 г. властями были внесены изменения в Уголовный кодекс: предусматривалось длительное тюремное заключение для рядовых участников борьбы за демократизацию режима и политику мира и смертная казнь для руководителей этой борьбы. В 1954 г. был издан закон о репрессиях против оппозиционной и независимой печати (только в 1959 г. к суду был привлечен 61 журналист).

ДП стремилась самыми жёсткими мерами укрепить свою власть, ограничить деятельность оппозиции. В конце июня 1956 г. ВНСТ приняло Закон о собраниях и демонстрациях, согласно которому без разрешения властей запрещались всякие открытые и закрытые собрания и демонстрации. Во время предвыборных кампаний ДП прибегала к широкому подкупу избирателей, к использованию влияния духовенства в своих политических целях. Она использовала против парламентской оппозиции и репрессивные меры. В сентябре 1957 г. меджлис одобрил закон, запрещавший оппозиционным партиям выступать на выборах единым списком. На парламентских выборах в октябре 1957 г. за ДП проголосовало избирателей меньше, чем за оппозиционные партии, и лишь мажоритарная система обеспечила ей большинство мест в меджлисе - 419, НРП получила 173 места, остальные голоса распределились между мелкими партиями.

Конфликт между правящей ДП и главной оппозиционной партией - НРП всё более обострялся. Роли этих партий теперь поменялись, НРП сконцентрировала свои нападки на авторитарных,

антидемократических законах, принимаемых властями ДП. Правительство же утверждало, что новые законы и решения были необходимы для того, чтобы предотвратить подстрекательства к беспорядкам «безответственных журналистов». Неспособность двух главных политических партий сотрудничать в меджлисе фактически заблокировала работу парламента. На улицах полиция прибегала к газовым и слезоточивым гранатам, применяла конницу и пускала в ход дубинки против членов НРП и всех, кто приходил на встречи с Инёню. Например, в городе Зиле (вилайет Токата) 17 октября 1958 г. полиция запретила сторонникам и членам НРП собираться на пути следования Инёню, произошло столкновение, полиция применила дубинки, приклады и слезоточивые газы.

30 апреля 1959 г. власти организовали покушение на Инёню в Ушаке, в результате чего он был ранен в голову. Через несколько дней 4 мая 1959 г. огромная толпа членов правящей партии, около 5 тыс. человек, с камнями и палками набросилась на машину Инёню в районе Топкапы в Стамбуле, его спасли военные с угрозой применения оружия.

Весной 1960 г. антиправительственные выступления приняли массовый характер, наиболее активную роль в них играла молодёжь, студенчество. 19 апреля в Анкаре состоялся многотысячный митинг протеста против антидемократических действий правительства, а 28 апреля на площади Баязит полицией была расстреляна демонстрация студентов Стамбульского университета. Несколько человек было ранено, один убит36. В Анкаре на следующий день состоялась демонстрация протеста студентов Анкарского университета, начались демонстрации у зданий факультета политических наук и факультета права. И здесь полиция открыла огонь по демонстрантам и нескольких ранила, а затем ворвалась в помещения факультетов и стала наводить «порядок». После этого масса студентов направилась к площади Кызылай, которая и стала центром студенческих выступлений. Власти ввели в Анкаре и Стамбуле чрезвычайное положение. Начались аресты. Сотни студентов были свезены в казармы. Однако никакие меры властей уже не могли остановить студенческий протест.

ВАнкаре на площади Кызылай ежедневно собирались студенты

итребовали отмены только что принятого закона о создании комиссий по расследованию «подрывной» деятельности.

3 мая командующий сухопутными войсками турецких вооружённых сил генерал Джемаль Гюрсель направил на имя министра национальной обороны Этема Мендереса письмо, в котором указывал, что для «спасения страны, правительства и Демократической партии из трудного положения» необходимо принять самые экстренные меры. Ими могли быть только отставка президента республики и членов правительства, замена губернаторов и начальников управлений безопасности Анкары и Стамбула, отмена закона о создании комиссий по расследованию, освобождение арестованных студентов и журналистов и т. д.

Письму Гюрселя не придали значения ни министр обороны, ни Мендерес, хотя это фактически был ультиматум армии. Гюрселю сообщили только, что его отставка, о которой он просил когда-то, принята. На помощь полиции были брошены войска; в результате стычек имелись убитые и раненые.

Еще более мощная демонстрация в столице состоялась 4 мая 1960 г. Прибывший к месту демонстрации премьер-министр А. Мендерес попытался уговорить демонстрантов разойтись, однако с трудом вырвался из рук разгневанной молодёжи. Полиция принялась жестоко избивать участников демонстрации. За эти «решительные действия» полицейским по личному указанию военного коменданта Анкары было выделено для раздачи 250 тыс. лир.

В эти бурные дни Мендерес отправился в поездку по стране. Как ни странно, поездка утвердила его во мнении, что события в Анкаре и Стамбуле не отражают истинного отношения к нему населения. И действительно, когда 14 мая, ночью, он на пароходе проезжал Чанаккале, его приветствовали сотни огней - это были лодки и катера с встречавшими его людьми, ещё более шумная и многолюдная встреча была организована в Измире. Об этой встрече Айдемир пишет: «Ещё за час до подхода к берегу пароход окружили сотни лодок и катеров. Казалось, тысячи и тысячи измирцев ведут пароход, словно невесту, доставляя его к измирской набережной. Да и набережная и площади были подобны людскому морю... По некоторым высказываниям, встречающих было до 20 000 человек, все прибывшие из Эгейского района присоединились к жителям Измира».

Выступая в Измире, Мендерес заявил, что буря в стране, продолжавшаяся 15 дней, закончилась и начинается предъявление счетов «за грехи и преступления». С такими намерениями он и

вернулся в Анкару, однако дальнейшие события показали, насколько ошибочно было мнение, будто буря утихла.

Режим Баяра-Мендереса вызывал недовольство и в турецкой армии. Её руководству не без основания казалось, что этот режим, как некая новая гражданская власть, пытается подспудно противопоставить себя военной элите. Кроме того, часть недовольных военных, особенно молодые офицеры, сочувствовала студентам, так как считала, что указанный режим попирает принципы Ататюрка, уклоняется от проведения этатистских и в целом светских мероприятий. Против существовавшего режима выступала и часть генералитета, считавшая, что руководители этого режима своими крайними действиями способствовали созданию такой обстановки в стране, которая могла привести к выступлению широких народных масс и вызвать весьма нежелательный для имущих классов поворот событий. Всё это было очевидно, когда 3 мая 1960 г. генерал Дж. Гюрсель направил Этему Мендересу свое письмо.

21 мая к антиправительственным выступлениям открыто присоединилась часть армии: вышли на демонстрацию около тысячи курсантов Анкарского военного училища. Бросалось в глаза, что к курсантам примкнули многие офицеры министерства обороны, генерального штаба и армейских соединений. Дойдя до площади Кызылай, демонстранты хотели двинуться к президентскому дворцу в Чанкая, но этому помешало вмешательство командования.

Не оценив должным образом ситуацию в столице, 25 мая Мендерес вновь её покинул: прилетел в Конью, город, являвшийся, подобно Измиру, оплотом сил, поддерживавших Демократическую партию. Самолёт Мендереса сделал остановку в Эскишехире, где находится военно-воздушная школа, и не успел улыбающийся Мендерес дойти и до середины выстроившегося у самолёта почётного строя офицеров, как раздалась команда «кругом!», и растерявшийся премьер-министр увидел спины офицеров. В самом Эскишехире также царила атмосфера враждебности. Когда Мендерес взошел на трибуну, чтобы выступить перед жителями города, оказалось, что провода, ведущие к микрофону, перерезаны. Вечером на приёме, устроенном в честь премьер-министра на сахарном заводе, находившиеся там военные, казалось, не замечали главы правительства. В этот же вечер из Анкары позвонил председатель меджлиса Рефик Коралтан и сообщил, что в

Стамбуле состоялась демонстрация профессоров университета. Вернувшись после этого телефонного разговора в зал приёма, Мендерес произнес свою последнюю речь в качестве премьерминистра Турции. Кстати, в ней он вновь обрушился на демонстрантов.

А в это время в Анкаре, в здании военного училища, собрались руководители будущего переворота. Здесь были командиры некоторых воинских соединений, начальник тыла сухопутных сил генерал Джемаль Маданоглу, командир танковой бригады генерал Баштуг, полковник Альпарслан Тюркеш, преподаватель училища, и многие другие. Было принято решение о вооружённом выступлении против власти 37. В ту ночь многие жители Анкары не спали: на улицах и площадях располагались воинские части. Ясно было, что выступили военные, но кто возглавляет восстание, никому не было известно. Когда Исмета Инёню разбудили среди ночи и сообщили о выступлении армии, он первым делом спросил: «А кто во главе?» В ту ночь узнать, что вооружённое выступление против режима ДП совершает группа офицеров во главе с полковником А. Тюрешем, известным пантюркистом, ему не удалось.

В ночь с 26 на 27 мая курсанты направились к Дому армии и арестовали командующего сухопутными силами Суата Куяша и военного коменданта Анкары Намыка Аргюча. В одном из частных домов был арестован начальник Генерального штаба Рюштю Эрдельхун. Пять танков из танкового училища окружили в Чанкая дворец президента республики, Баяр был арестован. Другие танки направились в центр города и заняли позиции вокруг Дома радио и здания ПТТ (почта, телеграф, телефон). У Дома радио произошла перестрелка с охраной, был убит участник нападения лейтенант Калмаз. Это была единственная потеря среди участников переворота. Перестрелка произошла также при захвате зданий ВНСТ, Совета министров, Главного управления безопасности и министерства внутренних дел. Одновременно шли аресты министров. Некоторые пытались скрыться. Так, министр внутренних дел Гедик был найден на крыше, а министра иностранных дел обнаружили в доме тестя его шофера.

Рано утром 27 мая, в неурочное время, заговорило радио Турции: «Внимание, внимание! Уважаемые граждане! Подойдите к вашим приёмникам. Через минуту будет зачитано обращение

ваших Вооружённых сил, которым вы доверяете». Призыв был повторен несколько раз, затем передали обращение:

«В связи с кризисом, в котором оказалась наша демократия, и последними печальными событиями, а также с целью предупредить братоубийство турецкие вооруженные силы взяли власть в свои руки...» Далее в обращении содержался призыв поддержать выступление военных. Заключительная часть обращения адресовалась союзникам Турции, «соседям», «всему миру». Подтверждалась верность принципам ООН и лозунгу, выдвинутому Ататюрком: «Мир в стране, мир в мире!». В обращении говорилось: «Мы верны всем нашим союзам и обязательствам. Мы верим в НАТО и входим в него, входим в СЕНТО...» Несколько позже было объявлено о роспуске меджлиса, аресте правительства, запрещении деятельности политических партий.

Ночь переворота Аднан Мендерес и министр финансов Хасан Полаткан провели в Эскишехире. Узнав о событиях в Анкаре, рано утром они выехали в Кютахью. В пути они заметили военные самолёты, которые, развернувшись, пролетели над шоссе, прямо над автомобилем премьера. В Кютахье от губернатора Мендерес достоверно узнал, что его правительство свергнуто. В тот же момент к дому губернатора подъехала группа офицеров и объявила Мендересу, что он арестован. Бывший глава правительства был доставлен под стражей в Эскишехир, а оттуда на военном самолёте вместе с Полатканом - в Анкару.

27 мая в 16 часов по радио Турции выступил генерал Джемаль Гюрсель, вызванный из Измира руководителями переворота и возглавивший созданный ими Комитет национального единства (КНЕ). Гюрсель ещё раз объяснил причины выступления армии и призвал оказать доверие комитету.

ГЛАВА VIII

СТРАНА МЕЖДУ ВОЕННЫМИ РЕЖИМАМИ - 1960-1970-е годы

Последствия военного переворота 1960 г.

Итак, 27 мая 1960 г. под руководством армии успешно произошёл государственный переворот под лозунгом возвращения к принципам Ататюрка. Осуществив захват власти, генералы приняли срочные меры по укреплению своих рядов. В ноябре 1960 г. 14 участников переворота, включая Тюркеша, слывших радикаль- но-националистическими оппонентами Дж. Гюрселя внутри Комитета национального единства (КНЕ), из-за своего противодействия идеям перехода к гражданскому правлению были выведены из КНЕ и отправлены в отставку, а затем в почётную ссылку - на дипломатическую работу за границу1. Так, А. Тюркеш до февраля 1963 г. был вынужден работать в ранге советника в турецком посольстве в Дели. Инициаторами переворота 1960 г. были молодые офицеры. Позже выяснилось, что некоторые из них были настроены против многопартийной системы, открыто предпочитали авторитарную власть. Ведь турецкий офицерский корпус традиционно идентифицировал государственный авторитет с военной силой, офицеры считали себя исполнителями «национальной воли». И антикоммунизм и антиисламизм были важными составляющими их взглядов2.

В сформированное 28 мая под контролем КНЕ временное правительство вошли три генерала и 15 гражданских лиц. Джемаль Гюрсель занял посты премьер-министра и министра национальной обороны. Одновременно он был председателем КНЕ и командующим вооружёнными силами страны. Вскоре была создана «профессорская» комиссия специалистов по выработке текста новой конституции: генералы вспоминали адреса известных и авторитетных профессоров и направляли за ними машины, а в Стамбул - самолёты; эта комиссия и подготовила проект конституции.

Между тем собранные в военном училище бывшие члены правительства и бывшие депутаты - члены Демократической партии ожидали решения своей участи. В отдельных комнатах на нижнем этаже под усиленной охраной находились Баяр, Мендерес, Коралтан. Один из арестованных, министр внутренних дел Намык Гедик, в ночь на 29 мая покончил с собой. Находившийся с ним на третьем этаже в одном помещении другой подследственный Этем Мендерес рассказал, что он проснулся от звона разбитого стекла и сразу понял, что его сосед выбросился из окна, даже не пытаясь открыть окно. Потом было обнаружено его прощальное письмо жене3. Больше всех среди арестованных (около 600 человек) было юристов, за ними следовали коммерсанты, затем - владельцы чифтликов, доктора, администраторы, военные, журналисты, дипломаты и др. Вскоре заключённых доставили в военную тюрьму на острове Яссыада в Мраморном море. Поздно вечером 9 июня под охраной высших военных на Яссыада были отправлены Джеляль Баяр и Аднан Мендерес. Несколько подследственных умерли, так и не дождавшись суда. Были попытки самоубийства, покончить с собой пытался Дж. Баяр. Суд на Яссыада начался 14 октября 1960 г. и продолжался до 15 сентября 1961 г.4

Было вынесено пятнадцать смертных приговоров. Рассмотрев их, КНЕ 16 сентября 1961 г. - частично в ответ на общественные призывы к мягкости - смертные приговоры Баяру (в связи с преклонным возрастом) и одиннадцати другим заменил пожизненным заключением, но приговоры к повешению Мендересу и бывшим министрам - иностранных дел Фатиху Рюштю Зорлу и министру финансов Хасану Полаткану - были оставлены в силе и затем приведены в исполнение5.

Пока шло судебное разбирательство, военные продолжали формировать новые органы власти, было разрешено создавать политические партии. В январе 1961 г. было сформировано Учредительное собрание, в его работе участвовал КНЕ. Этот временный законодательный орган принял в мае новую конституцию и затем 9 июля того же года представил на всенародный референдум. Она была одобрена 60 процентами электората, высокая доля на голосовании противников конституции несколько обескуражила членов КНЕ - это свидетельствовало, что симпатии к разогнанной ДП сохранились, особенно в небольших городах и сельских