Я. И. Ростовцева Александру II, представляющее обзор различных мнений, ходивших в то время в обществе, о способах освобождения крестьян

23 Октября 1859 г.

Ваше императорское величество!

В последнее наше свидание Вы изволили объявить мне желание Ваше знать, в каком положении находится наше святое дело.

С некоторою частью депутатов мы еще не сошлись в подробностях, но это более или менее, по возможно­сти, уладится. С некоторыми из них мы не сошлись в общих основаниях; уладить это не будет никакой воз­можности

.Главное противоречие состоит в том, что у комиссий и у некоторых депутатов различные точки исхода: у комиссий государственная необходимость и государст­венное право; у них право гражданское и интересы ча­стные. Они правы с своей точки воззрения, мы правы со своей.

Смотря с точки гражданского права, вся зачатая реформа, от начала до конца, несправедлива, ибо она есть нарушение прав частной собственности; но как необходимость государственная, и на основании госу­дарственного права реформа эта законна, священна и необходима.

Огромное число врагов реформы, не уясняя себе этой неотложной необходимости, обвиняет, и словесно, и письменно, Редакционные комиссии в желании обобрать дворян, а иные даже и в желании произвести анархию, называя некоторых из членов Комиссий красными.

Желать обобрать дворян было бы мыслью и бесче­стною, и бесцельною, тем более что ⁸/ю из членов комис­сий суть сами помещики, а некоторые из них и весьма богаты.

Об обвинении последнем не стоит и говорить: оно придумано людьми, которые желали, чтоб именно их теории были приняты в руководство комиссиями, и ви­дя иное, прибегли к клевете.

Усилия комиссий заключались и заключатся:

Во-первых, спасти Россию.

Если одиннадцать миллионов жителей, тешимые в продолжении двух лет надеждой на свободу и на улуч­шение своего состояния, будут обмануты, разочаруются, потеряют доверие и любовь к верховной власти и не­исполнение своих ожиданий припишут, разумеется, своим помещикам, то Россия спасена не будет.

Во-вторых, преобразование произвести не паллиа­тивно, а рационально, то есть не на какой-либо срок и не в половину, а навсегда и вполне, дабы избавить и Россию, и наследников Вашего величества от будущих потрясений.

В-третьих, чтобы для исторической будущности Рос­сии не завязывать новых, незнакомых России, узлов, подобных тем, которые Европа, в продолжение двух столетий, распутывает или разрубает.

В-четвертых, стараться, чтобы интересы помещиков были сколь возможно ограждены и чтоб этот почтен­ный и самый просвещенный класс, составляющий, так

сказать, цвет России, не потерпел потерь не необхо­димых.

В какой степени Комиссии успели дойти до означен­ных своих целей, позвольте разъяснить Вашему вели­честву впоследствии.

Между тем положения губернских комитетов и мне­ния членов сих комитетов, сюда вызванных, можно раз­ложить на шесть главных категорий:

а) Одни желают уплаты за освобождаемых крестьян и, вместе с тем, удаления их, по истечении некоторого времени, с земли помещика.

б) Другие желают уплаты за крестьян и прикреп­ления их к месту, не для обеспечения их быта, а для того только, чтобы рабочие силы находились у поме­щика под рукой,

в) Третьи, не требуя уплаты за личность, полагают, что поземельные отношения крестьян к помещикам, равно как и оставление первых в их усадьбах, должны продолжаться лишь несколько лет, т. е. в период сроч­но-обязанного положения, а потом крестьяне, без изб и без полей, вступали бы в договоры с помещиками.

г) Четвертые домогаются, чтобы крестьяне навсегда землею только пользовались.

Все эти четыре категории далеко не желали бы вы­купа крестьянами земли; хотя иные и говорят о нем, но останавливают его непреодолимыми затрудне­ниями.

д) Пятые желают немедленного отделения крестьян от помещиков и немедленного же общего обязательного выкупа, видя в этом, может быть и очень справедливо, исход всего вопроса самый простой и самый удобный.

е) Шестые предпочитают выкуп полюбовный и по­степенный, дабы крестьянин входил в новую жизнь и в новые отношения не вдруг, а приучаясь, мало-помалу, к новому порядку вещей^I.

Эти две последние категории, составляющие значи­тельное большинство, с главными высочайше указан­ными началами согласны и полного освобождения кре­стьян желают искренно.

Об отношениях освобождаемых крестьян к помещи­кам мнения также разделились.

Одни желают немедленного прекращения власти по­мещиков над крестьянами, видя в сохранении такой власти над человеком уже свободным ежедневную борь­бу, а потому и ежедневно усиливающуюся взаимную ненависть.

Другие, для обеспечения помещику повинностей, находят необходимым удержать сильную власть поме­щика только в имениях, которые будут находиться на барщинном положении.

Третьи, для этой же цели, признают нужным, чтобы сильная власть помещика сохранялась над крестьяна­ми и барщинными, и оброчными на все время до окон­чательного выкупа земли, или до окончания срочно- обязанного положения.

Наконец, четвертые желали бы продлить власть по- меишков над крестьянами на вечные времена, хотя бы даже крестьяне и выкупили землю, т. е. они желали бы создать в России феодальное право.

Некоторые хотели бы для дворянства новых сослов­ных прав в управлении местном.

Считаю долгом всеподданнейше заявить, что хозяй­ственно-распорядительное управление уездом (кроме собственно полиции) действительно было бы полезно основать на выборном начале и подчинить влиянию сословному.

Во всех мнениях депутатов только и есть одна идея, равно всеми разделяемая: это — несчастное устройство и жалкое состояние нынешнего местного управления и судов, и действия их произвольные, злоупотребитель- ные, скрытые и необличимые. Все убеждены, что, при подобном устройстве суда и полицейского порядка при­ведение реформы в действие может повести к вредным последствиям, и благосостояние как помещиков, так и крестьян не может быть устроено надежно и прочно.

Из этого краткого очерка Ваше императорское вели­чество изволите усмотреть, как разнообразны мнения губернских комитетов, а с ними и их членов, и самой публики.

Если же заключения Комиссий не согласны во мно­гом с положениями губернских комитетов и с мнения­ми некоторых из их членов, то положения этих коми­тетов и мнения их членов еще более не согласны между собой

.Сверх того, значительная часть вызванных сюда членов считает себя обязанною (может быть и справед­ливо) отстаивать мнения своих губернских комитетов, признавая невозможным отделять себя от солидарно­сти со своим дворянством.

При этом обязанностью считаю присовокупить, что многие из членов говорили мне, не как председателю, а как человеку, что они согласны со многими предпо­ложениями редакционных комиссий, предположениями, которые в мнениях своих они оспаривают, высказать же этого на бумаге не могут, потому что будут вино­ваты против своего дворянства.

Обращаясь к началу моего письма, приемлю сме­лость поставить вновь некоторые жалобы:

Труд редакционных комиссий не сходится с труда­ми губернских комитетов и некоторых из их членов, потому что у них точки исхода различны: у комиссий истекают они из права государственного, а у комите­тов и депутатов из права гражданского.

Главная цель комиссий спасать Россию и, как сред­ство для достижения этой цели, освободить крестья­нина действительно, т. е. с надлежащим улучшением его быта, на основании высочайшей Вашей воли. Произвести это не паллиативно, а рационально и Не завязывать новых социальных узлов, которые пришлось бы впоследствии России, по примеру Европы, или распутывать или разрубать.

Смею думать, Ваше величество, что главные осно­вания редакционных комиссий верны; в подробностях, может быть, есть еще много и ошибок, и недомолвок, и неясностей; в этом последнем отношении мнения де- путов будут для нас очень полезны.

Комиссии желали от всей души уравновешивать ин­тересы крестьян с интересами помещиков. Если они равновесия этого доселе еще не достигли, если и есть действительно в иных вопросах некоторый перевес на стороне крестьян, то это происходит, конечно, уж не от того, чтобы комиссии желали огорчить помещиков и чтоб они не уважали священных их прав, а во-первых, оттого, что только одна Минерва родилась прямо воо­руженная, а главное от того, что при особенно затруд­нительных вопросах, как наклонить свои весы, комиссии иногда наклоняли их на сторону крестьян и делали это потому, что наклонять весы потом от пользы крестьян

к пользе помещиков, будет и много охотников и много силы, а наоборот — иначе, так что быт крестьян мог бы не улучшиться, а ухудшиться.

Конечно, Комиссии с радостью воспользуются всем для установления елико возможного равновесия. Комис­сии, чуждые недобросовестного искательства популяр­ности и авторского самолюбия, смотрят на дело осво­бождения не как на приходскую работу своей канце­лярии, а как на дело своего отечества, ему на благо, а Вам во славу.

Имею счастье быть Вашего императорского величе­ства верноподданный

[#.] Ростовцов

Освобождение крестьян в царствование' императора Александра II. Хроника деятельности комиссий по крестьянско­му делу Н. П. Семенова, т. 2. СПб.. 1890, стр. 928—932.

№ 10.— Из «Предисловия» к первому номеру газеты «Колокол». 1 июля 1857 г.

...В отношении к России мы хотим страстно, со всею горячностью любви, со всей силой последнего верова­ния,— чтоб с нее спали наконец ненужные старые сви­вальники, мешающие могучему развитию ее. Для этого мы Теперь, как в 1855 году^I, считаем первым необхо­димым, неотлагаемым шагом:

ОСВОБОЖДЕНИЕ СЛОВА ОТ ЦЕНСУРЫ!

ОСВОБОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯН ОТ ПОМЕЩИКОВ!

ОСВОБОЖДЕНИЕ ПОДАТНОГО СОСТОЯНИЯ ОТ ПОБОЕВ!

Не ограничиваясь, впрочем, этими вопросами, Коло­кол, посвященный исключительно русским интересам, будет звонить, чем бы ни был затронут, — нелепым ука­зом или глупым гонением раскольников, воровством са­новников или невежеством сената. Смешное и преступ­ное, злонамеренное и невежественное — все идет под Колокол.

А потому обращаемся ко всем соотечественникам, делящим нашу любовь к России, и проснм их не только слушать наш Колокол, но и самим звонить в него!

А. И. Герцен. Собр. соч. в 30-ти то­мах, т. XIII. М. Изд-во АН СССР. 1958, стр. 8.

I Позен М. П. (1798—1871) —крупный помещик Полтавской гу­бернии; член редакционных комиссий по подготовке крестьянской реформы.

I На подлинном против пункта «е», отчеркнутого сбоку каран­дашом, как был отчеркнут и пункт «д», рукою императора, им было написано: «Вот чего и я хочу».— Прим. Н. П. Семенова.

I Имеется в виду программа «Полярной звезды».