3. П. Я. Чаадаев. Западники и славянофилы.

Во второй четверти XIX в. возникли русская классическая литература и русское национальное самосознание, размышлявшие над проблемой специфичности, особой миссии и судьбы русского народа в мировой цивилизации. Впервые эта проблема была поднята П. Я. Чаадаевым (1794 – 1856). В своих работах Чаадаев написал, что Россия послужит негативным примером для европейских народов. В последовавшей за тем дискуссии сложились два основных «лагеря» – западники и славянофилы.

Западники (Т.Н. Грановский, М.А. Ба­кунин, А.И. Герцен, Н.П. Огарев, В.Г. Бе­линский и др.) указывали на экономиче­ское, политическое и культурное отстава­ние России от передовых стран Европы. Цивилизованная буржуазная Европа каза­лась им идеалом, к которому должна стре­миться застойная Россия. Причины ее от­сталости они видели в господстве религиозных институтов, кре­постничестве и монархизме. Из философов особо ценили Гегеля, однако тяготели к атеизму, материализму и индивидуализму.

Западники в целом справедливо критиковали негативные явления российской действительности, но они не смогли рассмот­реть достоинства русской национальной культуры и осознать обо­ротную сторону западной цивилизации с ее нарастающей безду­ховностью, бездушием, культом наживы и личного процветания.

Славянофилы (И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, братья Акса­ковы, Ю.Ф. Самарин и др.) делали ставку на русскую са­мобытную культуру. Их философские воззрения тяготели к полюсу «тотальности». Православие они считали духовной основой российского общества, монархию — наилучшей формой правле­ния, крестьянскую общину — экономи­ческим и нравственным фундаментом русской жизни. Ключевое понятие их фи­лософии — «соборность». Соборность зиждилась на духовной об­щности (в церкви, семье, государстве и т.д.) и предполагала взаи­модействие деятельности человека и божественного вмешатель­ства. Контакты с Западом славянофилы не исключали, но полагали, что политически, экономически и духовно западные социальные модели для России разрушительны.

4. Религиозно-философские искания русских писателей (ф.Достоевский, л. Толстой).

Писатель Ф. Достоевский (1821 – 1881) в своих произведениях сосредоточился на изучении человеческой души в её социальном и этико-религиозном измерениях. Его работы наполнены противоречиями: он хочет верить в человека, но не верит, так как считает себя «реалистом». Достоевский – тонкий психолог. Он чутко подмечает все движения души и как бы «выворачивает» её наизнанку перед взором читателя. Его книги – картина оборотной стороны человеческой души – мрачной и греховной. В 80-е годы XIX в. отказался от идей социализма, поскольку социализм, основанный на атеизме, – путь внешнего устроения общества. Это тупик. Подлинное улучшение жизни, убеждает автор, возможно только через внутреннее, духовное самосовершенствование человека. Истина для Достоевского есть добро, мыслимое человеческим умом, и красота, телесно воплощённая в живой телесной форме. Полное воплощение истины во всём есть конец, цель и совершенство. Поэтому красота спасёт мир.

Великий русский писатель Лев Нико­лаевич Толстой (1828—1910) выдвигает идею создания новой практической рели­гии, основанной на учении Христа, по очищенной от церковности, мистики и пустой веры в загробное блаженство. Фи­лософскую опору он находит в раннем христианстве, восточных религиях и уче­ниях Руссо, Шопенгауэра, Фейербаха.

Центральный вопрос в философии Толстого, который он ста­вит в своей «Исповеди» (1879), — это вопрос о смысле жизни. Как решают его люди светского круга? Одни живут в неведении, не видят зла и бессмысленности жизни. Другие идут по стопам Эпи­кура: зная о бессмысленности жизни, не думают об этом, а стре­мятся получить от нее все наслаждения. Третьи решают проблему самоубийством. Четвертые, зная о никчемности существования, ни на что не решаются и плывут по течению. Однако все эти ре­шения не удовлетворяют запросам разума и оставляют вопрос о смысле жизни открытым.

Толстой приходит к выводу (который далеко не бесспорен), что разум не способен решить этот вопрос. Только неразумная, иррациональная вера снимает проблему смысла бытия и вдохнов­ляет человека к жизни во имя искания Бога. Эти искания приво­дят человека к идее самосовершенствования, братской любви к другим людям и обретению надындивидуального бессмертия, ког­да индивидуальное сознание сливается с сознанием других людей, которое и является проявлением абсолютной сущности Бога.

Чем же принципиально отличается религия Толстого от цер­ковного Православия? Во-первых, он воспринимает Христа не как Бога, которому «надобно молиться», а как духовного челове­ка, утвердившего высшие этические заповеди, которым необходи­мо следовать. Главная из них — учение любви и его практическое применение в непротивлении злу насилием. Церковь, убежден Толстой, несет ответственность за то, что люди не поняли этого учения. Это во-вторых. В-третьих, церковь за метафизикой забы­ла этику Нового Завета. А они неразрывны. Именно поэтому она благословляла рабство и несправедливости властей. И, наконец, в-четвертых, Толстой призывает обратиться к раннему христиан­ству. При этом Толстой не отрывал его от других религий и уче­ний, восточных в частности, считая, что во всех них в равной сте­пени выражены общечеловеческие нравственные принципы. Церковь отреагировала на духовное реформаторство Толстого аг­рессивно и неконструктивно. В 1901 г. граф Лев Толстой был от­лучен от Православной церкви.

Важный аспект учения Толстого — отказ от современной ему цивилизации, культуры и государственности. Светская культура, говорит писатель, забыла благо народа и «оторвалась от добра». Цивилизация портит человека. А государство — это «злодеи, огра­бившие народ». Как противостоять этому? Только через непротив­ление злу насилием — в данном случае это означает неучастие че­ловека в делах государства и изолированную жизнь в братских общинах, руководствующихся заповедями Христа.