Контрольные вопросы

1. Что такое демократизация?

2. Назовите основные отличия демократизации России от западных стран.

3. Что означает исторический урок «насаждаемой демократии»? Приведите примеры.

4. Почему делегативная демократия называется демократией переходного периода? В чем ее особенности?

5. Охарактеризуйте модель «управляемой демократии». В каких случаях к ней прибегают?

6. Поясните фразу: «российская демократизация носит в значительной степени имитационный характер». В чем заключается имитация демократии?

7. Перечислите условия, на которых основывается модель российской демократизации А. Мельвиля.

8. Расскажите об истории появления термина «суверенная демократия» в современной России.

9. В чем заключается сущность «суверенной демократии»?

10. Что демократичного в «суверенной демократии»?

11. Каким образом демократия связана с инновационным развитием России?

12. Перечислите основные политические проблемы, вытекающие из заявленного курса на модернизацию страны.

Лекция 10 Социальная политика в современной России

Социальная политика как реализация социальной справедливости. В российской политике всегда актуальна тема справедливости. Поэтому социальная справедливость и социальная политика тесно связаны в сознании людей: справедливость воспринимается как цель государственного управления в области социальной сферы. Как справедливо отмечает У.И. Сересова, «любые неудачи в этой области означают в понимании населения нарушения самой идеи социальной справедливости»¹.

Политологический анализ концепта социальной политики с различных точек зрения позволяет выявить и различные смыслы социальной справедливости.

Первый уровень анализа, который рассматривает политику как politics, предполагает отождествление ее с политической сферой вообще и с центральным вопросом о завоевании власти. Социальная политика, соответственно, с точки зрения politics, будет исследоваться как политическая власть, которая используется для решения социальных проблем. Так интерпретировал социальную политику еще в начале XX в. П. Струве, рассматривая ее как «совокупность сознательных воздействий субъектов политики на социальные отношения в целях их построения сообразно определенному заданию»².

Социальная политика изучается как составная часть внутренней политики государства, которая воплощена в его социальных программах и практике и регулирует отношения в обществе в интересах и через интересы основных социальных групп. В качестве основы социальной политики называют систему властных воздействий, обеспечивающих солидарную поддержку жизнедеятельности групп населения, потенциально или реально подверженных различным рискам. Главной целью считается консолидация общества, достижение общественного согласия и стабилизация политической власти.

В рамках politics-анализа социальная политика интерпретируется в терминах политической власти, используемой для решения социальных проблем. Соответственно, основной актор – политическая государственная элита и ее цель – укрепление своей власти, легитимация. Социальная политика полностью укладывается в эту парадигму; и социальная справедливость будет реализовываться ровно настолько, насколько это нужно элите для легитимации своего существования.

Политика как policy анализирует содержание политической деятельности, политику как процесс, управление и принятие политических решений. Управленческий аспект социальной политики высвечивает ее прикладной характер – круг вопросов, который решается в ее границах; управленческую деятельность ее субъектов; достижение главной цели социальной политики – «удовлетворение социального интереса общностей и человека путем решения проблем материального благосостояния, поддержки и защиты определенных слоев населения»¹. В таком контексте социальная политика рассматривается как управляющее воздействие государства, основанное на системе правил, нормативных структур, принимающих решения и организующих деятельность, которая способствует вовлечению в политические процессы различных субъектов. Цель такого воздействия – формирование общности интересов широких слоев населения и консолидация общества².

Главным в социальной политике с данной точки зрения является перераспределение материальных и духовных ресурсов для предотвращения поляризации и защиты уязвимых слоев населения и необходимость применения для этого управленческого воздей-ствия.

В другой трактовке акцентируется деятельность органов управления, которая влияет на жизнь граждан. Policy-анализ рассматривает социальную политику как управленческий процесс в социальной сфере, направленный на удовлетворение социального интереса общностей и человека путем решения проблем материального благосостояния, поддержки и защиты определенных слоев населения. Такая трактовка близко подходит к концепту социальной справедливости уравнительного и распределительного типов.

В первом случае подразумевается, что государство должно создавать равенство стартовых возможностей в социальной сфере (образование, здравоохранение). Во втором – гарантировать определенный уровень социального благополучия вне зависимости от вклада человека в общественное производство (например, политика в области поддержания доходов, социальной поддержки лиц с ограниченными возможностями и пожилых). Если в случае социальной политики с точки зрения politics социальная справедливость может не реализовываться в связи с целевой установкой, то социальная политика–policy может ограничивать социальную справедливость из-за слабого ресурсного обеспечения (низкие зарплаты в бюджетной сфере, отсутствие конституционного закрепления нормы о минимальной зарплате не ниже прожиточного уровня и пр.).

Политика как public policy обозначает сферу политического управления, которая подконтрольна обществу. В то же время англоязычная версия термина «социальная политика» может звучать и как social policy, и как public policy. В данном случае социальная политика интерпретируется как подход к изучению политики, анализирующий деятельность правительства в свете важнейших общественных проблем или как область политического управления, подконтрольная обществу.

Социальная справедливость в случае public policy трансформируется в открытость власти в вопросах социального управления. Таким образом, связь социальной справедливости как содержательного концепта с социальной политикой как деятельностью сложна и неоднозначна, что обусловливается и объясняется многозначностью самой социальной политики в поле политологического анализа.

Социальное государство через призму идеологий. Современные идеологии, в отличие от классических, признают необходимость решения социальных проблем, но с разных позиций.

Классическая либеральная идеология эволюционировала в неолиберализм, обогащенный идеями кейнсианства: необходимостью государственного вмешательства в экономику и социальную сферу; обязанностью государства поддерживать самые уязвимые категории населения. Последнее стало основой политики либерального социального государства (или государства всеобщего благоденствия). Социальная политика – некоторая компенсация, уступка, вынужденная мера вмешательства в рынок с целью воспроизводства рынка рабочей силы. Она предусматривает равенство стартовых возможностей и дополнительные меры малообеспеченным гражданам. Существен вклад негосударственных расходов в общем финансировании социальной сферы. Соответственно бизнес и общественные организации являются значимыми акторами социальной политики. Эта модель социального государства распространена в странах переселенческого капитализма (США, Канада, Австралия), Великобритании, Швейцарии, Японии.

Идеология консерватизма базируется на традиционализме: понимании социального неравенства как нормы; отказе вмешательства государства в социальную политику (либертаризм). Доминанта консервативной социальной политики – добровольное социальное страхование, а ведущие социально-политические акторы – работающие граждане, отчисляющие проценты с заработной платы на страхование и страховые компании. Политика консервативного социального государства осуществляется преимущественно в развитых европейских странах: Германии, Австрии, Бельгии, Ирландии, Италии, Нидерландах, Финляндии, Франции.

Социал-демократия предполагает доминирование социальных целей над рыночным механизмом; нивелирование издержек демократии государственными мерами, направленными на сглаживание социального неравенства. Такая модель социального государства распространена в Скандинавских странах: Дании, Норвегии, Швеции. Здесь самые большие траты на социальные нужды; в практической социальной политике задействованы государственные органы власти, муниципалитеты, и только потом частные и общественные организации.

Результаты различных парадигм социальной политики отражают статистические показатели. В либеральных социальных государствах сумма отчислений на социальную политику составляет 12–15% от ВВП, в консервативных – 20–28%, в социал-демокра-тических – около 40%. Еще более показательно соотношение расходов соответственно работодателей, работающих и государства на социальные нужды: Великобритания (либеральное социальное государство) – 26:15:42; Дания (социал-демократическое социальное государство) – 6:5:81, Италия (консервативное социальное государство) – 50:15:30¹.

Сгруппируем признаки социального государства²:

• доступность социальной поддержки со стороны государства для всех членов общества;

• правовая природа социальной политики, наличие социального законодательства, на основе которого государственные органы власти осуществляют контроль и регулирование социальных процессов;

• наличие социальных выплат, финансируемых за счет государственного бюджета;

• наличие государственной системы социальной защиты населения;

• ответственность государства за благосостояние граждан;

• наличие гражданского общества.

Первые пять атрибутов социального государства характеризуют специфику социальной политики, доминантой которой является обязательство государственной власти заботиться об уровне и качестве жизни населения. Это обстоятельство в данном случае более важное, чем экономическое благополучие государства; актуализируется не столько способность, сколько желание власти развивать социальную политику, финансировать социальные программы. Поэтому экономический фактор социальной политики в таком контексте отходит на второй план, пропуская вперед фактор политического решения о необходимости расширенной социальной политики. Такое понимание социальной политики восходит к идеям П. Струве.

Последний атрибут, гражданское общество, необходимый признак современного социального государства, хотя его отсутствие говорит скорее о дефектности или раннем, неразвитом этапе социального государства. В социальной политике и социальном государстве гражданское общество выражается в существовании общественных объединений, организаций, деятельность которых направлена на отстаивание интересов отдельных категорий населения. Например, это инвалиды, которые могут получить доступ к инфраструктуре; вынужденные мигранты, которым недоступны образование и медицинская помощь; пожилые и многие другие социальные группы.

Деятельность общественных организаций с этой точки зрения направлена на восполнение пробелов государственной социальной политики, реализацию первого признака социального государства – доступности социальной поддержки для всех людей.

Таким образом, социальное государство может функционировать только в рамках высокоразвитых демократических режимов. Различия в содержании социальной политики вызваны не столько разницей в экономическом развитии современных демократий, сколько ведущей политической идеологией.

Анализ конституций стран, зафиксировавших норму социального государства в той или иной формулировке, а также не имеющих такого закрепления, но относимых к типу стран с социальной рыночной экономикой, показывает, что среди принципов и функций, традиционно относимых к сфере социального государства, наиболее разработаны социальная направленность экономической политики, включая социальную роль бюджета; социальная ответственность государства; социальное партнерство; национальная солидарность.

В значительно меньшей степени в «государствах всеобщего благоденствия» разработаны вопросы обеспечения единого социального пространства (прежде всего актуальные для федеративных государств) и социальной эргономики. При этом функция социального гуманизма реконструируется из ряда общих положений и не имеет прямого конституционного закрепления. Отсюда следует вывод, что качественное изменение функции государства состоит не только и не столько в расширении сферы социальной политики, а, прежде всего, в ее гуманизационной направленности.

Общие принципы социального государства нового типа:

• социальный гуманизм – базовая ценность экономической политики;

• социальная направленность экономической политики («государство для человека»);

• социальная эргономика – ориентация на максимально возможные инвестиции «в человека»;

• социальная ответственность государства – выполнение государством своих социальных обязательств, т.е. законодательно закрепленная совокупность общественных благ, которые оно обещает предоставить своим гражданам;

• формирование социальной политики в процессе взаимодействия различных социальных групп интересов (солидарность);

• социальное партнерство – максимально возможная гармонизация интересов и взаимодействия работника, работодателя и государства в сфере социально-экономических и трудовых отношений;

• политическая демократия и правовое государство, обеспечивающее правовую основу социальной политики;

• существование институтов гражданского общества;

• социальная рыночная экономика, исключающая чрезмерное увеличение имущественного и социального неравенства в обществе и позволяющая выделять необходимые ресурсы для социальных программ;

• недирективное участие государства в социальном рыночном хозяйстве и в социальной жизни;

• существование бюджетных социальных выплат и государственных систем социальной защиты, социального обеспечения, социального страхования и обеспечения занятости;

• равные возможности всех граждан для реализации своих способностей, получения образования и обеспечения своим трудом достойного уровня жизни;

• доступность социальной поддержки для всех категорий населения.

Социальная политика в СССР. Социальная политика в СССР зависела от двух ведущих факторов: идеологии и экономики. В социальной политике социалистическая идеология выражалась прежде всего в патернализме, декларировании подчеркнуто скромных потребностей, государственной монополии в социальной сфере, четком контроле доходов населения со стороны государства. Народ был уверен, что все социальные проблемы обязано решать государство (во многих случаях, особенно у старших поколений, такого рода патернализм сочетался с ударной работой и политической благонадежностью).

Целью социальной политики провозглашался рост народного благосостояния. В свою очередь, это было одно из направлений достижения этапа развитого социализма. При этом расходы на социальную политику в СССР были одними из самых низких среди развитых стран – около 14%¹, что сопоставимо с либеральными социальными государствами. Приоритет имела оборонная и другие отрасли промышленности; для социальной политики действовал остаточный принцип финансирования.

Ядро системы социальной политики в СССР составляло социальное обеспечение: выплата пенсий и пособий по старости, временной нетрудоспособности, инвалидности, утере кормильца и др. для пожилых, инвалидов, детей-сирот; многочисленные льготы, охватывавшие так или иначе почти все население страны. Инвалидность трактовалась только как длительная (постоянная) утрата трудоспособности, поэтому социальная политика в отношении этой категории населения была направлена на материальное возмещение утраченного заработка. Аналогично и для пожилых – пенсии рассматривались как компенсации, которые оплачивает работающее поколение. Для детей-сирот, детей-инвалидов, детей с отклоняющимся поведением существовал широкий спектр образовательных учреждений. Такие явления, как безнадзорность и детское бродяжничество отсутствовали. Административными методами были практически решены проблемы бездомности, безработицы; в гораздо меньших масштабах, чем в капиталистических странах, стояли проблемы проституции, наркомании, распространения ВИЧ/СПИД-инфекции.

Кратко социальную политику СССР в рамках политико-системного анализа можно охарактеризовать следующим образом:

• социальная политика как «выход» политической системы характеризуется патернализмом, выражающимся в существовании многочисленных льгот;

• низкий, контролируемый, но гарантированный доход (заработная плата, пенсии); жесткий административный контроль социально негативных явлений (девиаций); государство – ведущий актор социальной политики – не поддерживает развитие социального партнерства;

• общество слабо выполняет «входные» функции, т.е. интересы уязвимых категорий населения (меньшинств) не артикулируются, не агрегируются;

• поведение населения как «обратная связь» – голосование – ориентировано на принятие государственного патернализма взамен аполитичности (политическое неучастие, но не абсентеизм).

Социальная политика в России. Современная социальная политика в России развивается в направлении социального государства. В ст. 7 Конституции РФ государство провозглашает себя социальным, т.е. берет на себя обязательства заботиться о благополучии граждан, но не гарантирует доход выше уровня бедности (один из важнейших признаков социальных государств).

В 1991–2004 гг. проходило реформирование социальной политики. Так, в первые годы реформ в России были созданы Пенсионный фонд РФ (1991), Фонд социального страхования РФ (1992), Государственный фонд занятости населения РФ (1993), система фондов обязательного медицинского страхования (1993); начато формирование системы социального обслуживания (1995); системный характер приобретает адресная государственная социальная помощь (1999); развивается система социальной реабилитации для инвалидов (1995); функционирует система профилактики безнадзорности (1999); осуществляется пенсионная реформа – от перераспределительной к накопительной (2001); проводится монетизация льгот (2004–2006); развиваются «национальные проекты» в социальной сфере (2005–2006).

Реализация политики социального государства в российской государственно-правовой практике представляет собой сложный механизм, объединяющий в себе как динамические, так и статические элементы. В современной России становление социального государства началось с легитимации ценностей социального государства в Конституции 1993 г.

Реализация социального государства прошла два этапа: правовой регламентации деятельности государства в социальной сфере; практическое осуществление социального законодательства.

При всех особенностях и своеобразии российского пути к современному социальному государству действуют общие принципы его зарождения и формирования, следование которым – необходимое условие реализации заявленных целей. Экономической предпосылкой является социальная ориентация экономики и постепенное формирование социального рыночного хозяйства. Общественно-политические предпосылки связаны с формированием гражданского общества, правового государства и социального права, которые, в свою очередь, оказывают обратное воздействие на экономические и другие общественные процессы, обусловливая их постепенную социализацию. Особенностью данного процесса стало то, что он протекал (и продолжается) в кризисном социуме, в условиях переходного периода при отсутствии опыта формирования социального государства и без гарантированной программы осуществления данного масштабного проекта.

Заметную роль во второй половине 1990-х гг. сыграла программа экономической модернизации, включавшая среди других мероприятий осуществление «Программы социальных реформ в Российской Федерации на период 1996–2000 годов». Впервые в постсоветской России социальная политика государства получила более-менее четкое и разветвленное «дерево целей». Социально ориентированным был бюджет 1998 г., в котором предусматривалось не только увеличение финансирования социальной политики, но и рост статьи расходов на «бюджет развития». В июне 1999 г. был принят федеральный закон «Об основах обязательного социального страхования», заложивший основу принципиально нового для России цивилизованного института социальной защиты населения.

В целом непоследовательные экономические реформы повлекли за собой резкое ухудшение условий жизни большинства населения и появление новых категорий граждан, нуждающихся в оперативной социальной помощи. Расширение перечня и стремительный рост социальных рисков привели к краху советской системы социального обеспечения. За период с 1991 по 2000 гг. сложилась довольно противоречивая, эклектичная, сохраняющая старые механизмы и включающая новые элементы система государственной социальной защиты. В итоге, к концу 1990-х гг. не только российская и мировая общественность, но и новая политическая элита России вынуждены были признать, что социальная цена реформ оказалась чрезвычайно высокой и препятствующей дальнейшим преобразованиям.

Опыт российских реформ-контрреформ и российской модернизации учит, что односторонняя либерализация без сильной социальной политики государства, без поддержки малообеспеченных слоев ведет к поляризации и расколу российского общества, за которыми следуют достаточно тяжелые и не слишком продуктивные контрреформы. Чтобы смягчить неизбежные колебания, грозящие серьезными внутренними и внешними конфликтами, необходимо выравнивать перекосы стихийно развивающихся рыночных отношений, осуществлять многоплановую и сбалансированную модернизацию общества.

И.К. Пантин утверждает, что «нищета – такой же серьезный враг социального прогресса и демократии, как и привилегированное богатство, что глубокое чувство самостоятельности и ответственности можно воспитать только у свободных людей, которые, в свою очередь, единственно в состоянии обеспечить развитие современной экономики и современной политической системы»¹. Специфика России заключается в том, что люди могут жить в бедности и поддерживать политическую элиту, если у них сохраняется вера в дееспособность власти, в повышение уровня жизни общества.

Однако пассивность и терпение любой группы населения не беспредельны. Как ответная реакция на неоправдавшиеся ожидания народа могут возникнуть различные формы социального протеста. Россия проходит именно такой период, когда проверяется способность политической элиты эффективно управлять обществом. От власти в значительной степени зависит будущее инновационного развития. Ошибки, допущенные российскими реформаторами в 1990-х гг., связанные с уходом государства из экономики и социальной сферы, образно охарактеризовал американский политолог Стивен Холмс, сравнив российское общество со сломанными песочными часами: «Верхи не эксплуатируют и не угнетают низы, даже не управляют ими – они их просто игнорируют»¹.

Чаще всего отмечаются две модели социальной политики: рыночная и социально-ориентированная. В первом случае государство является посредником между рынком и населением, поддерживая социальную сферу субсидиями, налоговыми льготами, страхованием, тем самым целенаправленно помогая социальным группам, которые не могут удовлетворить свои основные жизненные потребности.

Во втором случае преобладает регулируемый рынок с мощной системой социальной поддержки. Государство здесь – гарант удовлетворения важнейших социальных потребностей общества, а рынок – дополнительное средство обеспечения возрастающих потребностей граждан. Причем основным субъектом социальной политики в обеих моделях выступает государство, являясь также инструментом баланса в реализации социального, экономического и правового принципов с учетом общественных потребностей.

Кроме государства как ведущего актора социальной политики, в России функционируют и коммерческие и благотворительные организации; дифференцируются источники финансирования социальных расходов; диверсифицируются виды и направления социальной политики; развивается плюрализм в социальной сфере – множественность направлений социальной политики и ее субъектов, а следовательно, свобода выбора (идеал, лежащий в основе демократии).

Общественные, некоммерческие организации как институты развивающегося гражданского общества могут выражать интересы меньшинств (инвалидов, вынужденных переселенцев, например), которыми демократия пренебрегает. Гражданское общество как субъект социальной политики функционирует, хотя контакты власти с лидерами общественных организаций зачастую превращаются в имитацию диалога. Тем не менее основным субъектом социальной политики остается государство: ни бизнес, ни общественные организации не претендуют на субъектную роль – только на акторную.

Таким образом, в нашей стране суть трансформации социальной политики от советской модели к российской заключается в переходе от распределительного типа социальной справедливости («равенство результатов») к идее «равенства возможностей». Иначе говоря, происходит неолиберализация социальной политики, воспринимаемая большой частью общества негативно. Во многом именно в силу этого обстоятельства в России остаются актуальны дискуссии о социальной справедливости.

Современное состояние социальной сферы и политики в России. Становлению социального государства способствовала наметившаяся в начале 2000-х гг. стратегия – усиление роли государства в регулировании рыночных отношений в контексте повышения социальной эффективности его политики и придание государственному вмешательству систематического и социально ориентированного характера. В настоящее время в России из государственного бюджета финансируется несколько десятков социальных программ. Еще большее число аналогичных проектов реализуется на региональном и местном уровнях.

Помимо целевых программ социального развития используются и другие специфические методы управления социального государства, например: адресная социальная помощь конкретным группам населения (девиантным), превентивное предупреждение социальных рисков или антисоциальных рецидивов, а также так называемый ваучерный метод расходования социальных средств и др. Эти коррективы социальной политики трудно оценить однозначно.

Бедность остается серьезной проблемой в России, особенно в некоторых регионах, где часть населения живет за ее чертой. Контраст между быстро развивающимися и отсталыми регионами в среднесрочной и долгосрочной перспективе может возрасти. Почти четверть россиян живут за чертой бедности, большая часть из которых имеет постоянную работу. В. Зорькин отмечает, что сегодняшнее состояние России как формального социального государства оценивается на уровне первой половины 20-х гг. ХХ в.¹.

Согласно выводам доклада Всемирного банка (июнь 2007 г.) большой объем социальной помощи бедному населению в России по-прежнему имеет слабую целевую направленность. Кроме того, успех применения целевой помощи достаточно ограничен по сравнению с другими странами. Действующая в настоящее время система социальной помощи в России регрессивна по сравнению с большинством систем других стран со средним уровнем доходов. Это выражается в том, что по международным стандартам действительно бедное население получает только малую долю социальных льгот. Основная причина этого заключается в том, что 90% всех расходов на социальное обеспечение в России нацелено не на оказание прямой помощи бедному населению, а на помощь различным группам населения независимо от уровня их доходов (пенсионеры, ветераны войны, инвалиды и пр.). В итоге лишь 8% запланированных расходов доходит до 20% беднейшей части россиян.

Эффективность деятельности по предоставлению целевой помощи бедному населению в России сопоставима с некоторыми странами СНГ и Латинской Америки, но значительно уступает странам Восточной Европы, Бразилии или США. Согласно оценкам 2005 г. лишь 40% получателей детских пособий и пособий домохозяйствам оказались действительно бедными, что значительно уступает лучшим показателям других стран (80%), включая и некоторые переходные экономики.

Несмотря на то что такие страны, как Польша, Болгария, Румыния и Бразилия испытывают институциональные проблемы, аналогичные России, они добились существенного улучшения собственных систем социальной защиты за счет усиления целевой направленности. Во всех этих странах программы социальной помощи были разработаны с учетом единой и последовательной цели – как можно лучше охватить наиболее бедное население. Эти страны проводят оценки нуждаемости, которые выходят за пределы проверки уровня доходов и включают оценку имущества и других активов, а также перекрестную проверку информации. Для повышения стимулов предоставления правдивых сведений широко используются другие методы. Например, дееспособные лица в Албании и Румынии обязаны выполнять общественную работу в общине в качестве условия получения пособия. Это сдерживает недобросовестную практику со стороны более обеспеченных лиц.

Спрос на социальные гарантии в последние годы быстро растет, о чем свидетельствует и ностальгия по советским временам, и смещение политических симпатий «влево», и социальная риторика политических лидеров. Ссылаясь на социологические исследования, Г. Кертман утверждает, что основным критерием оценки власти для большинства россиян является «интенсивность и эффективность государственного патернализма»¹. Причем люди готовы пойти на ограничение своих прав в обмен на проведение патерналистской политики.

В общественном сознании россиян преобладает социальная составляющая демократии. Однако социальным государство сможет стать, только решив политические проблемы демократии. Поэтому социальная и политическая составляющие взаимозависимы и социально обусловлены. Решение о необходимости расширения социальной поддержки принимается государственной властью с учетом ее политической зависимости от общества. Такую зависимость власть приобретает лишь в условиях демократии. Анализируя современную российскую демократию, В. Петухов отмечает, что, по мнению населения, главная проблема российской демократии лежит в социально-экономической сфере, в трудностях реализации своих социальных и экономических прав и интересов².

20 мая 2009 г. Госдума ратифицировала Европейскую социальную хартию – основополагающий документ в области защиты социальных прав граждан. Хартия была открыта для подписания 16 октября 1961 г., 3 мая 1996 г. был принят ее обновленный вариант, а в сентябре 2000 г. ее подписала Россия. Хартия закрепляет основные принципы, которыми должны руководствоваться государства–члены Совета Европы в своей социальной политике, и предоставляет правовые гарантии экономических и социальных прав для лиц, находящихся под их юрисдикцией. Наряду с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ратифицирована РФ 30 марта 1998 г.) она составляет единый механизм защиты прав человека, это один из наиболее важных документов Совета Европы в сфере обеспечения прав человека. Ратифицируя Хартию Россия выполнила одно из обязательств, взятых при вступлении в Совет Европы в феврале 1996 г., подтверждая приверженность принципам и нормам европейского правового порядка в социальной сфере.

По условиям Хартии страны-участницы обязуются признать обязательными для себя как минимум 16 статей (из 31) или 63 пункта статей, в том числе не менее шести из следующих девяти «основных» статей: 1, 5, 6, 7, 12, 13, 16, 19 и 20. Принявшие Хартию государства должны предоставлять регулярные доклады о выполнении взятых на себя обязательств.

Россия взяла на себя обязательства по 19 статьям, из них «основных» шесть: о праве на труд, праве на коллективные переговоры, праве детей и молодежи на защиту, праве на равные возможности и равное обращение в сфере занятости и профессиональной деятельности без дискриминации по признаку пола, праве на объединение, праве семьи на социальную, правовую и экономическую защиту.

Кроме того, будут ратифицированы статьи о праве на охрану и гигиену труда, на справедливые условия труда (кроме пункта об оплачиваемых праздничных днях), праве работающих женщин на охрану материнства, праве на профориентацию и профподготовку, охрану здоровья, информацию и консультации, защиту в случае увольнения, праве работников с семейными обязанностями на равные возможности и равное обращение.

Ратифицировано большинство пунктов статьи о праве инвалидов на независимость, социальную интеграцию и на участие в жизни общества и статьи о праве на справедливое вознаграждение за труд.

Россия не ратифицировала три из девяти «основных» статей Хартии: статью 12 «Право на социальное обеспечение», статью 13 «Право на социальную и медицинскую помощь» и статью 19 «Право работников-мигрантов и их семей на защиту и помощь».

Тем не менее Россия переходит на европейские стандарты, которые выше российских и соответствовать им непросто. Разница в девять лет между подписанием Европейской социальной хартии и ее ратификацией – это виртуальное расстояние между российским политическим решением и возможностью его реализовать (экономически и политически).

Защита социальных прав в кризисный период декларируется правительством в качестве приоритетной задачи, поэтому принятие на себя дополнительных обязательств в социальной сфере подтверждает выбранный курс на защиту человека.

К полной реализации Хартии Россия еще не готова. Пенсионное обеспечение составляет всего 24% вместо рекомендуемых 40; медицина до сих пор не вышла из затяжного кризиса – только наметились первые положительные сдвиги, которые не позволяют обеспечить граждан качественным медицинским обслуживанием; к решению проблем мигрантов стали цивилизованно относиться лишь пару лет назад. Для разрешения данных вопросов пока у России нет необходимых средств и, возможно, политической воли.

Европейская социальная хартия – основополагающий документ социального демократического государства, предоставляющий право гражданам ощущать себя полноценными людьми в своей стране лишь по той причине, что они в ней проживают. Несмотря на декларативное заявление Конституции о социальном характере нашего государства, Россия до сих пор далека от желаемой цели. Возможно, международные обязательства будут способствовать становлению в России действительно социального государства со всеми необходимыми атрибутами, а главное – ответственностью власти за принятые на себя обязательства.