18. Дискусии советских учёных 1950-х гг. И выход первого учебника по политэкономии. Роль н.А.Цагалова в развитии методологии, политэкономии, социализма:

В августе 1945 г. правительство дало поручение Госплану (Н. Вознесенский) подготовить проект четвертого пятилетнего плана. При его обсуждении были высказаны предложения о некотором смягчении волюнтаристского нажима в управлении экономикой, реорганизации колхозов. "Демократическая альтернатива" проявилась и в ходе закрытого обсуждения подготовленного в 1946 г. проекта новой Конституции СССР. В нем, в частности, наряду с признанием авторитета государственной собственности, допускалась существование мелких частных хозяйств крестьян и кустарей, основанных на личном труде и исключающих эксплуатацию чужого труда. В ходе обсуждения этого проекта номенклатурными работниками в центре и на местах звучали идеи необходимости децентрализации экономической жизни, предоставления больших прав регионам и наркоматам. "Снизу" все чаще раздавались призывы к ликвидации колхозов в силу их неэффективности. В оправдание этих позиций приводились, как правило, два аргумента: во-первых, относительное ослабление государственного давления над производителем в годы войны, что дало положительный результат; во-вторых, проводилась прямая аналогия с восстановительным периодом после гражданской войны, когда возрождение экономики началось с оживления частного сектора, децентрализации у правления и приоритетного развития легкой и пищевой промышленности.

Однако в этих дискуссиях победила точка зрения Сталина, заявившего в начале 1946 г. о продолжении взятого перед войной курса на завершение строительства социализма и построение коммунизма. Это означало и возврат довоенной модели сверхцентрализации в план ировании и управлении экономикой, а одновременно и к тем противоречиям и диспропорциям между отраслями экономики, которые сложились в 30-е гг.

В январе 1941 г. при участии Сталина в ЦК ВКП(б) состоялось обсуждение макета учебника по политэкономии. А.Пашков отмечает "проходившее красной нитью через весь макет отрицание закона стоимости при социализме, толкование товарно-денежных отношений только как внешней формы, лишенной материального содержания, как простого орудия учета труда и калькуляции.

Д.Валовой видит в этой "вульгаризации политэкономии социализма" руку Сталина, который на том совещании предупреждал: "Если на все вопросы будете искать ответы у Маркса, то пропадете. Надо самим работать головой, а не заниматься нанизыванием цитат".

Сталин, интуитивно чувствовал неадекватность трудовой теории стоимости тому, что реально происходило в хозяйстве СССР. Он сопротивлялся жесткому наложению этой теории на хозяйственную реальность, но сопротивлялся неявно и нерешительно, не имея для самого себя окончательного ответа. В феврале 1952 г., после обсуждения нового макета учебника (оно состоялось в ноябре 1951 г.), Сталин встретился с группой экономистов и давал пояснения по своим замечаниям. Он сказал, в частности: "Товары - это то, что свободно продается и покупается, как, например, хлеб, мясо и т.д. Наши средства производства нельзя, по существу, рассматривать как товары... К области товарооборота относятся у нас предметы потребления, а не средства производства".

Очевидно, что такие товары и такой товарооборот существуют и при натуральном хозяйстве, начиная с зачатков земледелия. "Рыночная экономика" как особый тип общественного производства возникает именно с превращением в товар средств производства и, главное, рабочей силы. В "Экономических проблемах социализма в СССР" Сталин сказал несколько туманно, но все же достаточно определенно: "Не может быть сомнения, что при наших нынешних социалистических условиях производства закон стоимости не может быть "регулятором пропорций" в деле распределения труда между различными отраслями производства".

Н.А. Цаголов в послесталинский период стал выделяться, как сторонник построения логически стройной экономической концепции социализма, которая бы следовала методологическим основам анализа, продемонстрированного К. Марксом в «Капитале». Хотя в то время все авторы так или иначе опирались на произведения классиков марксизма-ленинизма, сама манера следования этой догме была различной. При большом разнообразии высказываний классиков каждый автор чаще всего находил и выделял именно те, которые, как ему казалось, подтверждали и обосновывали именно его особенный подход и специфическую трактовку. В этом смысле все они оставались марксистами, хотя подходы у них и в общей логике, и в последовательности изложения, и даже в трактовке ряда принципиальных вопросов сильно различались.

Надо сказать, что, хотя никто не решался оспаривать марксову логику при анализе домонополистического капитализма, мало кто решался распространить ее принципы на анализ социализма. Причину нетрудно понять. Социализм, как преимущественно нетоварную систему, анализировать, начиная, как это делал Маркс применительно к капитализму, т.е. с товара, было невозможно. А раз так, то исходным пунктом политэкономии социализма, как правило, было описание основ самой системы, т.е. общественной собственности на средства производства, двух ее форм и вытекающих из этого факта новых производственных отношений. Затем следовал анализ других компонентов системы – планирования, принципов распределения, использования товарно-денежных отношений и закона стоимости, хозрасчета и т.д.

Н.А. Цаголов не отрицал возможности такого подхода, но считал его, во-первых, описательным и, во-вторых, незрелым. Полезность описательного подхода, по его мнению, заключалась в том, что она позволила выявить, «добыть», как он выразился, категории и законы социалистической экономики. Без такой описательной стадии, длившейся несколько десятилетий и пользовавшейся, как своим предметом, живой, чрезвычайно подвижной и постоянно меняющейся действительностью, открытие законов и категорий социализма было просто невозможно. Это был низший, но совершенно необходимый этап познания.

В этом отношении Н.А. Цаголов был абсолютно прав. Социализм в СССР не строился по готовой схеме, а структура планирования и управления экономикой, как и степень использования рыночных механизмов, постоянно менялись. Еще в 1920-х годах преобладало мнение, что политэкономия может существовать только применительно к товарному производству и капитализму, и что само строительство социализма есть отрицание политической экономии, т.к. действие стихийных законов сводилось к минимуму. Только позже появилось представление о политэкономии в узком (капитализм) и в широком (все формации) смысле слова. Вплоть до конца 1930-х годов отрицалось существование при социализме закона стоимости, а его конкретное использование трактовалось рядом авторов как действие «закона трудовых затрат». Только благодаря вмешательству Сталина в эту дискуссию существование закона стоимости было, наконец, признано.Модель Н.А. Цаголова стремилась к отражению идеальных условий планомерного социализма, в ней немало места уделялось и противоречиям реальной социалистической экономики.