От обжога

На обожженное место плюют и говорят слова:

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Идет красная девка с мокрым веником, тушить, гасить огненную реку, огненные искры, огненное пламя».

Заговор от родимца

На море на Окиане, посредь моря Белого стоит медный столб, от земли до неба, от востока до запада, а в том медном столбе закладена медная медяница от болестей и хворостей. Посылаю я раба такого-то, в тот медный столб, что на море на Окиане, и заповедаю ему моим словом заповеданным заклясть родимец в тот медный столб. А был бы с того заповедания такой-то цел и невредим, и от родимца избавлен, по сей час, по всю жизнь.

Присушать девок

Плюнуть на руку и говорить наговор на слюну, потом ударить невздогад девицу или женщину против сердца; или же наговорить на кушанье или на питье и дать ей пить или съесть.

«Востану я, раб (имя рек), и пойду из избы не во двери, со двора не в вороты и пойду я не в восток, не в восточную сторону. Не в востоке, не в восточной сто­роне есть Окиан море, на том Окиане море лежит ко­лода дубовая, на той на колоде, на той на дубовой, си­дит Страх-Рах. Я этому Страху-Раху покорюсь и помо­люсь: «Создай мне, Страх-Рах, семьдесят семь ветров, семьдесят семь вихорев; ветер полуденный, ветер полу­ночный, ветер суходушный, которые леса сушили, кро­шили темные леса, зелены травы, быстрые реки; и так бы сушилась, крушилась обо мне, об рабе (имя рек) ра­ба (имя рек)». И пойду я не в восток, не в восточную сторону, на заднее крыльцо, в подымное окно, под гни­лое бойное дерево, пойду не дорогой, а стороной, мы­шьей норой, собачьей тропой; идет мне навстречу рабу раба, ударю ее по ретивому сердцу и распорю я ее белу грудь и напущу на нее тоску тоскущую, кручину кру-чинскую; едами бы она не заедала, питьем бы она не запивала, думой бы она не задумывала, и разойдись, то­ска тоскущая, кручина кручинская, по ретивому сердцу, в становые жилы, в горячую кровь; запру я эту тоску тоскущую, кручину кручинскую ключами и замками; брошу я ключи и замки в Окиан море. Есть в Окиане море Златырь-камень, под тем под Златырем-камнем стоит щука-калуга, ключи и замки подхватила; никто эту щуку-калугу не может изловить ни неводами, ни нережками, ни мелкими ловушками; и куда я ни пой­ду, куда я ни поеду, все бы она, раба (имя рек), у окош­ка сидела, за мной, рабом (имя рек), за мной глядела и смотрела; и кто меня учил, и кто не доучил; будьте слова крепки и лепки на крепко; как моя слюна сохла, так бы и она обо мне сохла».

От лихорадки

Встану я, раб Божий (имя рек), благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в вороты, путем дорогой к синему Окиану морю. У этого Окиана моря стоит древо карколист; на этом древе карколисте висят: Козьма и Демьян, Лука и Павел, великие помощники. Прибегаю к вам, раб Божий (имя рек), про­шу, великие помощники, Козьма и Демьян, Лука и Павел, сказать мне: для чего де выходят из моря Окиана женщины простоволосые, для чего они по миру ходят, отбивают ото сна, от еды, сосут кровь, тянут жилы, как червь, точут черную печень, пилами пилят желтые ко­сти и суставы? Здесь вам не житье, не жилище, не прохладище; ступайте вы в болота, в глубокие озера, за бы­стрые реки и темны боры: там для вас кровати постав­лены тесовые, перины пуховые, подушки пересные; там яства сахарные, напитки медовые; там будет вам житье, желище, прохладище ‑ по сей час, по сей день; слово мое раба Божьего ( имя рек), крепко, крепко, крепко.

От лихого человека

Иду я, раб Божий (имя), из ворот в ворота, в чистое по­ле, навстречу бегут семь духов: все злые, все черные, все нелюдимые. Идите вы, злые духи, все злые, все черные и все нелюдимые, к лихим людям, держите их на привязи, чтобы я, раб Божий (имя), от них был цел, был здоров и невредим и во всех путях, дорогах, в чи­стом поле, в зеленом лугу, в, дремучем лесу, в своем дому и в чужом дому. Слово мое крепко, во веки ве­ков. Аминь.